Александр Лапин - Волчьи песни
Обзор книги Александр Лапин - Волчьи песни
Александр Алексеевич Лапин
Волчьи песни
© Лапин А.А., 2015
© ООО «Издательство «Вече», 2015
От автора
«Волчьи песни» – продолжение уже вышедших романов «Утерянный рай», «Непуганое поколение», «Благие пожелания» и «Вихри перемен», объединенных общим названием «Русский крест». В этом большом произведении я пытаюсь не только осмыслить свой опыт, но и понять, как исторические события в масштабе огромной страны влияют на судьбы людей. Я хочу осознать, что может изменить человека, где его корни и внутренний стержень.
В новой книге я продолжаю рассказывать о судьбах четырех друзей детства. Они через многое уже прошли, многое им еще предстоит. Мои герои – свидетели драматичных изменений и событий, которые затронули Россию и бывшие братские республики после распада СССР. Путч 1993-го, Чеченская война, становление рыночной экономики – в новом мире сложно найти себя, еще сложнее не сломаться. Это время двойственное, как символ волка: для кого-то он – воплощение созидательной силы, защитник, а для кого-то – агрессия и разрушение. В такое время у каждого своя песня. Сохранят ли герои книги себя? Кто из них пойдет против течения, кто подстроится, кого жизнь и время перемелют, разнесут на куски, чтобы дать уйти в небытие или возродиться?
Так и было с моим поколением, которому в «лихие 1990-е» пришлось столкнуться с новой жизнью, подчас жестокой, но полной возможностей и перспектив. И мы, как и герои «Волчьих песен», в это странное время боролись, любили, искали себя.
Часть I
Борискино царство
I
В некотором царстве, в некотором государстве жил Иван-дурак. Дурак-то он дурак, но власть любил. И, главное, везло ему. Так уж получилось, что царь-государь этой страны решил все в ней переделать. И позвал он в помощники полудурков со всего света.
Начали они перестраивать все: сносить стены, ломать окна, крушить мебель. Работают, стараются.
Наконец, разломали все, что можно. Сели посередине дворца. И думу думают. Что делать дальше? Плана-то совместного никакого нет.
А Иван-то дурак дураком, а помнит, что в конце каждой сказки он получает в жены царевну и полцарства в приданое. Вот он и говорит остальным полудуркам: а давайте царство поделим. И каждый в своем углу начнет строить, что захочет.
– А как же царь? – говорят остальные.
– А мы все сделаем потихоньку от него! – отвечает Иван.
Сказано – сделано. Съехались они в тайное место. Выпили хорошо. И стали царство делить. Ивану, как инициатору, дали огромный кусок – ровно половину. Остальное разобрали по себе.
Проснулся утром прежний царь. А царства-то и нету. Везде сидят свои князьки. И правят, как умеют.
Народ же чегой-то сумлевается. Говорит: «Конечно, сказки – дело хорошее. Но все они заканчиваются на получении Иваном половины. А вот как дурак потом правит своим полцарством – ни гу-гу! Боязно нам!»
А Иван ездит по городам и весям. И народу обещает:
– Не пройдет и года, как потекут у нас молочные реки, кисельные берега. Все зацветет и запахнет! Есть у меня такие люди, такие советники, что стоит им чихнуть, как прибегает Сивка-Бурка, вещая каурка, да столько капусты приносит, что на всех хватит.
Ну, народ и поверил.
Сказка продолжилась. Стал дурак править. Перво-наперво решил добро, что осталось, раздать своим людишкам. Но не тут-то было! Боярская дума, будь она неладна, захотела его ограничивать. Там-то не дураки сидят. Ты, мол, давай сначала с нами посоветуйся. Да поделись! А уж потом… Но Иван не стал слушать Думу. У него в то время были свои советчики: вампир-кровосос, что все причмокивал, рыжий бес да дядька Черномор. Стали они его подзуживать: «Ты уже от царя-батюшки избавился. Так давай теперь и бояр “к ногтю”. Одним махом. А потом все добро и поделим».
А дураки, они, надо знать, люди падкие на такого рода советы, типа отнять и поделить.
По их советам Иван и сделал. Думу, которая должна была его уму-разуму наставлять, пушками разогнал.
И давай куролесить! Перво-наперво начал своих холопов награждать. Рыжий бес ему подсказывает, а царь-дурак вотчины без счета раздает.
Ну, хитромордые упыри, вурдалаки, вампиры, нетопыри и прочая нечисть к нему начали льнуть. Мы, мол, тебя, батюшка, обожаем. Уж так любим! В обиду народу не дадим.
Дурак радуется. И тем, кто хвалит его лучше всех, отдает нефтепромыслы, рудники, заводы, фабрики.
