Лариса Теплякова - Ключи к чужим жизням
– А что, он развелся со своей Зиной? – перебила Светлана.
– Там как-то лихо все закручено! Зина вроде бы сама его бросила, представляешь?
– Пока не очень. Похоже на бразильский сериал. А кто второй?
– Второй – это немецкий инженер Ульрих. Он работал тут три месяца, и наша Энн между делом вскружила этому немчуре голову. Готов увезти её в западный Берлин. А третий – её директор. Он устроил ей приватный праздник на восьмое марта, а сейчас взял с собой в Германию, как самого незаменимого сотрудника.
– У них есть отношения?
– Пока у них все воздушно-трепетно-туманно, но вот-вот воспламенится бурный служебный роман. Может, доведет наша Анка одного из них до ЗАГСа, родит, наконец, ребенка и станет, как все, нормальной теткой, – в голосе Марьяны сквозила ирония.
– Марьяшка, ты как будто не рада за неё? – спросила Света.
– Я рада. Хотелось бы на свадьбе погулять! Выпьем, спляшем, а кто жених – не так уж и важно. Все хороши и состоятельны, а, значит, и свадьба будет отменная!
– А у меня Олежку в больницу положили, – с грустью поделилась Светлана.
– Что с ним?
– Какая-то температура непонятного происхождения.
– Мужики умеют болеть долго и самозабвенно, – заявила Марьяна. – Вот увидишь, скоро выпишут твоего благоверного. Он у тебя спортивный, без вредных привычек. Он там отоспится, а тебе меньше съестного готовить. Много ли вам с Ксюхой надо?
– Ты злая какая-то сегодня. Случилось что?
– В том-то и дело, что ни-че-го, чем хотелось бы поделиться с подругой! – протянула Марьяна.
– Скажи, тебе чего-то не хватает? Денег? Любви? Понимания? – завелась Света. – Да что с тобой происходит, в конце концов?
Марьяна немного помолчала и пояснила, как сумела, поникшим голосом:
– Душа какая-то опустошенная и неприкаянная.
Слова прозвучали общо, неконкретно, а потому и разговор свернулся сам собой, оставив у обоих осадок недомолвки.
Её разбудил очень ранний телефонный звонок.
– Шабанова Светлана Борисовна? – строго спросил чей-то незнакомый мужской голос.
– Да, я, а в чем дело? – откликнулась Светлана.
– Старший лейтенант милиции Кораблев, – представился мужчина. – Срочно приезжайте в ваш офис.
Милиционер с красивой, романтичной фамилией очень жестко произносил слова. Подсознание отторгало их, не желая воспринимать и пытаясь вернуться обратно в марево сна. В горле возникла противная сухость, мешающая нормально говорить.
– А что случилось? – все же попыталась уточнить Светлана.
– Подъезжайте, там и разберемся, – холодно ответил он и повесил трубку.
Пришлось беспокоить водителя, вызывать мать и срочно собираться самой.
У дверей офиса её ждали три хмурых оперативника и заплаканная дочь Валентины Михайловны, Татьяна. Она иногда заезжала к матери на работу, и Светлана немного знала её.
– Светлана Борисовна, здравствуйте! – всхлипывая, выговорила женщина примерно одних лет со Светланой. – Мама пропала.
– Как пропала? – удивилась Светлана.
– Она вчера не вернулась домой.
– Ну, может, поехала к родне, к подружкам?
– Я всех обзвонила, – обреченно поясняла дочь кладовщицы, утирая слезы. – Я поздно вечером и сюда подъезжала. Стучала, а никто не ответил. Сторожа в ПТУ разбудила, но он никого не видел. Что мне оставалось? Я и побежала в милицию. Они тоже мне говорили, что рано беспокоиться, но я упросила.
– Да уж, рыдала на все отделение! Такой переполох устроила! – охотно подтвердил один из троих. – Все бы так своих мамочек любили!
– Открывайте дверь и внимательно смотрите, все ли в порядке, – требовательно сказал другой, помоложе.
– Сигнализация не включена, – сказала Светлана, вставляя ключ в замочную скважину. – Может, какая неисправность …
– Неисправность! – проворчал третий оперативник. – Все у вас, коммерсантов, шуточки, хихоньки, да хахоньки. Никакой серьезности и заботы о сохранности имущества. Указов не читаете. Вот оштрафуем вас за халатность! Административной ответственности пока не отменили!
– Здесь сторож есть в ПТУ, а у нас сигнализация… – попыталась защититься Светлана.
– Знаем мы этих сторожей! – усмехнулся молодой сержант.
Вошли в торговый зал. Старший лейтенант сурово спросил:
– Все на своих местах?
– Да, как будто, – ответила Светлана.
Она прошла в свой кабинет, остальные за ней. Милиционеры осматривали небольшие помещения, и взгляды всех троих выражали неприкрытую скуку, помноженную на усталость. Было очевидно, что они удручены бесполезным выездом.
– Склад, склад давайте посмотрим! – дрожащим голосом торопила Татьяна.
– Конечно, конечно посмотрим, Танечка, – ласково пообещала ей Светлана. – Но если бы Валентина Михайловна здесь осталась, так только не среди коробок на складе, а в офисе на диванчике. Вы не волнуйтесь так, милая.
Валентину Михайловну обнаружили именно на складе, прямо на полу. Она была мертва.
– Всем стоять! – резко скомандовал старший лейтенант. – Вот, теперь уже интереснее! Теперь нам есть, чем заняться.
Голова несчастной женщины была аккуратно прикрыта коробкой. Когда коробку подняли, дочь кладовщицы осела, как куль, на пол. У неё разом помутилось сознание. Светлана сумела сдержать приступ тошноты и обуздать свой испуг. Она попросила сержанта:
– Помогите мне поднять женщину.
– Какую? – мрачно пошутил он.
– Ту, что еще жива, – строго сказала Светлана.
Вместе они оттащили Татьяну на диван. Следствие началось.
* * *Я не видел блондинку с неделю, но знал, что она уехала в Рязань. Она позвонила мне сама, приятно удивив своим вниманием к моей скромной персоне. В первое мгновение во мне шевельнулось мужское самодовольство, но оно быстро сменилось тревогой.
– Саша, ты мне нужен, – взволнованно сказала она. – Мне не с кем посоветоваться и не на кого положиться.
– Что-то случилось?
– Убита Валентина Михайловна. Она задушена тем же способом.
– Куда подъехать? – коротко уточнил я.
– К офису.
Она похудела, осунулась, но оставалась красивой в своей печали. Держалась Светлана стойко, если не сказать – мужественно. Без дрожи в голосе она подробно изложила недавние события. Все мне напоминало фильм с плохо сколоченным сюжетом, но, к сожалению, это была реальность.
– Валентина Михайловна убита. Мой муж, Олег, в больнице. Склад опечатали. Допросы, подозрения, выемка документации, – подытожила она. – Бывает такое?
– Если долго ничего особенного не происходит, то потом обязательно случится все сразу, – сказал я ей. – Так часто бывает.
– Вот именно, все сразу, – согласилась Светлана, но я тогда еще не знал, что она вкладывала в эти слова гораздо больший смысл. Женская психика устроена значительно тоньше нашей. Даже перечисляя свои неприятности, женщина всегда утаит какие-то перипетии своей личной жизни.
– Ну, что, давай соображать, чем я могу тебе помочь, – сказал я.
– У меня опечатан склад. Я не могу работать. Мне позволили находиться только в офисе, а толку? Сколько это продлится? Сотрудников допрашивают. Меня, конечно, первую мочалили часа два. Римма рыдает, даже Славик Ярушин прослезился, не стесняясь.
– Что ты рассказала следователю?
– Я приехала из Рязани, на работе появилась на следующий день. Все было в полном порядке. Валентина Михайловна сама предложила мне ехать домой, и заняться своими личными проблемами. Я так и сделала, а утром меня разбудили и вытащили сюда. Кладовщица убита. Все.
– Что пропало?
– Да в том-то и дело, что вроде бы ничего!
– Вроде?
– В офисе – ничего. Про склад могу судить только приблизительно, на вскидку. Его ведь тотчас опечатали. Ну, может, и пропали какие-то пузырьки, мне пока неизвестно.
– Если бы хотели ограбить твой склад, так вывезли бы всё или самое дефицитное. Лезть на склад и убивать женщину из-за нескольких пузырьков глупо. А что говорят сотрудники? Кто видел кладовщицу последней?
– Бухгалтер еще при мне уехала в налоговую инспекцию. Римма, с ее слов, ушла чуть раньше обычного, а Валентина Михайловна осталась. Слушай, сама пока ничего не знаю толком. Помоги мне, пусть склад откроют. И скажи ты им, что я не заинтересована в её смерти, а то они смотрят на меня, как на врага. Я даже уразуметь не могу, в чем меня можно подозревать. Может, ты мне объяснишь?
– Положено все проверить, понимаешь? Может, ты что-то скрывала на складе, а кладовщица знала об этом? Может, ты злостно уклоняешься от налогов, торгуя левой продукцией. Мало ли…. Это мы с тобой понимаем, что ты не злоумышленница, а следователи обязаны установить истину сами.
– Господи, какая чушь! И на отработку этого у них уйдет масса времени, а я должна выполнять свои обязательства, должна обеспечивать клиентов и рассчитываться с поставщиками. Сейчас такие скачки цен случаются, что неделя-другая много решают. Помоги, а?
