Арсений Никитин - Счастье?
Обычно в аэроэкспрессе я сплю. Я просто обожаю этот механизм – сон всегда выручает в трудных ситуациях. Чувствуя, что все хреново, я просто стараюсь побыстрее лечь спать, и все проблемы пропадают, ведь я оказываюсь там, где их нет. Еще Василиса, в доказательство своего многообещающего прозвища, убеждала Ивана-царевича именно таким способом решать любые возникающие проблемы. Но теперь, когда я так счастлив, невероятно обидно и нестерпимо жалко тратить время на такую пустую вещь, как сон, безвозвратно крадущий драгоценное время моего восторженного ощущения. Так что получается, вот оно, счастье? Неужели дождался?
В детстве я, как и все, кажется, был счастлив, просто этого не замечал. Всегда находились мелочи, это счастье омрачавшие: то мультфильм по телику пропустил, то сборная по футболу опять проиграла, то двойку по физике схлопотал, то одно, то другое. Но сейчас-то я не дам себя обмануть и буду нежно лелеять это давно забытое ощущение.
Интересно, а может, я что-то не так понимаю? Может, счастье – что-то совсем другое? Я ухмыльнулся и решил «прогуглить» этот вопрос, тем более что время позволяло. Википедия немедленно констатировала, что «счастье – психологическое состояние человека, при котором он испытывает внутреннюю удовлетворенность условиями своего бытия, полноту и осмысленность жизни, а также осуществление своего назначения». Словосочетание со смутным значением «осмысленность жизни» предлагало возможность по ссылке перейти на другую статью. Воспользовавшись ею, я наткнулся на несуразное оливье, наструганное из расплывчатых религиозно-философских определений, щедро заправленных майонезом личного опыта автора статьи. К непосредственной реальности эта околесица имела крайне отдаленное отношение.
Дальнейшее изучение вопроса привело меня к перечислению значений слова «счастье», из которого выяснилось, что это не только «понятие морального сознания, обозначающее состояние человека», но также и город в Луганской (бывшей Ворошиловградской) области Украины, русский парусный линейный корабль постройки 1741 года, а вдобавок фильм режиссера Тода Солондза. Я снисходительно улыбнулся, вспомнив, как, позарившись на позитивное название и заявленный в аннотации жанр комедии, я отправился смотреть его в кино, а после просмотра погрузился в обширный депрессняк.
Странный выбор, лучше бы упомянули рассказ Акутагавы.
Да и с самим определением я категорично не согласился. При чем тут мораль? Лично у меня это ощущение возникает в основном от действий, общепринято считающихся аморальными. А собственное понимание и само определение счастья, сформулированное по результатам трех дней отсутствия дома жены, было предельно простым – когда получил то, что хотел, или избавился от того, что тяготило. Доказательство истинности этой формулировки я получил незамедлительно, оказавшись на очередном тренинге, на этот раз по эффективной коммуникации, где тренер в ходе вступительной части вдруг задал аудитории довольно неожиданный вопрос: «Вы помните ваш самый счастливый момент в жизни?» Затем выступающий сделал многозначительную паузу, позволяя присутствующим сначала вспомнить, а потом насладиться радостью того мгновения. Женщинам, вероятно, представился момент надевания на них кольца в ЗАГСе, девушкам – момент первого поцелуя, а мужчинам, скорее всего, вспомнились моменты наслаждения, возникающие в первые секунды обладания машиной, женщиной или деньгами. Дав еще пару секунд, чтобы каждый смог прочувствовать яркость своего воспоминания, выступающий вернул всех обратно в реальность, повторив: «Вспомнили?» Меня приятно удивил мужчина, по виду мой ровесник, сидящий рядом. Ни секунды не раздумывая, он просиял и радостно произнес, то ли в ответ выступавшему, то ли чтобы все вокруг могли разделить его радость: «Конечно, помню! Когда с женой развелся!» По его лицу было видно, что это – чистая правда. Тогда я от души за него порадовался.
Так вот, я счастлив вдвойне – я наконец понял, как избавиться от тяжкого груза, волочившегося у меня на шее почти семь лет, и получил то, о чем так мечтал, и даже больше. Как же тут не быть счастливым!
Откуда-то из недр моей памяти вдруг всплыл наивно-позитивный рефрен бодрой песни из детства: «Если счастлив сам, счастьем поделись с другим!» Я улыбнулся и, ухватив мысль, немедленно закрыл страницу с Википедией, нажал на закладку своего блога и после секундного размышления начал писать:
ne_romantick
Меня давно мучил своей неразрешимостью вопрос об определении счастья, и не столько как концепции, ведь наукообразное определение можно дать любому явлению, а скорее как эфемерной цели, дразнящей человечество на протяжении всего его существования, как удаляющийся мираж маячит перед умирающим от изнеможения путником.
