Надежда Нелидова - Свекруха
Олежка приезжал один каждый месяц. И снова во время телефонных разговоров Вика не передавала приветов, редко заочно спрашивала: как там Светик? Пусть оба почувствуют холодок с её стороны (сигнал: что-то нет так).
Викина подруга, прошедшая огонь, воду и медные трубы, говорила: «Невестку не мешает всегда держать в тонусе. Чтобы не так быстро села на шею мужу».
Однажды Вика была по делам в их городе. Зашла неожиданно, без предупреждения. Олежка болел, был в пропахшей потом футболке, грязнее грязи. Между прочим, стиралку-автомат Вика тоже им подарила. Ну ладно, пустяки. На полу в прихожей скрипел песок. Тоже пустяки, ерунда. Олежка растерянно сказал:
– Если бы ты о приезде предупредила, я бы прибрался. Такую бы солянку приготовил – пальчики оближешь!
Заметим, Светик находилась в отпуске. Бог с этим, тоже мелочь.
Вика привезла пятилитровое ведёрко клубники. Сказала: «Давайте купим молока и поедим. Остальное заморозите. Только нужно ягоду перед едой помыть». Олежка (больной) сбегал в магазин за молоком. Светик поболтала с Викой, помыла волосы, навернула чалму, уселась за компьютер. «Ну, давайте помоем клубнику и сядем за стол», – бодро напомнила Вика. Светик не реагировала.
Видимо, подразумевалось, что Вика, усталая гостья, притащив ведро клубники, должна была сама отправиться на кухню. Хлопая дверцами шкафчиков, искать дуршлаг, разбираться: какой для чего у них кран, промыть ягоды и позвать всех к столу.
Вике это не в тягость, но если Светик ленится при Вике, что же происходит без неё?!
– Света, помой клубнику, – кашлянув, смущённо сказал сын.
– Я?!!!
Пауза. Неподдельное изумление и негодующее пожиманье плечиками со стороны Светика. Несчастная клубника всё же была, наконец, с недовольной гримаской помыта. Поели.
Вика планировала остаться ночевать, но как-то тягостно стало на душе. Засобиралась домой на последний рейс, Олежка для приличия вяло отговаривал. «Ничего, сынок. Главное, чтобы ты был счастлив. Чтобы вы жили в мире», – сказала Вика на прощание. У неё щемило сердце от жалости.
Но червячок в сердце начал свою подтачивающую чёрную работу. Наверно, нужно было мягко намекнуть Светику и про грязную футболку, и про немытый пол, и про женские обязанности.
В лучшем случае она бы огрызнулась. Возможно, произошло бы самое гадкое – скандал. Олежка бы метался между ними, страдальчески морщился, вздыхал. Он вообще у Вики миролюбивый.
В худшем – Светик бы отмолчалась, зато потом оторвалась на Олежке по полной про «мамочкину гипероопеку». Это Викины-то телефонные звонки по пять минут два раза в неделю – гиперопека?!
– Сынок, – сказал Вика по телефону, помявшись, – я понимаю, это неприятно слышать, но я должна сказать… Меня очень тяготит одна вещь… Догадываешься, какая?
– Догадываюсь, – сказал он. – Хочешь выплеснуть очередную порцию яда (?!!).
Чувствовалось, он давно готовил эту фразу. Вика её проглотила: терпения ей не занимать. Она с ним говорила полчаса. Выходит, она не смеет произнести слова. Муж всю жизнь затыкал ей рот, а теперь сын?!
Но ведь нельзя держать на сердце едкие обиды, копить их. Нужно проговаривать любую ситуацию, искать выход. Неужели обсуждать отношения – это изливать порцию яда?
Олежка отвечал мягко, но односложно. Наверно, разговор происходил под наблюдением Светика.
– Не равняйся на наше поколение, – красиво закуривая, говорила Викина многоопытная подруга. – Современные девушки все практически такие. Кто из мам учит их готовить, мыть, шить, наводить уют? Что ты, пылинки с них сдувают, как с принцесс. Не для того кровиночку растили.
Телевизор вдалбливает в девичьи головки одно: тебе обязательно встретится муж с особняком на Рублёвке и со штатом обслуги: поваров, горничных, нянь. Ты этого достойна. Ты принцесса. У тебя это самое местечко с золотым ободком и ради этого золотого ободка муж на тебя молиться должен. А если не имеет штата обслуги, сам виноват. Пускай и выполняет по дому всю грязную работу.
А последняя поездка, из которой Вика вернулась в полуобморочном состоянии! Внутренне готова была пускай на холодноватые, но приличные «родственные» отношения.
Олежка встретил в подъезде. Всегда сверхгалантный, взял из её рук сумку только после Викиного напоминания. Лицо у него было опущенное, хмурое, настроение явно подавленное. Он не был рад маминому приезду.
