Александра Окатова - Дом на границе миров
Отец был счастлив в новой семье, молодая жена была весёлой, симпатичной и не противилась их встречам, а после походов в цирк или детский театр, который Вадим не очень любил, но терпел ради встреч с отцом, они шли в новый дом отца, и она кормила их ужином.
Он никак не мог принять его новую жену, она ничем его не обидела, но и Луиза, и он ненавидели её. Мелкие пакости, которые они с сестрой мечтали устроить ей, сплотили их дружбу, дружить вместе против новой жены отца оказалось даже интересно: они разрабатывали планы, как устроить ей мелкие пакости, но неприятности, которые они устроили, оказались совсем не мелкими. Как каждый ребёнок, у которого папа бросил маму, у него было одно-единственное желание – любым способом добиться, чтобы отец вернулся к матери, а если не получалось, то хотя бы чтобы он ушёл от новой жены.
Жажда мщения была так велика, что пропитала их дни, и мысли, и чувства. Они хотели прислать на её электронный адрес компрометирующие сообщения с созданного ими аккаунта в «Одноклассниках», но пока не нашли походящего фото для виртуального любовника. Потом хотели кого-нибудь нанять на его роль, даже начали собирать деньги, но кого нанять? непонятно, подходящих кандидатур не было. Из родных и знакомых на такое дело пригласить было некого, а обратиться к незнакомому человеку было слишком опасно. Но случай представился неожиданно, и абсолютно сам, как будто им кто-то помог.
В одно из плановых посещений парка развлечений отца срочно вызвали на работу, он позвонил новой жене и слёзно умолял её подъехать к детям в парк, пока он порешает вопросы на службе. Так Вадим и Луиза оказались в парке с новой женой отца. Когда они, вдоволь накрутив кругов и петель на американских горках, где под конец его чуть не стошнило, возвращались к ней, Луиза первая обнаружила, что их жертва мило беседует с мужчиной за столиком, где она должна была ждать их.
И тут всё сложилось. Как мозаика. Снять на телефон молодого человека и новую жену отца было проще простого. Пока они смеялись и ели мороженое, компрометирующие фото были готовы. Вот они вместе наклонились над её айпадом, видимо, смотрят её свадебные фотографии, вот они улыбаются и едят мороженое из креманок длинными ложками, вот она пальчиком вытирает его испачканный мороженым нос. Смеются. Всё складывалось как нельзя лучше.
После прогулки Вадим и Луиза старательно делали таинственный вид, неохотно и несогласованно отвечали на вопросы и многозначительно отмалчивались. Отец не опустился до расспросов детей. Сделать аккаунт на «Одноклассниках» было раз плюнуть. В качестве аватарки для подложной страницы взяли фото, где он весело смеялся с новой женой отца. Статус поставили: влюблён! Анкету заполнили быстро: возраст 30, профессия: программист, место учёбы, ну конечно – университет – они с женой отца действительно учились вместе, а в парке встретились случайно, подстава выглядела убедительно, потому что была замешана на правде, возможно, у них в универе и роман был. Выложили фото с прогулки, натаскали и поместили фото якобы из его турпоездок, где главный герой в шортах по колено и в шляпе с широкими полями стоял довольно далеко от снимающего на фоне роскошных волн и пальм, при таком ракурсе разглядеть лицо было почти невозможно, и так сойдет! решили они, они даже подобрали виртуальному любовнику домашнего питомца, кто же подумает, что это левый аккаунт, если есть такое количество фоток, да ещё и с симпатичным котэ? Тут же они накидали любовных сообщений: Целую, скучаю, жду, вспоминаю, какая ты красивая, и так далее. Получилось вполне правдоподобно.
Дело было сделано. Отец, сам азартный пользователь и завсегдатай социальных сетей, обязательно найдет эту переписку и сделает необходимые выводы. Папа попался на крючок. Он прочитал всё это на одном дыхании. Доверие было подорвано. Никакие оправдания не помогли. Он выгнал её из дому. Анемподист! – это моя квартира, тут же напомнила она. Он извинился, быстренько собрал вещи и гордо вышел.
Недели две жил у своего приятеля, а когда понял, что начинает дичать, вернулся в семью, где был принят с выражением безмолвной укоризны на лице и тайной радостью внутри. Тридцатипятилетний Вадим Анемподистович Нарциссов-Исподвывертомский до сих пор страдал от мук совести из-за того, что он развалил второй брак отца, из положительного было только то, что отец вернулся в семью, но он теперь выглядел так, будто у него вынули душу и наскоро зашили грудную клетку.
