Дмитрий Вощинин - Время иллюзий. Третий глаз (сборник)
– Жаль… Ну да ладно.
– Если хочешь, поедем на неделе… Я отпрошусь.
– Давай… У меня тоже есть отгулы.
Глаза Светланы светились, и Всеволод не удержался и нежно поцеловал ее в лоб.
Света приняла поцелуй и быстро побежала к шкафу, вынула альбом и радостно его раскрыла. Старые фотографии его просто поразили: он и не помнил, чтобы так часто фотографировался.
– Я совсем и не помню… Кто это фотографировал?
– Нетрудно догадаться. Это я.
– Ты? Ты же была совсем маленькая.
– Маленькая и не маленькая… Я попросила отца купить мне «Смену». Он же помогал мне проявлять снимки.
– Ты всегда была тихоней.
Они весело смотрели семейный альбом.
– Тебе нравятся снимки?
– Очень. Особенно – вот сидим с Игорем за столом… А твоих фоток с нами нет.
– А ты не догадываешься, почему? Я ведь снимала.
– Ты, оказывается, была не только тихоней, но и молодцом.
– Хорошо, что ты так считаешь… Ну, ладно… Теперь можешь идти.
Всеволод вышел в парадное.
На лестничной клетке, прощаясь, Игорь взял за рукав Всеволода:
– Знаешь, Севка… не надо тебе часто встречаться со Светкой.
– Почему?
– Потому что ты ее не знаешь… Это с виду кажется, что она маленькая малышка.
– Я так и не думаю.
– Но ты не знаешь, что она очень чистая… и не для тебя.
– Ну, вот этого я уж… не пойму.
– И не поймешь. И если не хочешь серьезных отношений…
– Я не пойму… Что ты имеешь… под серьезными отношениями?
– Прошу тебя… Я ведь чувствую. И вижу, как она на тебя смотрит.
– Может, тебе неприятно, что я становлюсь на пути твоего фронтового друга?
– Смотри, Севка… Не буду тебе ничего говорить.
4
Появление Всеволода в размеренной жизни Светланы ждало своего часа. Оно, подобно встрече Татьяны с Онегиным, было запрограммировано судьбой. Это как весна, которая обязательно должна появиться после затяжной холодной и заснеженной зимы.
При всей консервативности домашнего воспитания Света росла одиноким «гадким утенком», переполненная собственными мыслями и чувствами.
Характер Светы, в меру строптивый и настойчивый, трудолюбивый и ищущий, отвергающий разноликую мишуру соблазнов, искал жизнеутверждающего выхода и позитива в труднопонимаемой окружающей действительности.
Она хорошо училась в школе, была прилежна и аккуратна, чем привлекала к себе взгляды учителей, которые старались всевозможными способами усилить ее внимание к учебе, добру и просветительской культуре. Многие из них даже видели в ее лице будущего педагога.
После школы, которую Света закончила очень хорошо и только совсем немного не дотянула до серебряной медали, она, получившая воспитание в трудовой, рабочей семье, хотела жить самостоятельно, зарабатывать собственным трудом и чувствовать себя уверенно. Бывшие тогда в моде специальности юриста, экономиста и финансиста не очень увлекали ее. Но именно случай решил ее судьбу в выборе профессии.
Подруга решила поступать в финансовый институт и попросила сначала помочь, а потом и составить ей компанию при поступлении. И Света из солидарности подала документы и пошла с ней на экзамены, которые, в отличие от подруги, успешно сдала и была зачислена на первый курс. Начав учебу, для обретения самостоятельности она искала подработку. Ей предложили работу оператором в банке, и она перешла на вечернее отделение института.
Работа в банке ей понравилась. В офисе было приятно чисто, уютно. Клиенты были довольны ее внимательностью и врожденной чуткостью. Руководство банка и коллектив к ней относился тоже доброжелательно. Учеба по специальности способствовала ее финансовому росту и повышению по службе.
И сегодня в свои двадцать шесть Светлана – заместитель начальника отдела весьма представительного и успешного банка. Не было у нее ни завистливых подруг, ни подталкивающих к близким отношениям начальников. Она, как и в детстве, была независима и предпочитала гордое одиночество.
Несмотря на непонимание ее устремлений окружающими, она была рада своим мечтам и грезам. Но до сегодняшнего дня единственно, что не сходилось в ее жизни – это ее личное.
Нельзя сказать, что на нее не обращали внимания молодые мужчины банковской среды, но по ее меркам они были слишком развращены либо недостаточно серьезны.
