Сергей Тюленев - Улыбка Пеликена
По следу волка
Мороз был мягким. Ледяной наст хрустел под ногами, но не ломался и не проваливался.
Главный ветеринар оленеводческого совхоза шел немного впереди. Глеб и начальник пограничного отряда – сзади.
– Григорий Михайлович, не уходите далеко, нам и так все понятно! Давайте лучше обсудим вопрос отстрела дикарей.
– Семен Николаевич, вы сами все видите. Снег, словно лед, олени, пытаясь пробиться к ягелю, разбивают ноги в кровь, а потом на морозе болеют, плохо перемещаются и, в конце концов, погибают. – Глеб, взяв пограничника за локоть, жестом руки показал ему, что им нужно возвращаться обратно к вездеходу.
– Бульдозеры сюда не дойдут, а вашим орлам на БМП ничего не стоит помесить гусеницами склоны сопок и раскрошить этот долбаный наст к чертовой матери. А?
– Хитер ты, Михалыч! – Пограничник улыбался. – Ведь знаешь, что это далеко от границы и мест постоянного патрулирования. Представь, сколько солярки придется сжечь, а главное – списать потом.
– Так с пользой же! Скажешь своему заму по хозчасти, что совхозные охотники в этих местах для вас диких оленей настреляли. Представь, как обрадуются твои бойцы, получив в рацион свежее, парное мясо.
– Да, – произнес тот протяжно, – оленина – это замечательно. Знаешь, у меня самого от этого консервированного пайка под ложечкой сосет, а про бойцов и говорить нечего. Хорошо, договорились.
Они обменялись крепкими рукопожатиями и посмотрели в сторону бегущего к ним ветеринара.
– Чего это с ним? – Глеб поднял руку под козырек, прищурился. Сильное солнце, отражаясь от снега, яркими бликами пробивало темные очки.
Они переглянулись между собой и, не сговариваясь, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, пошли навстречу странно машущему руками работнику совхоза.
– Там, там, – стали доноситься до них его крики, – волк, огромный полярный волк!
– Где? – спросил пограничник, когда они сошлись.
– Слева за сопкой, – восстанавливая дыхание после бега, с трудом выговорил ветеринар.
– И что? Вы первый раз в тундре волка увидели? Чего такой крик подняли? – с удивлением в голосе произнес пограничник.
– Так он же прямо на меня пошел! Я когда его увидел, подумал, он просто бежит, а он нет – остановился, посмотрел на меня глазами своими стеклянными и… – Не договорив, ветеринар снова замахал руками, указывая в сторону сопки.
– Что? – произнес Глеб и оглянулся.
Огромный белый волк стоял метрах в ста пятидесяти и смотрел на них.
Пограничник расстегнул тулуп, достал пистолет и выстрелил вверх. Зверь дернулся и, развернувшись, побежал в обратную сторону.
– Эх, Семен! – вырвался возглас негодования у Глеба. – Я так близко полярного волка никогда не видел. Чего ты палить начал, не дал полюбоваться красавцем…
– Странный он какой-то, – убирая пистолет, спокойно произнес пограничник. – Впервые вижу, чтобы одинокий волк осмелел настолько, что среди белого дня в открытом поле пошел прямо на человека.
– А вы размер его видели? – снова заговорил напуганный ветеринар. – В нем килограммов сто, я сначала его за безрогую важенку принял. Еще подумал: почему она одна по тундре бегает, а потом пригляделся, вижу – ход не тот, не олений… Ну, а когда понял, что это волк, меня холодом прямо с головы до ног пробило. Ноги сами деру дали.
Все снова посмотрели в сторону сопки, потом внимательно вокруг себя – животного нигде не было видно.
– Неужели сто килограммов? – нарушил молчание Глеб.
– Да ерунда! – быстро ответил пограничник. – Таких волков не бывает. У Григория Михайловича глаза от страха велики, максимум шестьдесят. Просто сейчас, зимой, у волка шкура пушистая, мощная, вот и кажется, что он с медведя размером.
Вернувшись к вездеходу, они сразу увидели следы крупных, когтистых лап волка.
– Это уже не смешно, – наступая на крыло машины и открывая дверцу, тихо произнес ветеринар. – Чего он вокруг нас кругами ходит?
– Николаич, может, у тебя в вездеходе карабин есть? – пропитываясь общим чувством страха, произнес Глеб.
– Сейчас пулемет достану! Давайте, садитесь скорее и поехали. Если бы мне кто-нибудь когда-нибудь сказал, что такое бывает, не поверил бы. Трое взрослых мужиков с оружием убегают от волка. Что за напасть? – Пограничник убрал пистолет и сел на место водителя.
– Послушай, Семен, будь другом, – быстро затараторил Глеб, – поедем по его следу, я правда никогда раньше волков не видел! Ну, давай хотя бы догоним, посмотрим на него разочек, а потом обратно в город поедем.
