Вадим Ярмолинец - Кроме пейзажа. Американские рассказы (сборник)
– Мы много работали в этом направлении, – сказал Бейдер не без гордости.
– Вам помог в этом депутат Гейбелс?
– Он очень помог. Он искренне озабочен положением малоимущих.
– Как следует из материалов избирательной комиссии, в его политический комитет поступили пожертвования от вас, от каждого врача, сотрудничавшего с вашим заведением, и от каждого сотрудника вашего заведения. Это могло усилить его озабоченность?
– Мы помогаем тем, кто наиболее полезен нашей общине, – сказал Бейдер.
– Из бюджета избирательной кампании Манд ела Гейбелса следует, что его политическим консультантом является Регина Антрепренер. В ходе прошлой кампании она получила за свои консультации… – Марина снова перевернула листик в своем блокноте и, поводив пальцем по записям, нашла нужную цифру, – 46 тысяч долларов.
– Какое отношение я имею к Регине Антрепренер? – промямлил Бейдер.
– Вы меня спрашиваете, какое отношение вы имеете к женщине, которая ночует под крышей вашего дома?
Бейдер поднял взгляд и встретился со взглядом Марины Потемкиной. И то ли его очевидная насмешливость, то ли деланое изумление в тоне произвели на него совершенно непредвиденный эффект. Он ощутил, как сиденье под ним стало горячим. С беспомощным ужасом он смотрел, как его собеседница быстрыми короткими вдохами потянула носом воздух, затем брови ее удивленно поднялись, потом она посмотрела на сиденье, потом, распахнув дверцу, выскочила из машины. Бейдер с изумлением обнаружил, что репортерша, держась обеими руками за живот, хохочет. Сквозь ее смех и стоны он услышал:
– А когда это буду не я, а прокурор?
Бейдер выбрался из машины и, широко расставляя ноги в мокрых брюках, сделал к ней неуклюжий шаг.
– Послушайте, я должен вам объяснить!
– Не смейте подходить ко мне! – пряча блокнот в сумку, Марина уже направлялась к своей машине.
– Я должен объяснить вам, – ковылял за ней Бейдер. – Я перенес операцию.
– Надеюсь, она прошла успешно!
– Наоборот!
Так они дошли до стоявшей в дальнем углу парковки красной «мазды», где журналистка, обернувшись к Бейдеру, крикнула:
– Прекратите идти за мной, вы, старый идиот, вашу машину сейчас угонят!
Это было невозможно, потому что ключи от зажигания находились в руке у Бейдера. На всякий случай он раскрыл ладонь и посмотрел на них – они были на месте. Он, тем не менее, обернулся и увидел как из его «Мерседеса» выбрался худощавый паренек – белый, успел отметить он, – и, подхватив под мышку портфель, оставленный на переднем сиденье, бросился наутек.
Обернувшись снова к тому месту, где только что была Марина, он увидел, как красная «мазда» выезжает с парковки на трассу.Финальную часть этой истории я бы хотел подать в виде театральной шутки. Список действующих лиц выглядит так:
Белла Терц , утомленная ведением домашнего хозяйства дама сорока лет с серым лицом и множеством подбородков.
Майкл Терц, помощник менеджера отдела по ветеранским делам в городском пенсионном управлении. Невыразительный мужчина тридцати шести лет.
Невидимый телефонный собеседник, чья личность должна открыться зрителю неожиданно в самом конце истории.
Действие происходит в просторном доме на Лонг-Айленде. Гостиная обставлена итальянской мебелью белой полировки. Мягкая мебель обита розовой кожей. Над камином висит старинное длинноствольное ружье с красивым затвором.
Белла в спортивном костюме, который подчеркивает ее полноту. Она сидит на диване и курит. Рядом с ней газета с заголовком «Удар индюка». Это статья об их сыне Дэвиде.
Его арестовали вчера вечером. Майкл недавно вернулся. Он уже ослабил галстук, но еще не успел снять его. Оба выглядят подавленно.Б е л л а. В чем я провинилась перед Богом, ты можешь мне сказать? Что я сделала не так?
М а й к л. Откуда я знаю? (Пожимает плечами.) Меня сейчас интересует другое: как быть с адвокатом? Если тебе не подходит тот адвокат, которого нашел я, ты должна позвонить своему папе, и пусть он найдет кого-то лучше!
Б е л л а. Почему, стоит мне только упомянуть моего папу, как ты начинаешь злиться? У папы есть связи!
М а й к л. Чтобы найти хорошего адвоката, не нужны связи – нужны деньги!
Б е л л а (делая затяжку и выпуская в потолок струю табачного дыма). Мои родители мало тебе дали?
