Юрий Серов - Главные вещи
– Здесь. – Ярослав обвёл рукой помещение. – Мечты сбылись. То, к чему я стремился, случилось. Дела у студии идут хорошо. Со временем я продам дисковый бизнес и сконцентрируюсь на любимом занятии. Мы достаточно зарабатываем, чтобы оплатить аренду и зарплаты, позволяем новые синтезаторы и пульты, тратимся на обновление программ, плюс ещё остается сверху… Пока с продажи дисков я выжимаю максимум, но Максим говорит правильно: россияне перестали покупать носители, все качают из Сети, и в скором времени носители исчезнут.
– А если и я займусь музыкой?
– Как угодно. Музыка, закусочная, мойка для машин. Хочешь, тоже открой студию. Посмотри, как я строю дела, какие веду переговоры, за сколько арендую, и сколько беру за час записи и профессиональное сведение, давай поглядим траты в подробностях. Без проблем.
– Я вчера прикидывал, что и как, – сказал Шкет. – Направление музыки интересно, но не студия. Идей много, но ничего не выбрал.
– Думай. Время есть. Готовься к Гимназии, изучай информацию в Интернете или в книгах. Дома есть пособия для предпринимателей. Не российский лохотрон, а зарубежные переводы успешных бизнесменов Америки и Европы. Я советую именно книги, так как в Сети много мусора. Вперёд! – закончил Ярослав.
5Преподавателя звали Эмир.
Симпатичный парень с шоколадным оттенком кожи, в костюме цвета кофе с молоком, приглянулся ученикам сразу, как появился в аудитории.
Он присел на краешек стола, поздоровался, представился и огласил тему урока.
– Сегодня мы поговорим о прибыли. – Эмир погладил аккуратную бороду-канадку. – Представьте, что вы – обладатели энной суммы денег. Допустим, двух миллионов долларов. Деньги нужно вложить в бизнес. Я жду предложений, господа-миллионеры.
Посыпались реплики. Преподаватель выслушал, кивнул и выбрал подходящее.
– Итак, открываем бар. – Эмир нарисовал на флипчарте рюмку в домике. – Подумайте, через сколько он принесёт прибыль. Только аргументировано. Даю пятнадцать минут.
Ученики зашептались и уткнулись в ноутбуки. Кто-то чертил графики, кто-то считал на калькуляторе, кто-то советовался с соседом и спорил, рисуя на бумаге вероятные исходы. В Интернет доступ ограничили: чужие мысли Эмира не интересовали.
Димка прикидывал суммы в «Экселе»: Венедиктов обучил парня формулам, новые знания пригодились Шкету. Он взял за основу бюджет и посчитал ежемесячные траты, получалось три миллиона рублей, сто тысяч в день. Чтобы баланс достиг нуля, времени требовалось полтора года. Задача несложная.
Паренёк сохранил файл, но руку не поднял. Эмир заметил, виду не подал и молча ждал, посматривая на стрелки часов.
Ребята высказывались по очереди: большинство, три четверти класса, решило, что бар даст прибыль через год. При убытках в два миллиона рублей в месяц. Ещё четверть класса, включая и Димку, остановилась на полутора годах. Аргументы и тех, и других казались убедительными.
– Ваш настрой мне нравится, – улыбнулся Эмир, – но вернёмся к реалиям и вспомним, что живём в России. Убытки в два миллиона ежемесячно смешны. Объясню. – Он стал загибать пальцы. – Раз: аренда помещения миллион рублей. Дорого? Отнюдь. Снимаем просторное помещение на проходимой улице, желательно центр и не менее двухсот квадратных метров. Район Трубной площади подойдет идеально. Два: коммунальные услуги. Не забываем, у нас бар, а не жилая квартира. Сто тысяч рублей. Три: зарплатный фонд. Если вы грамотный руководитель, не хотите разориться и устроить текучку с персоналом, прибавляем к тратам миллион рублей. Четы ре: закупка то вара. Клиенты пьют и едят. Об этом большинство позабыло. Водка и текила из воздуха не возьмутся. Плюс миллион. Три миллиона сто тысяч. Прибавляем мелочевку, вроде салфеток, зубочисток и скатертей – это пять. Плюсуем сто тысяч. И, конечно, главное. Реклама! Двигатель торговли! О баре не узнают без пиара. Это шесть. Плюс сто тысяч. На выходе получаем три с лишним миллионов расходов, а ведь есть ещё налоговые проверки, санэпидемстанции. Мы открываем бар, а не дешёвую забегаловку на десять человек с разбавленным пивом и засохшей корюшкой на закуску. В Европе модель большинства сработала бы, но у нас Россия.
Димка блаженствовал. Он внимательно слушал преподавателя, записывал удачные фразы в блокнот, отвечал на вопросы – не всегда правильно, но старательно, разбирая ошибки до мельчайших подробностей и выискивая изъяны. Шкет не верил, что всё реально, щипал руку, открывал глаза и видел умное лицо Эмира, объясняющего ученикам понятие «маржа». Почему-то представлялся клыкастый морж.
