Инна Хаимова - Скитания души и ее осколки
– Мне очень жаль тебя. Но ты сможешь быть сильной и все неприятности победить. Сможешь выстоять наперекор всем трудностям. Я рядом с тобой. Так же, как в нашем детстве.
Перед глазами Нели возникла та электричка, из которой, если бы не Люся, ее выбросили бы под откос.
– Но он предал меня. Я чувствую, что он совершил убийство. Оно висит и на мне. И в этот момент хочет еще лучше устроиться в жизни.
– А Викинг не бросил тебя? Не предал?
– Нет. Не предал. Я знала, что у него, кроме меня, еще кто-то есть. Я сама мирилась с этим. Он был совсем другой. Я любила его. Может быть, и сейчас продолжаю любить. В той комнате я была счастлива с ним. А этот отнял у меня комнату счастья.
– Возможно, и к лучшему, что решила обо всем рассказать Нине, – продолжала Люся. Не все так плохо, подружка. Еще найдешь себя и гармонию в жизни.
Но, когда это произойдет? – ошеломленно вопросила Неля.
– Не знаю, – и тут Неля ощутила, что стоит посреди тротуара, недалеко от своего бывшего дома и, словно, невменяемая разговаривает сама с собой.
– Боже, кажется, я схожу с ума, – мысленно пронеслось в голове Нели. Развернувшись, она направилась к своему нынешнему месту жительства.
Через несколько дней на работу к Неле приехали следователи из главного милицейского управления и увезли ее на допрос. Там она поняла, что Нина сама пришла в управление. Никакого знакомого милицейского чина у нее не было. Отдав пулю, рассказала все, что слышала от Нели. Больше суток Нелю продержали в предварительном заключении. Она повторяла одно и то же, что во время убийства ее не было в городе. Это могут подтвердить на работе и в доме отдыха, где она находилась. Донести о том, чему она не была свидетелем – ну, никак не могла. Что она слышала много разных «шуток» от бывшего мужа, поэтому и «шутку» об убийстве приняла за «очередную его фантазию».
Уже год, как она находится с ним в разводе, после которого жили раздельно. Сейчас обитает совсем в другом районе. Пулю нашла недавно, на съемной квартире, когда приехала забрать кое-какие свои вещи. Бывшему мужу о находке ничего не сказала и не спрашивала. Помнила, что когда-то он ей рассказывал, что нашел в лесу «пульку». Может быть, он врал про лес, а может быть, все было действительно так. Свои подозрения и сомнения почувствовала только недавно, о чем поделилась с подругой, та ей обещала все разузнать у знакомого, потом решить, как быть в дальнейшем.
– Да, правильно, – сказал один из следователей. – Она нам и принесла эту пулю. Сейчас вас отпускаем, дадите нам подписку о невыезде из Москвы.
Выйдя из заключения, Неля прямиком отправилась к Нине.
– Вы что?! Решили посадить меня в тюрьму? Как я могла донести о том, в чем не была уверена? – яростно набросилась Неля на актрису. – Я так доверяла вам. Теперь, с вашей «легкой руки» получается, что я соучастница. И как мне возвращаться на работу?
– Потому что, дуреха, находилась бы еще долго в сомнениях, терзая свое и мое сердце. А так мы покончим с ним, – парировала Нина. – Не хотела понимать, что связалась с бандитом. Я тебя избавила от него. Его от твоей комнаты. Его новую «возлюбленную» от московской прописки.
– Вы со мной поступили подло! Неужели не понимаете этого?! И чем вы были лучше его, когда обокрали меня в детстве, а когда решили не отдавать плащ Ленечке? Только тем, что не убивали никого, – впервые в жизни за все многие годы, Неля, не боясь скандала, выговаривала подруге все, что думала о ней.
– Убирайся вон, неблагодарная свинья. Значит, все держала в себе, чтобы в нужный момент вспомнить – завизжала Нина.
Хлопнув дверью, Неля ушла от подруги, с терзающим ее вопросом: «как теперь возвращаться на работу с позорным пятном – то ли подследственной, то ли свидетеля».
Не успела Неля вернуться домой, как на нее обрушилось новое известие. Позвонила Агнесса Сергеевна, с которой Неля все годы замужества поддерживала отношения. Старая женщина от волнения с трудом выговаривала слова. Сначала это были непонятные звуки, напоминающие мычание, потом справившись с волнением, с дрожащим от ужаса голосом просто выбрасывала в трубку слова.
– Нелин… Револьвер… Арестовали… Надели наручники.
