Евгений Щуров - Это не страшно
Так и проходит наша жизнь, с ее удачами и нестроениями, счастливыми встречами и горькими расставаниями, находками и потерями. Кому проще: врачу с зарплатой, пусть в двадцать тысяч рублей, пытающемуся растянуть эти деньги на месяц для прокорма детей или какому-нибудь Михаилу Прохорову, страдающему бессонницей, не знающему, как потратить еще три миллиарда долларов? Да им одинаково паршиво на душе, оба по ночам грызут подушку. Черная полоса. И вдруг врачу начинают приносить курочек или бараньи ноги, а М.Прохоров удачно инвестирует три миллиарда в очередное предприятие. Светлая полоса. Оба счастливы. Эмоции тождественны. Только от разного масштаба событий. Так что не завидуйте миллионерам, им тоже приходится плакать.»
На кухне появилась Юлия. Она наскоро сделала себе прическу, которую вскоре придется разрушить Ивану.
– Дорогая, все готово! – радостно сообщил он. – Сейчас сервирую стол и сядем.
– Ой! Как все красиво!
Юлька подошла к Ивану и нежно прижалась к его губам. От нее очень вкусно пахло незнакомыми духами.
– Погоди, не мешай, а то я все брошу!
Юля отстранилась, повиснув на руках, державших ее за талию.
– Заканчивай!
– Я еще в душ забегу, а то пищей пропах. Я быстро.
– Ладно. Можно, я винограду возьму? – спросила Юля и тут же взяла маленькую веточку.
– Не переешь! – сказал Турчин. – Все самое вкусное впереди.
Юля ушла в спальню, легла на кровать, включила телевизор.
Через пятнадцать минут Турчин, освежившийся, в легком халате, вкусно пахнущий после душа, вкатил в спальню красиво украшенный сервировочный столик.
– А сейчас хочу, чтобы ты приняла от меня подарок, который выразит мои истинные к тебе чувства.
Турчин, встав на колено, передал Юльке упаковку с драгоценностями.
– Хочу, чтобы ты сейчас же это надела, – умоляюще попросил он.
Юля раскрыла коробочку и Иван изумился, с каким грациозным спокойствием, смешанным с внутренним восторгом, озарившим ее лицо, она приняла подарок. Турчин помог ей надеть драгоценности. Юлия Ивановна из обычной молодой женщины в интерьере кровати и приглушенного света, превратилась в очаровательную красавицу с царственной осанкой. Она поднялась, подошла к зеркалу, повернулась одной стороной, другой, оглядывая себя со всех сторон. Затем обратила лик на Турчина, уперла одну руку в бок, опершись другой о стену, слегка согнула одну ножку в колене и улыбнулась.
– Ну, как? – томно спросила она, по достоинству оценив украшения.
– Богиня! – выдохнул Иван. Поднявшись с колена, он подошел к ней, обнял и поцеловал в охотно подставленные губки. – Ты чудо!
– Все, все, давай праздновать. Спасибо тебе. Я тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю. Очень!
Турчин открыл шампанское.
Поджег мясо, предварительно немного спрыснутое спиртом.
И пир любовников начался!
Они ели горящее мясо, запивая его красным сухим вином, фрукты с сыром, пили шампанское. Потом любили друг-друга до изнеможения, засыпали, просыпались, возбуждались, снова соединялись в любовном экстазе, смеялись счастливые, снова пили, закусывая шоколадом, апельсинами, персиками и, утомленные, наконец, уснули основательно.
Было четыре часа ночи. За окном вновь шумел дождь, разгоняемый порывами ветра, бросая хлесткие струи в окна их теплого гнездышка.
Счастливые любовники крепко спали.
Глава десятая
Первой проснулась Юлия. Потянулась, забросила руки за голову. Она думала о счастье, просто о женском счастье, об Иване, детях, будто они неотделимы. Саша только промелькнул в мыслях и исчез в бездне здешнего, пусть временного, но счастья. Она повернулась к Ивану. Некоторое время смотрела на него, затем стала легонько гладить рукой по лицу, телу, склонилась над ним, начала целовать. Иван уже проснулся, но глаз не открывал, чувствовал движения ласковых губ и рук его Юльки, внезапно обнял ее и притянул к себе. После долгого поцелуя они вновь были одно целое…
Шел двенадцатый час субботы. Дождь за окном молчал.
Потом они лежали рядом, пресытившиеся любовью, молча глядя друг на друга и улыбаясь.
– Хочешь есть? – спросил Турчин.
– Немного. Может фруктов и кусочек копченого мяса, – ответила Юлия.
Иван сел в постели и положил любовнице на тарелку мясо и виноград.
– Спасибо, дорогой! А ты?
– Я только сок.
Иван встал, не одеваясь, прошел на кухню и сделал себе и Юльке свежеотжатый апельсиновый сок.
