Эдуард Тополь - Московский полет
Быков, между прочим, продолжал:
– Если среди вас есть телевизионные журналисты, мы будем рады прислать этот фильм телекомпаниям. (Вдох.) А что касается изменений в работе КГБ, то вы их видите сами. (Вдох.) Разве пару лет назад вы могли себе представить, что будете брать интервью у генерала КГБ?
Все рассмеялись, задвигались на стульях, стали наливать себе минеральную воду из расставленных на столе бутылок. Я отметил, что генерал все-таки смог разрядить напряжение, повисшее в воздухе после первого вопроса. Больше того, он сразу стал укреплять этот маленький плацдарм разрядки:
– И не только у генерала КГБ! (Вдох.) Мы попросили и руководство Советской Армии прислать на эту встречу своего представителя. (Вдох.) И уверяю вас, вы можете задавать нам любые вопросы, мы охотно на них ответим. (Вдох.) Верно, товарищ полковник?
Хмурый полковник Азаренко без видимой охоты принял эту подачу, сказал принужденно:
– Вы, господа, хорошо знаете, что Министерство обороны нашей страны было не менее закрыто для прессы, чем КГБ. Особенно для иностранной прессы. Но теперь все изменилось, мы открываемся все больше и больше. Но при этом чувствуем, что с вашей стороны – со стороны ваших военных – есть какая-то настороженность. Я бы сказал, есть недоверие к нам и даже боязнь.
…Он говорил в стол, ни на кого не глядя, и хотя не стучал кулаком по столу, как когда-то Павлаш, да и текст был другой, но интонации были те же – он обвинял американцев в том, что они не доверяют миролюбивым руководителям Советской Армии! И каждое слово он произносил точно, как Павлаш, – через увесистую паузу, словно тупым солдатам на плацу. Но никто не рассмеялся ему в его голое, как дыня, лицо, потому что никто из наших не понимал русского языка, а переводчик, которого я слышал в наушниках, явно смягчал эту идиотскую речь. «Господи, – подумал я, – и вот эти пустоголовые дыни руководят перестройкой армии! Бедный Горбачев…»
ДЭНИС ЛОРМ (политический обозреватель): По поводу нашей настороженности и страхов я могу сказать, что они не только есть, но и хорошо обоснованы. Достаточно вспомнить вторжение Советской Армии в Афганистан, уничтожение корейского авиалайнера, Красноярский радар и так далее. Поэтому, Юджин, нам интересно знать ваше журналистское мнение о перестройке: насколько это надежно и что из этого получится?
Я отдал должное дипломатичности Дэниса – он принял мяч у солдафона Азаренко, слушать которого было так же тоскливо, как читать речи Брежнева, и элегантно перепасовал этот мяч следующему игроку.
ЮДЖИН ГОЛЯКОВ: Мы думаем, что новые демократические процессы еще не могут быть названы необратимыми. Но с каждым днем мы уходим все дальше и дальше от этих страхов. Вернуть нашу страну назад, к тому, что мы испытали в прошлом, – это все менее возможно. Но и вы в США тоже испытываете страх, что военные и другие группы захватят ваше правительство с помощью секретных операций…
«Fuck you!» – чуть было не вырвалось у меня, и я с изумлением смотрел на наших. Этот гэбэшный хорек и здесь проповедует то, что привык годами вешать на уши советским читателям. Но они-то не советские, какой, к черту, «захват правительства», неужели они и на это смолчат?
Смолчали.
А генерал Быков уже подхватил микрофон.
ГЕНЕРАЛ БЫКОВ: Я бы хотел дополнить. (Вдох.) И подчеркиваю, что говорю с позиции нашего ведомства. (Вдох.) Гласность и укрепление связи с народом являются для КГБ надежной гарантией невозврата к прошлым деформациям, к нарушениям закона и другим нелегальным действиям. (Вдох.) Именно этим целям и служит наш пресс-центр, совершенно новый отдел нашего комитета.
«Как же так? – подумал я. – Только что ты говорил: все, что вы творили раньше, было законно и одобрялось народом. А теперь – нелегальные действия!»
И вдруг я отчетливо понял: они проводят эту пресс-конференцию так, словно это армейские политзанятия. Тридцать лет назад, когда я был солдатом Советской Армии, наш лейтенант точно такими же словами говорил нам, что XX съезд коммунистической партии является «надежной гарантией невозврата к прошлым деформациям». Даже мы, восемнадцатилетние сопляки, знали тогда, что он и сам не верит в то, что говорит. Так неужели эти трое считают западных журналистов глупее советских солдат? Или Запад так долго делал вид, будто не замечает наглого вранья советской пропаганды, что советские генералы и полковники воспринимают это не как деликатность, а как признак полного дебилизма?
