Александр Самойленко - Долгий путь домой
– Успел уже! – оценил дверь мордоворот. Клычов поначалу не сообразил, о чем речь.
– Чего успел?!
– Я говорю, ночь только прошла, а он уже вон как… забаррикадировался!
У Клычова ёкнуло под сердцем – что-то тут не так, не могло быть такой квартиры и такой шикарной двери у этого Артиста Вани. Звонок огласил квартиру соловьиной трелью. Внутри по коридору прошаркали тапки, клацнули замки и на пороге, перед Клычовым, нарисовался управляющий лядовским рестораном восточной кухни Данияр, в узбекской тюбетейке, с голым пузом и пиалой чая в руке. Тот самый, у которого Лядов и Клычов встречались утром после этого дикого вечернего ограбления и откуда Лядов подался к своей Матильде. На лице Данияра отразился сначала панический испуг, он меньше всего ожидал увидеть по месту своего жительства начальника СБ самого Лядова и за его спиной двух его бандюганов. Затем испуг сменился выражением бурной радости от столь внезапного появления дорого гостя.
– Бай, дорогой мой, кого аллах прислал! Заходи, чай будем пить, самса кушать!
Клычов смотрел на Данияра злобно. Растерянный, спросил:
– Ты что здесь делаешь?
– Чай пью.
– Кто здесь живет? – Клычов заглянул поверх головы Данияра в квартиру, подумал, может, этот узбек пришел к Артисту чаю попить?
– Не видишь, я здесь живу, семья моя здесь живет, – обиделся Данияр. – Зачем такой вопрос спрашиваешь?! Лучше заходи, дорогой, как к себе домой!
Клычов дал отмашку помощникам, чтобы шли в машину, вошел в гостиную, бросил оценивающий взгляд по сторонам. Квартира кичилась вызывающей азиатской роскошью – хрустальные люстры, ковры, арабская мебель, в сервантах дорогущая, бесполезная для застолья посуда. В дальнем от входа углу гостиной ковры были покрыты атласными узбекскими одеялами, на которых стоял круглый столик с пиалушками и пузатым фарфоровым чайником. Вокруг столика лежали подушки. Здесь пили, как положено, зеленый чай по-узбекски.
Клычов опустился на диван, показал пальцем Данияру на стул напротив себя – садись!
– Где человек, который жил здесь до тебя?
Данияр вскинул плечи к ушам.
– Какой человек?! Никакой человек не знаю! Мне квартиру агентство по недвижимость нашел. Я им заказ сделал, они нашел. Мне показал, мне понравился, я купил. Никакой человек не знаю, я деньги агентство давал. Потом ремонт делал, квартир плохой был, только место хороший, поэтому купил… – объяснил Данияр с обидой в голосе. В самом деле, пришёл тут, чай не пьет, вопросы плохие задает! Прокурором стал, что ли?!
– Договор с агентством покажи!
Данияр покорно достал из серванта папку с документами на квартиру, и все сокрушенно покачивал головой: некрасиво, дорогой, ведешь себя, мы же в одном коллективе работаем, у нас начальник один, Лядов Матвей Алексеевич, хороший человек!
Клычов бегло пролистал договор, все понял. Видеть важнейшего для него человека, знать что-либо о нем узбек не мог, он купил квартиру у агентства «Квартсервис», которое принадлежало Лядову и находилось в управлении его племянника, Лядова Юлия Юрьевича… Клычов подавил в себе приступ бешенства, злобно пробормотал под нос:
– Расплодились, как крысы, работать невозможно. Лядов на Лядове сидит и Лядовым погоняет. Уже друг другу поперек встали…
Данияр сделал вид, что ничего не услышал, поднял глаза к люстре, начал внимательно разглядывать ее хрустальные сосульки. Клычов позвонил своим людям:
– Привези сюда Юлика из «Квартсервиса»! Что значит «не захочет»?! Бери его за жопу и мигом сюда!
Данияр тревожно поглядывал на Клычова, он понял, что его квартира замешана в каком-то нехорошем деле. Клычов сидел молча, нервно постукивал указательным пальцем по столу. Внезапно из кухни донесся, нарастая, восторженный бабий клич:
– Са-амс-са-а! – в гостиную, разруливая бедрами, влетела сияющая узбечка, покачивая перед собой в раззолоченных пальцах подносом с пирамидой самсы.
– Покушай, дорогой, для тебя приготовила, только для тебя такой самса!
Клычова схватил приступ голода, он не ел весь день, всё мотался за этим артистом Ваней. Данияр предостерегающе вскинул руку, затыкая фонтан гостеприимства жены, мол, дура баба, не видишь, не до того! Но Клычов успокоил его:
– Не шуми. Я поем. Весь день кручусь… – и попросил у хозяйки холодного молока.
– Горячий и холодный кушать нельзя, вредно! – озаботилась позолоченная узбечка. – Чай пей, чай это хорошо, когда самса!
– Неси молоко! – властно сказал Данияр. – И платок надень!
Хозяйку как ветром сдуло.
– Платок-то ей в доме зачем? – спросил Клычов, подивившись властности всегда елейного Данияра.