Счастье понимают все по-разному. Я в этом убедился, собрав целый ворох цитат и в течение года проводя опрос всех своих друзей, знакомых и не очень знакомых. Результаты этого опроса не то чтобы были впечатляющие, но они вполне ожидаемо были вырваны из контекста разнообразных жизненных аспектов, наиболее актуальных для опрашиваемых в момент формулировки ответа:
* Happiness is a warm gun (John Lennon)[2].
* Счастье – это часа через полтора после того, как таблетку принял (Света, соседка в самолете по маршруту Москва – Питер, летела на концерт Jamiroquai).
* Это когда годовой баланс сошелся (главный бухгалтер одной крупной корпорации).
* Счастье – когда ничего не тяготит и все по кайфу (Витя, мой одноклассник, рок-музыкант, по совместительству водитель-экспе дитор).
* Осознавание того, что нужен другим (Славолюб, коллега по теперешней работе).
* Это просто эндорфины (Вика, секретарша у меня в офисе).
* Когда находишься в гармонии со своими морально-эстетическими концепциями (Олег Эдуардович, мой научный руководитель в аспирантуре).
Однако самая впечатляющая фраза на эту тему принадлежит одному из моих самых любимых писателей:
* Happiness is a Swedish sunset, it is there for all, but most of us look the other way and lose it.[3]
Да, мало кто из нас задумывается, что вот это счастье всегда рядом, как, например, тому же путнику до того, как он оказался в пустыне, никогда и не приходило в голову, что постоянное наличие воды рядом и есть счастье. Понимание этого дорогого стоит.
И сейчас, когда я все-таки смог наконец выбраться из той пустыни, куда меня занесло то ли ветром судьбы, то ли необозримой глубиной собственной глупости, я любуюсь этим великолепным видом заката, и у меня нет ни тени сомнения в том, что я счастлив!
Поставив точку, я еще хотел проиллюстрировать этот пост какой-нибудь впечатляющей закатной фоткой, но ничего подходящего в телефоне не было, а постить чужие я считал совсем неправильным.
Как только я нажал на кнопку «опубликовать», мне тут же пришло в голову, что этот пост диссонирует не только с моим ником, но и со всей концепцией моего блога. Готично-мрачный циник под именем ne_romantick совершенно не соответствует моему настоящему мироощущению! А может, просто стоит начать новый дневник, взглянув на жизнь другими глазами?
Я уже было открыл страницу для регистрации нового пользователя и стал придумывать новый ник – вопрос был непростой и крайне ответственный, и пока в голову при ходила какая-то банальщина вроде happy_face[4] или sun_is_shining[5], – но тут заметил, что народ потянулся к выходу, а вот уже и «Шарик».
Не торопясь встав в очередь на регистрацию после марш-броска по длиннющему тоннелю от перрона (даже чашка капучино из «Старбакса» не особо поддержала), я поймал себя на мысли, что ощущение непреходящей, щенячьей радости никак не отпускает – мне нравится Шереметьево-D, я любуюсь зависшей в небе буквой «зю», а ведь раньше я обязательно скалькулировал бы сумму, распиленную при ее проектировании и строительстве, меня совсем не бесит толкучка у стоек регистрации. Я просто спокойно стою, размышляя о том, что скоро там, в высоте, я увижу голубое небо, по которому так соскучился, ведь угрюмая питерская зима практически не дает шанса увидеть его на земле. Да, в самом деле, я просто и абсолютно счастлив!
И кто бы мог подумать, что всего лишь только пару-тройку месяцев назад я был в полном раздрае с собой. Я думал, что жизнь как таковая окончена, впереди только мрак. Странно, но тогда мне ничего не нравилось: ни голубое небо, ни улыбки девушек, ни Шереметьево-D. Не то чтобы не нравилось, просто я этого не замечал.
Причины на то были весомые – как ни пытался, в той моей жизни я не мог найти ничего, что бы меня хоть чуточку радовало, а с другой стороны, каждую минуту мне напоминали о себе тягостные жизненные обстоятельства. До счастья ли тут? Так как же я до этого дошел или даже, скорее, докатился?
Было бы глупо заявить, что я, вот так сразу и вдруг, осознал внезапно появившееся состояние своего мучительно безнадежного существования. Конечно, любое событие происходит по какой-то причине, а вернее, причин этих целый нескончаемый веер или, если хотите, уходящая в бесконечное прошлое длиннющая причинная цепь. Однако обычно на поверхности причина видна только одна, которая, как нам кажется, и толкает с горы событие, уже представляющее собой огромный снежный ком, слепленный за многие годы из крошечных снежинок причин и причинок. И как ни старайся, вероятность обнаружить ту самую точку отсчета, откуда и начал произрастать уже имеющийся перед глазами результат, довольно неопределенная. Во саду ли, в огороде все предельно просто – посадил себе картошку – получи картошку, посадил клубнику – нате, пожалуйста! А в жизни обнаружить момент, когда именно возникает та самая главная причина, почти невозможно, если только речь не идет о детях, да и то не всегда.
