Каринэ Фолиянц - Серафима прекрасная
– А мне кумыса? – попросила Полина.
– Вам дома налью. Пошли, чего еще покажу!
И снова они вышли из помещения к открытой леваде. Берейтор выезживал красавца жеребца.
– О, видали, каков? Это Сюрприз, он у нас родился. Я лично роды принимала. Чуть не померла от волнения. Ага! Самой рожать было легче, честное слово, – засмеялась Сима. – Ну а теперь вон какой красавец вымахал! Откуда к нам только не приезжают за этими лошадками! Ну, пойдемте в дом!
В большом просторном холле Сима принимала гостей. Василий Аркадьевич обещание сдержал. Вот уж три года как дом перестроили и подремонтировали, краше прежнего стал да и побольше. Дети ж растут! Сима мечтала, что и внуки тут родятся!
– И кумыс будем пить, и чай. Чего захотите. Алкоголя, извините, не держу. Сама не потребляю и ребята мои, а их на ферме шестнадцать человек работает, капли в рот не берут! – сообщила она.
– Серафима Ивановна, давайте оператор наш пока поснимает лошадок, а интервью с вами запишем тут, дома, – предложил журналист.
– Лошадок – пожалуйста. А меня вот не надо! – наотрез отказалась Сима.
– Это почему? У вас одна из лучших частных конеферм в стране. Не, так не пойдет!
– Пойдет! Рылом я не вышла, в телевизоре светиться. Валюша, поди сюда!
С лестницы вниз спустилась Валя – красивая девочка, похожая, конечно, на Ирочку. Только мастью темненькая.
– Здрасте! – поздоровалась девочка.
– Вот она у меня красавица, она и будет говорить, – представила гостям дочку Сима. – Валюша моя, доченька.
– Ну, что правда, то правда: красавица! Наверное, вся в папу, да? Ой, то есть я хотел сказать, что и мама, конечно… – растерялся журналист, но Сима спокойно перебила его:
– Да, вся в отца. Муж мой, Виктор, мужик был видный. Да чего там говорить, таких и не сыщешь!
– Он погиб семь лет назад, – тихо шепнула Полина журналисту.
– Да, уж семь лет. А я каждый день к нему хожу. Тут рядом, на кладбище могилка его. Приду да и расскажу, что со мной за день стряслось. А надо, так посоветуюсь. Ну что, будете еще кумыса?
– А наливайте! – согласился весело журналист.
Валя разливала гостям кумыс.
– Ну, спасибо, барышня!
– На здоровье! Только с непривычки не увлекайтесь! – кокетливо улыбнулась девочка.
– Это лицом она в отца, а характером вся в меня, – подвела итог Сима. – Ну чего, Валюш, будешь по телевизору выступать?
Уехали журналисты и Полина. А Сима пошла на кладбище к Витеньке.
С годами боль потери вроде утихла, а тоска по человеку осталась.
Сима сидела у могилы мужа. Памятник ему отгрохала огромный. Вся могила в живых цветах и клумбах.
– Так что, Витенька, Полина приезжала. Валя им для телевизора рассказала все как надо. Вадюшка Полинин, слава богу, за ум взялся, институт закончил. В Москве работает. Я простила ему все, Вить, хоть и виноват он был, конечно… А ты? Ты простил? Господи, как же мне тебя не хватает! Как же плохо без тебя, Витенька, родненький ты мой…
Не плакала Сима, а просто тосковала. Такая тоска безысходная иногда посильнее слез будет… Никогда своего Витеньку она не увидит. Никогда. Слово-то какое страшное…
В это время к Серафиме сзади подошел юноша в военной форме. Она его не видела.
– Не хватает мне глаз твоих, Витенька, ясных и рук твоих сильных. Ох как не хватает, – говорила Сима мужу.
Юноша обнял Симу. Она резко обернулась…
– Ванька! Вернулся! Ох, господи, вырос как! Ну взрослый мужик!
– Мама! Мамочка!
Они кинулись обниматься. Вот она, Витькина частица – Ванечка! Родной!
Серафима целовала сына, чуть не плача от радости.
– Мам, пойдем! Пойдем домой! Я по Вальке соскучился, по лошадками, – тянул он ее.
– Погоди. Ты с отцом поздоровайся. Скажи ему хоть два слова!
Ваня подошел к памятнику отцовому. Поклонился:
– Здорово, пап! Я из армии пришел. Я хорошо служил, пап. Грамоту привез почетную… Ну вот…
Сима смахнула с глаз набежавшие слезы.
– Папка за тебя радуется. Он все-все видит и знает!
Она обняла сына. И пошли они вместе с кладбища…
Валюшка крепко повисла на шее брата.
– Ванька! Вернулся! Ванечка!
– Да погоди ты, задушишь! – смеялся Ванька.
– А хоть и задушу! Мой брат, собственный! И никуда от нас больше не уедешь!
