Дмитрий Вощинин - Время иллюзий
Тот, что стоял у окна, подошел сам:
– Степан. Добрый день, Света, – кивнул он одновременно девушке.
Всеволод тоже представился и ощутил пожатие трех крепких рук.
Вошедшие заняли места за столом. Света весело оглядела всех и села между Всеволодом и Игорем:
– Что же вы ничего не едите? – лукаво заметила она.
– Ждали тебя, – отозвался Степан.
– Ах, вот так, – Света продолжала улыбаться.
О том, что они только что пообедали вместе с Всеволодом, она не стала говорить.
Игорь наполнил рюмки:
– Выпьем за встречу.
– И за знакомство, – добавила Света.
Всеволод чувствовал некоторую напряженность из-за своего присутствия:
– Я слышал от Игоря, что вам досталось …на войне.
– Досталось – это не то слово, – слегка потупился Степан.
– Про войну говорить сложно. Понять ее можно только на своей шкуре, – добавил Иван.
Игорь тоже задумался:
– Пожалуй, ты прав, Иван… о войне можно рассказывать много, но все равно получится что-то вроде кино.
– Просто это другой мир. Если и кино… то с дьявольским режиссером, – добавил Степан.
– Давайте не будем о трагичном, – вставила Светлана.
– Света права… мы уже пили за ребят, которые не вернулись, – поддержал Иван.
Игорь посмотрел укоризненно на сестру:
– Ты хочешь сказать, что нам не о чем больше говорить?
– Я вовсе об этом не говорю… Просто надо жить сегодняшним днем.
– Только ты можешь нас радовать в сегодняшнем дне, – весело подхватил Степан.
– Почему – только я?
– Ну, может твой сосед…
– Пока ничем не могу похвастаться. Но я надеюсь.
– Вот он надеется. А вы как будто еще там… – продолжала Светлана.
– На что же ты, Всеволод, надеешься? – поднял глаза Степан.
– На карьеру… Я работаю в солидной фирме.
– А кем ты работаешь? – продолжал Степан.
– Менеджером.
– Значит, не на производстве… Думаю, надежды твои не имеют больших перспектив.
– Ты научился красиво говорить, Степан, – возразила Света.
– Тут дело не в словах. Я не верю в карьеру на чужом предприятии в наше время.
– Почему? – удивился Всеволод.
– Потому что все равно поставят на высшую должность своего. Либо слабого и преданного их интересам, либо родственника, либо такого же богатого. На производстве – другое дело… Там надо по-настоящему работать. А в управлении свои законы. Твои качества их не интересуют. Выдвижение и продвижение по службе очень редко здесь соответствует профессиональным качествам человека.
– Немного непонятно. Я ведь предлагаю свои услуги…
– Услуги можно продавать по-разному. Либо гордо брать своими заслугами, либо согнувшись пресмыкаться.
– Не все же такие несгибаемые, как ты, – отрезала Светлана.
– Я это говорю для Севы. Ребята знают, что я вернулся позже, был офицером, надеялся послужить стране, но эти крысы не платили, что положено, и даже сидя в тылу, «гробовыми» спекулировали. И набил я морду такому лису, потом написал рапорт и ушел на «гражданку». А они только радовались: «Не надо платить», – усмехнулся Степан.
– Наверно, это обидно – потерять все, – заинтересованно посмотрел на него Всеволод.
– Потом нашел неплохую работу. Строительно-монтажная организация, которая имела ресурсы и работала и за рубежом, тогда еще государственная… Началась приватизация, генеральный директор и его дети стали хозяевами. С этого все и началось…
– Что именно? – удивился Всеволод.
– Дело в том, что корпоративные интересы – далеко не государственные. Началось с того, что генеральный поставил своего несведущего сына руководить строительством: начались промахи и ошибки. Потом, чтобы повысить финансовую составляющую, привлекли банк, который захотел быть акционером; ему продали акции, и началась борьба за власть на фирме. Упало качество, поползли сроки… потом и неудовлетворительные результаты строительства… в итоге – срыв контракта.
– Наверно, так бывает, – отозвался Всеволод.
– Бывает. Но если бы это была государственная фирма, развалить ее не дали бы… – Степан встал и подошел к окну, – Но главное даже не в этом. В этой ситуации подвели заказчика строительства, который потерял объект. И самое главное – как скот разогнали рабочих и служащих, из которых многие работали по 20–30 лет на этом предприятии.
– Так сразу и выгнали? – продолжал Всеволод.
