Татьяна Тронина - Вишни для Марии
– А я с тебя фиксированную сумму буду взыскивать.
– Сутяжница!
Они кричали друг другу в лицо еще что-то – о каких-то вкладах, акциях и процентах, бегая вокруг стола. И это Мария тоже в принципе могла понять – а как женщине с тремя детьми не беспокоиться о своем финансовом положении? Но, с другой стороны, Людмила не защищалась, она яростно нападала на мужа. А Костя, в свою очередь, нападал на жену:
– Хочешь сама сыроварней заправлять? Да пожалуйста! Ты прогоришь ровно через месяц, все работники от тебя разбегутся. Ты еще долгов наделаешь, не расплатишься за них!
Они оба друг друга стоили, эти двое.
Они были похожи, оказывается, Костя и Людмила. Отчаянно грызлись сейчас, причем делали это на равных, не уступая ни в чем друг другу.
И, главное, Мария вдруг поняла, что Костик не по доброй воле, не из-за любви звал ее сейчас в Москву с собой. Он очень хотел причинить боль своей жене. Разорить ту. Оставить у разбитого корыта. Ведь, судя по всему, Людмила ничего не понимала в бизнесе, который вел ее муж.
И не рассказывал он о своей жене раньше вовсе не из деликатности, а потому, что тогда пришлось бы и себя показать с какой-то новой стороны, возможно, неприятной для Марии.
– Нашел себе какую-то… Мог бы и посимпатичнее кого! – Людмила шваркнула стулом в Костю, но тот ловко уклонился. Стул попал в стену, одна из ножек отлетела.
– А почему бы мне не найти кого-то, когда ты всю жизнь ноги об меня вытирала? Ты же меня бросила, ты меня оставила здесь одного!
– И что, я должна была здесь с детьми поселиться, в этой дыре? – рявкнула та. Костя в ответ схватил подушку с кровати, швырнул ее жене в лицо. Подушка неожиданно лопнула, и пух взметнулся вверх. На миг показалось, что в комнате чудесным образом пошел снег.
– Хватит. Хватит, прекратите! – закричала Мария. – Уходите отсюда, оба! Не дом, а какой-то вокзал… Врываются все сюда кому не лень… Хоть бы раз постучал кто! И днем, и ночью покоя нет…
Людмила и Костя замолчали, повернулись к Марии одновременно. Причем, что интересно, выражения их глаз были в этот момент совершенно одинаковыми. Отстраненно-ненавидящими? Они даже как будто удивились, что ли, заметив ее здесь.
– Да я тебе сейчас… – угрожающе произнесла Людмила, шагнув в ее сторону.
В этот момент хлопнула входная дверь, и в комнату шустро шагнул Ахмед с ружьем наперевес. Но этому визитеру, явившемуся без приглашения, Мария, пожалуй, обрадовалась.
Ахмед крикнул кому-то сзади:
– Сюда… здесь они. – Опять повернулся: – Что за шум? Эй, эй, женщина, не трогай Машу! – Он заслонил Марию от надвигающейся Людмилы.
– Это еще кто? – рявкнула Людмила, прожигая взглядом Ахмеда.
– Сама кто такая, – не менее грозно ответил старик. – Чужой дом, не смей кричать на хозяйку.
– Уходите отсюда, пожалуйста, – воспользовавшись его поддержкой, решительно произнесла Мария. – Людмила, простите меня. Я ничем вашей семье не угрожаю. Костя, и ты меня прости. И прощай.
– Прощения она просит… – фыркнула Людмила. – Ты скажи спасибо, что я кислотой тебя не облила, фифа.
«И облила бы, – вдруг подумала Мария, чувствуя холодок в сердце. – Такая – точно облила бы».
– А при чем тут Мари?.. – вдруг спросил жену Костя. – Ты, Люда, несправедлива. Это я Мари голову заморочил, а не она мне. Я не теленок на веревочке, которого любая женщина может увести… Тебе, по-хорошему, меня надо кислотой облить. Я, я во всем виноват. А виноват я – тоже не просто так, а потому, что ты меня довела. Ты невыносимая.
– Я? – выходя из комнаты, обернулась Людмила, презрительно поморщилась. – А почему я стала невыносимой? Да потому что ты больше – не мужик.
– Пожалуйста, уходите! – взмолилась Маша.
– Мари, я все равно с ней разведусь. Мари…
– Костя, уходи. Уходи, я тебя прошу, и больше не возвращайся.
Они все вывалились во двор из дома – сначала Людмила, затем Костя, потом Ахмед и следом Мария.
– Хорош, на меня все свалил… – продолжала бушевать Людмила. – Нашел виноватую!
В этот момент Мария увидела Федора. Наверное, его ждал Ахмед. Федор подбежал к ней, обнял:
– Все в порядке? Ахмед сказал, что слышал какие-то крики у тебя?
Мария не успела ответить – сквозь дыру в заборе на ее участок скользнула и Таша. «Нет… ее только не хватало! – с ужасом подумала Мария. – И Людмила, и Таша… Для обоих я стала разлучницей!»