Мать, конечно, испытывала удовлетворение, но вернуть ему душу не получалось, и та радость, которую она испытала при его возвращении, быстро превратилась в обиду. Отец быстро постарел и потерял интерес к жизни. И не было ни одного вечера, чтобы Вадим не вспомнил вторую жену отца, она по-прежнему жила там же, и он старался не появляться на её улице, потому что всё там напоминало о его подлости, а теперь, когда он вырос, вот уже десять лет каждый год он посылал пятидесятичетырехлетней женщине огромный букет алых роз в напрасных попытках хоть как-то искупить свою вину и излечить свою израненную совесть. Она естественно думала, что это от отца Вадима, и именно этот ежегодный букет помешал ей за эти годы выйти замуж, она полагала, что Анемподист всё ещё любит её, и услужливая шпана воображения поддерживала этими букетами роз огонь под котлом, в котором страдала, как в аду, её измученная душа. Анемподист, возможно, тоже страдал от любви, но букетов не посылал.
Получается, что его сынок, Вадим Анемподистович, из самых лучших намерений, которыми, как известно, вымощена дорога к тому месту, где как раз находился описанный нами котёл, помешал ей устроить личную жизнь. Но Вадим об этом не догадывался, и совесть его по этому вопросу не мучила.
Дальше всё шло по нарастающей: совесть просто изводила Вадима своими придирками: что ты делаешь, куда пошел, вернись, как тебе не стыдно, как мать, которая следит за каждым его шагом. Но это было только начало. После случая с черёмухой он вообще надолго потерял сон, когда пришёл в свой любимый парк и увидел, что стало с его любимой черёмухой, он понял, почему это чувство называется муками совести. Ни на минуту он не мог забыть, что он сделал, и он так и ходил всюду, будто носил на руках мёртвую черёмуху. Жить стало трудно.
Но самая глубокая рана поразила его совесть после того, как слегла мама. В это время он уже жил отдельно, много работал. Она очень быстро превратилась в свою тень. Она всю жизнь красила волосы в рыжий цвет, как у рембрандтовских женщин, а сейчас перестала. Уставала даже после похода на кухню, потом и вовсе перебралась туда спать, чтобы не надо было идти через всю квартиру в туалет. Его сестра Луиза старалась поднять ей настроение, приносила косметику, говорила, мам, ну хотя бы накрасься, а ей уже голову было трудно помыть самой. Было так тягостно, что и отец, и сестра, и он сам старались пореже бывать дома.
Мама уже стала редко вставать, у неё всё время мёрзли ноги. Отец пробовал и говорил ей, ну что ты, они теплые, а она не чувствовала. Под конец кожа на ногах сочилась сукровицей, а после того, как несколько раз упала, она перестала вставать. Она позвонила Вадиму, просила его прийти, просила его посидеть с ней, хотела что-то сказать ему, а он отложил визит до выходных, но она умерла. Это мучило его больше всего. Но ничего вернуть нельзя. Что сделано, то сделано. И теперь в его суме, котомке, с которой он шёл по жизни, кроме черёмухи всегда была мать, теперь он понимал, что эта сума, котомка и есть его совесть, и он каждый вечер, ложась спать, клал её под голову.
Ему уже сейчас тяжело, а что будет дальше? Хорошо, мать хоть умерла дома. Она больше всего боялась и умереть на чужой казённой кровати. Но теперь он думал, что может быть, мать заболела, потому что её тоже мучила совесть? Когда ему было десять, а сестре восемь, так же тяжело заболела её мать, его бабушка. Мать устроила её в больницу и не стала забирать домой, боялась нагрузить детей и мужа. Она договорилась за деньги с главврачом подержать мать, его бабушку, там до кончины. Время шло, а она так и жила в чужих стенах, спала на чужой кровати. Через два года её не стало.
Он задумался.
В кабинет стремительно влетел, точнее влетела доктор.
– Здравствуйте, я ваш лечащий врач, меня зовут Элеонора Анатольевна.
– Вадим Анемподистович Нарциссов-Исподвывертомский, – представился он. Элеонора Анатольевна с уважением посмотрела на пациента: – О! Красиво звучит, – заметила она. Давайте посмотрим результаты исследований. Есть несколько вопросов, которые мы с вами должны обсудить. Во-первых, должна вам сразу сказать, что у вас очень низкий порог совести. Вадим обрадовался: – Это ведь хорошо? – на всякий случай спросил он.
– Это не хорошо и не плохо. Это просто факт.
Он спросил:
– А что это – порог совести? Никогда не слышал.
– Порог совести – это тот момент, когда вы совершаете минимальные проступки, при которых совесть начинает говорить и вы начинаете испытывать душевный дискомфорт, – объяснила Элеонора Анатольевна. Ну, например, кто-то испытывает угрызения совести, списывая на экзамене, а кому-то это нипочём, и, чтобы совесть заговорила, ему нужно совершить нечто более серьёзное. Такое деяние мы назовём преступлением против совести. Например, ударить слабого. Но в свою очередь для кого-то ударить слабого – тоже раз плюнуть, такой человек начнёт испытывать муки совести, совершив ещё более тяжелый проступок, например убийство, но это уже очень тяжелое преступление против совести, хотя человек может сначала этого не осознать, но это отнюдь не означает, что в дальнейшем совесть его не замучает. Существует девятибалльная шкала тяжести преступлений против совести.
