Наталья Волнистая - Девять дней в июле (сборник)
В общем, Соня была баловень судьбы. Но при этом – страшная зануда. Вечно ее все глазили, и от этого она сильно болела. Об историях Сониного сглаживания в Партувалю ходили легенды. Однажды у Сони выскочил на лбу чирей – в этом, конечно, была виновата Сонина незамужняя золовка, которая не хотела, чтобы на свадьбе общей родственницы Соня была красивее! Патина младшая сестра Маржанат, которая тоже Соню не любила (они всю жизнь выдирали друг у дружки звание «Краса Партувалю – 20 век»), – злилась и перебивала Сонин неторопливый рассказ словами: замажь свой прыщ и иди на свадьбу, все равно смотреть не на тебя будут, а на невесту! Соня надувала губы и приходила со свадьбы еще более «сглаженная»: все смотрели на нее, а не на какую-то невесту!
В другой раз бабка на рынке на нее как-то зло посмотрела, и у бедной Сони «сразу все распухло внутри». Снаружи этого не было заметно, но Соня настаивала на своих ощущениях.
Ksana
Как же везет некоторым людям! Вокруг них всегда мистические бури и зловещие тетки!
Ze
Да! Все ее проблемы со здоровьем были результаты злой воли завистников, и Патю это ужасно раздражало. Стоило Соне появиться на пороге, все окружали ее с сочувственными возгласами: «Как ты, дорогая?» – вслед за чем немедленно выплескивались новые ужасные подробности Сониного хрупкого здоровья.
Но сказать ничего ей Патя не могла – все бы решили, что Патя от зависти глазит бедную прекрасную Соню. Это только Маржанка могла шипеть и называть кузину «недобитый лебедь», потому что Маржанка считалась красавицей, а Патя – вовсе нет!
Но в общем, несмотря на ужасные и почти смертельные болячки, Соня-Султанат родила пятерых сыновей своему доценту и не померла при этом.
А потом случились две вещи: Патя стала белизна-вумен, и Соню бросил ее муж-доцент.
Ksana
Сглазили небось… Красивых же таких не бросают! Так что не иначе – сглазили!
Ze
Ну то есть он не бросил. А выяснилось, что у него в Башкирии давно уже есть другая жена и даже дети. И все еще больше стали жалеть Соню, говорить, вот, не родись красивой! И незаметно Соня стала говорить только о двух вещах: о своих болячках и о своей красоте. Других тем она не признавала, и, о чем бы ни шла речь – разговор обязательно сворачивал на Сонины красоту и болячки.
Ksana
Последнее очень полезно для сочувствия родни, но бесперспективно в плане обольщения и поисков нового мужа!
Ze
Как мало ты знаешь лакскую душу, Светочка! Нам, лачкам, обычно одного мужа хватает за глаза, чтобы жаловаться на жизнь всю жизнь!!
Но мы отвлеклись. Итак, Соня ныла, Патя сердилась по обыкновению.
Но Патя теперь была вовсе не та Патя, которую родная мать вечно ругала в присутствии всей родни, сравнивая Патину смуглую кожу с Сониной белой, Патин нос крючком – с Сониной аккуратной пимпочкой и Патины куркиме с Сониной игрой на пианино.
Ха! Патя теперь была деловая женщина с оборотом товара в несколько тысяч долларов в год!
У Пати была своя квартира, в которой стоял золотой шкаф.
А в шкафу висел не какой-то драный кролик, а цельная норка.
Ksana
Погодь! Куркиме – кто такое??
Ze
Здрась! Куркиме – это наша лакская колбаса! Как ваша аварская сохта, только в сто раз красивее, в тыщщу раз элегантнее и в мильен раз вкуснее!
Ksana
Так… опять националистические наезды??? Разжигаем-с??? Зато наша аварская колбаса звучит как солнце! А ваша – как я не знаю что! Как курлыканье беспонтовое и куркуль!
Ze
Наша – звучит гордо и этнично! А ваша – притворяется не пойми чем!
Ksana
Ладно-ладно, я сейчас не в форме, чтобы отстаивать честь нашей аварской колбасы, я опосля! Продолжай!
Ze
В очередной раз, когда все сидели на похоронах седьмого мужа Патиной старшей сестры Шахсалан, Соня начала было предложение со слов: «Я болею!» – Патя громко сказала: «ВСЕ БОЛЕЮТ, СОНЯ!» – и все сразу как-то замолчали. Соня переменилась в лице и поджала губы. Но ненадолго. Уже через пять минут она принялась рассказывать, какая она была красивая в молодости, – она белье вешает, а мимо автобус проезжает и в столб врезается. Или – она идет по улице под руку с доцентом, а их цветочница останавливает и говорит: «Возьми цветок так, ты такая красивая!»
И тут Патя совсем не выдержала.
