Ольга Юнязова - Странники зазеркалья
– А ты зимой чем окна заделывать будешь? – спросила Оксана, кивнув на дырки в стене.
– Как обычно, льдом.
– Льдом?!
– А чего? Дёшево, светло и не продувает. А с этой стороны на ночь досками. А когда разбогатею, сделаю окна больше и слюду вставлю, или как его… это… стекло. Я люблю, когда светло. Ну, ладно, ты поела, беги в баню. А то не успеешь попариться.Шипение воды на каменке показалось слишком реалистичным. Оксана открыла глаза и увидела, что бульон выплёскивается из кастрюли.
– Саша! Ты куда смотришь?! – возмутилась она, вскочила и выключила плиту.
– Да я что-то о своём задумался.
– О чём «своём»?! – Она взяла тряпку и начала вытирать лужу.
– Точнее, о нашем. Вот смотри: если сознание, погрузившись в прошлое, понимает речь, на каком бы языке она ни звучала, то почему бы не предположить, что точно так же оно меняет древние символы на современные?
– Подожди! Но я же не понимала речь крестоносца!
– Правильно! Потому что её не понимала та, в чью память ты окунулась.
– А, ну да. Логично. И что ты там говорил про символы?
– Да я всё про ту девушку думаю из своего видения. Если бы я вошёл в древний кабак, то скорее всего не понял бы, кто она. Женщина и женщина. Ты знаешь отличительные знаки проституток того времени?
– Неа… А где у Кузнецовых картошка? Видимо, обед придётся варить нам.
– Вот и я «неа». – Он встал и достал из холодильника контейнер с овощами. – А тот, кто вошёл тогда в кабак, сразу всё понял. Но мой мозг не сумел перевести его чувства иначе, чем показать современный образ.
– Логично, – кивнула Оксана. – Но как тогда мы должны понимать, в какую эпоху попали?
– А надо? Ведь наша задача не написать исторический роман, а найти ошибки, которые привели к искажению судеб.
– Тоже логично. И что там дальше было с этой девицей?
– А вот тут самое интересное. Она брала деньги не за секс, а за общение.
– Гейша по-русски?
– Что?
– Я говорю – как гейши в Японии. Вопреки некоторым заблуждениям они торговали не телом, а своим обществом.
– Что, правда?!
– Ты не знал? Да. Спела, станцевала, поддержала беседу, и всё.
– И это пользовалось спросом?
– Ещё как! И стоили они намного дороже проституток. Видимо, на Руси тоже были какие-то девушки для услады исключительно души. И что она тебе сказала?
– Ничего. Она же только за деньги общается. А сумму назвала какую-то немыслимую. – Александр засмеялся. – Вот бы я стал платить за то, чтобы поговорить.
– А почему нет? – пожала плечами Оксана. – Между прочим, люди платят кучу денег, чтобы поговорить с психологами, юристами… Стоп! Что значит «не стал бы платить за поговорить»? А за секс стал бы?!
– Оксана! – поморщился Александр. – Сейчас речь не об этом!
– Ладно. Это мы обсудим потом. А сейчас нам нужна информация по делу, и если ты оказался в том кабаке, то это не просто так!.. мне кажется. Попытайся вернуться туда, пока я тут суп варю.Но погрузиться Александр не успел. Наверху послышался какой-то шум, и по лестнице спустилась Светлана Аркадьевна. Её лицо выражало решимость: сдвинутые брови, раздутые ноздри. Она остановилась посреди зала и громко спросила:
– Где дед?!
– Он ушёл в соседнее село за бульдозером, – ответил Александр.
– За каким ещё бульдозером?! – возмутилась она. – Надо срочно везти девочек в больницу!
– Как везти? Вы посмотрите на дорогу! Машина не проедет.
– Вот именно! Надо срочно чистить!
– Вы хотели, чтобы Тимофей Ильич лопатой разгрёб дорогу?
– Не ехидничай! Я хотела отправить его в соседнюю деревню. Володя сказал, что тракторист, который здесь чистит, живёт там! Но дозвониться он не может.
Александр удивлённо посмотрел на неё.
– Так я же и говорю – ушёл в соседнее село за бульдозером, – медленно повторил он.
– О боже! – воскликнула Светлана Аркадьевна и упала в кресло.
– А что случилось-то? – осторожно спросила Оксана.
– Что случилось?!! – Светлана Аркадьевна задохнулась от возмущения. – По-вашему, ничего не случилось?!
– Я знаю. Но что за паника? Их жизням, кажется, ничего не угрожает!
– Не угрожает?! Машенька без сознания. Губки посинели, глазки провалились. Это называется «ничего не угрожает»?! Говорила я Галине! Доигрались!
– Вы о чём?
– О гаданиях этих ваших языческих!
– Как вы могли что-то говорить, когда вас здесь не было? – удивилась Оксана.
– Впервой, что ли?! То они масленицу жгут, то через костёр прыгают! Допрыгались! А дети до сих пор не крещёные!
– А при чём тут… – Оксана осеклась и решила спор не продолжать.
Александр встал и пошёл наверх.
Светлана Аркадьевна выдержала молчание ровно минуту. Потом соскочила, подбежала к окну и запричитала:
– Одна валяется, словно пьяная, другой сидит. А что толку сидеть-то?! А Рая эта забавляется там. Весело ей, что Дашенька в куклы играет! А этого старого балбеса где черти носят?!
Оксана молчала и старательно чистила морковку.
– Надо же что-то делать! – вскипела Светлана Аркадьевна.
– Я суп варю. А что толку от того, что вы кричите и паникуете?!
– Это вы на меня кричите!
Оксана замерла, успокаивая зарычавшего зверя.
– Доварите, пожалуйста, суп! – как можно спокойнее сказала она. – Девочек надо покормить. – Положила нож на стол и тоже пошла наверх.Маша лежала на диване в швейной мастерской. Вид у неё действительно был пугающий. Рядом на стуле сидел бледный Владимир, а Александр стоял, склонившись над девушкой и положив ладони ей на грудь.
Через пару минут он открыл глаза и опустился на пол рядом с диваном.
Оксана пощупала пульс Маши.
– Вроде нормальный. Ну, может, чуть-чуть замедленный. Думаете, есть смысл везти её в больницу? Вдруг правда завтра проснётся как обычно?
– А вдруг завтра не проснётся? – спросил Владимир.
– Знать бы прикуп, жил бы в Сочи, – вздохнул Александр. – Михалычу так и не дозвонился?
Владимир помотал головой.
– Никакого снегопада ведь не обещали. Он, видимо, и празднует с чистой совестью. И ещё неизвестно, расчистили ли до соседнего села. У муниципалов же тоже праздник.
Оксана посмотрела на часы.
– По-моему, Тимофей Ильич уже должен был добраться.
– Если всё нормально, то он только-только дошёл, – кивнул Александр. – При самом удачном раскладе примерно через час-полтора дорогу расчистят.
– А может быть, ему позвонить? – предложила Оксана.
– Нет у него сотового, – ответил Владимир. – Не признаёт он эти «наши новомодные игрушки».
– Блин!!! У вас есть мозги?! – возмутилась Оксана. – Отправить старика без телефона чёрт знает куда!
– Старик нормальный! – успокоил её Владимир. – С ним можно в разведку. А ты что кричишь? От бабы Светы заразилась?
– Я? Наверное. – Оксана виновато улыбнулась. – Но эта неизвестность так раздражает!
– И как мы пять лет назад все жили без сотовых телефонов? – усмехнулся Владимир.
– Ладно, пойду посмотрю, как там дела у Раи с Галиной, – сказала Оксана и вышла.Сначала она заглянула в комнату близняшек. Юля кормила Дашу с воображаемой ложечки, а Рая наблюдала за ними, сидя в кресле и делая вид, что читает книгу. Оксана жестом вызвала её в коридор.
– Как дела? Всё нормально?
– Хм. Даже не знаю, что тебе ответить, – усмехнулась Рая.
– Я имею в виду, ведут себя нормально для детей?
– Для детей да. Даша идеально изображает себя пятилетнюю. Они ведь в детстве часто у нас бывали.
– А ты не помнишь, они в детстве тоже всегда были вместе?
Рая пожала плечами:
– Не могу припомнить ни одного случая, чтобы кто-то из них встретился мне в одиночку. Тем более странно, что сейчас она абсолютно не вспоминает о сестре. Словно не знает о её существовании.
– Да, это действительно странно, – кивнула Оксана. – Пойду Галину проведаю.Галина почти не отреагировала, когда Оксана села на кровать. Она лежала, упершись взглядом в стену. Глаза покраснели, лицо опухло.
– Галь, ну ты чего? – Оксана понимала, что вопрос глупый, но надо было хоть что-то говорить. – Галь! Ты же всегда была такой оптимисткой! Всё будет хорошо!
Галина кивнула.
– Я понимаю, что, может быть, сейчас не самое лучшее время… хотя как раз самое лучшее для того, чтобы попытаться сделать трансформацию.
Взгляд Галины приобрёл осмысленность, и она посмотрела на Оксану с надеждой.
– Думаешь? – прохрипела она. – И тогда весь этот кошмар закончится?
– Я ничего не могу обещать, – пожала плечами Оксана. – Но если ты сможешь найти причину и убрать её…
– Ты мне поможешь?
– Давай попробуем. Скажи, что ты сейчас чувствуешь?
– Ужас.
– Это я понимаю. Но ведь этим словом можно обозначить множество разных состояний. К примеру, если из могил лезут мертвецы, а ты в это время сидишь возле телика, это один ужас. Если ты идёшь ночью по кладбищу и где-то завыла собака, то это совсем другой ужас. Ты должна погрузиться в свой ужас и сказать, на что он похож.
Галина резко села на кровати и, едва сдерживая слёзы, процедила сквозь зубы:
