Диана Ибрагимова - ТалисМальчик
Я пишу это «Послание» не для того, чтобы ты пересмотрел свои взгляды на жизнь и, пока не поздно, изменился. Нет. Такими иллюзиями уже не страдаю. Думаю, это бесполезно, а те восемьдесят дней были твоей самой длительной и наиболее основательной попыткой стать лучше. Если бы Небо вознаграждало нас за одни только попытки, а так оно, увы, оценивает исключительно наши поступки. Вряд ли ты ещё когда-либо отважишься на подобное. Ты ведь специалист по аферам, авантюрам и мошенничествам, а не по подвигам. Великие свершения не для тебя, твоё – лишь копошение. Так вот. Я написала всё это исключительно для того, чтобы снять с себя, соскрести тот налёт, коросту, что осталась от всего, связанного с тобой.
Я твоё табу. И не из-за наивного шантажа Домовёнка, а потому что льготное поступление в МГИМО аннулировано. Потому что настороженный жёлтый свет сменился не зелёным, как ожидалось, а жёстким красным. Навсегда. Хотя о том, что где-то в недостижимой дали для тебя вечно горит красный и висит запрещающий знак, ты очень скоро напрочь позабудешь, ведь других дорог на свете море. Однако именно теперь ты потерял возможность быть искренним и настоящим. Только не говори, что тебе это вообще не нужно. После сорока ты об этой возможности вспомнишь, и забыть уже точно не сможешь.
Каким же нужно быть поверхностным человеком, чтобы провернуть такую аферу в личной жизни? Я говорила, что в тебе нет душевной щедрости. Нет в тебе и глубины. Тогда что в тебе есть и чем ты заполнен?
А я ведь думала, что в тебе силён рыцарский дух. Но у этого самого духа есть одна особенность: его можно распространять на многих, то есть можно быть рыцарем практически для всех, причём без ущерба для себя. Эту (созданную тобой же!) ситуацию ты мог бы разрешить не просто по-человечески, а даже по-рыцарски. Правда, для этого тебе пришлось бы понапрягаться и подумать обо мне, а не о себе.
«Я попытался стать лучше, но у меня не получилось».
Это ж каким надо быть нехорошим, чтобы ТАК попытаться стать лучше?
Интересно, сколько отношений не сложилось только потому, что кто-то попытался стать лучше, но у него не получилось.
«Я сильно изменился, и не в лучшую сторону».
Любопытно, как давно ты эту речь подготовил? Уж слишком отточенной она была уже на следующий день после инцидента. Такое впечатление, что ты её сформулировал заранее, чтобы в нужный момент, через две недели, озвучить. Момент настал раньше. Готовая речь пригодилась.
Всё-таки когда ты задумал так гадко со мной поступить? Ведь Домовёнок была только предлогом. Ты изначально знал, что мы «не сошлись характерами», и даже заготовил несколько «утешительных» фраз. Не сошлись характерами вы с женой и Домовёнком, а мы не сошлись душами и, слава Небу, телами.
Можно было бы в духе мамочки-психолога дать тебе рекомендации остепениться хотя бы к сорока годам. А что? Ты молодо выглядишь, найдёшь себе на двадцать лет моложе, детей родите – вполне вероятно. Можно посоветовать тебе научиться уважать чувства женщины и не топтаться по душам после разговоров по душам. Но дойдёт ли это до тебя? Вряд ли. Да и не нужно тебе. Пока.
Долго не могла понять, что же это за наваждение, растянутое на годы.
А я просто нашла себе в юности идеалище и забыла пересмотреть образ.
Но не только я надумала себе идеал и решила отыскать его именно в твоей персоне. Ты тоже хотел подобрать идеальную спутницу жизни: чтобы была умная, красивая, воспитанная, но при этом полностью поддерживала и понимала твой экстремальный образ жизни и согласна была мириться с текущей крышей даже в другом государстве. Но так не бывает. Умная и красивая не может быть безропотной овцой. Овца не умна по определению. Смиренна, возможно, даже красива (по-своему, по-овечьи, не как личность), но не умна. Способна выполнять некоторые домашние и постельные функции (узнаёшь, о ком речь?), ожидать явление с Христом на шее в любое время суток с богатоблюдным ужином, сама же сидеть на монодиете – питаться только лапшой. И по первому зову – в койку («иди ложись, я сейчас в душик и приду»).
Как в том анекдоте:
− Дорогой, почему ты со мной не разговариваешь ни о чём высоком? Приходишь с работы и сразу командуешь: «В койку!». А?
− Хорошо. Давай поговорим. Ты Пушкина читала?
− Нет.
− В койку!
