Николай Коротков - С трудом о прошлом, о былом. Очерки о жителях д. Верхние Таволги
Анастасии, как самой младшей, пришлось остаться в доме за хозяйку и ухаживать за состарившимся до срока отцом (он тяжело переживал уход из жизни своей любимой Ефросиньюшки, которую в молодости, придя из армии, полюбил и фактически выкрал из дома, где она жила по соседству, на руках принес домой, и с которой прожил большую жизнь и воспитал столько детей).
Будучи с молодости страстным охотником и рыболовом, он не изменил своим привычкам до старости, хотя силы были уже не те. Зубы вот только сохранились полностью, и он никому не верил, что кости (то есть зубы) могут болеть. На рыбалку ходил с саком. Привязанная к длинному шесту нитчатая вязаная снасть позволяла сакать рыбу из омутов Нейвы, но только в ночных стемнённыхусловиях. Ночью подросток-девчушка, ходившая следом в подручных и носившая в кошёлке пойманную рыбу, засыпая на ходу, полусонная, молила, чтобы тятя (так его звали в семье) зацепил и порвал об коряги снасть.
Если же такое случалось, рыбак ворчливо, в присутствии уймы комаров, починивал порывы нитками и продолжал… Добравшись до дому утомленный рыбак, ложась спать, наказывал: «Ты, Таська, пирог мне состряпай!» (привык он за свою жизнь к пирогам).
Таська, конечно, стараясь угодить и побаловать старика пирогом со щукой да с линьками, бросалась за дело. Мученически борясь со сном, она ставила квашенку, чистила рыбу, растопляла печь и добросовестно, насколько это было возможно в 13-14 лет, исполняла обязанности стряпухи. Со слезами (спросить-то не у кого) она пыталась вспомнить, что и как это делала мама… Кстати, Анастасия после смерти матери никогда не отмечала и не праздновала свой день рождения, ибо смерть Ефросиньи Панфиловны наступила как раз в день рождения младшей дочери – 11 ноября.
Много позже, стряпая пироги (а получались они у неё всегда отменные), она с какой-то теплотой и свойственным только ей необидным укором в адрес отца, вспоминала проте годы и то, как проходила науку стряпни. Даже в тех сложных условиях ей удалось успешно закончить семилетку.
С началом войны, с первых дней, началась трудовая биография Анастасии в артели «Керамик». С неполных шестнадцати лет приходилось делать всё, что делали взрослые люди, и учиться всему на ходу. Работы была уймища. Помимо всего, её с группой молодых девчат отобрали для занятий на курсах снайперов с последующей отправкой на фронт, но полученное артелью задание на выпуск продукции фронту (керамические изоляторы для воздушных ЛЭП) отменило дальнейшее обучение, а нагрузок при работе добавилось. Готовую продукцию извлекали из неостывшего горна, надев предварительно на себя всё, что только можно было – и телогрейки, и какие-то тряпки-обрезки. Принимавшие стояли наготове с водой или снегом и тушили загоревшуюся и тлеющую одежду.
Приходилось много работать в лесу, заготавливая сено для лошадей и дрова для обжига продукции. В тёплое время было проще: жили в лесу в балаганах, а полчища оводов, комаров и прочего гнуса считались мелочью.
Чебаков Логин Зотеевич и Горшенев Елисей Никитич, которые ведали хозяйственными делами артели, были в лесу за старших, передавали опыт, обучали премудростям сенокоса и лесозаготовки, старались как-то облегчить участь подопечных работников.
С собою в наличии присутствовало старенькое ружьишко, и считалось большой удачей, когда удавалось подстрелить какую-то дичь, которая незамедлительно попадала в общий котел и была желаемым приварком к скудному рациону. Кстати сказать, с этим ружьём произошёл случай, который чуть было не привёл к трагедии: баловавшийся подросток взял в руки эту одностволку с торчащим из ствола шомполом, не проверив состояния ружья, взвёл курок, навёл на сидящего неподалеку и шутливо крикнул, что, мол, выстрелю! Пострадавших Анастасию и Мотю Логин Зотеевич вывозил с лесного урочища на лошади, чтобы в Таволгах оказать посильную медпомощь.
В память об этом случае у Анастасии остались несколько дробин в теле да шрам от шомпола, а у Моти – два частично ампутированных пальца на руке.
Кузнецова Екатерина Леонтьевна, мать четверых детей, шила полушубки для армии. Умерла в 45 лет. Муж Михаил Степанович погиб на Курской дуге.
