Юлия Николаева - Всегда будешь ты
– Надо ехать.
Марк посмотрел на меня, хотел что-то сказать, но я приложила палец к его губам.
– Я знаю все, что ты можешь сказать. Так что лучше молчи.
Он отвел мою руку и нахмурился.
– Снова проявляешь милосердие?
– Скорее, пытаюсь сохранить спокойствие себе.
Он положил мою голову себе на плечо, обняв меня.
– Эта вечная попытка сбежать от самого себя, – вздохнул, поцеловав меня в лоб. Еще минут десять мы так лежали, и я чувствовала, как все уходит. Весь вчерашний вечер растворился в них, не осталось ничего, даже тени. Еще немного, и начнет наступать напряжение и неловкость, а этого мне хотелось меньше всего. Я соскользнула с кровати и быстро оделась. Марк сел, разглядывая меня. Я засунула паспорт в карман джинсов, деньги за пояс под футболку, и посмотрела на него.
– Ну, мне пора, – улыбнулась я, он встал и приблизился. Если бы он только мог сказать: давай сбежим вместе, бросим все, уедем, забудем прошлое и начнем все сначала. Я бы уехала? Я не стала отвечать на этот вопрос. Марк никогда не предложит такого. Для него я камень на шее, меня будут искать: Глеб, Женька, к тому же мы не имели права бросить Катю одну разбираться с Мирновым-старшим, а он неизменно вышел бы на нее, если бы Марк все бросил сейчас. Пауза между нами затягивалась. Трогательное прощание выглядело неуместным, но я не могла взять и просто уйти.
– Удачи тебе, – сказал Марк серьезно и поцеловал в лоб, а я усмехнулась, точнее, постаралась усмехнуться.
– И тебе, – кивнула ему и пошла из дома, чувствуя, как выступают слезы. Покинув дом, кустами стала выбираться из деревни, не переставая плакать.
– Вот дура-то, – вытерла я слезы, качая головой. Несколько километров от деревни я прошла пешком, сторонясь дороги. Марк был прав: торопиться мне, действительно, некуда, от себя все равно не убежишь. Ближе к обеду, я поймала машину и доехала до соседней области. Дядька, везший меня, косился в мою сторону, но вопросов не задавал. В области я вышла в первом же городке, а дальше передвигалась маршрутками и автобусами до областного центра. Там купила новые джинсы, майку и кофту с капюшоном, а также кепку, солнечные очки и рюкзак. Старые шмотки выбросила на ближайшей помойке. Денег по моим меркам у меня было очень прилично, так что должно было хватить надолго. Вечером я купила на автобусном вокзале билет в следующий город, набросав примерную схему движения. Таким образом, в жизни появилась некая цель, к которой можно было двигаться. Главное, не думать, зачем и что будет потом. Впрочем, с этим ясно: устроюсь на очередную работу и вернусь к привычной жизни. Дома всегда будет кровать, на которую можно лечь, и потолок, который можно разглядывать. А там, глядишь, все само собой наладится.
Я стояла недалеко от входа, курила и пила кофе из пластикового стаканчика. На парковку заехал джип, а я вдруг испугалась. В сумерках номеров было не разглядеть, но что-то словно застучало в голове, и я поняла, что это за мной. Бросила стакан и сигарету в урну и спокойно, но бойко, двинула в сторону, надеясь скрыться в потоке машин и людей. Не удержавшись, оглянулась и тут же встретилась взглядом с Глебом. Он увидел меня, как и остальные, а я бросилась вперед, коря себя за столь легкомысленное поведение. Конечно, они решат проверить крупные областные города, потому что из них уходит больше всего автобусов. И мне не повезло, в который раз. Роковая случайность свела нас сейчас, и только она же могла развести. Я пробежала несколько дворов, выскочила на какую-то улицу, и тут меня подрезал джип, за рулем которого сидел Вадим. Ловко выскочив из машины, он схватил меня.
– Вот и свиделись снова, – усмехнулся он и вдруг добавил негромко, – не переживай, прорвемся.
Я кинула на него удивленный взгляд, но тут подоспел Глеб, бежавший за мной с двумя парнями. Вырвав меня из рук Вадима, он с силой толкнул меня к машине, ставя руки с двух сторон.
– Привет, – выдохнул он, – вот и встретились. Ты всерьез надеялась сбежать от меня?
А надеялась ли я? Строила планы, прокладывала маршрут… Выходит, правда, надеялась? Или просто делала то, что должна была, не думая, что из этого выйдет? Глеб хмыкнул на мое молчание.
– Теперь не убежишь. Ты моя собственность, ясно? Я тебя практически документировано выкупил, – тут он засмеялся, и взгляд его поменялся, стал жестким и смотрел как будто в никуда, – ты теперь будешь слушаться каждого моего слова, иначе расплата будет жестокой.
