Владислав Картавцев - Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга третья. Лицо партии
– летящий стремительно сокол. Под соколом простирающийся на многие квадратные километры прекрасный белокаменный город. По улицам спешит народ – каждый второй тянет на себе чучело масленицы. Народное гуляние в Сибири – сначала напьются водки, а потом сожгут всё к черту! Чтоб быть весне.
Андрей Иванович вглядывался в картину, и ему хотелось обнять Холмогора, прижать покрепче и вспыльчиво объявить:
– Что ж ты, братец, раньше не говорил, что владеешь таким мастерством? Другой на твоем месте уже б давно собственную галерею имел – столь гениально писать! А ты все щи лаптем хлебаешь!
Андрей Иванович натужно засопел, слова одобрения готовы были сорваться с его языка, но вдруг он вспомнил наставления отца: «При покупке или осмотре чего-либо, предназначенного к покупке, никогда не выражай вслух довольство! Напротив, всячески криви рожи, показывай разочарование и практическую незаинтересованность! Торгуйся лениво, словно делая продавцу одолжение! Но не торопись уходить и не перегибай палку – смотри, как бы продавец не утратил к тебе интереса!»
Андрея Ивановича окатило, как из холодного душа – он понял, что и так уже наговорил Холмогору слишком много – вдруг, зазнается? Поэтому нужно снизить накал, темп, показать равнодушие, словом – дать понять художникам, что они всего лишь просто делают свое дело – и не более!
– Вижу! Старался! – Андрей Иванович придал голосу покровительственные нотки. – Труд – налицо! За труд ценю! Хочу отблагодарить для начала тебя чаркой!
Холмогор просиял. Рюмочка из рук самого Андрея Ивановича – воистину, отличный знак! Можно смело утверждать, первый этап отбора Холмогор прошел, его уже не забудут и покажут его творения большому боссу – Ивану Ивановичу.
– Метнись-ка, братец, к холодильнику – со вчерашнего там еще остался добрый штоф! Плесни себе, сколько хочешь, а мы пока пообщаемся со старшим поколением! – Андрей Иванович повелительно махнул рукой и удалился к Аввакуму, дав зарок после вернуться к оставшимся картинами Холмогора и подробно их рассмотреть.
– Что тут у вас? – интерес наследника был неподдельным. Ведь именно ему поручено курировать художников (хоть отец и не говорил об этом вслух, но Андрей Иванович чувствовал – интуиция его не подводит!), а после выборов на него ляжет дополнительная общественная нагрузка, и если он хочет преуспеть, должен быть в курсе всего.
Выяснилось, пока Холмогор корпел над картинами, Аввакум создавал плакаты. Сейчас они были собраны в рулоны и лежали на полу горкой. По команде Андрея Ивановича художники принялись дружно их разворачивать и демонстрировать содержимое сиятельной особе.
«Если тебе говорит либерал: „Делай!“, плюнь ему в лицо и ударь в яйцо! Он не либерал, а идиот дебелый!»
«Если ночью приснился тебе глава ЦБ, завтра с утра обнаружишь новые морщины на натруженном трудовом лице!»
«Если пришел к станку, а электричества нема – значит, хозяин завода – вор, и плачет по нему тюрьма! Стыд ему и позор!»
«Если на взлетной полосе пасутся куры, коровы и овцы, значит где-то поблизости и муха-цеце, а также буржуи, прикинувшиеся трудовым народцем!»
«Если оно бежит к тебе и свищет – значит, либо хочет украсть, либо просто пропить токовище! Но пролетарий не спит – назло врагам на токовище красную власть утвердит!»
«Если мужество покинуло тебя в горниле доменной печи – „На помощь!“ кричи! Услышат, придут! Рабочий класс – твой товарищ и друг!»
«Если повстречал фашиста на тропке узкой, бей наотмашь сапогом, жалости не чувствуй! Припомни ему Сталинград – увидишь, трепке сапожной фашист будет рад!»
«Если поехал за границу, например, к американцам, предварительно не забудь помыться и запастись взятками для республиканцев! Для республиканцев-конгрессменов! Не бойся, суй в руки смело!»
«Если выпил крынку молока отечественного, жди – придет, нагрянет ощущение вечности! Недели через три!»
«Если увидел где сытую морду поганого брита, плюнь в него слюной и спокойно проходи мимо, отрыгивая сыто! Увидишь – покорежит его сильно, а ты опять плюнь в него и улыбайся умильно от действия своего!»
«Если в вине не найдешь услады, переключайся на геленджикское-полусладкое!»
«Думаешь, русское пиво горько? Ошибаешься! Просто норовистое и наводит на думы оно!»
«Садись за штурвал самолета смело – его делал московский рабочий, делал ловко, умело – и днем и ночью! Не спал, не ел, над конструкцией планёра корпел, испытал, сам полетал, в общем, не пил, не спал и не жрал! Не сомневайся – смело в путь! И парашют прикрепить не забудь!»