У порога Вику никто не встретил. Пока раздевалась, наблюдала живописный зад Светика. Она сидела к компьютеру лицом, к Вике демонстративно – спиной.
Светик оказалась крепким орешком. Так и не встала, просидела спиной, пока Вика в комнату не вошла. «Здрасьте» – «здрасьте». Вика не знает: может, это так принято нынче встречать после полугода расставания.
Она им у себя дома стелила новенький, самый нарядный постельный комплект: сама шила! Вике же были уложены на диван простыня с подушкой и одеяло – всё сборное, не в цвет, что называется, из разных опер. Явно не первой свежести, кому-то уже стелили (!). Вика была расстроена и только ночью сей прискорбный факт обнаружила. Но не вставать же и не сбрасывать демонстративно на пол!
Тягостный для всех троих был этот вечер. Утром Светик прошла мимо дивана закрыть за Олежкой дверь. Не удостоила Вику, уже встающую, «добрым утром». И пошла досыпать в спальню – как обычно, до обеда. Ей во вторую смену.
Поспать, посмотреть до двух ночи телевизор, часами провисеть и похихикать на телефоне – её хобби.
Однако, как говорится, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Хотя почему в чужой? Квартира-то Викина! И если сейчас на её площади такое неприкрытое неуважение к ней и к сыну – что дальше-то будет?
С другой стороны, Светик не самый плохой вариант. Не курит, не пьёт, не гуляет. Не имеет нагрузки в виде внебрачного ребёнка. Вон, у скольких Викиных знакомых молоденькие сыновья женились на женщинах намного старше себя, с детьми – и ничего. Знакомые повздыхали и смирились. Вика бы на их месте извелась: «Окрутила! Неужели моего мальчика на помойке нашли, что он себе бездетную не нашёл и т. п. и т. д».
– Не знаю, не знаю, не знаю… – мечется Вика. Знает одно: останавливаться на ночёвку у них больше не будет, чтобы не причинять лишнюю боль сыну. Лучше у подруг переночевать или в гостинице.
Нет, скажите, но почему глубоким, вдумчивым, многообещающим мальчикам попадаются самые обычные девушки, имя им – легион? И какое там блестящее будущее, когда мальчики погрязают в бытовых мелочах и обслуживании женских капризов.
Всё – на нём. Поломка бытовой техники или мебели, вышедшая из строя электрика, ремонт машины, квартирные платёжки, покупка продуктов (он же мужчина, а Светику тяжело таскать), готовка, посуда, уборка. Даже вызов ветеринара, чтобы кастрировать котов, их последующее лечение – всё он.
Неумело пришивает пуговицы, штопает прохудившийся локоть. Как хорошо, что в детстве Вика научила его держать иголку. Он недовольно пыхтел, а она приговаривала: «Даже в мелочах нужно быть независимым».
Напоминает по телефону: «Олежка, был проливной дождь, ты обувь поставил сушиться?» – «Ой, мам, спасибо, что напомнила». То есть что у дверей в его башмаках лягушата квакают – это Светика не колышет. Всю зиму пробегал в летних брючках – Вика купила ему зимние. Заметила, что руки красные от холода – Вика купила перчатки.
А Светик лишь высмеивает сына, морщит носик: «Мамочкина гиперопека. У тебя шкаф забит барахлом, как у женщины».
Вика Олежку ещё в школе поругивала, что мало следит за собой. «Вот, – говорила, – женишься, твоя избранница будет ругать меня, что не приучила тебя к аккуратности». Олег тогда вспыхнул и горячо возразил: «Я не позволю такое о тебе говорить. Сразу буду пресекать».
В очередной Олежкин приезд Вика достала фотоальбом. Показала ему снимки, где они с его отцом молодые. Она его одевала как куколку: во всё беленькое, светлое. Денег не жалела.
Куртка японская, Олежке по наследству перешла и до сих пор отлично служит, за 90 советских рублей – считай, в то время целая зарплата. Джинсы белоснежные, 100 процентов хлопок. Костюм-тройка, тоже светлый. Ну и что, что маркий: нам траур ни к чему. Долго, что ли, в химчистку сдать.
Любовалась: какой он у неё чистенький, ухоженный. Все до свадьбы говорили о нём: конченый человек, ты с ним и недели не выживешь. А вот вам фигушки: и образумился, и выглядит не чета вашим мужьям. Женщина, когда любит мужчину, в первую очередь его жалеет и о нём заботится, разве не так? Вот что Вика хотела показать сыну.
Вы передачу «Давай поженимся» смотрите? Вика только из-за Гузеевой смотрит. Резкая тётка, грубая, стервозная – но ведь умница, справедливая. Там, если в студии невеста начинает носик задирать и пальцы веером гнуть, сразу на место ставит. «А вы что хотели, милочка? Вы – женой хотите стать. И борщи, и пироги, и порядок в доме, и мужнин тыл – вот что такое жена». Не дословно, но вроде этого.
