Татьяна Осипцова - Утка с яблоками (сборник)
Мысль о бизнесе не оставляла Аню. Уж в чем в чем, а в умении найти выход в трудной ситуации она была на голову выше мужа, и он это признавал, как признавал и ее упорство в достижении цели. Начав дело, она не бросала его на полпути, как мог поступить Игорь.
– Ваше опытное производство накрылось? – спросила она однажды.
– Конечно, все разбежались. Цех продавать собираются.
– А мы купим!
– На какие шиши?
– Ты знаешь, кто этим занимается? С кем надо говорить?
– Ань, ты чего задумала? Какое производство в наше нищее время?
– Между прочим, твои приборы предназначены для экономии энергии. И именно в нищее время они должны быть востребованы. Потому что сейчас даже те, кто раньше даром все получал, – платят. И, естественно, хотят платить меньше, значит – хотят экономить. Понял?
Игорь посчитал, что жена шутит, но Аня взялась за дело всерьез. Зная, что муж, хоть и светлая голова, но абсолютно не способен к деловым переговорам, она сама побеседовала с институтским начальством. Цех удалось взять в аренду, однако нужное оборудование следовало выкупить, и цена казалось неподъемной. Анна и тут нашла выход – взяла кредит под залог их двухкомнатной квартиры, правда, пришлось фиктивно развестись и выписать мужа с дочкой к его родителям. Игорь пошел на это скрепя сердце, предвещая, что окажутся они и без денег и без квартиры. Но Аня уже размножила техническую документацию на прибор и, прихватив единственный сохранившийся со времен советской власти опытный образец ездила с предложениями к потенциальным покупателям.
Вскоре были проданы первые десять приборов, и Игорь окончательно уверился в деловых способностях жены. А когда после очередных законодательных пертурбаций преобразовывали кооператив в ООО, жена стала директором, а он начальником производства.
Так с тех пор и повелось: Анна решала организационные, снабженческие и финансовые вопросы, находила покупателей для приборов, а Игорь следил за выпуском, модернизировал изделие. Она – голова, а он – руки. Со временем расширили дело. Олигархами не стали, но имели пятикомнатную квартиру, загородный дом, дочке в Москве на трехкомнатную добавили, у каждого по приличной машине. Денег давно в общий котел не складывали – ни к чему. У каждого в кармане карточка, способная покрыть любой текущий расход. Но если выезжали в магазин вместе и Ане чего-то вдруг хотелось, то расплачивался Игорь. Ане его джентльменские замашки всегда нравились, и, даже имея возможность купить вещь самостоятельно все-таки намного приятнее получить ее будто в подарок от любящего мужа.
Со стороны они казались идеальной парой, да так и было. Аня – деловая, ставящая перед семьей новые цели и всегда умевшая настроить мужа на их достижение, и Игорь – отнюдь не подкаблучник, скорее соратник. В их отношении друг к другу была заметна та божья искра, что соединила их тридцать лет назад, хотя никогда на людях они свою любовь не афишировали. А любовь была – вначале страстная, не дающая ни о чем кроме нее думать, затем поспокойнее, припорошенная тяжестью обстановки в стране и бытовыми проблемами. Но даже в самые трудные времена Анна знала, что стоит поймать взгляд мужа и чуть прищурить левый глаз, как любимый уловит намек, и через некоторое время она забудет обо всем на свете – останутся только он и она, созданные друг для друга.
* * *Войдя в квартиру и осторожно прикрыв дверь, Игорь прошел на кухню, не ожидая, что застанет там жену.
– Накачался, физкультурник? – приветствовала она его и потянулась поцеловать в щеку, но Игорь, будто не заметив, направился к кофемашине.
– Игорек, а не вредно кофе после занятий на тренажерах? Это ведь лишняя нагрузка на сердце, – поинтересовалась Аня в спину.
– Что ты так рано встала? – вместо ответа спросил он.
– Да бессонница начинается. Проснусь ни свет ни заря, а чего лежать? Может, мне тоже на фитнес записаться? Будем по утрам вместе ездить.
Он замер, и она, знающая его сто лет, заметила, как напряглась спина.
– Не думаю, что это хорошая идея. Ты говорила, у тебя давление скачет.
– Ну, ты тоже не мальчик, – проговорила Анна, заходя сбоку и пытаясь поймать его взгляд, но так и не сумела. – Однако занимаешься по три раза в неделю, и вроде как в форму пришел. Мне кажется, ты немного похудел, – коснулась она бока над ремнем джинсов.