– Мам, это кто там? Это Сюрприз так вымахал? Он же совсем махонький был, как я уехал. Ух ты! – обрадовался жеребцу Ваня.
Ванька смотрел, как конь в леваде носился галопом.
– Погоди! Тебя таких сюрпризов еще десятка два ждет! – смеялась Серафима.
Люди с фермы: конюхи, берейтор, кузнец – все выбежали навстречу Ване, обнимали его, приветствовали. Люда, красивая девушка лет восемнадцати, та, что кумыс журналистам подавала, радовалась больше всех! Видно, нравится ей Ванька!
Сима отошла в сторонку.
– Ну, теперь мужик в доме есть – все спокойно и хорошо, считай. Теперь и вздохну с облегчением, – сказала Сима дочери.
Хозяйка небольшого уютного бутика в центре города собрала персонал – трех девушек-продавщиц и охранника.
– Ну что ж, давайте знакомиться! Я – ваша новая хозяйка, Ирина Александровна.
Работники представлялись по очереди:
– Марина.
– Ольга.
– Лариса.
– Виктор.
Ира посмотрела на охранника чуть дольше, чем нужно.
– Работать будем по-новому. И так, чтобы к нам повалили все первые модницы области.
Она двинулась по магазинчику, все поспешили за ней.
– Витрину поменяем обязательно! Вещи на кронштейне вывешивать надо в совершенно другом порядке. А что касается обслуживания, тут у меня будут особые требования. Я шесть лет прожила в Италии и видела, как там работают хорошие продавцы.
– Я извиняюсь, а вы в Италии магазином владели? – спросил охранник.
– Я, кажется, не давала вам права задавать вопросы! Ваше дело – охрана магазина! Так вот, я шесть лет прожила в Италии и буду возить сюда новейшие итальянские коллекции! А их надо уметь представлять. Это вам не рыночное китайское барахло! Я потребую от вас предельной вежливости с клиентами, прекрасного знания ассортимента и железной дисциплины, а иначе будете уволены к чертовой матери! Ясно?
Ирка вновь похорошела, хоть и немолода теперь. Видно, что пить бросила. Видно, что приобрела европейский лоск. Стрижечка у нее стильная. А глаза те же. Лукавые и большие глазищи. Только держится она ныне с особой гордостью. И осанка такая, что на козе не подъедешь! Любит себя пуще прежнего Ирка.
– Вам все ясно? – спросила она.
– Да! – ответили девушки.
– Да, Ирина Александровна! – улыбнулась Лариса.
Ларису Ира сразу приметила. Красивая девка. Чем-то на нее в молодости похожая. Выше росточком, правда, но есть в ней такая же стервозность и уверенность бабы, которая внешность свою любит и ценит. Кто думает, что красота – это форма носа, или губ, или фигурка хорошая, тот ничегошеньки не знает про жизнь. Красота – это значит чувствовать себя уверенной и прекрасной. Ирочка почти всегда такой была. И Лариса из таких.
Рыбак рыбака видит издалека. Ира в ответ тоже улыбнулась Ларисе:
– Отлично, Лариса!
Сима с детьми и Марией Ивановной сидели в холле у телевизора. Они смотрели ту передачу, что снимали на их ферме. Ваня и Сима – на диване, Валя накрывала маленький столик.
«В последнее время лошадь практически списали с подворья. На смену тяговой силе пришли новые технологии. Коневодство переживает своего рода кризис. Поголовье лошадей сокращается. И это при том, что потребность в этих животных – как в сельском хозяйстве, так и для российского конного спорта, – остается очень большой, – говорит с экрана журналист. – Зачастую функции государства в коневодческой отрасли неплохо исполняют частные предприниматели».
И вот на экране телевизора их ферма.
– Валя, Валентина, скорее сюда! – закричала Сима.
– Валечка, тебя показывают, – восхитилась Мария Ивановна. – Ой, прелесть-то какая!
«Одно из лучших лошадиных хозяйств – ферма Серафимы Зориной. А это ее дочь, юная Валя Зорина, она полноправная хозяйка этого предприятия, хотя девушке исполнилось только пятнадцать лет!» – продолжал ведущий.
– Валька, ты! Вот здорово! – просиял Иван.
Валя отмахнулась:
– Чего здорово? Я даже причесаться не успела и накраситься тоже.
– Я те дам накраситься! Куда тебе краситься? И так все свое на месте, – оборвала ее мать.
«У нас, кроме лошадок, которые дают кумыс, содержатся орловские рысаки. Это – живой символ России, – рассказывала с экрана хорошенькая Валечка. – Правда, в самой России они популярностью сегодня не пользуются. А жаль, по-моему, они недооценены. В других странах местные породы считаются элитными, а у нас все наоборот».
– Вот молодец, Валька! У, как сказала! – похвалил ее брат.
– Точно! Валечка, точно!
– Вы мне ее не захваливайте! – заворчала Сима, но видно было, что она сама довольна.
«А как собирается развиваться ваша ферма?» – спросил ведущий.