Не отвечая, пограничник завел двигатель, лязгнул рычагами и, дернув вездеход, направил машину по следу хищника.
Минут через десять они увидели его. Волк заметался и прибавил скорости.
– Давай, давай! – закричал Глеб. – Левей бери, а то в кустарник уйдет!
– Спокойно, – дергая рычаги, уверенно произнес пограничник, – сейчас мы его погоняем, никуда не денется! А то ишь, чего удумал, на людей бросается!
– Уходит, уходит! Смотри, летит прямо! Вот красавец, вот зверюга матерая! Семен, газу давай, почему твоя железяка еле плетется? Е..к..л..м..н!!
Они остановились у кромки поля, дальше простирались заросли густого кустарника.
– Ну, – оглядываясь на всех, произнес пограничник, – чего делать будем? Напролом пойдем или наигрались уже?
Ветеринар молчал, а Глеб, почесав от досады затылок, резко открыл дверцу и вышел на крыло вездехода.
Солнце ударило по глазам ярким светом, и он прищурился. Морозный воздух, попадая в легкие, принес ощущение невероятной чистоты и прозрачности.
– Видишь его? – спросил пограничник, тоже выходя на крыло.
– Нет, ушел, зараза! А жаль, в погоне не удалось мощью его полюбоваться. Мне показалось, ветеринар прав – сто килограммов в нем есть. Смотри, как он лапами глубоко снег давит.
Пограничник спрыгнул на землю и, пройдя вперед метров десять, присел, рассматривая след.
– Что, огромный отпечаток? – произнес Глеб, опускаясь на корточки рядом с товарищем.
– Большой, я такого никогда раньше не видел, но смущает меня не это. Понимаешь, – Семен поднял глаза на Глеба, – волк, бегающий по плотному, ледяному насту, должен за зиму сильно стереть когти. А тут прямо домашний питомец, которому заботливый хозяин забыл их ножницами укоротить.
– Ты хочешь сказать, что это не волк, а собака?
– Нет, след лап строго по линии, это точно волчара. Но у меня есть ощущение, что он жил в доме. И, кстати, это может быть объяснением и ответом на вопрос, почему он не боится человека и так близко подошел к вездеходу. Думается мне, этот волк ручной.
– Ручной, – удивленно повторил Глеб. – Откуда он мог взяться?
– Вот и меня этот вопрос очень интересует. Не хочешь немного прогуляться по следу? Может быть, он вернется, и нам удастся получше его разглядеть.
– Давай! – оживленно произнес Глеб. Интрига и опасность приятно щекотала нервы неизвестностью.
Пройдя минут десять, они углубились в рослый кустарник и по следам поняли, что волк бежит спокойно.
– Вот тебе еще одно подтверждение: дикий зверь, когда за ним гонятся, мчится как угорелый, а этот… – Пограничник указал пальцем на маленькую елочку. – Даже остановился помочиться.
– Тихо, – настороженно произнес Глеб, взглядом и кивком головы указывая Семену в сторону оставленных ими следов.
Звуки похрустывания снега и колебание макушек кустарника отчетливо указывали на то, что к ним кто-то приближается.
Пограничник снова достал пистолет, но на этот раз плавно снял его с предохранителя.
Напряжение нарастало. Глеб почувствовал, как побежало сердце, на мгновение ему показалось, что глухие удары его пульса слышны всей тундре.
– Мужики, куда вы подевались? – крикнул ветеринар и через секунду сам появился из кустов.
– Твою маковку! – Возвращая предохранитель на прежнее место, незло выругался пограничник. – Чего тебе в вездеходе не сидится?
– Нифига себе, оставили меня одного, пошли куда-то и пропали! А если бы на вас волк напал?
При этих словах все трое почувствовали на себе взгляд и словно по команде повернули головы в одну сторону. Огромных размеров волк стоял в пяти метрах и внимательно смотрел на людей. Его глаза, казалось, застыли, а молочно-перламутровые белки неприятно царапнули страхом затрепетавшее сознание.
– Спокойно… спокойно… все стоим и не двигаемся, – шепотом произнес пограничник.
Волк приподнял морду и потянул воздух влажными ноздрями. Темные кончики его ушей торчали острыми пиками и слегка шевелились.
– Да он же слепой! У него катаракта!
Ветеринар произнес эти слова слишком громко и эмоционально, зверь дернулся, рыкнул, обнажил мощные клыки и скрылся в кустарнике.
– Семен, почему он нас не боится? – спросил Глеб, уважительно считая, что опыт и наблюдательность пограничника помогут ему понять необычное поведение хищника.
– Чума! Никогда ничего подобного не видел! Быть не может, чтобы волк не почувствовал запах моего пистолета и пороха. Это какай-то белый дьявол!
