Олег Рой - Человек за шкафом
Пауза затянулась, Оля почувствовала себя неловко – Антон рассматривал ее с таким любопытством и, пожалуй, даже с восхищением, точно она была диковинной райской птицей или картиной известного живописца. И чтобы преодолеть смущение, Оля решительно произнесла:
– Можно я войду?
* * *Нина Васильевна встретила бывшего мужа, как говорится, при полном параде. Уложила волосы, облачилась в шелковый восточный халат-кимоно – алый, с драконами. За все годы совместной, а позже и раздельной жизни Меркулов хорошо изучил характер своей супруги. Увидев Нину, сразу насторожился: с чего это она так прифрантилась? Никак деньги начнет выпрашивать? Впрочем, лучше уж откупиться от нее, чем слушать бесконечные жалобы и упреки. Во всем, что бы ни происходило с Ниной, будь то неполадки со здоровьем, проблемы на работе или невозможность купить понравившуюся вещь, виноват оказывался бывший супруг. Вилен уже привык к своей роли, но никак нельзя сказать, чтобы его это устраивало.
– Ниночка, только я сразу должен предупредить: времени у меня немного, долго засиживаться не могу. Завтра должен встать еще раньше обычного, работы очень много. – Меркулов разулся, стараясь не смотреть на бывшую жену, все еще красивую, но, к счастью, уже не привлекавшую его.
– Много работы – это счастье, – вздохнула Нина. – Устаешь, конечно. Зато чувствуешь себя нужным, востребованным.
И сама нагнулась, чтобы подать ему тапочки.
«Что это с ней? Как-то и не похоже на Нину… Не иначе что-то затеяла», – подумал Меркулов, ставя ботинки около высокого лакированного гардероба, очень удачно вписавшегося в прихожей у полукруглой арки и не загораживавшего проход в коридор. Вся обстановка этой квартиры была приобретена им.
– Ну, Ниночка, о чем ты снова грустишь? – бодро проговорил Вилен. – Ты пишешь интересные статьи, которые наверняка многим полезны. У тебя ведь прекрасный вкус…
– Да, – горько воскликнула Нина. – Мои статьи очень полезны – менеджеру рекламного отдела! Он под них рекламу выбивает у фирм, торгующих косметикой, нижним бельем и прочей женской чепухой. Но с каждым годом получить рекламу становится все труднее и труднее. А перестанут нам давать рекламу – так уволят меня к чертям.
– Но если у них не будет интересных статей, одна реклама – кто будет читать их журнал? – удивился Меркулов.
– А им не нужны читатели, им нужны только рекламодатели, – вздохнула Нина. – Вот тиражи и падают. Журнал у нас, прямо скажем, не из популярных, третий сорт, но я и за это место зубами держусь. Выгонят меня – куда я денусь в моем-то возрасте? Никуда не возьмут. Недавно созванивалась с бывшей коллегой, она девчонка совсем, всего сорок три – и то никуда устроиться не может. Стара, видите ли. Везде коллектив молодой, до тридцати пяти, а то и до тридцати. А нас, стало быть, уже пора на помойку…
Меркулов в ответ только молча развел руками – уж тут он никак ничем помочь не мог.
– Но что это я тебя своими проблемами загружаю, – спохватилась вдруг Нина. – Пойдем в кухню, пока будем электрика ждать, я тебя хоть чаем угощу. А может быть, ты есть хочешь?
– Спасибо, но я пообедал в городе, – отвечал Вилен, недоумевая про себя, что это его бывшая вдруг сделалась такой внимательной и заботливой.
– И где же? – подозрительно осведомилась Нина.
– В закусочной, – тут же нашелся он. Не говорить же, что они ели в ресторане с Тамарой! Про других женщин при бывшей супруге вообще не стоило упоминать, да и про рестораны распространяться было все же некрасиво, ведь Нина на свою зарплату не могла их себе позволить.
К счастью, электрик пришел довольно скоро, чем спас Вилена от необходимости торчать в Нининой квартире, напряженно ожидая, что ей на этот раз взбредет в голову. Все это время Нина была необычайно приятна в общении и даже не намекала на финансовые затруднения. Но вместо того, чтобы обрадоваться, что бывшая супруга почему-то прекратила портить ему нервы, Меркулов насторожился. Что замышляет эта женщина? Тут ведь явно что-то не так…
Приняв работу у электрика, он хотел тут же откланяться, но Нина задержала его.
– Постой, Вилен, нам еще надо поговорить о самом важном.
– О чем же?
– Да о юбилее, конечно! Осталось меньше двух недель.
– Что еще за юбилей? – Он действительно не сразу понял, о чем речь.
– Господи боже! Да твое семидесятилетие! Ты что, не помнишь о нем?
– Да, честно сказать, не думал, – признался он. – И совершенно не собирался его праздновать.
