Анатолий Гладилин - Тигрушка (сборник)
– А ты?
– А я просто шофер у начальника.
– Ах, вот как… Я думала, ты учишься.
– Учился, а теперь работаю.
Когда он лихо вывернул из-за автобуса, Алла вскрикнула. Потом была маленькая пробка из-за двух грузовиков. «Победы» и старые «москвичи» тащились за ними. Он обошел их по левой стороне.
– Частники проклятые, – сказал он, – ездить не умеют.
– Слушай, Руслан, – сказала она, – тебе не попадет?
– Это не твое дело.
Итак, человек, о котором он думал каждую ночь, человек, к которому он хотел прийти, упасть на колени и сказать: «Делай что хочешь, презирай, издевайся, но разреши хоть видеть тебя» (конечно, он никогда бы этого не сделал, но мечтал, что когда-нибудь сделает), – этот человек сидит рядом и посматривает на него почтительно и даже с испугом. Все-таки скорость сто – сто десять. С непривычки, наверное, в самом деле страшно. Сейчас он чувствовал свою власть над ней.
– Где ты раньше учился?
– В Мясо-молочном. Холодильные установки. Надо было куда-то поступать. А с моими средними способностями… И то говорили: повезло. Сколько народу вообще никуда не попало!
– А теперь?
– Ушел после третьего курса. В «ящик». Перевелся на заочный в Автодорожный. Специальность мне нравится.
Тут он подумал, что вроде бы оправдывается. Начинается детский лепет. Нет, нельзя терять позиции. Ну-ка, попробуем грубо и уверенно.
– Только тебе все это ни к чему. Ты репетируй тексты. Скоро догоним.
Она хотела что-то сказать, но промолчала.
«Так, – подумал он, – надо развить успех».
– Открой этот ящик. Там сигареты и спички. Закури сигарету и передай ее мне… Так, порядок.
Кажется, она поняла его. Но ничего, приняла условия. Он искоса наблюдал за ней. Теперь она смотрела только вперед. «Ждет, – подумал он. – В конце концов, ей на меня наплевать. Ну, взял маленький реванш».
– Белый «москвич». Этот, – сказала она и достала из сумочки пудреницу с зеркалом.
Он засигналил и начал прижимать «москвича» к обочине.
– Ты с ним поедешь?
– Подожди меня, – сказала она.
Он добросовестно перечитывал старую «Вечерку». Разводы, объявления, защита диссертаций, список редакционных телефонов. Потом взял путевой лист и написал: «Пятый рейс. Клебанова на дачу». Хотя Клебанов остался в городе. И в шесть машина должна быть в гараже. Ничего, как-нибудь выкрутимся. Выясним отношения с завгаром. Что-нибудь наврем.
Он поправил зеркало. «Сцена у фонтана» продолжалась. Она стояла, опершись на радиатор «москвича». «Новая машина», – отметил Руслан. Только что получил, наверное. Таким всегда везет. Лучшие девушки.
Обыкновенная история. Разные судьбы. Прямо по названию кинофильма. «Но пришел другой, с суммой золотой, разве можно спорить с богачами? И она ушла, счастье унесла, только скрипка плакала ночами». Вот что мы знаем. Ты на что надеялся? Сейчас она уедет. А ты повернешь. Ну, держись. Машина – это здорово. За рулем все забываешь. Таким все достается. Ишь какую будку отъел! Ладно, кончай нападать на заслуженного деятеля искусств, а он, наверное, заслуженный, меньше Алла не выберет. Что ты ей можешь предложить? Свою жалкую зарплату? Инженер через четыре года? Велика честь. Вот он хватает ее за руки. Сейчас бы подойти – и монтировкой между глаз. И увести пораженную женщину с собой. Кадр из детективного фильма. А зря ты к нему придираешься. Может быть, хороший мужик. И не такой уж он толстый. Нормальный. И глаза у него хорошие. Как на нее смотрит. Где уж тут устоять! Кажется, девочка сдалась. Где моя «Вечерка»?
– Едем!
Она садится рядом с ним.
– В Москву. Теперь можно спокойно.
Несколько лет назад Руслан обязательно раскрыл бы рот. Но сейчас он только прикусил язык, а на лице, наверно, ни один мускул не дрогнул. Едем так едем. Мы люди привычные, с нами не разговаривают. Плачет? Нет. Достает его сигареты, закуривает. А курить она, между прочим, не умеет.
Что же произошло? Мчаться шестьдесят километров сломя голову, чтобы поговорить полчаса о погоде? Но ты сиди и молчи. Это твой единственный шанс. Она ждет, что ты ее спросишь. Надпись на борту грузовика: «Соблюдай дистанцию». Вот именно. Он остановился около ее подъезда. Выключил зажигание. Теперь ручной тормоз. Что бы еще придумать? Да, посмотреть этак деловито в путевой лист.
– Руслан, ты меня любишь?
Это называется – молчала всю дорогу. Спокойно, Руслан, без эмоций.
– Конечно.
И снова в путевой лист.
– До свидания.
– Салют!
И сразу, с ходу, пошел на третью передачу.
В одно из воскресений он вернулся из библиотеки часов в семь. «Позвоню ребятам, пойдем куда-нибудь. А то совсем дошел». Открывая дверь, он услышал, что мать с кем-то разговаривает. Между шкафом и стеной была занавеска. Этим создавалась иллюзия второй комнаты или хотя бы прихожей. «По телефону? Нет, какой-нибудь гость». Он отодвинул занавеску.
– Я же говорила, что он скоро придет, – сказала мать.
– Здравствуй, – сказал Руслан.
– Привет, – сказала Алла. – Все гуляешь?
– Да, – сказал он, кладя тетради на стол, – если это так называется, значит, я гуляю.
– Он молодец. Очень много занимается, – сказала мать.
– Мама!
– Что?
– Не надо.
– У тебя есть время? – спросила Алла.
– Пойдем.
– Куда? Я бы чай поставила!..
Но мать не очень настаивала. Поняла.
Они шли молча. Собирался дождь. Парень в зеленой шляпе промчался, толкая детскую коляску, словно в ней был не ребенок, а динамит, или словно он участвовал в каких-то гонках, где вместо колесниц… Руслан не нашел точного слова. Колесницы? Коляски? Почему гонки? Ерунда.
Они подошли к бульвару.
– Знаешь, у меня плохое настроение, – сказала Алла, – вот я…
– Понятно. Пошли в ресторан.
– Зачем?
– А куда?
– Ну, в маленькое кафе. Мороженое, что ли…
– В маленьких кафе большие очереди. Да обязательно подсадят двух пьяных…
Он долго критиковал трест ресторанов и столовых. Так было легче. Говорить о чем-то постороннем. Только не молчать. А то он опять, как тогда, скажет что-нибудь – и конец.
– Не надо, – попросила Алла, но не очень уверенно. – Это большие деньги.
– Не волнуйся. Я же рабочий человек.
Вовремя придал последней фразе несколько шутливый оттенок.
И вот они сидят в ресторане, и он рассказывает ей о ребятах, о работе, о дорожных происшествиях. Светский разговор. И вдруг…
– Ты знаешь, – сказала она, – с ним у меня все кончено.
– Заслуженный деятель? Ясно… «Прощай, вино, в начале мая, а в октябре прощай, любовь». Выдерживаешь график.
– Он не заслуженный и не деятель, а просто… Я с ним жила. Понятно?
– Темный я человек, не догадывался. Теперь давай все силы на науку. В этом году кончаешь или в следующем?
– Институт? Хватит острить. Ты знаешь, вдруг я увидела, что у меня нет друзей. То есть вроде их много…
– Но все чего-то хотят.
– Правильно. А ты?
– И я, конечно.
– Например?
– Немногого. Чтобы ты стала моей женой.
– Однако!
– Вот так… Да, на чем мы остановились? Вспомнил. Значит, еду я, и вдруг передо мной вырастает клумба. А дорога темная, мокрый снег. Резко тормозить нельзя. Занесет или перевернет машину. Ну, и в общем с ходу оказываюсь на клумбе. Тут как раз появляется милицейский мотоцикл.
– Хватит. Ты соображаешь, что говоришь?
– Ей-богу, действительный случай.
– Валяй, валяй.
– А, про это? Да. Соображаю. Находясь в здравом уме и твердой памяти. Или как там, наоборот, в твердом уме?
– Но я же не люблю тебя.
– Знаю.
– И?..
– Полюбишь.
– Господи, что ты мелешь? Пойми, ведь я сейчас могу выйти за тебя замуж. Я очень устала. Я хочу, чтобы около меня был такой человек, как ты. Точнее, я хочу, чтобы ты был все время около меня. Потому что тебе я верю и с тобой я буду спокойна. Но тебе самому каково? А вдруг я так и не полюблю?
– Обо мне не думай.
– Ты мальчишка. Представь: потом я встречу человека, которым увлекусь… Я же брошу тебя. Что тогда?
– Буду жить нуждами производства. Повышать свой культурный уровень.
– Придвинься ко мне. Поцелуй меня. Быстро! Боишься? Так. Ничего. Сиди спокойно. А теперь возьми назад все свои слова.
– Мы снимем комнату. Я устроюсь еще где-нибудь. Деньги будут.
– Деловой человек. Плевала я на твои деньги! Миллионер!
– Я люблю тебя. Ты станешь моей женой.
– Руслан, я могу выйти за тебя замуж. Более того, я хочу выйти за тебя замуж. Но будет плохо. Тебе.
– Нам не страшен серый волк.
– Закажи еще что-нибудь. Я хочу, чтобы у меня кружилась голова. Получу стипендию – отдам.
– Обойдемся.
– Нет, милый. Привыкай, что командую я.
– Алка…
– Что?
– Не убивай меня. Понимаешь?
– Глупый. Думаешь, я не знала, что так будет?
(ОТ АВТОРА. Мировой наукой давно установлено, что человек может в каждый данный момент думать о многом, а говорить только о чем-нибудь одном. Иногда он просто не успевает высказать свои мысли, а иногда по тем или иным причинам хочет о них умолчать.