ПОЛКОВНИК ЛОЗИНСКИ («Милитэри ньюс», Гавайи, Шестой американский флот): Вы говорите о нашем недоверии и страхах. Но позвольте привести некоторые данные. В районе Тихого океана не заметно никакого сокращения советской военной мощи. Советский военный Тихоокеанский флот продолжает оставаться самым большим флотом в этом регионе. Правда, в нем еще есть 57 старых кораблей, но мы наблюдаем не их сокращение, а только их замену на новейшие авианосцы типа «Киев», боевые корабли типа «Удалой» с антиракетными установками и атомные подводные лодки типа «Акула». И это нас беспокоит. Нас также беспокоит увеличение советских разведывательных судов вблизи побережья Гавайских островов, где находится штаб американского Тихоокеанского флота. Например, несколько лет назад советский разведывательный корабль появлялся у гавайских берегов раз в десять дней. А теперь – каждые три дня. Кроме того, мы наблюдаем увеличение поставок советского оружия в этот регион. Если в Европе вы сокращаете свои военные силы, то в Азии мы видим обратное. Индия получает ваши атомные подводные лодки, истребители «МиГ-29» и тяжелые бомбардировщики «Ту-142» – «Bear». Ирак и Северная Корея получают от вас ультрасовременное оружие, включая «МиГ-29», вооруженный установкой look down – shoot down, получают ракеты новейшего класса и так далее. Вот какую картину мы наблюдаем. И я хотел бы узнать у вас, что же происходит? Почему советская мощь не сокращается, а растет?
Я возликовал: ай да Лозински! Черт возьми, если у Шестого американского флота все полковники с такой хваткой, то я могу не бояться КГБ! Я тоже скажу им сегодня пару слов!
Тем временем полковник Азаренко тяжело, как котел с сырым тестом, откинулся на стуле и вздохнул. Я хорошо понял его, ведь я сорок лет наблюдал этих полковников – я ползал с ними в одних детских яслях, я ходил с ними в одни школы, а когда был солдатом, замполит нашего полка полковник Устьянов и меня уговаривал поступить в военно-политическое училище. Если бы я его послушал, то вполне мог сидеть сейчас на месте этого Азаренко и, тяжело напрягая мозги, искать ответ этому е… американцу с его е… статистикой.
ПОЛКОВНИК АЗАРЕНКО: Я думаю так, значит… Мы не будем считать подводные лодки, потому что они под водой и мы их не пересчитаем…
Тут все тридцать человек нашей делегации разразились хохотом.
ЛОЗИНСКИ: Это официальное заявление Министерства обороны?
ПОЛКОВНИК АЗАРЕНКО (ожесточенно): Да, официальное! О подводном флоте говорить не будем! Но если говорить о подводном флоте, то я вам скажу так: нужно считать не только количество, но и смотреть на качество. Если мы возьмем подводную лодку «Огайо» и советскую дизельную подводную лодку, то никакого сравнения быть не может. Так что давайте говорить о надводном флоте. Сколько авианосцев имеют США и сколько Советский Союз? Советский Союз авианосцев в полном смысле этого слова еще не имеет…
И вот так продолжалось двадцать минут. Следить за дуэлью двух полковников было даже интереснее, чем за ходом женевских переговоров о разоружении. Потому что там, я полагаю, сухие цифры играют против сухих цифр, а здесь столкнулись два характера: сдержанно-холодный тонколицый полковник Лозински и распухший, как перестоявшее тесто, советский службист в полковничьих погонах. Даже когда Лозински ловил его на прямом вранье и говорил, что «Советский Союз имеет несколько баз на иностранных территориях – в Эфиопии, в Камрань-бэй во Вьетнаме…», Азаренко продолжал врать: «Камрань – это не военная база, это пункт технического снабжения наших кораблей». При этом он тяжело вздыхал, крякал и смотрел на нас так, словно мы и должны были защитить его от этого настырного американца. И, как ни странно, именно этот комический трюк ему помог – Макгроу вдруг перебил очередную атаку Лозински.
МАКГРОУ (издатель из Колорадо): Юджин, у нас в США многие думают, что русские параноически не доверяют свободному рынку и боятся, что климат свободы может привести к анархии. Так ли это?
ЮДЖИН ГОЛЯКОВ: Ну, я думаю, что советские люди такие же консервативные, как и все остальные. Нам нужно время, чтобы изменить психологию людей. Вот буквально на днях у нас кончилась забастовка шахтеров. Знаете, шесть месяцев назад любая забастовка казалась у нас невозможной. Перестройка была революцией сверху. Мы не видели снизу сил, способных ее поддержать.