– Не сразу, конечно… Продали фирму проходимцам, которые перегнали по подложному контракту средства производства, включая громадный объем техники, на Украину. Работающие ранее люди оказались просто лишними при этом раскладе.
– Но есть же у нас фирмы, которые работают, и не плохо, – опять вмешалась Света.
– Есть, не спорю, но если присмотреться… Это те же монопольные сырьевые организации, которые всегда кормили страну, а малый и средний бизнес упирается в нашу непродуманную непробиваемую систему, где процветают, как правило, только мошенники.
– И я должен тратить свою жизнь, чтобы охранять этих мошенников! – насупился Игорь.
– Ну, ты сразу в крайности, – отозвалась Света.
– Я же дежурю и ночью. Смотрю иногда на них… изнутри.
– Уходи с работы этой.
– Куда? Вот ничего не могу. Из-за нее, – показывая на ногу, продолжал Игорь.
– Неужели нет другого способа заработать?
– Почему? Есть. Ходить по вагонам с шапкой. Сейчас уже приезжие из СНГ рабочие низкой квалификации наводнили город. И они объединились в кланы …а теперешнему государству это даже на руку.
– Все это отчасти верно… но что же ты предлагаешь? – не выдержал Всеволод.
– Мы-то с ребятами знаем, что никто уже не отдаст захваченных благ и, как говориться, место под солнцем.
– И что же теперь?
– За все надо бороться… и не предавать друг друга в этой борьбе.
– Ох! Как патетически звучит! – опять вступилась Света.
– Борьба это незаметный каждодневный труд. И убежденность в своей правоте.
– Ну, а конкретно?
– Нам осталось только голосовать за новых людей в руководстве страны, но… мы знаем, что власть любит подтасовки. Да и не все понимают в каком они тупике… А государственные люди не хотят признать неправильность своих действий.
– А как выйти из этого тупика?
– Прежде всего – говорить правду, а не играть в словоблудие. Что это за реформаторы, которые постоянно разрушают? Необходимо официально признать ошибки, перестроиться и пойти своим путем, который пробивали нам отцы и деды… А то, что унижено все предыдущее поколение, – это вообще трусость. Ведь правда все равно выйдет наружу…
Степан продолжал:
– Зарплата не соответствует вложенному всем обществом труду… Тем более, кто непосредственно производит – далеки от денежных потоков… Банковский сектор так разросся, а реальных кредитов обеспечить не могут.
– Потому что воруют, – вставил Иван.
– Вот именно, – Степан посмотрел в сторону, – Расслоение невообразимое. Они заняли все ключевые посты, разница в оплате… А там, где на порядок выше зарплата – в основном мошенничество…
– Но это не совсем так, – возражал Всеволод.
Степан его не слушал.
– Играем в красивые слова, а на самом деле – никакой экономической мысли, одни капиталистические повторялки, которые выгодны только западу. Такой рынок рабов получили…
– С рабами-то ты слишком, – вставила Света.
– А значит, я всегда буду второй сорт… если не третий, – вставил Игорь.
Потом Степан добавил:
– Может, и неправильно было все и раньше… и перегибали, но было главное – не были люди врагами!
Степан многозначительно замолчал.
– Но союз развалился! – настаивал Всеволод.
– Ты глубоко неправ! Союз не развалился, а его развали, – убежденно заключил Степан.
– Что же вы предлагаете? – Всеволод посмотрел опять на Степана.
– Мы пойдем на демонстрацию «Марш миллионов», вот, в сентябре. Мы ходили и в декабре… было много народа… протестное движение шириться, – добавил Иван.
– Какое-то непонятное это протестное движение, – отреагировал Всеволод.
– А ты приходи тоже, посмотришь.
– А что? Мне интересно…
– Хотя бы ради удовлетворения своего интереса.
– Вот у вас появился еще один …друг, – улыбнулась Света.
– Друзья – это всегда хорошо! – добавил Вячеслав, – Давайте выпьем за это!
Все дружно наполнили бокалы. Игорь встал:
– Я рад, что наша дружба имеет продолжение… А так – просто сплошная тоска и безысходность.
Все выпили. Игорь в раздумье продолжал:
– Все-таки странно, все те же люди, а страна совсем другая… Особенно непонятно было, когда вернулись.
– Всегда возникал вопрос – как это могло так быстро случиться? – добавил Виталий.
Степан подытожил:
– Конечно, перемены назревали… Но почему-то погнались за легким богатством и предали так быстро старое, в котором было и много хорошего.