Друзья Игоря, несомненно, нравились девушке и были ближе ей по духу, но она не понимала до конца глубины их переживаний, а их социальный негатив исходил как бы из другого мира и непонятной ей среды. Ведь она проводила большую часть своей жизни теперь вдалеке от их чаяний и забот. Поэтому и друзья брата не находили должного внимания ее души. Степан, который ухаживал за ней, был достоин, конечно, настоящей любви, но пока она не видела себя рядом с ним.
Ухаживания Степана она принимала и даже допускала, что возможно со временем могла бы найти с ним свое счастье. Сама она пока этого не хотела, что-то мешало сближению, звало ее дальше.
И вот неожиданно появился Всеволод. Он сразу придал всем ее мечтам яркую романтическую окраску. Девичьи чувства юности заиграли с новой силой, она почувствовала в себе двойной прилив сил.
К тому же Всеволод был из успешного мира. Его голубые глаза были для нее неповторимы и впитали все то небо таинственной неизвестности и надежды, которое бывает только в детстве и юности. Все это не оставляло сомнений, что это он, для кого она себя готовила и жила все это время.
Всеволод, общаясь со Светой, тоже попадал в мир детских безмятежных грез, которые отстраняли его от неуютной и надоедающей действительности. С ней он был, как в юности, весь в надеждах на положительный исход, который был где-то вдалеке от сегодняшнего дня. Ему не хотелось говорить с ней о своих проблемах, о своей жене, о сложностях на работе.
Она так естественно улыбалась, глядя на него, что Всеволод ощущал только тепло юной девушки. В самой юности из-за своей излишней осторожности, холодности или определенного страха быть не понятым он упустил этот необыкновенный момент юношеского влечения. А теперь все это было так просто; ответ он читал в открытых глазах девушки. И он окунулся, как в теплую воду лазурного чистого моря, и грелся на песке золотого пляжа.
Она растворила все трудности будничных сложностей его жизни, где из светлого для него была раньше только, возможно, одна рок-музыка. Сейчас он забыл и о ней.
Он пытался ей говорить о музыке, которая его захватывала. Но странно, что сейчас он сам находил противоречия в своих музыкальных сочинениях. Тогда он закрывал глаза и замолкал.
Она слушала и не очень понимала. Но то, что исходило от него, казалось ей теперь увлекательно-таинственным. Он приносил ей свои диски, она слушала их иногда наедине с собой. Доверие и желание ощутить радость вызывали в ней фантастические образы. Эту музыку она не знала, но теперь доверяла ей.
Она приняла его, совершенно не сопротивляясь и не сопоставляя своего избранника с кем-либо другим. Она приняла его как саму жизнь.
Она ни о чем его не спрашивала, и Всеволод на первых порах молчал о своей личной жизни. Когда он видел ее, радостно идущую навстречу, ему казалось, что кто-то сверху послал ему эту данность в виде чистого ангела любви.
Она так естественно сама поцеловала его на первом свидании, и он уже не сомневался, что судьба сама сделала выбор, и покорился ей в сладостном порыве.
Он чувствовал свое превосходство и хотел любыми способами его закрепить. И тогда он решил отвлечь Свету от бывших друзей, семьи и поразить ее своим современным восприятием жизни и необычным достатком. Он взял кредит и бросал деньги направо и налево, как бы играя в беззаботное детство и юность. Он видел, как это приятно ей, как и любой женщине, ощущающей покровительство. И хотя она к этому не очень привыкла, он добился своего, угождая любой ее прихоти, и с удовольствием чувствовал свою значимость.
Они часто ездили на машине в рабочее время и бывали дома у нее, когда квартира была пуста. Света сама не хотела показывать своей связи. Она знала, что Игорь был бы не очень доволен этим. Брата она очень любила, и до появления Всеволода он был частью ее личной жизни.
Всеволод был доволен, что вернулся в юность душой и телом. Даже Римма со своей гламурностью ушла далеко на второй план. Он держался с ней теперь более сдержано, но брал ее машину довольно регулярно.
Влюбленные говорили между собой не так много: их души понимали друг друга без слов.
– Ты стал молчаливый, – тихо говорила она.
– Мне с тобой хорошо и без слов, – отвечал он и видел, что она ждала этого ответа.
Однажды они поехали купаться на малолюдное место Москвы-реки. У воды вдруг накатила туча, и пошел дождь. Они молча глядели на стекающие по стеклам капли и уже хотели уезжать, но дождь также неожиданно прекратился. Деревья у реки стояли, окутанные тонким запахом листвы и свежей капели. Вокруг не было ни души.