– Ну как же так? – она сделала вид, что очень удивилась, хотя, столько лет прожив с ним, могла бы и запомнить, что Меркулов уже давно не любил ни свои дни рождения, ни многолюдные шумные сборища. – Обязательно нужно позвать всех знакомых. Сейчас еще лето, тепло, и твой загородный дом – просто идеальное место для приемов. Я не говорю, что ты должен созвать пол-Москвы, но хотя бы самых близких пригласить надо, человек пятнадцать-двадцать.
– Но, Ниночка, я…
Однако бывшая супруга не дала ему договорить.
– Вилеша, уже не может быть никаких «но»! Я уже звонила и Алексу, и Марковым, и Зиночке с… Все время забываю, как зовут ее нового мужа. Все уже в курсе, все ждут. Наверное, уже подарки купили. Будет просто неудобно отказаться…
– Нина, я не хочу ничего справлять! – все еще пытался сопротивляться он.
– Вот вечно ты так! – Ее лицо приняло настолько обиженное выражение, что казалось, будто она вот-вот расплачется. – Я так жду этого дня! У меня ведь так мало в жизни радостей, так мало интересных событий! А ты хочешь лишить меня последнего удовольствия…
Это, конечно, был запрещенный прием, удар ниже пояса. Но теперь Меркулов при всем желании не мог сказать «нет».
– Ладно, – обреченно вздохнул Вилен. – Будь по-твоему. Справлю я этот проклятый юбилей. И очень надеюсь, что до следующего уже не доживу.
– Ну и чудесно. – Нина сделала вид, что не услышала его последних слов. – Тогда я заеду к тебе в выходные, мы обсудим меню и все прочее… И ты, конечно же, поможешь мне с платьем? А то я совершенно пообносилась и мне абсолютно нечего надеть на столь важное мероприятие.
– Хорошо, – кивнул Меркулов, торопливо поднимаясь на ноги. – Сделаем все, как ты хочешь. Но сейчас мне пора.
Больше всего на свете ему сейчас хотелось покинуть эту квартиру, вдруг показавшуюся такой неуютной и душной. Хотелось поскорее сесть за руль и уехать подальше от этого дома. Мчаться по вечерней трассе и вспоминать продолжение истории Антона, все, что рассказала ему сегодня Тамара. Его Тамара, которая была так восхитительно не похожа на Нину…
Глава двенадцатая
Чудное мгновение
Вот уж чего-чего, но визита девушки Антон совершенно не ожидал, хотя и думал вторые сутки только о ней. Он слышал, как вчера позвонили в дверь. Каждый раз, когда раздавался звонок, Антон надеялся, что это вернулся домой Андрей, а значит, его страдания наконец-то прекратятся. Но ожидания не оправдывались. Звонящие оказывались кем угодно, только не Андреем. Приходили Зоины хахали или приятельницы, являлись по вызову слесари из ЖЭКа, иногда прорывались к квартире, обманув консьержку, сектанты, призывающие срочно спасать душу, пока не грянул Конец Света, или торговые агенты, солидно именовавшие себя дилерами, коммивояжерами или менеджерами известных фирм и очень ловко втюхивавшие доверчивым людям за огромные деньги какую-нибудь дрянь под видом эксклюзива.
Последние полгода, когда Зоя надумала сдавать комнату, звонки в дверь стали раздаваться особенно часто. Сначала это даже обрадовало Антона, в душе мелькнула робкая надежда, что посторонний человек в квартире заставит тетку хоть немного присмиреть. И так действительно было, когда у них поселился щедрый кавказец, который хоть и не считал Антона полноценным человеком, но хотя бы подкармливал его. При нем Зоя действительно не набрасывалась на племянника, но это ничего не меняло, потому что дома кавказец бывал редко. Так что вскоре Антон понял: даже если все комнаты их квартиры заполнятся жильцами, его положение от этого не улучшится. Все равно он заложник обстоятельств, безвольный пленник этой ведьмы – своей тетки. И дело уже даже не в том, что у него нет ключа, чтобы выйти из дома. Можно было бы попросить ключ у жильца, наврав, что потерял свой, и сбежать куда-нибудь подальше, где тетка не смогла бы его найти. Но что он будет делать, когда убежит? Где жить, на что жить, чем питаться? Он и раньше не мог обходиться без помощи других людей, а сейчас совершенно отвык от самостоятельности. Мысль о том, чтобы самому выйти на улицу, пугала его. Антону казалось, что все люди сразу начнут на него смотреть и сразу догадаются, что он – всего-навсего дебил, сбежавший из дома от своей опекунши. Его тут же поймают и сдадут милиции, стражи порядка вернут тетке, а уж Зоя ему задаст…
И он снова притих за шкафом в ожидании звонка старшего брата. И в дверь звонили, но приходил все время кто-то другой, а не Андрей.
