Роман Медведев - Иллюзия вечности
– Как договаривались, – Саша достал долото, приложил его к личинке замка и сильно ударил по долоту молотком. Замок выскочил внутрь магазина как пробка. Я засунул в дырку монтировку и отжал дверь от створок. Замок окончательно развалился и высыпался наружу и в полость самой двери из дешёвой нержавейки.
Затем мой друг сбил ударом долота навесной замок на железной решетке. Мы закрылись изнутри, сунув в ручку монтировку, и отправились на дело по разным сторонам магазина.
Спустя отмеченные десять минут, мы встретились у взломанной двери с полными сумками за плечами. Пригляделись через грязное стекло двери. Все чисто. Ещё спустя десять минут мы мчались по направлению к дому далеко-далеко от выставленного магазина. В прекрасном настроении, подпевая музыке из мощных динамиков краденой машины.
Не доехав пару кварталов до дома, мы заметили двух ребят в военной форме, непринужденно беседующих на скамейке у сквера. Я помахал им рукой из окна.
– Ты что делаешь?! Жить надоело? – крикнул Сашка.
– Не нервничай. Им плевать на нас и на это добро, – я кивнул на полные сумки. – И вообще, мне жаль этих ребят.
– Ну, конечно. Жаль ему…
В подъезде я обратил внимание на новый неприятный запах, распространившийся по дому. Вспомнилось сразу, что нечто подобное витало в квартире Сашкиных родственников, когда мы забирали Иру. Чем дальше мы поднимались по лестнице, тем навязчивее становился этот противный дух.
– Я ещё утром обратил внимание на это, – друг словно читал мои мысли. – Это разложение. Гниют трупы, оставшиеся в квартирах.
– Жесть!
– Ещё бы! А дальше хуже будет.
– Кончай ты, Саш. – Я на мгновение представил себе, что этот запах усилится и заполонит всё вокруг, проникнув в нашу квартиру. От отвращения меня передёрнуло. – Мы же не можем их всех вынести. Надо что-то решать.
– Однозначно.
Мы ввалились в квартиру. Скинули добычу у порога, разделись и крадучись по-тихому разошлись по своим комнатам. Ольга сладко спала. Я обнял её, та поворочалась и спала дальше.
После завтрака мы преподнесли девочкам наш сюрприз. Все остались довольны. Хоть Оля и дала дежурный нагоняй за отлучку без спроса и за, как она выразилась, неоправданную глупость. Но, так или иначе, она уже, похоже, смирилась с тем, что в ситуациях, подобных происшедшей, да и в других схожих, я решаю сам за себя. Мне казалось важным это продемонстрировать именно сейчас.
Освоив новый гардероб и пребывая в прекрасном расположении духа, все вместе мы отправились к дому Оли. В подъезде я посмотрел на Сашку: «Ты чувствуешь?». «Конечно!». Поводом для бессловесного диалога стал знакомый запах гнилого мяса. И если Ира, видимо, воспринимала его как должное, то Ольга попросту предпочла не говорить с нами об этом. Я думаю, пока.
Спустя минуту после того, как мы постучались, Раиса Георгиевна появилась в дверях. Передо мной предстал совсем другой человек, в отличие от напыщенной дамы, грациозно опиравшейся на трость в момент нашего последнего свидания. Ныне на пороге, облокотясь о косяк, стояла измождённая женщина, не успевшая прикрыть свои многочисленные морщины и страшную синеву, под слоем макияжа. На её теле, как на вешалке болтался просторный халат, увы, почти не скрывающий от посторонних глаз многочисленные повязки. Лицо осунулось, и было обезображено беспорядочно наклеенными пластырями, окрашенными в бледно-жёлтый цвет йода. Мне показалось, она скинула с десяток килограммов за прошедшие два дня.
– Мама! – Ольга бросилась к матери и стиснула её в объятиях.
– Оленька! – мамаша, превозмогая боль, растянула изувеченный рот в улыбке. – Ты пришла! Наконец-то.
– Боже!.. Что же с тобой стало? – Оля заплакала.
Взгляд матери встретился с моим. Промелькнула искорка ненависти: – Я ничего. Ничего. Справляюсь, как и обещала. – Она попыталась оттолкнуться от дверного косяка и, завалившись назад, неуклюже втащила Олю в квартиру за собой.
Раиса Георгиевна, охнув, приземлилась на пуфик в прихожей и внимательно осмотрела нас, оставшихся за порогом. Её глаза не утратили привычных им скепсиса и надменности. Она просветила как рентгеном Сашу, Иру и, в особенности, меня: – Ну что же вы стоите?… Заходите, сделайте одолжение.
Мы, по очереди переступая через порог, вошли в квартиру. Ольга проводила мать до кровати, уложила её и села на край рядом. Она, не переставая, всхлипывала и кляла себя за то, что бросила мать. Я старался не смотреть на них обеих, ощущая свою вину за происходящее, и горел желанием, как можно скорее испариться из этого дома.