Видеть этих двух женщин рядом и сразу – было невыносимо. Они обе – как напоминание о грехах Марии. Да, конечно, и Костя не безгрешен, и Федор также «хорош», да и, возможно, Таша с Людмилой тоже пусть и косвенно, но виноваты в том, что их мужчины им изменили… Наделали ошибок все, но, пожалуй, именно она, Мария, – центр всего этого зла, вокруг нее сейчас рушились судьбы и семьи. Именно в эти секунды молодая женщина и дала себе слово – никогда, никогда, даже если умирать будет, – не позволит себе отношений с мужчиной, если тот женат или чей-то жених.
Как ни странно, но Людмила как-то затихла, перестала сыпать угрозами и тоже смотрела теперь на Ташу с каким-то мистическим ужасом, словно на привидение.
Да и Таша тоже удивленно и строго разглядывала Людмилу.
– Люда, ты идешь? – раздраженно спросил Костя, косясь на Федора. – Давай не будем на публике отношения выяснять, сделаем это у себя дома… И так вся деревня теперь нас обсуждает.
– И… идем, – неожиданно кротко произнесла Людмила. Закусив губу, повернулась, послушно заторопилась за мужем.
– Стойте! – вдруг воскликнула Таша. Как ни странно, она словно не замечала Марии и полностью сосредоточилась почему-то на жене Кости. – Стойте все… Давайте поговорим, раз уж мы все вместе собрались, господа.
Костя с Людмилой остановились, оглянулись, Федор, потянув Марию за руку, тоже подошел ближе. Ахмед же, насупившись, замер в стороне. Судя по всему, он ничего не понимал в происходящем.
– Я теперь все осознала, у меня в голове словно мозаика сложилась, – сказала Таша. – Сейчас, когда все участники этой истории собрались вместе, давайте себе признаемся – мы наворотили дел.
– Лично я ничего не поняла, – с неприязнью перебила ее Людмила. – Кто, с кем, зачем… Чужие проблемы меня не касаются. – Костя, пошли.
– А, вот он, тот самый Костя! Тот самый, твой муж? А это Федор, мой жених, – Таша указала рукой на Федора, обращаясь при этом к Людмиле.
– Что значит – «тот самый»? Люда, ты ее знаешь? Лично я тоже ничего не понимаю, – вмешался Костя. – Кто вы, женщина, и чего хотите?
– Кто я? Я Таша. Невеста Федора. И можно на «ты», мы тут практически все родные, оказывается.
– О нет… – пробормотала Мария, дернулась назад.
– Таша, чего ты добиваешься? – спросил Федор.
– Чего я добиваюсь? Пожалуйста, прекрати ее обнимать, мне неприятно… Я хочу вернуть все на круги своя. Я хочу исправить ситуацию. Мы же образованные, взрослые все люди. – Таша окинула всех взглядом, посмотрела на Ахмеда, нахмурилась, словно споткнулась, но затем нашла в себе силы продолжить. – Давайте же разрешим ситуацию цивилизованно. А не как дикари. Без криков, без драк, без скандала и без привлечения полиции.
– Хорошая мысль, – неожиданно согласилась Людмила. – Таша, ты молодец.
– Погоди, ты ее знаешь? Ты ее знаешь? – несколько нервозно опять спросил Костя жену.
– Какая разница… И что ты предлагаешь, Таша?
– Я предлагаю ничего не менять. На нас всех нашло затмение. Летняя жара повлияла, полнолуние сейчас еще… Эмоции захлестнули нас всех, и мы наломали дров.
– Таша, я не хочу ничего менять, – неожиданно заявил Федор.
– Пожалуйста… – пробормотала Мария, пытаясь вырвать у него свою руку.
– Пускай жара. Пускай полнолуние, но… я не хочу ничего менять. Если так, то я очень благодарен и жаре, и полнолунию, что они заставили меня изменить свою жизнь. А так бы я неизвестно сколько мучился, – сказал Федор, глядя на Марию. – Таша, прости.
– Я сказала – я исправлюсь, – через силу улыбнулась Таша.
– Пожалуйста, не унижайся! Ты ни в чем не виновата… Просто мы с тобой разные люди, – покачал головой Федор, обращаясь к бывшей невесте, но по-прежнему глядя на Марию.
– Отпусти ее! – вдруг с неприязнью воскликнул Костя. – Ты-то, может, и не жалеешь, но ты неприятен Мари.
– Мари! Ты называешь ее так? А-ля франсе? Какая прелесть… – захохотала Людмила. – Больно ты ей нужен, Костя…
– Даже если я ей и не нужен, то и ты мне – не нужна! – обернулся Костя к жене.
– Вот. Вот! – улыбнулась Таша, но какой-то странной, перекошенной улыбкой. – Я об этом и говорю. Пусть все останется по-старому. Костя с Мари, я с Федором. Ну, а ты… Ты будешь воспитывать своих детей, ты в любом случае не одна, Люда.
– Здрасте… умная ты наша, – презрительно хмыкнула Людмила. – Ладно, мне терять уже нечего, скажу. Федор, или как вас там… Эта дамочка сама мне призналась, что у нее главная цель – свалить из России. У нее к вам не любовь, а чистый расчет.
– Что? Откуда ты ее знаешь? – опять спросил Костя у жены.
