Каринэ Фолиянц - Серафима прекрасная
Ваня отозвался:
– Я знаю где, я тебя провожу!
Ирочка спешила к ресторану, почти бежала. Ее вызвал директор.
– Что случилось, Эдуард Ефимович? Меня вызвали срочно, а ведь сегодня не моя смена, – вбежала в кабинет Ира.
– Случилось, Долгова, случилось! Поговорить надо! Вот я что тебе, Долгова, хотел сказать – ты уволена.
– Как? Почему? – Ира такого не ожидала. – За что?
– Хамишь богатым клиентам. Мне так и сказали: пока эта сучка тут работает – наша компания сюда ни ногой. Вот такой ультиматум. Как по-твоему: кого мне надо было выбрать: их или тебя?
– Но что я им сделала?
– Это твои проблемы. Пиши заявление по собственному!
– Но это несправедливо, не по-человечески! На что я теперь жить-то стану! Я на вас жаловаться буду, вот так и знайте!
– Так, будешь рыпаться, я тебе еще вот что напомню: ты у нас сколько раз пьяненькая на работу приходила, а? Идешь мимо, а от тебя разит, как из бочки. Сама-то не замечаешь, что под «мухой» каждый день?
– Да вы что… да я… – замялась Ира.
– Да ты! Ты! Пиши заявление, иначе по статье уволю. Все. Окончен разговор!
Серафима вместе с Ваней бежала по парку, что недалеко от двора Полины. Аллеи подметал дворник, явно родом из Средней Азии.
– Товарищ! Товарищ! Мне с вами поговорить бы надо! – закричала ему Сима.
Дворник внимательно оглядел Серафиму:
– Что хочешь, женщина?
– Хочу очень знать: были тут ребята, ну лет восемнадцати? Ну такая компания, ну… не очень хорошая.
– Тут всегда такие ребята есть, женщина. Матером разговаривают, анашу курят, пьют, потом дерутся… Место нехорошее. Дети нехорошие. Одного ногами били – три мальчишки, один девчонка. Злой-злой девчонка, с синей головой! Сильно били. Сволош!
– И где паренек тот, которого били, не знаешь?
– Тот двор пошел! – указал дворник на соседний двор. – Они и меня однажды бить хотели, мой веник только испугались! – признался дворник.
– Так. Ты останешься тут, – скомандовала Серафима Ване.
– Ну мам!
– Это приказ. Понятно?
Сима быстро шла по незнакомому двору. Увидела Вадима в беседке. Избитый, он не пытался даже укрыться от нее.
Она присела рядом:
– Узнаешь?
– Это не я. Они! Они! Меня не бейте… – просил парень.
– Хочешь ментам не попасться, говори, кто они! – тряхнула его Сима что есть сил.
– Да они вас в порошок сотрут! Вы к ним не лезьте!
– Говори где, я сама кого хочешь сотру! Они деньги наши унесли, что на Витино лечение! Ну говори!
– Там, в подвале, – еле выдавил из себя Вадюша…
В подвале Штырь и его компания обмывали добычу. К ним присоединились друзья. Они слушали музыку, играли в карты. Пили не только пиво – все обитатели подвала были уже под кайфом.
Алиса обнималась со Штырем на диване.
– Завтра на море, лисенок мой! – нежно говорил ей Штырь. – Потерпи денек!
Дверь резко распахнулась. На пороге появилась Сима – огромная и гневная, как родина-мать.
– А ну, все встали, подошли сюда!
Она была так грозна и громогласна, что двое действительно от испуга встали с места. Музыка умолкла. Остальные замерли.
– Эй, тетка, ты ошиблась дверью! Вали отсюда! – не потерялся Штырь.
– Тамбовский волк тебе тетка! Деньги вернете – ментам ни слова не скажу. Ну?
– Ты чё? Ты чем накурилась, бедолага? Какое бабло? – пискнула Алиса.
Сима подошла к Штырю, схватила его, поднимая с дивана.
– У меня муж умирает, ты это понимаешь, сволочь! Деньги из сумки – вас Вадик навел.
– Пацаны, что вы стоите? Мочите ее! – вскочила Алиса, призывая к расправе.
Алиса первая кинулась на Симу, та мощным толчком отправила ее на пол. И тогда оголтелая стая кинулась на женщину. Сима дралась с подростками, отбивая их удары…
– Кто же вас растил, гаденыши? Кто вас сделал такими?
– Заткнись! – рычал Штырь, пиная ее ногой.
Она была одна. Их восемь!
Штырь с силой ударил ее по голове. Сима упала, теряя сознание…
– Валим отсюда! Не плачь, лисенок, все равно завтра на море! – крикнул Штырь.
Банда убежала, оставив Симу на холодном полу темного подвала.
Ваня увидел, как группа подростков – Алиса, Штырь, Перчик и Кролик – убегают через парк, подгоняя друг друга. Мальчик вздрогнул и побежал в тот двор, куда пошла мать.
Ваня осторожно спустился в подвал, приоткрыл дверь. Увидев избитую мать, лежащую на полу, Ваня кинулся к ней:
– Мама, мамочка, что с тобой? Это они тебя так? Сволочи! Мама!
