KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Русская современная проза » Елена Минкина-Тайчер - Эффект Ребиндера

Елена Минкина-Тайчер - Эффект Ребиндера

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Елена Минкина-Тайчер, "Эффект Ребиндера" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Сестра к этому времени уже заканчивала школу, такая длинная сердитая тетка с косами. Они приходили домой с подружкой Таней, тоже взрослой теткой, но пониже и покруглее, раскладывали на обеденном столе тетрадки, так что нельзя было ни прыгать, ни включать радио, ни даже рисовать, и писали свои бесконечные уроки. Получалась какая-то лишняя несправедливость в столь взрослой сест-ре – не товарищ по играм, но еще один воспитатель и надзиратель! И если маму иногда удавалось разжалобить рассказами про внезапно заболевший живот, то с Ольгой такие номера не проходили, ни о каком гулянье с нерешенной задачкой не приходилось и мечтать. Она и отцу могла нажаловаться, а отец сразу брался за ремень!

Однажды в конце первого класса Володю оставили на час после уроков за глупую драку с девчонками. Сами же приставали и дразнились, а потом помчались жаловаться! В принципе, ничего страшного, мама все равно возвращалась с завода только вечером, но именно в тот день сестра заявила, что придет в школу поговорить с директором. Зачем ей, спрашивается, чужая школа, если она осталась учиться в прежнем районе?! Самое ужасное, что кабинет директора находился прямо напротив коридора, ведущего в раздевалку, нельзя же уйти зимой без пальто! Так и осталось на всю жизнь – он, стриженный наголо ушастый первоклассник, ползет под батареями парового отопления вдоль длинного коридора, бесконечного ужасного директорского коридора, с замиранием сердца ожидая грозного сестриного оклика.

Впрочем, Ольга вскоре почти исчезла из Володиной жизни. Она поступила в университет на химический факультет. Дома теперь только и говорили про химию и ее замечательные возможности – нейлоновые рубашки, плащи-болонья. Ольга уверяла, что скоро и продукты питания заменят химическими, более дешевыми и удобными, но тут родители начинали дружно огорчаться. Понятно, с их деревенским воспитанием и привычками никак не сочетались химический хлеб или молоко, хотя все нормальные люди знали, что уже разрабатываются специальные упаковки и тюбики для питания космонавтов.

Да! Вот это самое главное – началось освоение космоса! Вокруг с утра до вечера говорили про спутники – и по радио, и в школе, и на улице. Мальчишки по вечерам высматривали красную, скользящую по небу точку, всех дворовых собак дружно переназвали в Белок и Стрелок. Но все-таки ничто не смогло сравниться с первым полетом космонавта!

– Гагарин! – вопили ребята во дворе. – Человек в космосе, наша взяла!

Кажется, никогда раньше не случалось такого радостного дня. Из репродуктора с утра разлеталась музыка, в школе вместо занятий устроили торжественную линейку, выступал директор и учитель истории, даже вынесли знамя, как на Первое мая. Люди на улицах смеялись и поздравляли друг друга, родители не отрывались от недавно купленного телевизора. Самое удивительное, что мама, которая не любила никаких праздников и никогда не ходила на первомайскую демонстрацию, мама тоже очень радовалась, всплескивала руками и даже поставила на стол букет цветов. Но все равно потихонечку крестилась и шептала «спаси и сохрани». Нет, родители были неисправимы.

Вот тогда Володя решил уже всерьез, без глупостей и болтовни, пробиться в отряд космонавтов! Правда, почти все знакомые мальчишки бредили космосом, но они трепались и хвастались, а он точно знал: пробьется! Подготовится и пробьется. Конечно, могут и не принять, от одной мысли накатывал такой страх, что холодели руки и кончался воздух в груди, но почему, почему?! Он крепкий и выносливый, как лошадь, быстро бегает, может сколько угодно крутиться на карусели или висеть вниз головой на турнике. Понятно, что будут набирать новых людей, впереди дальние перелеты, посадка на Луне, освоение Марса. Он начал специально тренироваться, подолгу задерживал дыхание, стоял на руках, бесконечно крутил сальто на турнике и брусьях. К сожалению, ни во Дворце пионеров, ни в районной спортивной школе не получалось узнать, какая еще нужна подготовка и какие документы. Каждый новый полет, новое имя – Титов, Николаев, Попович – отзывались в сердце чувством радости и обиды одновременно. Время стремительно уходило, а он продолжал обычную школьную жизнь, играл в футбол, ездил в пионерлагерь, ничуть не приближаясь к заветной мечте.