Зимой же на заготовке дров приходилось совсем туго: уезжали и приезжали затемно, работая весь световой день в лесу на морозе. Еды с собой почти никакой: две-три картофелины за пазухой, чтобы морозом не сковало, да несколько алебушек-травянушек вместо хлеба… Норма была запредельно-жёсткой: все работали парами и на двоих нужно было свалить, очистить, испилить на чурки, а затем расколоть и сложить в поленницу по четыре с половиной кубометра. Вкалывали безропотно, ведь за невыполнение могли спросить, да к тому же каждый считал, что не выполнить норму и работать хуже других никто не имеет права. Сейчас это представить невозможно, как они – девчушки-подростки, ручными пилами да топорами-колунами выполняли трудоёмкую для них работу. Ко всему, у каждого кто-нибудь да воевал, и все считали, что им там тоже нелегко. Тут пусть голодно и холодно, но нет бомбежек, нет разрывов, нет крови, а там кто-то ранен, кто-то убит или пропал без вести.
Военное лихолетье превратилось в сплошную тягучую череду безрадостных дней, недель и месяцев и недолго радовались только во время получения добрых весточек с фронта с извещением, что «пока живой» или «был ранен да вылечился» и «снова воюет». Все сообща скорбели по погибшим и старались хоть как-то поддержать тех, кто получал извещение о гибели. Похоронки не обошли и семью Анастасии: в августе 1943-го на Курской дуге погиб муж старшей сестры Екатерины Леонтьевны – Михаил Степанович Кузнецов (сама она не перенесет этого, от непосильной работы и горя вскоре умрет, оставив четверых детей круглыми сиротами).
В конце 1943 года в Витебской области погиб двоюродный брат – Шихов Яков Евстратьевич. Остались с детьми без мужей также сестры Мария Леонтьевна и Анна Леонтьевна. Нужда кругом. Анастасии пришлось выдержать ещё один страшный удар судьбы: в апреле 43-го умер отец – Леонтий Николаевич. Выдюжила, как-то устояла и забывалась только в работе. Сироты, сироты… Сколько их оказалось в семье Костоусовых?!
Сергей Леонтьевич, не успевший до войны возвратиться домой из Вятских Полян и ушедший оттуда на фронт, чтобы после войны не быть обузой для семьи, израненный и немощный, в Таволги не вернулся. Сведений о нём пока почти нет. Известно, что были у него сын и дочь, и что он, изувеченный войной, от ран преждевременно умер в Саратове.
Самый старший брат – Автоном Леонтьевич, труженик тыла, забронированный для работы на железной дороге и проработавший там всю войну, домой не вернулся. Жил и работал до пенсии в Нижнем Тагиле.
Младший из братьев – Александр Леонтьевич, гвардии старший сержант, командир орудия, помощник командира батареи, кавалер ордена Красной Звезды, возвратился с Победой в Нижние Таволги из Вены – столицы Австрии. Один из лучших гончаров завода художественной керамики! Сколько людей вспоминали его за добротно сробленые крынки, горшки, корчаги…
Костоусов Автоном Леонтьевич. Таволжанин, мобилизован в трудармию, труженик тыла, отработавший всю войну на железной дороге.
Дом его и жены его Зинаиды Фёдоровны, мудрой, добродушной, миловидной и порядочной женщины, был семейной пристанью всех сирот и не сирот семьи Костоусовых. Там многие жили и шли туда за советом, за поддержкой, за добрым словом, благословением и оттуда выходили замуж и в самостоятельную жизнь. Богатства, кроме двуствольного ружья и охотничьего ножа – у него, и большого запаса доброты и мудрости – у неё, больше никакого не было.
Вечная, светлая и добрая память им, Костоусовым Александру Леонтьевичу и Зинаиде Фёдоровне!
Кончилась война, началось мирное время. Жизнь продолжилась, настало время свадеб. Свадьбы те отличались не только простотой, граничащей с бедностью, но и каким-то особым весельем, связанным с Победой и наступившим послевоенным мирным житьём. Всё это накладывало свой отпечаток и колорит на атмосферу этих свадеб.
В послевоенный рождественский праздник собравшиеся девчата гадали на имена женихов. Составляя перечень имён, гадающие наперебой называли мужские имена. Находившаяся в доме старушка, занимаясь своими делами, невзначай предложила им включить имя Галактион. Все удивились такому редкому звучанию и, смеясь, резюмировали, что парень с таким именем живёт в Верхних Таволгах. Но познакомились эти молодые волею судьбы независимо от этого гадания. Местные парни, поняв, что чужак из соседней деревни уводит от них красивую дивчину, пытались воспрепятствовать, но крутой нрав и бесстрашие прихожанина не позволили им ничего изменить.
Характер Галактиона закалился также, каку Анастасии – в войну. Три старших брата – Ермолай, Филипп и Самуил, ушли на фронт и погибли, а четвертый брат, Ювиналий, как один из лучших токарей, из Невьянска был мобилизован на Уралмаш, где проработал всю войну. Так все заботы по дому и хозяйству легли на плечи ещё неокрепшего подростка, а ему и не было четырнадцати, когда началась война. Заготовку дров, огородные дела производили со сродным братом Назаром Трошевым, немногим постарше его. Осознавая важность дел, они, умучивая себя, помогали друг другу. В 1943 году Назара призвали в армию, а Галактион попал в шахту Осиновского рудника.
