Сергей Семипядный - маленькие и неприметные-3
– Ещё как расплодились, – согласился Дмитрий. – Пора уже давить их, как клопов!
– Давить мы его не будем, но, конечно, накажем. И я предлагаю наказать его рублём, который на цвет зелёный и называется долларом. Он компенсирует тебе моральный вред и все расходы с учётом, – Лариса выставила кверху указательный палец, – выплаты тобою, Дима, мне комиссионных, так как я не альтруистка и не филантропка. Но сначала он должен отмазать тебя от этого дела, из-за которого твоя жизнь, по сути, в опасности.
– Но рожу ему всё равно набью! – мстительно заявил Подлесный. – И если рожу не набить, справедливость никак не будет восстановлена, уж поверь.
– Хорошо, это мы потом в трёхстороннем порядке обсудим, что и в какой форме компенсировать, – поморщилась Лариса, недовольная неделовым подходом Подлесного к сложившемуся положению вещей. – А сейчас необходимо разработать план твоей реабилитации. И здесь необходимо учитывать, что милиция любит явки с повинной, а бандиты… – Лариса замолчала. После некоторых раздумий закончила: – Бандиты, пожалуй, тоже предпочитают чистосердечные признания.
В итоге было решено, что Лариса быстренько сгоняет домой за диктофоном и видеокамерой, а потом Мышенков повторит свой рассказ о событиях, происшедших в офисе салона Марины Бояркиной.
А рассказ заслуживал того.
В тот вечер охранник Кирилл встретил Мышенкова взволнованным сообщением:
– Лев Николаевич, там уже минут пятнадцать, вы только представьте, пятнадцать минут клиент Марину Григорьевну дожидаются! А её нигде нет. И даже по сотовому не отзывается.
– Не волнуйтесь, возьму на себя, – ответил Лев Николаевич и стал подниматься на второй этаж.
В приёмной, развалившись на диване, сидел маленького роста господинчик, худенький, однако с пивным брюшком и двойным подбородком. Мышенкову он сразу не понравился – на лице никаких следов высшего образования, только злоба и презрение.
Однако Лев Николаевич широко улыбнулся и вежливо произнёс:
– Здравствуйте! Позвольте принести наши извинения. От имени Марины Григорьевны и от меня лично.
– Ты кто? – вместо приветствия бросил посетитель и брезгливо поморщился, цепкими глазками осматривая Мышенкова.
– С превеликим удовольствием представлюсь. Лев Николаевич. Ведущий специалист салона. Марина Григорьевна задерживается, к величайшему сожалению, но мы могли бы начать и до её приезда. Как прикажете вас величать?
– Не надо меня величать, – мрачно поглядел на него посетитель. – Ты мне Марину найди. Моё время стоит дорого. Ещё дороже, чем её и твоё вместе взятые. Как бы не пришлось вам эти пуфики продавать, чтобы со мной рассчитаться. – И господинчик выразительным взглядом окинул диваны и кресла, населяющие приёмную.
– И всё же… Ведь как-то неудобно, согласитесь…
– Вячеслав Юрьевич. – Посетитель вынул из нагрудного кармана пиджака визитку, взмахнул ею и сунул обратно в карман.
– Прекрасно! – всплеснул руками Лев Николаевич. – Вячеслав Юрьевич! Прекрасно! И мы вам поможем, Вячеслав Юрьевич, уверяю вас. К вашим услугам широчайший спектр применяемых нами методов кармического целительства, приёмов практической магии и работы с мыслеобразами, эгрегорами семьи и коллектива. Мы вам подкорректируем биополе и сделаем необходимые установки.
– Какие ещё установки?
– На успех, на удачу, на всё. Мы обеспечим защиту от разорения, мы снимем проклятия.
– Какие проклятия? – несколько насторожённо проговорил Вячеслав Юрьевич.
Он вынул из кармана чётки и стал перебирать их. Мышенков с удивлением заметил, что чётки представляют собою нанизанные на шнурок зубы.
– Как родовые, активные, то есть порчу, как говорят в народе, так и случайные, то бишь сглаз. У нас огромнейший опыт. К примеру, ваш покорный слуга, – Лев Николаевич, до того прохаживавшийся туда-сюда, застыл в горделивой позе, – ещё в эпоху так называемого застоя и тоталитаризма, в брежневскую эпоху осторожного бездействия, – действовал. И помогал людям. И спасал их.
– И ты спасёшь меня? Даже если я знаю, что вот-вот умру? – криво усмехнулся посетитель, и Мышенков прочитал в его глазах растерянность и страх.
– Мы стабилизируем положение, – уверенно заявил Лев Николаевич. – Не стоит думать, что процесс необратим. Необходимо верить в успех. И мы вам поможем найти и установить живую связь с сотканной из любви, мудрости, знания и действия нитью, ведущей из лабиринта нашей разорванной действительности к истине. Это трудно, но возможно, Вячеслав Юрьевич.
