Анатолий Вилинович - Остап Бендер — агент ГПУ
– Что это за Кантон?
– Ну, штат, значит, как в любой стране. Как в СССР, республики, в Германии земли… в Америке штаты.
– Ясно.
– Там значит, машиностроительная промышленность, пищевая, полиграфическая… – посигналил Вальтер. – Заяц, чуть не попал под наш автомобиль.
– Славится своими знаменитыми часами, я слышал.
– О, это уже чуть ли не прирожденная часовая промышленность в Швейцарии, – показал Дортман свои часы на руке.
– Наверное и я куплю такие, – произнес Бендер.
Так ехали и разговаривали, сколько позволяло время в дороге. Вальтер поведал о своих торговых партнеров в Швейцарии. О поставках в Киев Эльзе товаров, текстиля, игрушек и другого. Коснулся и политики. Сказал, что Германия вот-вот обзаведется новым вождем, о борьбе красных и фашистов.
– А ты кого приветствуешь?
– И не тех, и не других, друг. Главное, чтобы не мешали нам, деловым людям. А если разобраться, то красные – это те самые и Советы и красные вместе взятые.
За окном автомобиля потянулись дома и строения пригорода Берна, и Остап был приятно удивлен, что проезжая их и при въезде в Берн их «форд» не остановили ни на одном придорожном полицейском посту.
Въезжая в столицу Швейцарии Берн, Вальтер сказал:
– Подвезу вас, Остап Ибрагимович, к отелю и распрощаюсь. Мне надо посетить своих партнеров и быстро возвращаться в Берлин. Завтра у меня деловая встреча с компаньонами, деловой контракт подписывать буду.
– Удачи, удачи тебе, Вальтер и большое спасибо тебе за все, – говорил Остап, выходя из машины. – Через несколько дней вернусь в Берлин, и мы продолжим наше деловое свидание.
– Здоровья и удачи тебе, друг.
Распрощавшись с Вальтером, Остап вошел в отель «Лозана», беспрепятственно снял отдельный номер, освежился душем, перепаковал доллары и марки в портативный портфельчик и пояс, и спустился в ресторан, где, не засиживаясь, скромно пообедал без алкоголя и вышел знакомиться с городом.
По улицам шли прохожие, мчались автомобили, огромные стеклянные витрины магазинов зеркально отсвечивали лучи вечернего селица, демонстрируя различные товары. Вывески и рекламы сообщали о разном.
– Ничего особенного, – вслух проговорил Остап, и уже мысленно продолжил, – «как и в Берлине, Киеве, да и не менее в Рио, наверное».
Увидев за стеклом витрины ювелирные изделия, зашел в магазин. И на вопрос продавца по-немецки, Остап раскрыл свой разговорник и заговорил:
– Мир габе майстер ювелирен.[28]
– Айн момент… – скрылся за дверью продавец.
– Данке… – начал рассматривать под стекло прилавка, она сказала:
– Битте.
– Данке, данке… – закивал ей Бендер, продолжая рассматривать ювелирные ценности.
К прилавку вышел средних лет мужчина в сопровождении ушедшего за ним продавца. Он поприветствовал покупателя-Остапа и заговорил тоже по-немецки, смысл всех слов Бендер не понял, но уловил вопрос, что ему надо?
Остап взглянул на свой разговорник и ответил:
– Их феркауфен диамантен[29] и положил на стекло прилавка два алмаза. Эти алмазы Бендер оставил для своей будущей торговой рекламы, для испытания спроса их в этой загадочной для него Швейцарии. Алмазы были величиной в крупные горошины, один прозрачно белый, другой синий с кровяными прожилками.
– Гут, гут, – извлек лупу из кармана халата ювелир и начал рассматривать предложенные ему драгоценные камни.
Продавцы тоже придвинулись к месту показа товара и поглядывали то на камни, то на ювелира, ожидая, что тот скажет и он произнес: им и себе очевидно, что алмазы редчайшие, превосходные. Остап понял эти слова, как одобрение и ждал, что скажет мастер еще. И мастер после длинных немецких фраз спросил:
– Дойче, французиш, итальяно форштее, гер феркауфман?[30]
– Найн… нихт… дойче шлехт, французише унд итальяно никт форштейн… их русиш…[31]
– Ох, шаде, шаде… Гут. Вифиль карат, гер?[32]
– Цейн таузен карат, гер ювелирен.[33]
– О, даз ист филь![34] – покачал головой ювелир – Инд вифиль костен алес?[35]
– Ейн миллионен, гер майстер.[36]
– Ейн миллионен?!
– Я, нихт марк, а доллар,[37] – пояснил Бендер.
– Нейн, нейн, их нихт кауфен! Их нихт кауфен![38] – поднял руку ювелир.
– Гут, гут, – спрятал алмазы в портмоне Остап и повторил: – Гут, ауфвидерзейн, герен – направился он к выходу.
Вслед ему смотрел ювелир с явным сожалением на лице и продавцы магазина.
«Да, Остап, Сулейман Берта Мария, не так просто продавать алмазы оптом за миллион долларов, – мысленно проговорил себе Бендер, идя по улице швейцарской столицы. И продолжил: Надо полагать, что в Берлине мне просто повезло с легкой руки Дортмана, привезшего меня к знаменитому ювелиру, который, как я узнал дальше, является не только известным ювелиром, но и владельцем нескольких ювелирных магазинов. И, наверное, не только в Германии, а может и в Париже, а в той же Швейцарии.
В Берне, Остап пробыл два дня. Предлагал свои камушки-образцы другим ювелирам. Один назначил ему встречу через неделю, другой предлагал купить только часть, отобранных, а не оптом.
«Ну, нет, продавать, если еще прийдется, только оптом, как я купил их у моих якутских геологов Глеба и Игоря. А по частям никак не годиться. Отберут лучшие и нет миллиона тогда» – рассуждать Остап мысленно. – «Итак, Берн, не Рио, а Рио не Берн, Ося», – подвел он черту своим рассуждениям и уже вслух произнес: – А теперь в Женеву!
Сдав номер в «Лозане» сел на автобус и уже утром Остап был в этой сказочно разрекомированной Женеве, в городе всемирных банков, как сказал кельнер-эмигрант в берлинском ресторане.
Сдав свой неизменный баульчик в камеру хранения на вокзале, Бендер пошел знакомиться с городом. За время езды сюда на автобусе из Берна, он прослушал географические и достопримечательные данные Женевы из автобусного радио экскурсионного вещателя. Один раз голос говорил на французском языке, потом на немецком, а в третий раз – на итальянском. Естественно, Бендер не понимал эти языки, а если бы знал, то услышал бы следующее о городе, куда ехал автобус.
Женева – административный центр кантона с таким же названием. Расположен на берегу Женевского озера размером 582 квадратных километра. Длина его 72 километра, граничит с Францией и Швейцарией. Глубина озера 310 метра. Через Женевское озеро протекает река Рона. Озеро судоходное. Крупные города его Лозана и Женева. Славятся курортами и туризмом. А Женева часовой промышленностью. Вместе с пригородами в Женеве 156 тысяч жителей. Женева впервые упоминается в первом веке до нашей эры. Ее называли «протестантский Рим».
С 1919 года в Женеве находятся Международные организации: Лига Наций, Организация Красного Креста и другие учреждения ООН.
Все это Бендер узнает позже, а сейчас, идя по улицам Женевы, он высматривал ювелирные магазины, намереваясь предложить и здесь свои образцы алмазов.
Посетив три ювелирные магазины и познакомившись с ювелирами, Остап и здесь не нашел оптового покупателя его алмазов в количестве десяти тысяч карат, как он предлагал, демонстрируя свои образцы. Все хотели купить часть их, выборочно, что никак не устраивало нашего великого предпринимателя. Напомним, якутские алмазы в количестве десяти тысяч карат Бендером оптом были удачно проданы в Берлине.
Спрашивается, зачем это Остап предлагал оставшиеся два избранных алмазом швейцарским ювелирам? Великий комбинатор изучал спрос на них в этой банковской стране. Зачем, если такого количества камней у него уже не было? Бендер смотрел в будущее, он верил своим якутским геологам, что они доставят ему новую партию этих ценных камушек. И если не один, то их коллеги.
Сняв отдельный номер в отеле «Женева», Бендер поужинал в ресторане и отправился спать, чтобы завтра с новыми силами познакомиться уже не с ювелирами, а с достопримечательностями Женевы.
Перед сном, он сказал себе: «Город замечательный, завтра продолжу знакомство…Но уже могу сказать, что Женева – это сказка. Она не Рио, а Рио не Женева, как я уже чувствую… – прошептал он, засыпая.
Утром, как обычно, несложная физзарядка, душ, завтрак в кафе отеля, и с портфельчиком в руке, Остап отправился к озеру, оставив в покое женевских ювелиров.
Денег у него было недостаточно. Из семи тысяч нэпманских долларов он расходовал не более трех, обменивая их по надобности на марки, а сейчас на швейцарские франки. Кроме того, у него было достаточно ж советских рублей, которые он тоже мог обменивать при необходимости. А десять тысяч долларов полученных по чеку, хранились в заветном поясе.
Озеро произвело на Бендера огромное впечатление. Катера, яхты, пароходы, группы туристов с уже знакомыми ему по крымским экскурсоводами. Весь этот день Остап плавал на пароходе, любовался коттеджами и виллами на его берегах, обедал и ужинал в плавучем ресторане и был, как говорится, на верху блаженства. В отель Остап вернулся поздним вечером и лежа в тихом номере, предался своим размышлениям. В голове сидели вопросы, как быть, что делать? Рио все более и более отодвигались на задний план, уступая место Швейцарии, так очаровавшей его. Гораздо больше, чем надуманный им мир Рио-де-Жанейро. В Швейцарии его больше всего пленили: часовая промышленность, количество банков, и, конечно, знаменитое Женевское озеро своим очарованием.