– У нас впереди большая программа, – сообщил он, принеся сок в спальню и подавая бокал Юльке.
– Какая же? – спросила она.
– Большой шопинг, вечером – ресторан.
– Мне надо привести себя в порядок.
– Это можно сделать в салоне красоты, я это тоже предусмотрел.
– Ой, какой ты предусмотрительный, – вздохнула Юлька. – Поехали, я наелась и напилась. Мы вчера неплохо поужинали.
– Я очень старался!
– Пойду в душ, – сказала Юля, накинула халатик и удалилась. Вскоре в ванной зашумела вода.
Турчин допил сок, включил телевизор и лег, ожидая подружку. Настроение у него было хорошее, даже блаженное. Он не чувствовал себя усталым. Он готов был бодро провести остаток дня с любимой женщиной.
Появилась Юлия.
– Итак, сейчас в душ я, затем – едем, – сказал Турчин.
– Мне еще надо волосы высушить.
– Разумеется. А мне побриться.
Турчин ушел в ванную комнату.
Только к трем часам они собрались и выехали из гаража. Было на удивление солнечно, небо голубело до самого горизонта.
Был салон красоты, где Юльке сделали прическу, макияж.
Был салон обуви, где приобрели чудесные итальянские туфельки и колготки.
Был дорогой французский бутик, где Юльке подобрали довольно скромное, но очень качественное и хорошо сидевшее на ней платье, чудесно гармонирующее с туфельками.
Был салон кожи, где купили маленькую роскошную дамскую сумочку.
Был салон верхней одежды, где взяли красивое немецкое пальто, с воротником из натурального меха. Только в этом салоне Юлька шепотом спросила:
– Откуда у тебя столько денег?
– Я продал свою коллекцию монет, – не моргнув глазом, соврал Турчин.
Потом они ужинали в маленьком ресторанчике. Юлька выглядела бесподобно! Все мужчины, проходящие мимо их столика, притормаживали и с восхищением разглядывали эту миниатюрную красотку с изумрудными сережками.
В ресторане появился фотограф и предлагал посетителям свои услуги. Турчин попросил его снять их вместе и отдельно – одну Юльку. Та сначала наотрез отказалась, но Турчин убедил ее, что фото – исключительно для личного пользования. Когда фотограф, еврей лет шестидесяти, перешел к съемке спутницы Ивана, он на некоторое время задумался, потом сказал:
– Тут фотосессию надо делать. Ваша девушка весьма разнопланова.
– Так приступайте! – воскликнул Иван.
– Это минут на пятнадцать, – добавил фотограф.
– Я потерплю.
– Может не стоит? – заколебалась Юля.
– Что Вы, девушка! Если Вы позволите старому еврею поместить ваши будущие фото в рекламный альбом моей фотографии, я не возьму с молодого человека ни копейки!
– Ну, ладно… – нерешительно согласилась Юлия Ивановна.
Съемка началась. Фотограф сделал, наверное, сотню снимков: сидя в кресле, за столиком, стоя у пальмы, выгнув спину, наклонившись вперед и всяко по-другому.
Юлька все вытерпела. Готовые фотографии мастер обещал выдать Ивану в понедельник. Бесплатно.
– Вот я и фотомоделью побыла, – заключила Юлька. – А неплохая профессия, впрочем.
– Ты была бесподобна!
Они еще долго сидели в ресторане, шутили друг над другом, как всегда, смеялись, ели, Юлька пила вино, танцевали. Веселились вовсю. Один раз Юле позвонили дети. Она вышла в туалет, чтобы не было слышно музыку, и несколько минут разговаривала.
Вернувшись, рассказала Ивану, что у детей все в порядке. Ни слова о муже. Это Турчину понравилось.
Они посидели еще полчаса и в десять часов поехали домой.
В машине Юля спросила:
– И сколько же ты сегодня потратил на меня?
– Любимая, я не считал. Но еще достаточно осталось. Коллекция очень дорогая была, – весело ответил Турчин.
Дома, только скинув с себя верхнюю одежду, он обнял Юльку и стал жадно целовать.
– Я по тебе соскучился! Я хочу тебя прямо сейчас, вот так, во всей твоей красе!
Иван подхватил ее на руки и понес в спальню, не переставая целовать.
Они опустились на кровать.
Жар желания охватил и ее…
И только когда они насытились любовью, откинулись на спины, тяжело дыша. Так они пролежали минут десять, прежде чем Юлька поднялась. Поцеловала Турчина и пошла в ванную переодеваться. Турчин первым делом налил себе немного коньку и выпил. Разделся. Включил телевизор. В ванной шумел душ.
Наконец в спальне появилась Юлия. Она была уже в своем сиреневом халатике, без макияжа, но с сухими волосами.
– Прическу я решила до завтра оставить, ну или сколько она продержится. Мне понравилось.