Только дядька Черномор не дал свою трубу распилить и растащить. Сел на нее, уперся. Не дам. И все тут.
Ну, и бог с ним, пусть забавляется.
Сидит дурак довольный. Правит по-царски. С утра придет на работу. Примет от души. И хоть трава не расти.
А народ-то взвыл. Раньше с этих нефтепромыслов, заводов да фабрик все как-то жили. А теперь упыри да вурдалаки никого не подпускают. Все ихнее. За границу продают. И деньги там складывают. Готовятся бежать вместе с добром, ежели народ пробудится и начнет их на вилы сажать.
Понял царь-дурак, что маху дал. Ан поздно уже. Народ от него отвернулся. Одни хитромордые вокруг. Ужаснулся он такому делу. Проспался с полупьяну. Вылез в окошко-телевизор. И стал просить у народа прощения.
Что ж, народ наш добрый. Незлобивый. Почесали «репу». Вздохнули. Простили. И отпустили дурака с престола. С миром.
Такая вот история получилась. Сказка – ложь, да в ней намек. Добрым молодцам урок…
II
Сладко спится народу в этот ранний час за кремлевской кирпичной стеной. Тишина и покой царят в этой цитадели державности и российского могущества. Дремлет брусчатая Красная площадь с языческой пирамидой Мавзолея и православным храмом Василия Блаженного. Мертвым сном спят в каменных саркофагах в Архангельском соборе великие московские князья и цари. Дремлют сизые голуби на башнях…
…Похрапывают и что-то бормочут во сне бойцы спецподразделения, разместившегося на ночлег прямо в огромном зале Кремлевского дворца съездов. Не спит только он – капитан Казаков. Молча лежит на своем бушлате в проходе между бархатными креслами, ждет позднего осеннего рассвета и думает горькую думу:
«Как такое могло получиться? Еще год тому назад эти ребята – Ельцин, Руцкой, Хасбулатов – были неразлейвода, друзья-демократы. А сегодня грызут друг друга безо всякой пощады. Сцепились, словно бешеные собаки. Делят власть! Да ладно бы занимались этим у себя на съездах и в кабинетах. Нет, они втягивают в драку весь народ! И нас тоже!»
Капитан потихоньку поднимается со своего импровизированного ложа и бредет через просторный холл, мимо спящих офицеров в туалет. Там долго плещет над белой раковиной водою в лицо, прогоняет остатки дремоты и тревоги – что день грядущий нам готовит?
Вчера вечером их собрали по тревоге. Экипировали, вооружили. И привезли сюда, в Кремль, поближе к начальству. Дело в том, что после августа девяносто первого победители сообразили, какую силу они имеют в лице этого спецподразделения и какую опасность оно представляет для власти. И сделали вывод. Надо держать супербойцов поближе к себе. Так группа перешла из подчинения «конторе» под непосредственное руководство федеральной службы охраны.
Для укрепления дисциплины из запаса привлекли бывших командиров. Обласкали их. И поставили задачу – повысить боеспособность до максимума.
Тренировки усилились. Но эффекта не дали. Потому что народ теперь стал больше думать. И, соответственно, лучше понимать, что происходит на самом деле.
* * *Народ пробуждается в буквальном смысле. Навстречу ему по широкой беломраморной лестнице, покрытой красной ковровой дорожкой, шагает лейтенант Петров в одной майке с перекинутым через плечо белым вафельным полотенцем.
– Доброе утро! – приветствует он боевого товарища, позевывая во весь свой щербатый рот.
– Доброе, коль не шутишь! Ты не сдаваться идешь с белым флагом? – буркает в ответ Анатолий, слегка удивляясь такому вот небоевому прикиду товарища: «Как-никак, а это Кремль, Дворец съездов. А он тут гуляет в неглиже».
– Анатолий Николаевич! – не обращая внимания на недовольный тон капитана, доверительно обращается к нему Михаил. – Тут, кажется, такой сюжет заворачивается, мама не горюй! Наших отцов-командиров пригласили к самому… – и Михаил показывает глазами вверх.
– Бойцы гудят!
– Ладно, иди мойся! Аника-воин! – усмехается, несмотря на холодок в груди, капитан. – А то на завтрак опоздаешь!
– Какой уж тут завтрак, в Кремле-то? – полувопросительно, полуутвердительно добавляет Петров.
– Вот и я говорю! – неопределенно хмыкает Казаков.
А в зале все уже проснулись. Кто сидит прямо в камуфляже в шикарных креслах. Кто лежит. Ждут. Переговариваются. А поговорить есть о чем. Информация поступает разноречивая и разноплановая. Красавец мужчина подполковник Горчаков, молодцеватый и подтянутый, рассказывает сидящим рядом офицерам о своих вчерашних вечерних приключениях по дороге на базу:
