Станислав Хабаров - Защита
Приятно плыть между небом и землёй. Вода пока нам в удовольствие. Озёра, реки и океаническая межконтинентальная среда – нива рыбаков, средство сообщения, бич береговых городов. Я вспоминаю Севку-водопоклонника. Его совершенные идеи. Мол, водную стихию человечеству ещё придётся освоить, когда, нагревшись, расстают полюса. И дай нам бог к тому времени настолько поумнеть, чтобы смикшировать этот процесс! Не увлекаться глупой верой в чудеса, а овладеть трансформацией стихии. А Севка с этими мыслями и окончил. По слухам, он утонул в водохранилище, порезанный винтом яхты, которой управлял пьяный криминальный олигарх.
Нынешнее плавание под облаками в струях хрустальной воды, пронизанных солнцем, отрывает меня от земли и приближает к небожителям, жителям других домов с бассейнами на крышах, на которые мы смотрим с высоты, потому что наш дом в этом районе самый высокий. Гард рядом с бортиком возвращает меня на землю. Это прекрасная молодая девушка, русскоязычная. Наверное, мой образец, записанный в генах, со всем, что может поразить в женщине, с привлекательным лицом, волнующими ногами.
Такая встретилась мне ещё в студенчестве. У меня ничего с ней не было и ни с кем тогда ещё не было, она явилась «мимолётным видением» и запомнилась. И как тогда она сказала не мне, а подруге, ровным счётом ничего, произнесла просто слово «кошечка». Но произнесла это так, что запомнилось навсегда. В слове было большое скрытое чувство.
Гард сидит у края бассейна, чуть расставив ноги, и этот сверхинтимный вид сближает нас. Я плыву, поглядывая на неё на поворотах и любуясь удивительными изгибами её тела, выставленного напоказ. Я не знаю теперь, зачем это мне. Лепить совершенный образец в воображении, рисовать, любоваться или завидовать, жалеть, что я в этом случае ни при чём?
Тут принято, чтобы за плавающими в бассейне непрерывно наблюдал гард. Они, как правило, из студентов, и подрабатывают, закончив весной учёбу. А нашего гарда я встретил впервые в «Montaditos» и был очень рад, вновь увидев её возле нашего бассейна. Зовут её Анастасия, Стаси, она родом из Украины, и мне представляется редкая возможность разговора по-русски, которого так не хватает здесь.
3Сегодня в бассейне появился наш внук Борис. Для нас это редкость, как явление Христа народу. Внук учится в Нью-Йорке, и давно. Так давно, что пора бы и закончить. У нас он раз в год по обещанию. Под зонтом, за столиком у края бассейна, ближе ко входу сидит наш теперешний гард – Анастасия.
В бассейне пусто, и на лежаках вокруг пока только мы с Ингой. Борис садится, не раздеваясь, с нами рядом.
– Пришёл на вас посмотреть, – говорит он.
– На наше спортявление, – конфузясь, дополняю я. – Раздевайся, – уговариваю я его, – поплаваем пока свободно.
– Вы плавайте, а я пока с гардом поговорю.
И они с Анастасией разговаривают. У них есть о чём. Они ровесники и прекрасно владеют английским и русским языками.
После всего мы пользуемся бабушкиным застольем в наших апартаментах. На этот раз мы специально не готовились, но у нас всегда есть, что поставить на стол.
Я вижу, что внуку не терпится, но он старается скрыть. А что ему нужно на этот раз? Он к нам редко заявляется, только с родителями, и каждый раз мы стараемся ему помочь материально, суём конверт. Он делает вид, что ему помощь не нужна и она даже его чуть оскорбляет, хотя принимает её всегда. Определённо, мы не знаем, то ли этим самым действительно ему её навязываем, и он всего лишь уступает нам, то ли нуждается и только делает вид. Тот факт, что сегодня он к нам зашёл, уже о многом говорит.
– Как тебе наш гард? – спрашиваю.
– Красивая.
Хочется возразить.
– В юности я прочёл одну тайскую легенду и помню её до сих пор.
Не знаю, настроен ли слушать мои стариковские сентенции. Он молчит.
– Так вот. Си Ши была знаменитой красавицей древности. Пятый век до новой эры. По преданию, правитель княжества Юэ, желая отомстить правителю княжества У и зная его неравнодушие к женщинам, послал в подарок ему двух красавиц. Вскоре князь У забросил государственные дела и отдался любовным утехам с Си Ши. Тем временем войска княжества Юэ легко завладели княжеством У. После гибели своего повелителя Си Ши вернулась в Юэ, но по приказу Фань Ли, советника правителя Юэ, желавшего избавить княжество от несчастий, была утоплена в Янцзы. Запомни, женщины нам к счастью и несчастью.
Ему, конечно, это всё до фонаря, но он из вежливости не проявляет безразличия.
– Печальная история, – замечает Борис.
Я понимаю, что притча моя пролетела мимо его ушей, не задерживаясь, но добавляю, возвращаясь к гарду:
– И уже поздно выбирать. Теперь-то она красавица и выглядит как надо, а в детстве, возможно, препротивной девчонкой была. Если посмотреть на её мать – это она в будущем. Причём важны матримониальные успехи матери.
– Ну, что же. Выросла и изменилась к лучшему, – возражает Борис.
– Не изменилась, просто научилась скрывать. И теперь поди разбери.
– Выходит, невесту нужно узнавать в юности?
– В детстве, в младенчестве, когда у неё всё на виду. И курам на смех эти знакомства в «Давай поженимся». Поздно уже.
– Так лучше поздно…
– Совсем не лучше. Ты уж поверь.
4Мы с гардом как-то разом засимпатизировали друг другу и даже несколько раз славно побеседовали, пока в соседнем с Claridge House оптовом магазине я не увидел её вместе с Римкой, в непосредственной близости. Ну, что твои мать и дочь! Похожи, и я при случае её спросил. На что она страшно растерялась, призналась, что она – дочь, и всё бы ничего, но видно задумано было что-то нехорошее. На следующий день она вообще исчезла с горизонта, а парень серб, появившийся вместо неё, объяснил, что Стаси далеко ездить и лучше работать ближе, в другом бассейне. Мол, нашла она другое место, удобное для неё. Мать и дочь, казалось бы, и что с того? Но был ещё один подобный случай, и это наталкивало на размышления.
Случилась странная, можно сказать, загадочная история, связанная с соседним Education Центром. В нём в основном учили приезжих английскому языку, но были и прочие курсы, и среди них джаз, кулинария и фотодело разного уровня: от фотоликбеза до фотофорума с привлечением профессионалов журналистики. И как-то, гуляя вблизи знакомого здания напротив Whole Foods, я не удержался и записался на фотокурс с изучением цифровой аппаратуры и программ фотообработки, который вёл педагог с немецкой фамилией Мюллер. Преподавателем оказался не старый немец, а хорошенькая женщина в миниюбке и рискованных шляпках, которые она надевала, выходя со слушателями на практическую съёмку вблизи здания Центра. Занятия проводились по вечерам с семи до девяти часов.
В первый день, явившись на занятия, я не мог отыскать нужную аудиторию и кружил по сквозному коридору. В одном месте его стоял временный стол и сидели очередные ожидающие. И среди них молодая особа, с удивлением взглянувшая на меня. Оказалось, она сидела как раз напротив нужной аудитории, ожидая начала тех же самых курсов, которые искал я. Потом, когда нужную комнату открыли, и все расселись за столами, я оказался напротив неё и в первом задании, состоявшем в разглядывании альбомов с фото, даже в паре с ней. Её звали Джессика, и когда разбились на пары, она выбрала меня. Отчего меня? Наша разница в возрасте составляла не менее полусотни лет, и мой английский был на первобытном уровне, так что объяснялись мы даже не фразами, а мимикой и набором вступительных слов.
Вечерние занятия заканчивались разом, и из массы аудиторий довольный поток заполнял лестницу и вываливался на площадь рядом с мексиканским кафе. Стояли, шумели, прощались до следующего вечера. И я специально быстро ушёл в сторону, потому что язык не давал мне свободы общения и ставил в дурацкое положение. Поток отзанимавшихся хлынул в обе стороны бульвара Кларендон, растекаясь по пристыкованным к обочине бульвара машинам и в направлении равноудалённых в противоположные стороны станций метро.
Я видел, что Джессика пошла в ту же сторону по противоположной стороне бульвара, а затем потерял её из виду. Моя дорога до дома занимала пятнадцать минут. Когда я вошёл в наш великолепный вестибюль и сначала подошёл к почтовым ящикам, кто-то меня окликнул. Я с удивлением увидел Джессику. «Это чудо», – произнёс я, и больше её в своём доме ни разу не видел. Она затем ещё появилась пару раз на фотокурсах, хотя за полный курс было уплачено заранее сполна, а у американцев не принято попусту тратить деньги, и совсем пропала с горизонта. Ни в вестибюле дома, ни летом на крыше в бассейне среди загоравших обитателей я больше её не встречал. И эти внезапные её появление и исчезновение озадачивали.
