Марина Крамер - Охота на мстителя, или Дамы укрощают кавалеров
– Что, Елизавета, домой бы мне, на работу уже вставать, – глянув на часы, огорченно произнес Леон. – Идем, я тебя провожу.
– Я сама не заблужусь. А ты поезжай, конечно, и так всю ночь тут со мной…
Они вышли из кафе и направились к машине. Лиза задержалась на секунду, взяла Леона за обтянутую перчаткой руку и прошептала:
– Спасибо тебе, Леня. Так хорошо, что ты у меня есть. – Она встала на цыпочки, быстро, по-птичьи, клюнула Леона в щеку и, развернувшись, почти бегом направилась к больничному шлагбауму.
Леон сел в машину, стараясь не пропустить момент, когда Бармалей со своим пассажиром вывернут на проезжую часть. Двигаться за ними по пустой дороге будет, конечно, непросто, придется что-то придумать. Но надо же понять, что связывает Саню Бармалея и неизвестного батюшку, катающегося по глубокой ночи в больницу.
Хохол
Затянувшиеся страдания что-то меняют в человеке. Он уже не может не доверять простой радости.
Юкио МисимаСна не было. Марина заперлась в спальне, предоставив в его распоряжение гостиную с диваном, где Женька и лег, однако уснуть так и не получалось. Под мерное бормотание телевизора он смотрел в потолок и думал. С чего вдруг Коваль так взъелась на Леона? Это его право – жить и работать так, как ему удобно. Да, жаль парня, способный, умеет и знает много, мог бы устроиться пусть даже инструктором в какую-нибудь школу телохранителей. Но он предпочитает следовать за Вороном и имеет на это полное право. Уж точно не Коваль его осуждать.
«А ведь Бес не перезвонил»», – вдруг запульсировала мысль, и Женька сел, обхватил руками колени.
– Не перезвонил, – проговорил он вслух, словно пробуя слова на вкус. – Собственно, а зачем ему перезванивать? Вряд ли Бармалей настолько туп, чтобы не запомнить три предложения. Ветка в больнице – вот и сыпь туда, проверяй все сам, чего звонить-то. Хотя как он сам туда сунется? Загримируется? Ночью? Если только гример в подвале на цепи сидит, чтобы лишнего не болтал и был всегда под рукой. Иначе до утра ждать придется. А он, Женька, сегодня бы рванул…
Улетучилась даже дремота. Хохол откинул простыню, взял с подлокотника кресла серые тренировочные брюки, вышел в кухню, щелкнул там кнопкой чайника и закурил. Предсказывать действия Беса он бы не взялся – это, как говорила Марина, дело бесперспективное и совершенно абсурдное. Никогда в поступках Гришки не было логики. И сейчас поди угадай, какой шаг он сделает следующим. Хорошо еще, если не решит, что авария – дело рук Ворона.
– А что? Вполне годная версия, – пробормотал Женька, выпуская дым колечками. – Я бы тоже на Мишку подумал.
– И на фига ж Мишке такая сложная комбинация?
На голос за спиной Хохол резко обернулся.
– Что за мода у тебя такая – подкрадываться сзади?
– А что, страшно? – серьезно поинтересовалась Марина, садясь на вытянутую из-под стола табуретку и перекидывая ногу на ногу. – Сигаретку дай.
Он бросил через стол пачку и зажигалку.
– Так как насчет моего вопроса? Давай разберемся.
– Что тут разбирать? Я бы на месте Беса думал, что это Ворон бабу мою в больничку укатал, чтобы мне жизнь осложнить.
– Это чем же? Неужели ты думаешь, что Гриня будет изображать горем убитого супруга и пропишется в больничной палате рядом с Веткой? Это ты бы так сделал, а Гришка нет. Ты вспомни, уже было такое, когда Ветку в Англии люди Кадета подстрелили. Больно много Гришаня с ней насидел! Заскакивал наездами – проведать и врачам напомнить, кто им деньги платит, но и только. А в этот раз все еще сложнее. Он сам здесь нелегально, а если кто заинтересуется? Да и Ветка, кстати, здорово рискует – вдруг в ней мэрскую жену опознают?
Сказав это, Марина замолчала и ошеломленно уставилась на Хохла.
– Что?
– Женька, а ведь я об этом не подумала! Ее же могут там опознать! Ты понимаешь?
– И что с того? Она к Грищуку вполне официально подъехала, со своими документами и мордой, так что в этом нет ничего интересного.
– Да? Какого же черта она до сих пор в городе болтается? Думаешь, Грищук этим не заинтересуется? – не отступала Марина, но и Женька, не видевший логики в ее вопросах, тоже не сдавался:
– Грищук в курсе, что она в городе. Да и не была она в бегах, как муженек ее.
– Не была, не была… – постукивая ногтями по столешнице, повторила Марина. – Тогда все еще сложнее. Как Бес сможет появиться в больнице? В качестве кого?