Ей почудилось, будто муж дернулся. Захотелось плакать. С тех пор, как стали спать врозь, Игорь избегал ее касаний. Неужели думает, что она будет домогаться, а он не сумеет соответствовать? Ей стало жалко себя, а еще больше мужа. Захотелось броситься ему на шею, разрыдаться, и чтобы он успокоил – пусть не тем способом, как прежде, но дал понять, что она самый родной для него человек. То, что он отдалился – намного больнее, чем разные кровати.
– Ты серьезно, насчет фитнеса? – вроде бы небрежно поинтересовался Игорь, устраиваясь со своей чашкой кофе по другую сторону стеклянного стола, думая при этом: «Вот черт! Ей быстро станет известно, что я появляюсь в зале не больше двух раз в месяц».
– Успокойся, я пошутила, – пододвигая мужу тарелку с бутербродами, проговорила Анна. – Я не фанатка здорового образа жизни, у меня терпения не хватит изнурять себя до седьмого пота ради того, чтобы скинуть пару килограммов. Все вокруг и так считают, что я прекрасно выгляжу для своих лет.
В голосе жены послышалась гордость, и Игорь взглянул на нее. Он долго не замечал, что жена стареет, и только познакомившись с Инной, увидел и морщинки на лбу, и увядшие веки, и складки у губ. В вырезе халата ниже основания шеи лежали два параллельных помятых полукруга, а под ними веерообразные складки, спускающиеся к ложбинке уже с утра закованной в лифчик груди. Он представил безупречно гладкий шелк кожи своей любовницы, ее дерзко торчащие груди, тату на пояснице – и вновь уставился в чашку.
«Неужели Анька не видит, что постарела?» – удивился он. И вспомнил, как пошутил один из приятелей, поздравляя его с рождением внука: «Здорово стать дедушкой? Только спать приходится с бабушкой!»
Игорь никому не рассказывал о своей тайной жизни. Лишь с Володькой, лучшим другом, совсем недавно поделился и просил совета – не лучше ли развестись?
– Ты рехнулся, Игореха. Не вздумай! – покачал головой Володя.
– А что делать? Так ведь долго продолжаться не может. Мне надоело шифроваться, и Анька, мне кажется, уже догадывается.
– Нет, ты что, ее любишь? Эту свою…
– Инну? Я ее хочу. Постоянно хочу! Она такая…
– Что ты мне рассказываешь, что я, девок не видел?
– Я после нее на Аньку смотреть не могу, не то что дотронуться.
– Так что, и не спите?
– Нет. Как можно, с двумя…
– Порядочный! – фыркнул Володя.
– При чем тут порядочность? Если я одну хочу…
– Сколько ей?
– Двадцать.
– Отлично, ваша Машка на семь лет старше… Не дури, Игорь. Лучше в паспорт загляни – тебе-то пятьдесят один. На сколько твоей прыти хватит? Пусть на десять лет, так твоей красавице тогда только тридцать исполнится.
– Кончай каркать!
– Ладно, давай посмотрим с другой стороны. С материальной. Вот скажи: вы разведетесь, и ты будешь продолжать с бывшей женой работать? Как бизнес делить станете?
– Не знаю. Что там особенно делить…
– Да ничего. Просто все, что у вас есть! То, что приносит вам деньги. А если распополамить – приносить ничего не будет.
Володя умолк, Игорь тоже ничего не говорил, задумался.
Делиться не только противно, но почти невозможно. Если он выйдет из дела и лишит Анну права производить приборы – она останется без денег. Да и он вряд ли найдет клиентов, окажись у руля небольшого предприятия новый человек. Слишком все завязано на долговременные личные контакты, организованные женой.
– Неужели ты думаешь, что эта твоя на самом деле тебя любит?
– Конечно, любит.
– А за что? Ты что – Ален Делон? Не, Игореха, ты нормальный мужик, в форме – но ведь не красавец.
Игорь прекрасно знал, что и в молодости красавцем не был.
– Ты поставь рядом себя и парня двадцатипятилетнего. Кого она, эта твоя Инна, объективно должна выбрать?
– Ну, если этот парень ничего еще собой не представляет…
– Вот – деньги! Деньги она выберет объективно. А субъективно – парня. И ежели ты задуманную глупость сотворишь, то рога тебе обеспечены в самом недалеком будущем. Это и к гадалке не ходи.
– Да ну тебя, Вовка! Я к тебе, как к другу, посоветоваться, а ты…
– А я и советую. Бросишь Аньку – дурак будешь!
– Пошел ты… со своими дурацкими советами!
* * *Звонок на мобильный раздался, когда Анна входила в свою приемную. Она приложила трубку к уху, на ходу отвечая: «Привет, Ириша, чего так рано?» Кивнула секретарше Любочке и закрыла за собой дверь в кабинет.
– Ань, я второй день думаю, говорить тебе или нет, и решила, что надо.
Такое вступление заставило Анну вначале замереть, а затем опуститься на ближайший стул.