Я не стала ничего говорить, он распахнул дверцу и пихнул меня внутрь. Ночью мы вернулись в город, но расположились в небольшом поселке неподалеку. Приехали в какой-то дом, меня провели в пустую комнату и приковали наручниками к батарее. Я поглядывала на Вадима, он был удивительно спокоен и весел. Знает, что я его не выдам? Что он сказал Глебу о моем исчезновении? Что я должна сказать, чтобы наши версии сошлись? Но Вадиму, кажется, на все это было плевать. Меня оставили одну, сами расположились где-то по соседству и принялись что-то обсуждать. По голосам я поняла, что говорили Вадим с Глебом, но суть разговора уловить не удалось. Мне показалось, что они спорили. Вскоре голоса стихли, а они сами появились на пороге комнаты.
– Держи себя в руках, – сказал Вадим, – девчонку еще везти в наш город.
Глеб кивнул, Вадим удалился, закрыв за собой дверь. Единственным предметом мебели был стул, на нем Глеб и расположился. Некоторое время он разглядывал меня, я предпочитала стену.
– Зачем? – спросил все-таки, качая головой. Я бросила на него взгляд, уж больно неконкретен был вопрос, – я имею в виду отца.
– Я же рассказала тебе. Мне хотелось много денег, а еще сбежать с ними и своим любовником куда подальше.
– Зачем ты появилась в отеле?
– Твой мнимый партнер Миронов послал меня вынюхать правду о сделке.
– Так я и думал, – процедил он, – и что ты?
– Сказала, что сделка настоящая, иначе бы у меня не было шансов украсть чемодан. Не веришь, спроси у него. Раз уж он меня продал, окажет тебе такую малость и расскажет, как все было.
Глеб разозлился, но мне было все равно. Я ждала, когда все кончится, и ждать долго мне не хотелось. А еще хотелось сказать ему всю правду, которую я боялась сказать раньше.
– Я сразу поняла, что задумал твой неведомый информатор, – продолжила я, – потому что знала, что никакой информации у него нет, и он просто пытается уладить за твой счет свои проблемы. Уверена, больше он не объявлялся, а? – Глеб снова бросил на меня тяжелый взгляд. – Этот шантажист и украл меня, чтобы забрать наркотики. Он уехал за чемоданом, а я сбежала. Если бы ты принялся его искать, он, не будь дураком, избавился бы от тебя.
– А тебе не все равно?
– Мне все равно, – сказала я, он дернулся от этих слов, – но я не хочу, чтобы твоя смерть была хоть как-то связана со мной.
– Зато твоя смерть будет связана со мной. Если бы ты только знала, что я чувствую… – на мгновенье замолкнув, он рассмеялся и продолжил, – после смерти отца я возненавидел всех баб, дал себе слово, что вы ответите мне за все. Я помыкал девками, издеваясь над ними, а они терпели, потому что у меня были бабки. Все вы одинаковые, готовы продаться за деньги. Но я поверил, что ты не такая, доверился тебе. А ты оказалась хуже их всех. Подлая хитрая сука, убившая моего отца.
– И что ты хочешь от меня? – спросила я, он подскочил и схватил меня за волосы.
– Ты будешь страдать. Слышишь? Ты будешь страдать, пока я не решу, что готов простить тебя.
– Бить будешь? – не выдержав, усмехнулась я.
– Я превращу твою жизнь в ад, сделаю так, что ты будешь у меня в ногах валяться, моля о смерти. Но ее ты не получишь.
А потом он начал меня бить. Сначала ударил ботинкам по ребрам, и я согнулась возле батареи, не имея возможности защищаться. Он стал бить дальше, с остервенением и наслаждением. Я не стала даже пытаться терпеть и принялась орать от боли, стараясь хоть как-то прикрываться от ударов.
– Заткнись, – крикнул он и ударил меня в лицо ботинком. Я неудачно упала, ударившись головой о батарею, и сознание поплыло. Глеб продолжал наносить удары, меня тошнило, картинка перед глазами стала рябить, и я закрыла их. А потом услышала выстрел. И едва приоткрыв глаза, увидела падающего рядом со мной Глеба, после чего вырубилась.
Сознание возвращалось медленно, постепенно. Сначала слух, потом обоняние, но глаза я открывать не спешила. Тело болело везде, и мысль о любом движении казалась недостижимой. Я все-таки приоткрыла глаза и увидела перед собой Марию, Женькину домработницу. Она тут же бросилась из комнаты, а я с удивлением поняла, что нахожусь в Женькином доме, в той самой комнате, где жила в прошлое избиение. Мысленно я усмехнулась: не жизнь, а какой-то замкнутый круг. Тут в дверях показался Женька, окинув меня взглядом, сел на краю кровати.
– Как ты? – спросил меня. Мне даже говорить было сложно, поэтому я просто кинула на него выразительный взгляд, и он торопливо продолжил, – врач сказал, что тебе очень повезло, ничего не сломано, сотрясения нет. Хотя многие ушибы весьма серьезны. Мария будет за тобой присматривать.