– Что нужно сделать? Чем тебе помочь? Что я… что все мы можем сделать? – Оля гладила маму по голове.
– Сейчас… уже ничего. Просто посиди рядом. Не оставляй меня одну, хотя бы минуту.
– Я тебя вообще не оставлю больше. Я останусь с тобой, понимаешь?! Мы привезли продуктов для тебя. Я сделаю обед и, как прежде, мы с тобой… мы будем вместе.
– Не давай таких обещаний. Ты очень эмоциональная девочка, – мать поцеловала Олины руки. – Я очень рада, что ты пришла. Очень… Так сразу стало легче на душе. Я люблю тебя, Оленька. Так приятно быть с тобой рядом. Но… тебе нужно совсем другое. Да-да, моя милая…
– О чем ты?
– … тебе надо быть рядом с ними, – она кивнула в нашу сторону. – Я думала об этом. Ты должна продолжать жить, как ты того заслужила. Он прав, – мамаша ткнула дрожащим пальцем в меня. – Я всегда думала больше о себе. Теперь мне нет нужды продолжать эту бессмысленную гонку. Я умираю… Ты же видишь?! Прости меня за всё и иди с богом.
– Нет! Мама, ты не умрешь! – Оля упала на неё и снова зарыдала. – Нет! Нет! Нет!
– Да, моя дорогая… – по сухой щеке матери скатилась слеза.
– Ты должна. Мне трудно сказать тебе обо всём, вот так… – она прижала к себе дочь и вновь посмотрела на меня. – Вы не могли бы, оставить нас наедине?
Сашка выжидающе обернулся в мою сторону. Я осторожно подошёл к Ольге и положил ей руку на плечо: – Мы сейчас уйдем и вернёмся через час. Чтобы ты не решила, знай, я пойму. Я люблю тебя. – Я поцеловал её, и мы ушли из квартиры, оставив их одних.
Выйдя на улицу, я прислонился спиной к стене дома и вдохнул полной грудью свежий осенний воздух.
– Ты считаешь, мы правильно сделали, что оставили её там? – Сашка привалился рядом и закурил.
– Я ещё ничего не решил… Сейчас об этом бесполезно рассуждать. Я бы ничего не изменил. Подожду, что Оля сама решит. Чёрт! И потерять её не могу… Ну, да ладно, будь что будет. Мы ещё посмотрим чья возьмёт.
– Как знаешь, – Сашка взял за руку сестру. – Поедем?
– Конечно, поедем, – я обнял своих друзей, и мы пошли к машине.
Мы отправились дальше к моему дому, заскочив по дороге за продуктовым пайком и для соседа. На часах был почти полдень. Под колесами Форда шумел плотный слой облетевшей листвы. Я смотрел по сторонам и подмечал всё большее и большее число разбитых окон в зданиях, в том числе и жилых домов. Мусор и крысы, нагло шествующие по асфальту. С каждым днём всё более запущенным становился родной город.
За окном автомобиля проносились люди. Как казалось, их количество не убывало. По сравнению ни с вчерашним, ни с позавчерашним днем. Судя по всему, в Москву начали добираться гости из других областей страны на замену умершим. И по сравнению с положением, существовавшим до начала эпидемии, теперь меня это только радовало.
Рядом с моим подъездом дорогу перегородила тёмно-коричневая Тойота, распахнувшая двери, словно широкие ладони, и мигающая аварийными огнями. Из задней двери Тойоты торчал мужской зад, обтянутый в тёмные джинсы.
Мы остановились у тротуара и вышли наружу. Я подошел к иномарке, как раз в тот момент, когда мужчина выползал с сиденья машины. Он отряхнулся и встал в полный рост.
– Олег Петрович! – узнав своего соседа, я обрадовался неожиданной встрече на улице.
– Андрюша?! Очень рад! – он схватил меня за руку и бодро пожал её. – Как вы поживаете? Как оказались здесь?
– Я к вам приехал. И со мной мои друзья, – я представил ему подошедших Сашу и Иру.
– Очень приятно, молодые люди, – сосед всем пожал руки. – А я вот решил сменить место проживания. Признаться, звонил по телефону, оставленному вами, Андрей, и вчера и сегодня, но никто не отвечал и я, часом, заподозрил неладное… но теперь рад видеть вас в полном здравии!
– Мы редко бываем дома. Только вечером, пожалуй. И автоответчик ваш нам так и не послужил. Как стали отключать днём электричество, мы его и не ставим. А сейчас решили вот вас навестить, везём вам продукты… – я мельком заглянул на сиденье машины соседа и заметил несколько пакетов с едой из универмага. – А вы далеко?
– Не очень, ребята… Вы знаете, Андрюша, ваш последний визит пробудил у меня стремление к жизни. Я осмыслил своё положение и решил всё изменить. Несмотря на бесконечное одиночество, свалившееся на мои плечи, мне надо жить. Во мне проснулась тяга к чему-то новому, одухотворённому, способному притупить боль воспоминаний. И огромную роль в этом сыграли вы…