Вячеслав Юрьевич поднялся с дивана, приблизился к Мышенкову и ухватил того за грудки.
– Перестань втирать мне в уши эту лабуду, придурок московский! – свистящим шёпотом заговорил он. – Прибить тебя, раздавить, балаболка!.. Ты за кого меня держишь, морда? Я к тебе с конкретной проблемой, а ты тут…
– Я готов вас выслушать, – торопливо сообщил Мышенков, которому было не так просто говорить в создавшейся ситуации, тем более наблюдая у самого лица угрожающе белеющий ряд нанизанных на верёвочку человеческих зубов. – Давайте присядем.
Вячеслав Юрьевич отпустил Мышенкова и снова сел на диван. «Только поэтапная оплата после каждого сеанса», – мысленно заключил Лев Николаевич, приводя себя в порядок. Этот тип и в самом деле на ладан дышит. Потусторонний весь какой-то.
– Так как? – сурово поинтересовался клиент. – Что ты конкретно можешь предложить? Ты понимаешь, в каком я положении?
«Да, я понимаю, – мысленно ответил ему Мышенков. – Я прекрасно всё понимаю. И я сделаю всё, чтобы получить с вас, уважаемый, аванс. Сеансов этак за несколько вперёд».
Вслух же произнёс:
– Вы можете довериться нам полностью и абсолютно. Кстати, доверие – непременное условие успеха. Предстоит серьёзная работа, а вы, однако, позволю себе заметить, не в полной мере готовы к встречному движению. В таких случаях, ну, когда обратившийся к нам человек выглядит неготовым к многоуровневому связывающему с нами поведению, мы предлагаем произвести предварительную оплату наших услуг. Вы понимаете? Заплатив вперёд, человек как бы стимулирует себя поступать в процессе лечения должным образом, способствуя, тем самым, достижению требуемого результата. Конечно, для кого-то сотня-другая – не деньги. И всё же, и всё же…
– Сколько?
– Это зависит от многих факторов. Однако если человеку грозит более чем реальная опасность, если он уже ощущает прикосновения, вы меня простите, смерти, – Лев Николаевич печально посмотрел на Вячеслава Юрьевича и вздохнул, – то необходимо уходить в глухую оборону, чтобы…
– Сколько? – повторил вопрос Вячеслав Юрьевич. – Сколько она стоит, эта глухая оборона?
– Порядка тысячи долларов, ибо работа предстоит серьёзная, – ответил Мышенков, а про себя добавил: «К тому же, за грудки меня хватать изволили, уважаемый».
– Будет тебе тыща, – кивнул Вячеслав Юрьевич, перебирая чётки.
– Хорошо. Но это приблизительно. Когда я вас посмотрю и назначу лечение, то в соответствии с прейскурантом…
– Я не больше тебя больной! – перебил нервный клиент. – Меня обложили! Понимаешь? Обложили!
– Кто или что вам угрожает?
– Если бы я знал, кто! – нехорошо рассмеялся Вячеслав Юрьевич и презрительно поглядел на собеседника.
– У вас имеется охрана?
– Да, в квартале отсюда. Не хотелось, чтобы челядь прознала, что шляюсь по шарлатанам.
– Мы не шарлатаны, Вячеслав Юрьевич. И вы непременно очень скоро убедитесь в этом. Смею вас уверить…
– Ладно, уймись! – сморщился клиент и неторопливо вынул из кармана бумажник. Отсчитав десять стодолларовых купюр, протянул их Мышенкову. – На! И приступай.
– Прошу в мой кабинет, – согнулся в полупоклоне Лев Николаевич. – Вот сюда, пожалуйста.
Они прошли в кабинет Мышенкова. Вячеслав Юрьевич остановился у порога и насмешливым взглядом окинул убранство помещения. Чего тут только не было. От оленьих рогов, бубна и попугая до жутковатого вида масок на стенах и всякой мелкой дребедени на двух громоздких стеллажах. А справа от двери, в углу, – огромный пень с покрытыми тёмным лаком замысловато переплетающимися корнями. Если бы не чёрный офисного типа стол и приткнувшиеся к нему чёрные же кресла на колёсиках, то посетитель решил бы, что оказался в каком-нибудь запаснике музея.
– Садитесь, прошу вас, – указал на кресло Мышенков.
Вячеслав Юрьевич присел в кресло, однако тотчас обернулся.
– Что там за звуки?
Лев Николаевич на секунду прислушался.
– Не знаю, я ничего не слышу. Может быть, Марина Григорьевна приехала. Если это Марина Григорьевна, то вдвоём вас посмотрим. Марина Григорьевна – прекрасный специалист, с большим опытом. К тому же красивая женщина. Вы с нею встречались уже?
– Нет, – ответил Вячеслав Юрьевич и снова посмотрел через плечо в направлении двери. На лице его было тревожное выражение. – Кто там ходит?
