Татьяна Осипцова - Утка с яблоками (сборник)
И в этого человека она была влюблена! Ну, почти влюблена. То есть, он не был неприятен, как некоторые другие, например, бывшие одноклассники – любители дворовых тусовок под пиво и разговоров ни о чем. Он здорово целовался, ей казалось, что он эрудированный, симпатичный. Машина у него новая, и вообще, человек с перспективой. Думала, что и у нее перспектива появилась, девчонкам хвастала: вот он у меня какой – не на дачу в садоводстве, в Египет пригласил!
Ох, ну почему маму не послушала?
Катя вздохнула. Дома сейчас хорошо, все к Новому году готовятся, подарки покупают, деликатесами запасаются. Мама ищет утку – это целая история, найти такую утку, которая после тушения в цыпленка не превратится. Папа обожает утку с яблоками, а вокруг в жирке золотистая капустка, в меру кисленькая… Коронное новогоднее блюдо. Где-то, говорят, гусь, а у них в семье утка, ну, и оливье, само собой.
Когда-то она теперь домой доберется и, главное, как? На какие шиши? Слава богу, загранпаспорт с обратным билетом из Шарм-эль-Шейха был в сумке. А билеты из Питера до Перми у Костика остались. Теперь-то понятно, почему он через питерскую фирму тур покупал – «шифровался», следы запутывал, чтобы «эта» его не вычислила. А она все равно нашла.
Вот Катя на ее месте не стала бы выслеживать, догонять – не поленилась же в Африку попереться беременная!
«А может, и я не поленилась бы, если б беременная была», – подумала вдруг Катя и мысленно перекрестилась.
Хорошо, что не беременная, хорошо, что не было ничего, а то бы пришлось рожать от такого козла! Потому что он козел и подлец, и все мужики гады, кроме папы. Папка бы такой подлянки никогда не сделал: бросить беременную и поехать с другой развлекаться! Папка у Кати классный, пусть не богатый, пусть на круизы у него денег никогда не будет, зато честный и порядочный, и маму любит. Таких, как он, теперь не бывает.
Катя сроду не ездила за границу или на курорты, она вообще впервые уехала от папы с мамой и, оказавшись одна в далекой заморской стране, растерялась так, что сутки из номера боялась выйти. Может, и все восемь дней не выходила бы. Она, то порывалась отправить родителям эсэмэску, чтобы спасли ее, то тихо плакала в подушку на широкой падишахской кровати. В номере было душно, но Катя не знала, как включить кондиционер. Время от времени подходила к окну и наблюдала, как беззаботные отдыхающие валяются в шезлонгах возле небесной голубизны бассейнов и разгуливают по аккуратным дорожкам среди цветов. Через некоторое время она догадалась, в какой стороне море – все шли примерно в одном направлении. В седьмом часу вечера народ потянулся с пляжа, за окном зажглись фонари. Захотелось есть. Она нашла в сумке печенюшку – подарок Аэрофлота – но, кроме воды, запить ее было нечем. Где находится ресторан, кому и как объяснить, что в стоимость путевки включено питание, Катя не знала. Когда приехали, Костик отдал красочные глянцевые бумажки из турагентства портье, взамен каждому из них на руку надели по оранжевому браслету – пропуск в отель, как пояснил Костик. Больше, кроме обратного билета на самолет, который, слава богу, оказался в паспорте, у нее ничего не осталось.
Проклиная Костика за вероломство, а себя за глупость, она включила телевизор, пощелкала программами и нашла «Орбиту». Родная речь немного утешила, и под какой-то скучный старый фильм она уснула, да так крепко, что проспала до одиннадцати часов утра.
Ее разбудил звук открывающейся двери и какое-то шарканье. На пороге стоял молодой араб с тележкой, из которой торчали щетки и тряпки. Катя с испуга натянула одеяло до глаз и таращилась на него. Араб улыбнулся, снял с внутренней стороны двери пластмассовую табличку «don’t disturb» и перевесил ее на ручку с наружной стороны. Что-то пролепетал на чудовищном английском. Катя, тоже по-английски, сказала, что не понимает, она русская. «О, раша. Я любить раша. Я не беспокоить раша. Спать раша», – продолжал скалить белоснежные зубы араб. Сообразив, что он говорит по-русски, Катя забросала его вопросами: «Где я могу поесть? Кушать? Все включено. Ресторан здесь где?» Араб оказался сметливым, улыбнулся еще шире: «Эврисинг инклюдед? Можно кюшать много, все кюшать! Рестрант. Он ди фёст фло. Кароши рестрант. Ты идти в рестрант потом, ван афтанун, – и мысленно посчитав, добавил: – тринатшать чьясов». Катя поблагодарила. Араб чего-то ждал. «Не надо убирать, все и так чисто, спасибо», – заверила Катя. Уборщик перестал улыбаться, вроде обиделся и закрыл дверь с той стороны. «Вот чудной, – подумала она. – Ему работы меньше, а он расстроился».