– Разболталась она у вас в России совсем. Женщина, когда на стол подает, в платке должна быть. Волос в еду упадет, как кушать будешь? Противно. И хозяину стыдно!
Клычов разрывал самсу пополам, нетерпеливо ждал, когда из пирожка уйдет раскаленный мясной дух, дул в него, потом совал в рот, заливал холодным молоком и глотал. Данияр деликатно поглядывал, как грубо и жадно ест его нежданный гость, как смотрит при этом в одну точку, напряженно думая. Спросил участливо:
– Что, дорогой, плохо дело?
– Было хорошо. Теперь плохо. Улетела птичка. А ведь в клетке была… – туманно пожаловался Клычов, но тут же осекся, взял себя в руки. – А самса у твоей хозяйки царская!
От двери по квартире полилась соловьиная трель. Следом за ней в гостиную, с помощью клычовских мордоворотов, влетел, падая вперед, управляющий «Квартсервиса» Юлик Юрьевич Лядов. Племянник Лядова был уже на заводном подпитии. Приблатненно взвыл:
– А в чем ваще дело?! Вы чё, не в курсах насчет меня? Да я вас, б…, порву, как Тузик грелку!
– Тузик, сидеть! – тихо произнес Клычов таким зловещим голосом, что Юлик мгновенно присмирел, опустился на краешек стула. И даже ладони положил на колени. Клычов удовлетворенно обозрел племяша Лядова, презрительно хмыкнул.
– Квартиру эту помнишь?
Юлик покрутил по сторонам головой.
– А в чем, собственно, дело?
– Я вопрос задал! Квартиру эту помнишь?
– Ну допустим… – Юлик попытался заерепениться.
– Человека, который в ней жил, куда дел?
– А чё?
Клычов растопыренной ладонью наотмашь снёс Юлика со стула на пол. Это внезапно обрадовало Данияра.
– Вай, молодец Клышов! Он вчера мне деньги не платил! Сам кушал, люди его много кушали, пили, а деньги не платил. Я ему говорю, выручка его дяде идет, надо платить, а он про дядю некрасивый слово сказал. Мне совсем неудобно было, такой семья хороший!
– Что именно сказал-то? Про дядю, – Клычов слегка развеселился.
– Сказал, что он на дядю положил. С каким-то прибором.
– Вот это у нас называется прибор, – Клычов ткнул пальцем Данияра в промежность. – Он тебе сказал, что кладет свой прибор на своего дядю. Понял?
– Не понял, – сказал Данияр. – У нас в Узбекистане на дядю ничего нельзя положить!
– Он тебе всё заплатит. Завтра утром. Я сказал! – Клычов пнул сидящего перед ним на полу Юлика и повторил вопрос:
– Человека, который тут жил, куда дел?
Посидев на полу, Юлик отрезвел. Встал, гордо одернул на себе пиджак, галстук, пригладил прическу. Вполне деловито сказал Клычову:
– Пойдем, выйдем. Тема есть.
Вышли на лестничную площадку. Клычов отправил своих людей в машину. Юлик дождался, пока за ними внизу хлопнет дверь подъезда, подступил к Клычову и неожиданно пылко, заискивающе зачастил:
– Понимаешь, жить-то надо, приходится крутиться. А тут лох попался – полный! Дурачок, гримером в театре работал, чайник, понимаешь? У него жена померла, сын погиб, самого с работы выгнали, ему эта квартира лишняя стала. Нас на него навели, мы ему предложили вместо этой однушку, разницу деньгами. Ну и все…
– Адрес однушки! – выдохнул Клычов, опять взяв след.
– Да я не помню, это ж когда было, – занудил Юлик и всё пытался задушевно обнять Клычова за плечо. Он резко отбросил руку Юлика.
– Адрес!!!
Юлик обреченно назвал адрес. Клычов уже кинулся было вниз по лестнице, быстрее к машине! Но Юлик остановил его.
– Да нет там этого мужика.
Клычов как в стену ударился:
– Как? Почему нет?!
– Там по документам два твоих охранника живут. Мы этого чудика развели, прокатили на дубликатах. Я ж говорю, жить-то как-то надо.
Клычов медленно вернулся к Юлику, растопырил у него перед лицом пальцы, как когти. Пальцы мелко дрожали, готовые впиться в глаза Юлика. Другая рука Клычова скользнула под пиджак за пистолетом.
– Где этот человек?!
Спас племянника Лядова Данияр, подслушивавший разговор в щель двери. Теряя тапки, выскочил на лестничную площадку, повис на когтистой руке Клычова.
– Не надо, дорогой! Здесь не надо! Как я потом буду тут жить! В другое место его вези, там что хочешь делай.
Воспользовавшись заминкой, Юлик, раскидывая по сторонам руки-ноги, рванул по лестнице вниз. Клычов обмяк, задышал нервно, прерывисто. Не чуя ног, оперся на Данияра, который осторожно, как тяжело больного, повел его обратно в квартиру. Здесь он опустил Клычова на диван, снял с него пиджак, расслабил узел галстука. И подал ему полстакана водки. Клычов протяжно вздохнул, отстранил ладонью стакан.