Тем более смешно выглядит восстание овцы-террористки и её овечьи требования. Она не в состоянии подняться над ситуацией, отсечь всё лишнее и уродливое, пережить, выкарабкаться и встретить настоящее на новом витке. Для неё борщи, лапша на ушах и койка – уже настоящие, потому она за всё это так яростно и сражается своими смешными методами (звыняйтэ, до другого она не додумалась, наверняка ай-кью никакью).
Кстати, мне тоже не нужен муж, с которым не о чем поговорить. Представляю картинку: приходит муж с работы, обаятельно улыбается и получает команду: «В койку!». Мечта идиота? Может быть. Но явно не моя. А для тебя загрузить голову чем-то, кроме хитросплетений лжи, уже напряжно. Да и зачем? И без Пушкина люди живут. Вот не запутаться в обманах – это есть высший пилотаж интеллектуальной деятельности. Куда там Пушкину и иже с ним! Ты просто витиевато-велеречивый обманщик. Сказочник. Жить тебе, может, это и помогает, но разве с теми, с кем бы тебе хотелось? Не с теми, не там и не так. Выходит, настоящие сказки сочиняются по-другому. Может, всё-таки Пушкин?
У меня даже мысли не возникало, что ты лжец от корня до макушки, продолжила Алевтина внутренний монолог. И не догадывалась я о явной, размашистой подлости твоей натуры. Были, конечно, некрупные подозрения тебя в мелочности, жадности, излишнем сочинительстве, но о том, что всё это в крупной форме, я даже подумать не могла. Получается, нельзя верить даже тому, в ком нельзя сомневаться.
Сначала делала скидку на юный возраст, комплексы провинциала, издержки взросления, расстояние; затем – на виртуальность общения, многолетний перерыв и, опять же, расстояние. Но оказалось, при построении межличностных отношений ни золотые, ни платиновые дисконты не уместны, а только «ты мне – я тебе» − бартер. Если бы не занималась ерундой и не увлеклась продумыванием системы скидок и поощрений для тебя, то сразу бы рассмотрела, что ты был гадёнышем, который вырос, окреп и превратился в опытного изощрённого гада. И все ипостаси и стадии своего превращения продемонстрировал на протяжении отношений со мной.
Ты ведь в эти восемьдесят дней всё время балансировал на грани между мной и всем, всем, всем… Заманчиво выглядел мир, который мы могли построить, но ты всерьёз не собирался расставаться со своим мирком, хотел до поры до времени сохранить в своём распоряжении оба мира – и манящий и обжитой.
Ведь замечала, как ты зависал после моих опасных фраз о Домовёнке или о жене. Зависал и выжидал секунду, думая, что они мне звонили, и я стала не так восприимчива к лапше, и теперь придётся срочно менять тактику и корректировать набор сказок. Дениска-дурачок, тебе лечиться надо! Твоя патологическая лживость на уровне диагноза. Ложь – твоя вторая натура. Нет, первая. Именно поэтому всё выходит так натурально. Думал, дюже умный? Наврёшь одной, приветишь другую, потом избавишься от обеих и пойдёшь искать третью…
Тогда вся эта камарилья застала меня врасплох. Всё для меня было ударом, шоком. Противоречило тому, что я вправе была от тебя ожидать. Я растерялась, была поражена и почти убита. Думала, что после такого издевательства вообще больше не смогу верить людям, особенно мужчинам.
Но я не была «почти убита», мне показалось. Убита была только та часть меня, которая годами, и особенно в последние месяцы, думала о тебе. Все мои реальные воспоминания, мысли и планы оказались пустышкой, наполненной ничем. Но опыт я получила колоссальный. Уложить бы его теперь в нужные ячейки ума, сознания и души, а у меня ведь они даже не предусмотрены: не было ящичков под названием «Враки», «Лапша», «Враньё», «Брехня». Но теперь всё, что ты говорил, включая правду, которую тебе хотелось донести до меня, находится под большой ядовитой вывеской − «Ложь». Теперь ни один кусочек даже самой правдивой твоей правды не является правдой. Его можно поместить только в один из ящичков: «Неправда», «Обман» или «Предательство».
− Даш, я теперь никому, ни одному мужчине не смогу поверить.
− Почему?
− Ты ещё спрашиваешь? Я ведь слышала все хорошие слова, о каких только может мечтать женщина. Все, понимаешь? Я слышала уже все! хорошие! слова!
− Ну и что? Это не считается.
− Почему же не считается?
− Потому что он лгал. Это всё не по-настоящему было, понарошку, понимаешь? Как игра, как репетиция чего-то.
− С моей стороны игры не было.