Дебютный день в Гимназии для умников закончился в шесть часов. Будто на работу ходил, думал Димка, спускаясь по лестнице. Выйдя на улицу, паренёк хотел поехать на Выхино, но прекрасная погода и лучистое настроение направили ноги в парк. Он купил стаканчик мороженого и сел на лавку. Вспомнилась встреча с Глотовым, как тот незаметно подкрался сзади и спросил, не занято ли у него. Димка тогда напугался и не знал, что те минуты изменят жизнь, перевернут с ног на голову и выдернут из пучины бродяжничества.
Вдалеке заиграла музыка. Гитары, барабаны, голоса. Димка встрепенулся и, заинтересовавшись, пошёл на звук. По мере приближения он услышал, что поют девушка и парень, поют красиво, о любви и не из репертуара сегодняшних «звёзд». Толпа людей окружала импровизированную сцену, сделанную из нескольких приставленных друг к другу лавочек. На лавках пели нарядные ребята, пританцовывал гитарист, играя на манер Пола Маккартни левой рукой, а барабанщик сидел поодаль и зажигал на ударных.
Димка пробился в середину, дальше не получилось: стояли спортсмены, не пустили. Группа запела о птице, летающей по миру в поисках смысла. Волшебное сопрано девушки, мощный бас парня, задор барабанщика и лёгкий твист гитариста – публике пришлись по вкусу, и вокруг зааплодировали. Вокалист объявил следующую песню, и музыка зазвучала. Ребята поведали о русском заключенном, который тридцать лет провёл взаперти, а когда вышел на свободу, то опьянел от навалившегося счастья и не отыскал себя в новом мире. Шкет захлопал, поддерживая остальных.
Музыканты спели десять песен, объявили, что выступят в парке через неделю, и закончили. Толпа разошлась, а Димка купил у группы компакт-диск и решил показать материал Бенедиктову. Он надеялся, что Ярослава зацепит самобытный коллектив.
Венедиктов не заинтересовался. Отыскал минусы в продвижении артиста с нуля: отсутствие начального капитала, отсутствие студии, недостаток опыта в выступлениях; перечислял, пока Шкет не оборвал его.
– Ты не слышал ни одной песни, а ставишь крест на проекте. – Димка вытащил из портфеля приобретённый диск. – Они так душевно поют!
– И не буду слушать, – отрезал Ярослав. – Я зарабатываю деньги, а вкладывать в артистов не готов. У меня за месяц записываются сотни парней и девушек, и всех без исключения я назову талантами. Дим, в чём проблема? Если интересно, возьми их и развивай. Нужна студия – пожалуйста, записывайтесь в свободные часы. Звукарь здесь днюет и ночует. Чувствуешь потенциал в проекте, бери быка за рога, тащи группу вверх, и не прогадаешь. Только я, чур, пас. Дел по горло. Но я бы не брал первых попавшихся людей с улицы, а устроил конкурс, присмотрелся…
– В этом вся и фишка! – заспорил Шкет. – Посмотри на меня! Не я ли тот счастливчик, которого подобрали, как грязного котёнка! Чем я лучше? У них уникальный стиль исполнения, красивые тексты, а я бездарь, гуляющий по московским улочкам. Ребята спели, а толпа не расходилась, все слушали, как завороженные. Включаю.
Ярослав прослушал два трека, согласился, что ребята талантливые, но переубедить упрямца Шкет не сумел. Каждый остался при своём мнении.
Ночью, лежа на чужой кровати, Димка размышлял о странностях несправедливого мира. Вот есть он, был Костя Лазарь, они жили, радовались мелочам, воровали, чтобы прокормиться, читали книги, катались на электричках. Потом Костю убили, и события напоминали сказку: встреча с Глотовым, Венедиктов, новый паспорт, Гимназия для умников. Со стороны всё казалось лотерейным билетом, в котором Шкет стёр нужные квадратики от краски, и цифры совпали. Главный приз – новая жизнь.
И вдруг паренёк подскочил на месте. Димка никогда не задумывался, но скорее всего, Лазарь тоже был Избранным. Этим объясняется любовь к книгам, отличная память и развитый интеллект. Стопроцентно утверждать не стоит, но собрав ниточки воедино, получается любопытный клубок. Лазарь выбрал Шкета из толпы. Из тысячи человек, ежеминутно совершающих пробег от электричек до метро. Выделил, почувствовал, а Шкет не почувствовал, не уловил Костин посыл.
Понял Шкет, что и встреча с Глотовым не случайна. Если у маленького Бенедиктова связи в милиции и прокуратуре, на студии записываются дети богатеев, то у Максима список знакомых людей шире. Наверняка доложили, что на вокзале отираются двое из «наших», наверняка вели слежку, присматривались. За Лазарем не уследили, решили оставшимся не рисковать, и Глотов действовал сам.
