Александр Гордиенко - Любовь без репетиций. Неполоманная жизнь
– Белый сектор – номер двадцать! Ольга Чернова!
Ольга Чернова, шатенка с длинными густыми волосами, волнами спадающими на плечи, в светло-зеленом, плотно облегающем прекрасную фигуру платье, высоких босоножках с редкой плетенкой по колено, с тату на правой ноге, улыбнулась в камеру, приветливо помахала рукой, направляясь к белому выходу из «Пентагона».
– Оранжевый сектор – номер пять! Юлия Ключевая!
Юлия Ключевая – рыжая красавица в ярко зеленом атласном коротком платье с открытыми плечами, высоких сапогах и перчатках до плеча с открытыми пальцами – все такого же ярко изумрудного цвета, уверенной походкой направилась к оранжевому выходу из «Пентагона».
– Встречайте! – Дикало развернулся в сторону подиума. – Ольга Чернова! Белый сектор. Юлия Ключевая! Оранжевый сектор.
Ольга и Юлия отработанной походкой – как учили – добрались до конца подиума в виде круга, разделенного пополам на белый и оранжевый секторы.
– Оля! – Дикало узнаваемо придвинул голову к микрофону. – По традиции первой отвечает участница, находящаяся в белом секторе. Итак, вам первый вопрос. Уважаемые наши мужчины, я призываю вас оценивать не только сногсшибательные наряды наших красавиц! Оцените их чувство юмора, если оно присутствует, конечно, в той или иной степени.
– Итак, Оля, что для вас в жизни важнее: дырокол или степлер?
Ольга развернулась в сторону аудитории, слегка усмехнулась, чувствовалось, что она чувствует себя как рыба в воде:
– Степлер, конечно же, сближает, – Ольга сложила руки лодочкой. – Это важно… но дырокол звучит значительно эротичнее. – Оля улыбнулась, опустила руки и провела ими по бедрам.
В зале раздался смех.
– Заведу себе дырокол, – Дикало развел руками. – Кто бы мог подумать!?. – он удивлено покачал головой. – Аплодисменты!
– Юля, – Алексей уже обращался к Юлии Ключевой, – а вы что предпочли бы: рога или копыта?
– Я бы предпочла рога отдать плохому любовнику, копыта – мне, такие… на высокой платформе… я постаралась бы ввести их в моду… И еще не хватает подковы… для счастья, на дверь своего дома.
В зале раздался легкий гул разочарования.
– Оля, – Дикало опять повернулся в сторону Черновой, – а мужчины для вас цель или средство?
– Хм… я сама предпочитаю быть целью, – Ольга кокетливо повела глазами, сделала полшажка вперед, повела фигурой, демонстрируя правильность форм, – и оценивать средства.
В зале раздались дружные аплодисменты Ольге – жюри оценило и смысл, и форму ответа. Дикало остановил их поднятой рукой, и следующий вопрос адресовал уже рыжей красавице.
– Юля, должен ли джентльмен вести себя в постели так же выдержанно, как джентльмен?
– Наверное, да, если он пропустит даму к выходу первой.
– Это ответ леди! Аплодисменты!
– А «котелок» у них «варит», – вмешался Андрюха, – шансы практически равны. Карьерные девки… без вариантов.
– Умная женщина – это катастрофа, – вмешался Железнов, – в первую очередь, для нее самой. Она же всех мужиков по себе «мерять» будет.
– Пятая, экран, – Наум вернул всех к работе. – Результаты голосования!
– С минимальным! – в голосе Дикало звучали трагические нотки. – С минимальным, всего в один голос преимуществом победила Ольга Чернова! 26/25! Юля, – Дикало подошел к спуску с подиума оранжевого сектора, – поверьте мне! Мне – человеку, который всю жизнь прожил среди красивых женщин. Вы достойны любого финала! Любого!
Дикало проводил Юлию в сектор для проигравших и вернулся к лототрону.
*** (1)(14) Маша
Офис телекомпании
За 8 месяцев и 13 дней до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится».
Середина апреля. Вторник
Железнов только-только успел прикурить сигарету в «своей» курилке между одиннадцатым и двенадцатым, когда из дверей двенадцатого резко вывалился Наум с телефоном, прижатым к уху:
– Нет, нет и нет! Владимир Владимирович, еще раз вам повторяю, в министры культуры не пойду! Да вы что! Моё светлое имя опорочить хотите! Что я вам такого сделал?!. Вот зачем вы мне предлагаете быть министром того, чего нет?!. Как чего? А вы считаете, есть?!. Владимир Владимирович, – тон у Нямы стал укоризненным, – ну не разочаровывайте меня…
Неся всю эту чушь, Наум спустился пол пролета вниз к Железнову, развёл руки в стороны: не могу прекратить, глазами показал вверх – откуда звонок, словами подтвердил: «Нет, Владимир Владимирович, и не умоляйте! Даже если на коленях просить будете… Что?!. Вот это могу! Министра финансов посоветовать могу!.. Сашка Железнов! Не слыхали?!.»