Ваня зарыдал. Сима открыла глаза.
– Ничего, сынок. Жизнь иногда и не так бьет. Сама встану, не помогай! И запомни: если ты мужик – не плачь! Слышал?
Сколько раз она поднималась с колен! И теперь встала – сама, не опираясь даже на руку сына. Избитая, вся в крови, в разорванном плаще, измазанная грязью. Встала и пошла на свет божий.
Ей надо вернуть деньги!!!
– Хорошо, что ты еще сказал мне, где тетя Сима! – кричала Полина на племянника. – Иначе бы я тебя точно сдала в органы. И ты бы у меня отсидел сколько следует, понял, Вадюша?
– Не кричи, Полина Сергеевна, в ушах звенит… Звонят там. Открой, Вань, – сказала только уставшая Сима.
Ваня убежал в прихожую, а вернулся вместе с Красиным. Профессор молча положил на стол пачку денег.
– Вы все равно полетите в Германию. Вот, бери. Это не обсуждается. А шайку воришек мы поймаем. Без тебя. Я уже звонил полковнику Сабурову! – Он повернулся к Вадиму: – Тебя завтра мы положим на лечение. И никаких «нет». Понятно? Будешь лечиться, как миленький. Пока не поздно.
Это был первый день, когда Сима не пошла в больницу к Вите. Ванька зашел вместе с Полиной. Полина с медсестрой говорила, а сын первым пришел в палату. Отец удивился:
– А где мама? Ты чего, опять на мотоцикле приехал?
– Я с тетей Полиной. Она в коридоре.
– Мама где?
Ваня опустил голову.
– Мама дома.
– Случилось что? Говори правду! – Виктор понял, что просто так Серафима дома не останется. Что-то случилось! – Говори, Ваня!
Полина вела мальчика домой и отчитывала его:
– Ну зачем, ну для чего ты все рассказал отцу, а?
– Мама учила меня правду говорить.
– Это не тот случай, когда правда приносит пользу, Иван!
– Он сам все выспрашивал! Я не виноват!
– Хорошо. При маме – ни слова. Она разнервничается, если узнает, что ты все отцу выложил.
– Ладно уж. Помолчу, – буркнул он.
– Ну и что ты надулся? Разве я прошу тебя о чем-то плохом?
– Вы учите меня врать.
– Не врать, а в некоторых случаях держать язык за зубами – для пользы дела, между прочим!
Не мог Виктор усидеть на месте, как заведенный ходил по палате: она все продала, а ее обворовали, избили. И что ж он, отомстить этим соплякам не сможет за Серафиму?
Заглянула медсестра:
– Виктор Михайлович, вам бы лучше прилечь!
– Да, хорошо! Только, пожалуйста, дверь прикройте!
Медсестра вышла. Виктор вытащил из тумбочки свитер и куртку, потом достал из-под кровати туфли. Он был решителен, собран и очень зол.
Виктор открыл окно палаты, но на этот раз не для того, чтобы выпрыгнуть из окна. Он спустился вниз по пожарной лестнице. Окно его палаты выходило не к центральному входу, а во двор больницы.
Как опытный скалолаз, он осторожно добрался до низу, спрыгнул на землю, озираясь, побежал подальше от своего корпуса.
Сима собирала вещи в комнате у Полины, Ваня ей помогал. В коридоре раздался звонок телефона и голос Полины.
– Как? Нет, здесь его нет… Сейчас я ее позову…
С трубкой она вошла в комнату.
– Сима, только не нервничай. Витя ушел из больницы! Нет его ни в палате, ни в корпусе… Одетый ушел…
Сима строго посмотрела на сына. Ваня съежился.
– Ты ему про деньги говорил?
– Ну… говорил…
– А про то, что меня избили, говорил?
– Нечаянно…
– А кто избил и где это было – тоже?
– Так он сам все расспрашивал: сам, сам! И про Штыря этого, и про Вадика…
Сима метнулась к двери…
На лавочке в уже знакомом дворе, где подвал Штыря, сидели несколько подростков. Виктор сразу нашел двор по описанию Ваньки. Прямиком направился к подросткам.
– Ребята, кто знает, где подвал Штыря?
– А вам зачем, дядя?
– Очень он мне нужен. Я родственник его.
– Чё-то не похоже, – хохотнул белобрысый мальчик, Ванькин ровесник. – А у Штыря и родни никакой нет. Мать одна и та алкоголица.
– Я брат ее.
– Штырев дядя? Так Штырь на юг махнул с Алисой. Ну эта, такая, с синими волосами.
– Когда?
– Ну, они с утра билеты взяли. Алиса еще моей соседке Ольге хвасталась, что в Сочи едут…
– Поезд когда?
– Это ты на вокзале, дядя, узнавай. Мы же не справочное бюро. Может, сегодня, а может, завтра…
Виктор достал из кармана деньги:
– Это тому, кто назовет адрес Алисы.
Белобрысый мальчик слез со скамейки, забрал из рук Вити купюры:
– Пошли провожу. Между прочим, про Штыря сегодня уже менты спрашивали. Но я его не сдал. А ты не мент часом?
