Юлия Монакова - Говорят, под Новый год…
– Уверен, что у такой чудесной девушки и мама – молодая красавица, – ловко вывернулся фигурист. Но Марина продолжала сиять:
– Ой, а вы не дадите для неё автограф?.. Пожалуйста… Она просто умрёт от восторга!
Жорик с достоинством расписался на страничке записной книжки Марины.
– Вообще-то маму зовут Аня, но все называют Нютой… – торопливо объясняла девушка. – Вы прямо так и напишите – «Для Нюты», её это очень обрадует!
Выпив кофе и сжевав пару тостов, Жорик деликатно откланялся, всем своим видом демонстрируя: «Ваше дело молодое, не буду вам мешать…».
– Жалко его, – с состраданием произнесла Марина, когда Алекс, закрыв за Плющовым дверь, вернулся на кухню. – Ведь такой талантище… От Бога.
– Дурак он, – плохо скрывая искреннюю нежность к старому другу, отозвался Алекс. – Ведь все тогда ему в один голос твердили: на лёд выходить пока рано! И врачи были против, и тренер… Шутка ли – двенадцать операций, в спине – искусственный межпозвоночный диск на винтах… Но что ты – он же у нас герой, чемпион. И жена-стерва…
– Почему стерва? Потому что бросила его? – осторожно спросила Марина. Алекс махнул рукой:
– Потому что не остановила… Это ведь с её подачи он вообразил себя этаким суперменом. Ну скажи мне, скажи как женщина… Как девушка, – виновато поправился он, – разве нормальная баба хладнокровно пошлёт мужа на лёд, зная, что он оставит там свой позвоночник, да ещё и скажет, томно закатив глазки: «Сделай это ради меня»?
– Но почему она так поступила? – спросила Марина. – Не любила, что ли?
– Любила, наверное. Но славу любила ещё больше. Уж очень ей хотелось посидеть на одной трибуне с президентом, попасть на экраны телевизоров всего мира, гордо помахать российским флажком и посветить гламурным ухоженным личиком… Жорик ведь ещё колебался. Он знал, насколько велик риск. Но она настаивала, рыдала, выкрикивала пафосные киношные фразы о том, что он не должен сдаваться, не должен упускать этот шанс. Жорик её буквально боготворил, вот и послушался… Ну, и похерил в итоге свою карьеру. Медаль-то он России принёс, но со льда его уводили уже буквально под руки, сам идти не мог от боли. Спасибо хоть, встал с инвалидного кресла. А мог бы… – Алекс безнадёжно махнул рукой и не стал продолжать тему.
– Он до сих пор её любит? – поинтересовалась Марина. Алекс покачал головой.
– Не думаю… Хотя, конечно, как каждому нормальному человеку в подобной ситуации, ему было больно после её ухода. Он даже пытался её оправдать – мол, кому я такой нужен, беспомощный калека… А то, что именно из-за неё с ним случилась беда, а эта дрянь его хладнокровно предала – как-то забылось… Она сейчас благополучно замужем, на этот раз за известным продюсером. Но, впрочем, ты, наверное, и так в курсе. Её физиономия не сходит с обложек глянцевых журналов.
– Всё равно не понимаю, как так можно, – Марина поёжилась. – Неужели слава, медали, пиар оказались важнее любимого человека?
– Женщины… – Алекс недобро ухмыльнулся. – Ради популярности и денег они готовы на всё. Даже на подлость. Даже на моральную, да и физическую, проституцию…
– Ну, не надо так огульно обо всех сразу, – предостерегающе сказала Марина. – Есть и такие, для кого вся эта известность – просто пшик, не больше.
– Не лукавишь ли ты сейчас? – Алекс вдруг разозлился, сам не понимая, почему. – То есть, ты за мной вчера побежала просто за мои красивые глаза, так?
Марина вспыхнула, но ответила твёрдо:
– Можешь не верить, но это действительно так. Я побежала не за певцом Воронковым. А за обычным парнем, которому, как мне показалось, было одиноко.
– Хотел бы поверить… – Алекс не сразу сумел закончить фразу, и в воздухе повисла напряжённая пауза. – Я, правда, хотел бы поверить, что кажусь тебе обычным «парнем из соседнего двора». То есть, для тебя это нормальная практика – спать с простыми одинокими парнями в первый же день знакомства?
Уже договаривая фразу, он сам испугался того, что сказал. Алекс ни секунды не думал о Марине плохо, но оскорбительные слова вырвались словно сами собой. Девушка вскочила. Лицо её исказила гримаса гнева и отвращения.
– Какой же ты, всё-таки… – не докончив, она бросилась вон из кухни. Соображая, что сморозил дикую глупость, Алекс помчался за ней.
– Марин, постой! Прости меня, я совсем не то хотел сказать, на самом деле…
Марина, стоя в прихожей, уже лихорадочно надевала свой дурацкий пуховик, от торопливости не сразу попадая в рукава.