«Если увидел турник пустой, пробегись к нему резвой рысцой, отожмись, тянись вверх – спортивным должен быть советский человек!»
«Однобокая политика атлантистов не пугает отечественных воинов плечистых, и наши политики – ничуть не хуже, побьем врага его же оружием!»
«Есть и у нас мастера слова, каленым железом клеймить капитализм готовы, выводить на воду подлецов и лжецов, либералов и прочих неугодных пролетариату лицов!»
«Здесь вам не тут – рабочие идут! Но и там, однако, масса прет – трудовой, активный, русский народ!»
Бобыри раскатывали плакаты почти без остановки, поэтому к концу просмотра изрядно устали – обливались потом и дышали через раз. Наконец они дошли до самого объемного плаката – вертикального и в стиле рэп:
«А сейчас остановитесь, граждане и гражданки!
Бросьте под ноги коньки и санки,
Отложите на время электронные книжки,
Киньте в лужи надкусанные коврижки,
Всего лишь секунду внимания —
Поэтому просто внимайте!
Здесь перед вами – история отечества
От нападения Германии до предательства меченного!
Пролетариат и сознательное крестьянство,
Одолели рвачество и мещанство,
Воспитали нового советского человека —
Идейного вдохновителя XXI века.
Запустили в космос Гагарина,
Ни буржуя, ни барина,
Парня рабочего, улыбчивого,
Ни нэпмана, ни спекулянта предприимчивого!
Ни в джинсах жучка,
Приторговывающего валютой,
Настоящего русского мужичка,
Полетел – и вернулся с салютом!
Дальше – больше!
Советский океанский флот – к папуасам в гости!
В Африке военные базы,
В Азии тоже,
В случае военной агрессии чернокожим
Советский Союз поможет!
Но дело даже и не во флоте,
А в самом сильном едином народе!
В людях, что тверже шурупа и гвоздей,
Не боятся ни льдов, ни оттепелей, ни метелей!
Олимпийцы СССР —
Духом, как скала,
Работают на заводах,
В колхозах – и в шахтах куют жернова!
Потом после смены —
На тренировку,
В кольцо мячи кладут умело,
С вышки десятиметровой ныряют ловко!
Ну, а под утро самое —
Соревнования где-нибудь в Париже —
По биатлону, по саням,
По горным лыжам.
И нашим нет равных,
Нигде – ни в воздухе, ни на земле, ни на воде!
Отблеск медалей золотом на груди!
Запомните, об этом вам написали не кто-нибудь – Бобыри!
Что же касается высоких отношений —
Человеческих женственно-мужских сношений,
Они были высокими и теплыми,
Без всяких извращений, закамуфлированных воплями буржуйскими и трёпами!
Знакомился парень с девушкой —
И раз, прямо на день следующий – честно в ЗАГС!
И вот к обеду уже – муж и жена,
А назавтра и дети – и квартира одна —
Комнатная,
Небольшая, зато комфортная!
А там годика через пол прям —
Комнат уже и две —
На зависть отсталым бобылям
И убогой бездетной родне!
Стимулировало государство родное
Народа рождаемость,
И правильно стимулировало,
Правильно направляло оно!
Ведь без стимуляции вообще никак,
Вам скажет любой сексуальный маньяк!
А при СССР таких и не водилось – вот так!
Не то что при нынешних жирных ворах!
В общем, жили складно,
Учились, трудились, и верили – при коммунизме все будет ладно!
Однако враг не дремал подлый,
Готовил разруху трудовому народу!
Раз – и меченого в дамки!
И тут же – типа Ускорение!
А на деле на самом —
Народа искоренение!
Раз, и с полок пропала колбаса,
И сыр, и водка, и чеснок,
Глядишь – а с черного крыльца,
Грузчик чумазый текилы ящик поволок!
На рынок – продавать,
Чтоб на деньги от продажи текилы
Проститутку нанять —
И с нею в кровать
Вместо того чтоб на службе пахать!
А бабе меченого – шубу из нутрии в качестве взятки
Приготовили подлые английские аристократки.
Утерлась шубой, а потом —
Лобзаться с подлым английским скотом!
Так и разрушили Союз навек,
Что строил, лелеял советский человек!
Разрушили навсегда —
Меченый, его баба и гурт англосаксонского скота!
Не забудем, не простим,
Это мы – Бобыри – говорим!
Заявляем, Союз жить будет —
Сознательный крестьянин и пролетариат клянутся в этом людям!»
Чтобы развернуть весь плакат сверху донизу Бобыри устроили пирамиду – Трифон сел на плечи Аввакуму, а тот в свою очередь – встал на голову Холмогору, балансируя на одной ноге. И неизвестно, что больше всего поразило Андрея Ивановича – литературное содержание агитационного материала или цирковое искусство, продемонстрированное художниками. В особенности – ловкость и устойчивость Аввакума и крепость шейных позвонков Холмогора. Андрей Иванович никогда бы не догадался, что трио мастеров кисти способно на такое!