Махнула в сторону Сони рукой и сказала:
– ВСЕ БЫЛИ КРАСИВЫЕ, СОНЯ!
Все!
Лакская сказка про Патю и подменную невестуZe
Ну че – попатим? Пока у меня тесто поднимается?
Ksana
Тесто у нее… постыдилась бы!!
Ze
Ага. На пиццу!
Ksana
Ты мыслящая женщина или кухонный тростник, прости господи??
Ze
Я – мыслящая! Но – с тестом!
Ksana
Богомерзкая пицца, ненавижу! Думаю, Патя ее тоже не любила – как происки капиталистских мафиози!
Ze
Не знаю про пиццу. Лучше расскажу тебе про Патю и подменную невесту. Одеяло где?
Ksana (бурчит)
Тут-тут, на мне! Я сама себе сплошное одеяло!
Ze
Ну так вот. Для чего нужны родственники, раздраженно вопрошал какой-то литературный герой? У меня есть версия, которая часто находит свое подтверждение: родственники даются в наказание! Вот Патя с этим почти никогда не соглашалась – к своей родне она относилась трепетно, хотя даже самые близкие считали ее дурочкой и недотепой.
Правда, однажды Патя ужасно рассердилась на свою сестру Сафинат и даже почти поссорилась с ней навсегда.
В ту осень Патины мать и сестра приехали из Партувалю на свадьбу родственников.
Патя, естественно, провела предсвадебную ночь на кухне, заворачивая пахучие дурма, вылепливая люля-кебаб и отмывая взятые напрокат стаканы и тарелки от прилипших к ним продуктов с прошлой свадьбы. Сафинат все это время делала укладку-маникюр, гуляла по Восточному рынку и навещала родственников. Но Патя считала, что ничего предосудительного в том нет, – у сестры много детей, пусть отдохнет, погуляет!
А вот чего она сестре не простила – так это вечерней болтовни с ее, Патиными, соседками.
Ksana
Ревновала, что ли? Или боялась, что выдаст семейные тайны?
Ze
И то и другое. Небезосновательно. Потому что Сафинат явила… ну если не скелет в Патином шкафу, то малую берцовую кость оного – точно.
Ksana
Ты из ненависти к Дагестану жрешь нелакское блюдо – пиццу, наверняка не любишь хинкал и очерняешь светлый Патин образ! Признайся – вот за что ты нас, дагестанцев, так ненавидишь?
Ze
Вагарай, Света! Пицца – это почти лакское блюдо, хинкал я чту, как и все сакральное, а Патин образ не очерняю, а детализирую правдоподобно! И вообще – не отвлекай меня, а то я поссорюсь с тобой, как Патя с Сафинаткой!
Тридцать лет назад в семье затевалось большое торжество – Патиного двоюродного брата Надира собирались женить. Надир был сыном Патиной тети Зувейрижат и к тому времени закончил приборостроительный институт, защитил диссертацию и преспокойно жил в своем Ленинграде с любимой женой Аллой. Догадываешься, куда клоню?
Ksana
Ох, кажется, да! Ему нашли хорошую порядочную девушку, невзирая на Аллу?
Ze
Ага. Патина родня упорно делала вид, что никакой Аллы в природе не существует, и подыскивала своему мальчику нормальную жену. Как ни странно, Шахсалан и Сафинат считали, что надо оставить брата в покое, потому что он уже женат. Но Пате эта Алла вообще не нравилась – когда она приехала знакомиться с родственниками, то привезла подарки почти всем, и Пате досталась югославская комбинация в тигриную полоску. И когда сестры увидели на Пате эту тигриную полоску, то стали сильно хохотать – очень уж смешно она выглядела. И Патя сразу занелюбила бедную Аллу. А тут еще Алла стала незаметно курить на заднем дворе, а Патя углядела…
В общем, родственники довели бедного Надира до того, что он поругался с Аллой и вернулся домой, готовый жениться на ком угодно.
Ksana
Я б этих «послушных мальчиков», скажу тебе прямо, – вешала б на березах!
Ze
И все очень обрадовались и сказали, что вот есть одна девушка в Хосрехе, которая ему очень подойдет: окончила институт в Махачкале с отличием и умеет играть на аккордеоне. Был назначен день так называемых смотрин – большая делегация, которую должны были возглавлять Патин дядя и другая Патина тетка Зумрижат.
Но рано утром в день отъезда случились две неприятности – Патина мама сломала ногу, и умер муж Зумрижат. Началась суматоха, все забегали, стали высаживаться из автобуса, но решили такое важное дело не отменять – нога заживет, а муж Зумрижат… ну господи боже мой, он не такой близкий родственник жениху, чтобы из-за него прям вот сейчас все испортить! В результате Патя обнаружила себя главой «женской» части делегации.