В конце концов, Неля поняла, что в квартиру нагрянул, чуть ли не целый отряд милиционеров и следователь, который потом допрашивал всех жильцов по очереди. В темной общей комнате, где у каждого квартиранта было свое место, складывались ненужные вещи, в старом тряпье Леши был найден револьвер, модный складывающийся японский зонтик и даже рулон синтетической кожи. Все было прикрыто, и даже кое-что, в том числе и револьвер, завернуты непонятно откуда взятым чуть ли не помойным тряпьем. Жильцы с ним ругались из-за этого тряпья, мол, он развел антисанитарию. Грозили это тряпье выбросить, если он сам им не займется.
– Нелин, – продолжала Агнесса Сергеевна, – мы пережили страшные часы. Каждого долго опрашивали. Как вы могли привести в дом такого человека!? Разве его сравнишь с литератором.
Но он вам нравился. И не раз вы обращались к нему за помощью, – и Неля повесила трубку.
На работе к Неле отнеслись с сочувствием, а Юрий Антонович вызвался выступить ее защитником. Разобравшись со всеми тонкостями дела Нели, он успокоил ее, сказав, что услуги адвоката ей не понадобятся. Надо ждать суда. Через полгода прошел суд. В процессе судебного заседания Неля узнала, что револьвер был украден Лешей более десяти лет назад. Окончив десятый класс, он думал, как ему «отвертеться» от армии. Надумал прострелить себе ногу, поэтому решил украсть револьвер у соседа сержанта милиции. Из-за пристрастия к спиртному жена бросила соседа и он жил один. Одним утром Леша, найдя дома нераспечатанную бутылку портвейна, «опохмелил» содержимым соседа.
Сержант так напился, что упав головой на стол, захрапев, крепко уснул. Натянув на руки, заранее приготовленные резиновые перчатки, Леша выкрал из шкафа, куда пьяный сосед, не думая, при нем бросил револьвер. Ему даже не пришлось искать, куда милиционер кладет оружие. Затем Леша убежал к морю, там недалеко находилась свалка, и выкинул перчатки. Когда бежал к свалке, нечаянно задел барабан оружия. Из него выкатилась пуля. Он спешил. Подняв ее, он вместе с револьвером, обернув их тряпкой, зарыл все под деревом в саду. Сержанта уволили за халатное отношение к оружию, он не помнил, где его оставил. Ногу Леша не прострелил, стало страшно, а от армии все-таки с опозданием «отвертелся» Где бы он ни жил, револьвер с вставленной пулей на место, всегда был припрятан. Никто не знал, что у него хранится оружие. Скорее всего, пряча его в съемной квартире, он не заметил, как из барабана револьвера опять выкатилась пуля, затерявшаяся затем в складе его вещей. А Неля случайно ее нашла.
Бывшего мужа Нели за совершенное убийство, в котором он признался, приговорили к расстрелу. На вопрос: «почему он совершил такое преступление?». Нисколько, не смущаясь, заявил, что ненавидит эту власть – воров и негодяев. На суде «новая возлюбленная» Леши поведала Неле, что вплоть до ареста бывшего мужа, он все время беспокоился о Неле «как она сможет жить без него. Ей так нужна помощь» Значит он, ее Нелю, все-таки любил.
В день окончания суда, впервые за полгода почувствовала успокоение и равнодушие. В этот момент она попыталась вычеркнуть из памяти Лешу. Через год, после суда, помирилась с Ниной, признав, что была не права, упрекнув ту в «грехах» давно прошедших лет. Нина, со своей стороны, согласилась, что и она совершила своим походом в милицейское управление, не очень умный поступок. Конечно, надо было Нелю предупредить и даже пойти вместе. Но, она актриса, боялась, что «ее девочка» никогда не решится сделать заявление.
В общем, они обе виноваты, но ближе, ни у той, ни у другой – никого нет. А в то время обе были захлестнуты эмоциями, больше, чем разумом. Неля не то, что затаилась, она как-то сникла, замкнулась в себе. Затихла в проявлении своих чувств. Казалось, что безразличие ко всему, стало основной чертой ее характера. Почти на целое десятилетие, кроме работы, дома и посещений Нины ничем больше не интересовалась. После двух лет по окончании суда, ее внезапно разыскал Викинг. Предложил любую помощь. Резко оборвав его красноречие, Неля грубо заявила: «Я не нуждаюсь, ни в чьей помощи. Тем более в помощи твоей. От тебя, кроме предательства, я ничего не ожидаю.»
И все это десятилетие ей нет-нет виделись черты мужа, которые она никак не могла соединить в одно целое…
Так и текла ее размеренно-безраличная ко всему жизнь, в которой она больше не грезила о мужчине, созданном воображением юности. Уже не искала того, к которому можно было прислониться, ничего не делая. Но на исходе восьмидесятых годов начали происходить события, которые коренным образом изменили ее жизнь. Неожиданно для Нели знакомые ей люди, ранее и не помышлявшие о религии, потянулись в действующие храмы. Под влиянием приятельницы, когда-то устроившей ее на работу, вместе с ней пошла в храм.