– Да что ты маешься? Какая разница? Главное, чтобы к нам не приближался. И чтобы твоя ведьма язык свой на привязи держала.
– Тут можешь не сомневаться. Не в ее интересах говорить Гришке, что я к ней приезжала.
– Ну-ну, – протянул Женька, заваривая чай. – Тебе налить?
– Нет, не хочу, отеку завтра. Ты мне вот что скажи. Как думаешь, кто все-таки из наших Бесу помогает? Ты ведь не можешь об этом не думать, я-то знаю.
Хохол поставил на стол большую кружку с черным чаем, сел, обхватил ее руками, не обращая внимания, что горячие стенки жгут ладони.
– Я голову свернул, если честно. И не верю, что Каспер мог продаться, как Мирза говорил.
– Смотря какова была стартовая цена.
– Да не бывает так! Они были самые надежные – Мирза, Каспер, Боксер, Старый и Мазур. Последних двоих уже нет, Мирза с Боксером в долях работают, а Каспер вроде как отдельно, и черт его разберет, что у него теперь на уме. Но не верю я, понимаешь? Каспер из розановских, он не продал бы тебя. И я сам должен с ним поговорить, сам, без свидетелей.
– Давай начни здесь трупами окраины украшать, знаю я твои разговоры без свидетелей. Ты только не забывай, что мы с тобой сами на куриных правах-то, и чуть что – спасать нас уже некому.
– Вот что ты за человек, Маринка? Разве я сказал, что разборки будут? Я поговорить хочу – посидеть с глазу на глаз, пообщаться за жизнь. А Каспер всегда был на такое падкий, его разговорить – раз плюнуть.
– И ты думаешь, что этим можешь воспользоваться исключительно ты? Бесу это в голову не пришло?
– А с чего ему с Бесом по душам тереть? Что общего?
– Да мало ли.
– Мало ли, много ли, вот только я уверен – не Каспер это, – отрезал Женька. – Если на то пошло, так я Мирзе меньше верю, всегда хитрожопым был. И родственник его какой-то сейчас у Ворона в охране болтается… Точно! – вдруг вскочив из-за стола, рявкнул он так, что Марина поморщилась. – Точно, котенок, Марат же! Мирза его и пристроил, а что мешает теперь использовать его в своих интересах? Опять же дядя попросил, нельзя отказать. Надо Леону эту мысль подкинуть, пусть проверит аккуратно, чем на самом деле Марат этот дышит.
– А я бы, если честно, всех подозревала, – тихо проговорила Марина, покручивая в пальцах зажигалку. – Всех, понимаешь, а не выборочно по симпатиям. И Боксера заодно.
– А я всех и потрясу, котенок. У нас пока передышка вроде? Генерал в гипсе, Ворон в порядке, Ветка в больнице, Бес должен успокоиться временно. Вот я могу отвлечься и поискать, кто тут у нас такой смелый и неумный.
Она ничего не сказала, только как-то ссутулилась и опустила голову. У Хохла сжалось сердце – он не выносил, когда она страдала, слишком уж много ей выпало этого в жизни, столько, что не каждый мужик бы справился. Он подошел, молча сгреб ее с табуретки и прижал к себе, чуть покачивая на руках, как ребенка. От ее волос пахло тем самым восточным маслом, от которого у Женьки все сворачивалось внутри, – это был ее запах, запах его любимой женщины.
– Котенок, не переживай. Все будет хорошо, я тебе обещаю. С тобой все будет в порядке.
– А с тобой? – Обняла его за шею, заглянула в глаза. – С тобой будет все в порядке? Мне очень страшно, Женька…
– И со мной тоже все будет в порядке, – целуя ее в лоб, пообещал он. – Я не могу тебя оставить одну, поэтому буду очень осторожен. А теперь идем спать. До утра еще полно времени.
Когда она уснула, прижавшись к нему, Хохол тихонько вздохнул и осторожно вытянул затекшую руку из-под ее тела. Марина стала за него бояться, более того, она говорит об этом вслух, чего раньше никогда не случалось. И он не мог понять, нравится ему это или, наоборот, пугает. Чутье всегда подсказывало Коваль, что неприятности рядом. Но сейчас ничего не могло случиться, он, Хохол, был в этом уверен.
Светало, и он почувствовал, как наконец слипаются веки – подступал долгожданный сон. Но не тут-то было. На тумбочке негромко зажужжал мобильный, и Хохол со стоном потянулся за ним.
– Кого несет-то? – пробормотал он тихо, чтобы не разбудить Марину.
Это оказался Леон, и Женька мгновенно забыл о сне. Выбрался из постели, вышел из спальни и плотно закрыл за собой дверь, чтобы звук его голоса не доносился в комнату.
– Извини, Жека, что в такую рань, но у меня новости.
Он догадывался, что вряд ли Леон будет звонить так рано из-за ерунды.
– Бес приезжал в больницу под видом батюшки.
– Что? Какого батюшки?
– Обыкновенного, православного. В рясе, с бородой, с крестом во все пузо, прикинь?