Сашка, с удовольствием наблюдавший за Нямой, включился:
– Скажи «Президенту», что он просит меня угостить тебя сигаретой.
Няма сделал «возмущенное» лицо, переложил телефон в другую руку:
– Что-что, Владимир Владимирович? Зачем вам это? У меня свои есть…
– Президенту – не ври!
– Да-а. Есть… Точно… ФСБ можете прислать проверить… Но вы все-таки настаиваете?!. Ну, хорошо… Единственно потому, чтобы и дальше не отрывать вас от дел государственных… Ага… И вам – не кашлять.
Якобы дав отбой, Наум пару секунд изучающе смотрел в смеющиеся глаза Железнова. Наконец, «увидев» в них то, что он хотел увидеть, он отступил на шаг, вскинул руку и произнес:
– Александр!
– Да!
– Не перебивай! – Наум махнул на Сашку рукой. – Александр! Вас ожидает миссия государственной важности! Как вы слышали, указание поступило прямо от Президента! Он, подчеркиваю, он лично просил вас угостить меня сигаретой!
– Ты забыл сказать, что «Отечество в опасности!» – Железнов протягивал ему пачку.
– Президент сказал – только одну сигарету! – Няма вожделенно смотрел на пачку.
– Бери пачку. У меня еще есть. А то так и будешь весь день дёргать меня по одной сигарете от имени Фиделя, английской королевы, ООН и еще кого-либо…
– Грубый ты, Железнов, – произнес Наум «укоризненно», взял пачку, заглянул вовнутрь, – а почему неполная? – «возмущенно» продолжил он.
– Ну, извини… Не знал, что Президент позвонит. Не подготовился.
Неизвестно, сколько еще продолжалась бы эта утренняя «разминка мозгов», если бы практически одновременно у каждого из них не зазвонил телефон. Железнов, взглянув на определитель, махнул Няме рукой и двинулся в сторону своего кабинета:
– Доброе утро, Маша. Как всегда?
– Да, еду на работу. И как всегда, хочу услышать ваш голос… Вы знаете, Саша, мне абсолютно всё равно, о чём говорить. Мне не бывает неинтересно с вами.
– Это, наверное, потому что мы с вами во многом ортогональны.
– Как? Это вы ругаетесь? – по интонации Железнов понял, что Маша улыбается.
– Я неверно выразился. Скорее всего, мы с вами – некомпланарны.
– Спасибо! Разъяснили, – Маша рассмеялась. – А это ещё что такое?!.
– Некомпланарны – дословно – не в одной плоскости.
– Саша, я не Софья Ковалевская…
– И, слава Богу! Поясняю. У каждого из нас – свой жизненный опыт, соответственно у каждого – свой взгляд на одни и те же вещи, сформированный на основе ценностей, которые преобладают в семье, мировоззрения, прививаемого в школе и институте, в колледже, соответствующего окружения на работе, соотнесения ваших представлений о жизненных целях с реалиями действительности…
– То есть вы хотите сказать, что мы шли по жизни через непересекающиеся плоскости…
– Да, именно так. Я же говорил, что вы схватываете мысль на лету. Судя по всему, хотя вы так и не хотите говорить, кем вы работаете…
– Потом, Саш, хорошо?
– Стоическая позиция… Ну, да ладно. Так вот, судя по всему, исключая базовые человеческие ценности, на многое мы с вами смотрим по-разному. При этом у каждого из нас – обоснованная позиция, имеющая право на жизнь в силу того, что сформирована она тем индивидуальным путём, который был пройден и вами, и мной.
– Но ведь у каждого человека – свой жизненный путь. Но очень многие – похожи друг на друга.
– Отлично, Маша! Вы молодец! Похожи те, у кого цели в жизни – стандартные либо – примитивные. И пути достижения у них, как правило – с минимальными затратами как умственной, так и физической энергии. Просто живут, особо не задумываясь ни о чём.
– Саша, а какая у вас цель в жизни?
– Глобальная… – не скажу.
– Почему?
– Суеверный, наверное. Мне кажется, если всё время о ней говорить окружающим…
– И мне не скажете?
– Вам – тем более.
– Ага! Я для вас теперь – среди окружающих! Хорошо! Я запомню!
– В общем, – продолжил Железнов, не замечая весёлого «возмущения» Маши, – я считаю, что лучше каждый день делать что-то для того, чтобы цель приблизить, чем рассуждать о том, что было бы неплохо, если бы… В общем, я надеюсь, вы меня поняли.
– Да, конечно. А не глобальные, не глобальные цели у вас есть? Или тоже – не хотите мне о них говорить?
– Не глобальные… – Железнов взял секундную паузу. – Их – море, Маша. В частности, вас увидеть…