Ресторан она нашла, назвала метрдотелю номер комнаты, и этого оказалось достаточно, чтобы семь дней получать трехразовое питание в неограниченном количестве. После обеда отправилась на пляж. Море оказалось лазурным, чистым и таким соленым, что даже плавать трудновато, зато утонуть практически невозможно. Устроившись после купания под зонтиком на лежаке, она осмотрелась вокруг. Ее удивило, что нигде не слышно русской речи, ведь если судить по телевизору, в Египте русских больше, чем каких-либо других туристов. Рядом расположилось две арабские семьи. Пузатые папаши плескались с многочисленными, и не сосчитать, детьми, а их женщины, замотанные в платки до бровей, в блузках с длинными рукавами, парились на солнцепеке, без зависти глядя на купающихся. С другой стороны шумная немолодая компания разговаривала по-немецки, чуть дальше вроде по-итальянски. Она и позже пыталась найти соотечественников, чтобы пристроиться рядышком – все не так страшно и одиноко – но не нашла. И все-таки, настроение у Кати заметно улучшилось. С голоду она не умрет, море под боком, солнце светит, а на козла-Костика плевать. В конце концов, по-настоящему она влюблена не была, и прекрасно это сознавала. Просто так получилось, что она никогда ни с кем не встречалась, а тут Костик со своими цветочками и кафешками. Вроде в банке он на хорошем счету, повысили его недавно. За границу пригласил, путевку за свои деньги купил. Плохо разве? Намного лучше, чем у любой из ее подруг, которых если и приглашают, так не дальше дачи, сексом позаниматься на свободе. Конечно, и с Игорем пришлось бы заниматься сексом, все этим занимаются. Когда-то ведь надо начинать? А Ирка, самая опытная из подруг, говорила, что молодость проходит, а любовь может и не прийти. Быть в девятнадцать лет девственницей глупо, уверяла она, а из предрассудка лишать себя удовольствия смешно, потому что никто на такие вещи в наше время внимания не обращает. И Катя решила попробовать секс без любви. Слава богу, не вышло, а то было бы еще обиднее. А так – хоть на курорте оказалась, спасибо Костику. Все хорошо, вот только непонятно, как она до дому из Петербурга будет добираться. И посоветоваться не с кем. Пока она решалась отправлять или нет эсэмэску родителям, телефон разрядился. А последним ударом стала пропажа кошелька из чемодана. Там не так уж много денег было, около тысячи, на билет все равно не хватило бы, но хоть позвонить…
– Девушка, так вы не туда завернули, Пулково-1 в другой стороне…
«Черт, опять этот мент! Что ж теперь, в Пулково-1 тащиться? А вдруг он передаст по рации, и там проследят, лечу ли я в Пермь? Точно, передаст. Опять документы проверят, потом до выяснения могут в отделение забрать. Ночевать в обезьяннике? А вдруг еще чего похуже? Вон, какие страсти по телику рассказывают…»
Правильно мама говорила, что не решилась бы ехать с человеком, которого мало знает. Она вот решилась, а теперь не знает, как до дому добраться. Билет до Перми тысяч семь стоит, или около того. Наверное, мама сможет найти такие деньги и выслать каким-нибудь электронным переводом, как по телику рекламируют. Только вот как ей позвонить? Телефонная зарядка была только у Костика, потому что телефоны одинаковые, и все равно на счете почти не было денег, а по роумингу дорого звонить. Можно СМС-ку, только вот зарядка…
Значит, задача номер один – купить зарядку. А деньги?.. Можно продать в скупку кулон с цепочкой. Жалко, конечно, родители в прошлом году на совершеннолетие подарили, но что делать? Больше продать нечего. В аэропорту, само собой, скупки нет, значит, надо двигать в город. Десяти рублей, которые случайно в кармане завалялась, на автобус, конечно, не хватит – придется пешком. Вроде бы город с той стороны, там небо светлее. Может, к утру и доберусь.
Перепрыгнув через сугроб, она вступила на недавно очищенную от снега проезжую часть и пошла по правой бровке, стараясь не нагрести снега в кроссовки.
* * *За пятнадцать лет водительской жизни впервые с ним такое. Больше часа откапывать собственную машину на платной стоянке! И лопат всего две – тоже мне, организация… Пришлось ждать, пока какой-то бедолага отроет свою «Тойоту», потом разгребать бруствер, образовавшийся за неделю перед носом собственной тачки, сметать с капота сорокасантиметровый слой снега, прогревать застывший мотор и лишь потом, не без помощи охранников, выруливать до выезда со стоянки. Машина буксовала, тут не шипы – тут цепи нужны, по такому снегу…