М а й к л. При чем здесь я, сейчас речь идет о Дэвиде!
Б е л л а. Ты боишься, что они любят его меньше тебя? (С усилием гасит сигарету о дно пепельницы.) Или они не заботятся о нем?
М а й к. В чем проявилась их забота? В том, что они начали водить восьмилетнего мальчика к психоаналитику?
Б е л л а (с возмущением). Ты же избивал его!
М а й к. О-о, не-е-ет! К большому сожалению, я так ни разу ему и не всыпал. Твоя мама всегда спасала любимого внука! Надо было уметь вызвать полицию в мой дом, после чего судья послал к психотерапевту меня, и тот полгода выяснял истоки моей агрессивности! Истоки моей агрессивности в том (звонко ударяет тыльной стороной одной ладони о раскрытую другую), что у меня нет моего дома!
Б е л л а. А кто тебе купил этот дом?
М а й к. Я помню, кто купил этот дом, но, когда его покупали, мне не сказали, что будут напоминать об этом каждый день моей жизни! (Повышая голос.) И очередное напоминание не снимает вопроса об адвокате!
Б е л л а. Если я скажу папе, что случилось, он получит инфаркт.
М а й к. Тогда давай свяжемся с тем адвокатом, которого предлагаю тебе я!
Б е л л а. А вдруг это плохой адвокат?
М а й к (нарочито спокойно). У любого адвоката бывают удачные дела и неудачные. Этого мне рекомендовали знающие люди.
Б е л л а. Что они знали, твои люди?
М а й к. Поверь мне, они знали большие неприятности.
Б е л л а (обхватывая руками голову и раскачиваясь из стороны в сторону). Если папа узнает, что я взяла адвоката без его совета, – это будет обида до конца дней.
М а й к (снова показывая, какой он терпеливый). Тогда тебе ничего не остается, как позвонить папе.
Б е л л а. У него будет инфаркт.
М а й к. Последний вариант – это позвонить маме. Она сообщит ему об этом в мягкой форме.
Б е л л а. Если мама узнает, она умрет!
М а й к. Твоя мама? Она еще нас переживет!
Б е л л а. Боже, за что ты ее так не любишь?
М а й к. Она меня любит! Они вообще меня за человека считают?! С первого дня нашей совместной жизни они хоть раз поинтересовались моим мнением? Я вообще что-то в этом доме решаю? (Раскинув руки и встряхивая ими.) Папа знает того, папа попросит этого, папа знает лучше! О-о, как бы я хотел разорвать этот порочный круг! Как я хочу иногда взять эту штуковину (делает шаг к камину и снимает со стены ружье) и сделать, как это сделал Хемингуэй!
Б е л л а. Кто это?
М а й к. Ты не знаешь!
Б е л л а. А что он сделал?
М а й к. Он выстрелил и попал.
Б е л л а. Это ружье не стреляет. Оно же декоративное.
М а й к (взяв ружье за ствол, как берут бейсбольную биту, он подходит к жене). Если ты сейчас не позвонишь своему папе, оно стрельнет.
Б е л л а (отталкивая от себя приклад). Ты же псих!
М а й к. Меня сделали психом!
Белла, глядя на него ненавидяще, берет телефонную трубку. Набрав номер, она подносит трубку к уху и ждет ответа. В зале слышны телефонные гудки. Один, два, три, четыре. Потом трубку на другом конце провода снимают, и раздается знакомый голос:
– Мандел Гейбелс слушает!
Зрители видят замерших Беллу и Майка. Свет меркнет. Занавес опускается.
2005ЧЕМОДАНЫ – ЗА БОРТ!
Митя и Паша появились на свет с двенадцатичасовым промежутком – один утром, второй – вечером. Случай был бы достоин описания в медицинской литературе, если бы мамаша у них была одна. Но общими у них были только знак Зодиака, да еще давняя дружба, основанная на таком сходстве характеров, что порой один взглядывал на жизнь другого как в зеркало. Оба были холосты, но время от времени у них появлялись сожительницы. С большим или меньшим успехом они помогали гасить позывы плоти, но не удовлетворяли все более, с годами, неосуществимую мечту о собственном ребенке. Оба, подчиняясь праисторическому инстинкту то ли воинов, то ли землепашцев, в их случае установить это было сложно, хотели наследника. Зачем – непонятно. Кроме фамилии и бродивших по книжным полкам тараканов наследовать у них было нечего. Сами книги после их переселения этажом выше, если вы понимаете, о чем я говорю, должны были быть увязаны в аккуратные пачки и сложены в подвале под красно-белым плакатиком «Перерабатывай!» А что еще с ними делать? Со дня на день вся эта макулатура отправится следом за фотопленкой и виниловыми пластинками.