Кстати, пионерлагерь! У родительского завода был свой лагерь, как и у многих других крупных предприятий. Почти все заводские ребята ездили, но чаще только на одну смену, а не на целое долгое бесконечное лето. Но разве поспоришь с отцом: раз есть лагерь – нужно его использовать в полной мере!

Первое лето в лагере показалось семилетнему Володе невыносимым. Почему-то заставляли ходить строем и спать после обеда, еда была невкусной, а футбол только для старших отрядов. К тому же он постыдно скучал по маме, особенно по вечерам. Большая, общая на всех мальчишек палата казалась бесконечно пустынной и неуютной, и все время хотелось плакать. Два раза в месяц полагались родительские дни, Володя каждый раз отчаянно просился домой, но отец только сердился:

– Нечего ныть! Все равно в деревне никого из родни не осталось, а торчать летом в городе да бегать в пыли ни к чему. Здесь тебе и свежий воздух, и порядок!

Мама пыталась вмешаться, скостить срок хотя бы до двух смен, но, конечно, бесполезно. Куда ей переспорить отца!

Правда, на следующий год лагерь оказался более терпимым, Володя победил в соревнованиях по бегу, его назначили знаменосцем отряда. К тому же в конце каждой смены стали устраивать вечерние костры с потрясающе вкусной печеной картошкой.

Но настоящая жизнь началась еще через два года, когда Володю записали в первый отряд. Записали, понятное дело, по ошибке, среди первоотрядников не было никого моложе четырнадцати, но ошибку так и забыли исправить, так он и провел всю смену в только старшим положенной свободе. Более того, на следующий год он опять попал в первый отряд, то ли по привычке, то ли под влиянием физрука. Короче, это было страшным везением! Потому что все обязательные порядки лагерной жизни в виде тихого часа, уборки, утренней линейки и даже отбоя обретали в первом отряде относительное значение. Линейку разрешалось незаметно проспать, горн к отбою не столько предполагал мирный детский сон, сколько звал к опасным приключениям, зато с тихим часом получался полный порядок – в тихий час все ночные гуляки добровольно и дружно отсыпались на радость воспитателям и пионервожатым. И с едой тоже оказалось неплохо! Потому что каждый день на завтрак полагалось крутое яйцо и кусок сливочного масла. Все ребята делили масло две части и намазывали на два куска хлеба, потом на один хлеб нужно было аккуратно выложить раздавленный вилкой желток и густо посыпать солью, а на другом – разровнять пальцем сахарный песок. Получалось прекрасно и сытно, особенно, если выпросить у дежурных по кухне дополнительное яйцо.

Иногда на кухне пекли пироги и подавали на полдник, но не просто так, а за победы – в футболе или в отрядной песне. Старший вожатый торжественно выносил огромный на целый противень горячий пирог с повидлом, отряд-победитель ликовал, а остальные тихо облизывались, но терпели – справедливость есть справедливость.

Располагался лагерь в лесной зоне, рядом с Красной Пахрой, и весь лагерь знал, что именно здесь в 41-м году было остановлено наступление фашистов на Москву. Каждую смену отряды выезжали на торжественную линейку к памятнику защитникам Москвы, настоящему зенитному орудию, установленному на гранитном постаменте. Торжественно стучали барабаны, развевались красные галстуки на белых рубашках, ребята в одинаковых красных пилотках дружно равнялись на знамя. Сколько ни посмеивались с приятелями над повторяющейся линейкой, но каждый раз замирало сердце и хотелось вытянуться в строю и замолчать. Обычно Володю назначали знаменосцем – сначала отряда, а потом и всего лагеря. То ли за высокий рост, то ли по привычке. Он всегда немного волновался, пока не раздавалась команда: «Знамя внести!», но тут же страх отступал, и он шел под дробь барабанов, шел медленно и уверенно по открытому полю, чуть наклонив вперед древко знамени, а за ним торжественно держали руку в салюте две самые красивые девчонки отряда.

Конечно, в лагере крутились романы. Особенно старались девчонки – толкались, шушукались, сплетничали. Ребята перед сном травили неприличные анекдоты, дружно ржали и подмигивали. Все с нетерпением ждали вечера и танцев, где разрешалось топтаться в обнимку под присмотром вожатых. Володя, ухмыляясь и отчаянно завидуя в душе, передавал записки в обе стороны и стоял на атасе, когда самые наглые шутники ночью мазали спящих девчонок зубной пастой. Ходили слухи и про более серьезные вещи. Однажды Володя своими глазами увидел Серегу Громова, вылезающего ночью из окна пионервожатой Люси. Он потом несколько ночей не спал, крутился лицом в подушку, завидуя и боясь представить, что именно происходило в комнате у Люси. И все острее чувствовал – вот оно, приближается, еще немного – и наступит его очередь!

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*