– Ну уж хватит, ты и так сказал слишком много, – презрительно прошипела она ему в лицо. Он попытался остановить её, схватив за край одежды, но она отшвырнула его руку.
– Не прикасайся ко мне! Не трогай!
– Малыш, я дебил, я действительно ляпнул чушь…
– Ты не дебил, – уже открывая дверь, бросила Марина через плечо, не оборачиваясь. – Ты – самая настоящая сволочь.
Она выскочила в подъезд и, не в силах дожидаться лифта, понеслась вниз по лестнице, прыгая через две ступеньки сразу.
– Марина, стой! – крикнул Алекс почти в отчаянии, выбегая на лестничную площадку и склоняясь над перилами. – Вернись же! Я был не прав, я действительно прошу прощения…
Она не отвечала, и скорый топоток её ног становился всё отдалённее и отдалённее. Что было делать? Бежать за ней? Ну, не в халате же…
Жутко обозлённый и раздосадованный, терзаемый чувством вины и ещё чем-то, не совсем понятным, Алекс вернулся в квартиру.
Весь день он провёл, словно сам не свой. Нужно было настраиваться на предстоящий концерт – очередной корпоратив, но зато уж (ура, ура!) последний в этом году. Однако с его настроением хотелось только одного – немедленно утопиться в Москва-реке. Даже предстоящая поездка в Доминикану больше не грела душу – в сердце занозой сидела мысль о том, как он незаслуженно оскорбил Марину. И какая муха его укусила? Называется, высказал наболевшее, все свои застарелые обиды и претензии – но она лично-то тут при чём? Чистая, милая, скромная девочка…
Приехавший к вечеру Олег (как и договаривались, он решил переночевать у приятеля, скрываясь от Марианны) застал хозяина квартиры в самом скверном расположении духа.
– Что с тобой? – удивился Олег, выкладывая на кухонный стол пакет со свежими плюшками, которыми его угостила колоритная соседка тети Нюси. – Выражение лица такое, будто помирать собрался.
– Сильно заметно? – озадачился Алекс.
– Ещё как. Так что стряслось?
– А, глупость, – он махнул рукой, стараясь придать интонации беззаботность. – Мне понравилась девчонка, мы поцапались, она убежала, а я даже не успел взять её номер телефона… Теперь вот не представляю, как мне её найти.
– Это та самая, с которой ты был утром, когда я тебе звонил? – Олег сочувственно присвистнул. – Слушай, а может, в соцсетях поискать? В контактике, там, или на одноклассниках…
– Бесполезно. Я фамилии её не знаю, – вздохнул Алекс. – Более того, я не знаю о ней вообще ничего. Ни где она учится, ни где живёт…
– Ничего не знаешь – а уже страдаешь? – удивился Олег. – Ну, и забил бы тогда на неё. Или так сильно понравилась?
Алекс отвернулся.
– Понравилась… Ну, и извиниться хочу. Повёл себя с ней как последний козёл. Даже остановить её не успел – вырвалась и убежала.
– Как Золушка, – усмехнулся Олег. – Удрала, но туфельки не оставила… Слушай, а она тебя точно не обчистила под шумок? Уж больно стремительное бегство… Ты проверял – деньги на месте?
– Да ну тебя, – Алекс отмахнулся. – Она не такая. Она волшебная…
– Эко тебя закрутило, – заметил режиссер, по-хозяйски наливая себе чай и разворачивая промасленную упаковку с плюшками. – На-ка, поешь домашней выпечки. Запах такой – с ума сойти! Я пока до тебя доехал – чуть не сдох от голода.
– Спасибо, не хочется… – Алекс покачал головой. Олег уставился на него с искренним изумлением.
– Слушай, ну ты и втюрился! Аж аппетит пропал… Во даёшь! Как там незабвенная Анфиса в «Девчатах» говаривала? Я, мол, раньше думала, что люди всё врут про любовь – а теперь вижу, есть она, любовь эта!
– Тебе бы всё шуточки, – вздохнул Алекс. – Мне и правда ужасно хреново.
– Ты просто устал, – проницательно заметил Олег. – Конец года, то-сё… Вот уйдёшь в отпуск, полетишь в тёплые края, сразу отпустит.
– Посмотрим, – понуро отозвался Алекс и отправился переодеваться к вечернему выступлению.
Концертный директор, как всегда, позвонил ему, когда был с водителем у подъезда.
– Сейчас спущусь, – уже полностью одетый, Алекс схватил с полочки запасные ключи и крикнул Олегу на прощание:
– Короче, оставайся за хозяина, располагайся, ешь, что найдешь! Вернусь поздно. Если ещё не заснешь – пообщаемся.
– Ты чего такой? – заметил и директор, едва Алекс уселся рядом с ним на заднее сиденье.
– Какой? – устало выдохнул Алекс.
– Сдувшийся. Силы-то на концерт есть?
– Да найду силы, куда я денусь…
