Анна Джейн - За руку с ветром
– Но он же уехал, – удивленно произнес Денис, пытаясь построить логическую цепочку.
– Я тоже так думал до тех пор, пока ты сегодня утром не позвонил мне. Небольшая дезинформация, – холодно улыбнулся дед, и в его глазах блеснула ярость. – Он затаился и ждет. Решил, что может использовать кого-то из моей семьи против меня. Поэтому повторю еще раз, чтобы ты запомнил, – он объявил на тебя охоту. Твоя девчонка и друзья попали под раздачу. Но хорошо, что ты встретил ее, – вдруг сказал мужчина и потер ладони друг о друга. – Очень удобные родственные связи. Ее отец немного поможет мне, и охота будет объявлена на самого Радика. Хотя зачем нам охота, если можно расставить ловушки? Старые к тому же еще остались, – он, похлопав внука по плечу, стал подниматься наверх. – Не вздумай уехать из Жемчужного, – донесся до Дэна голос Даниила Юрьевича. – На охоте немало людей с ружьем.
Поднявшись на второй этаж, он вдруг добавил:
– О том вопросе, что тебя, юный самаритянин, так волновал. С Пристанским каналом ввоза наркоты разберутся.
– Спасибо, дед, – шутливо поднял руку вверх Денис, понявший, что задумал его предприимчивый родственник. – Давай пять!
– К своим дружкам так приставай, – отозвался мужчина и скрылся в одной из комнат.
Смерч некоторое время постоял в одиночестве, устало потер лицо и направился к ждущей его Маше. А Даниил Юрьевич Смерчинский, переодевшись и приведя себя в порядок после очередной бессонной ночи, сделала несколько чрезвычайно важных звонков, в том числе отцу Маши, и уехал в город в сопровождении личной охраны. Там, через некоторое время, на нейтральной территории он встретился со второй правой рукой Марта – с тем самым Максом, шрам на лице которого как-то испугал Нику Карлову, попавшую в «резиденцию» Андрея. С этим человеком, с которым фактически связал его Бурундуков-старший, Даниил Юрьевич разговаривал долго и обстоятельно.
– Ты ведь понимаешь, что с Мартом кончено – и не без твоей небольшой помощи, – говорил он тоном человека, который не просто знает, как надо убеждать, но и умеет это делать. – А во главе вашей маленькой преступной организации встал некстати сбежавший во время бала Радик. Обидно, да? – лукаво взглянул он на своего хмурого молчаливого собеседника со шрамом.
– Что ты хочешь? – прямо спросил тот. Они сиедли друг напротив друга за дубовым столом.
– Многого я не хочу, дорогой мой Максим. У меня, знаешь ли, есть две проблемы. Наркота, которой занимались вы и которая попадала не туда, куда следует, – он явно имел в виду свой клуб. – А также мой внук, которого господин Радомиров не далее как сегодня решил похитить. Я не думаю, что он захотел сделать его своим внуком, а вот то, что Радик хотел через него надавить на меня – вполне допускаю, – продолжал Смерчинский. – Мне не нравятся эти игры. У меня есть свои.
– И что ты предлагаешь? – сощурился второй мужчина.
– Я предлагаю тебе власть, – спокойно отозвался Даниил Юрьевич, подавшись вперед. Его собеседник напрягся – ее-то он как раз и терял. – Ты становишься во главе вашей славной банды, – вновь как-то ехидно отозвался Смерчинский об известной преступной организации, – и работаешь на меня. Я даю тебе выход на новый бизнес, а ты убираешь каналы с наркотиками. И, конечно же, мы счастливо живем. У тебя – власть, у моей семьи – безопасность.
– А Радик? – чуть помолчав, спросил Макс.
– Вот! – поднял вверх указательный палец Даниил Юрьевич. – Правильный вопрос. А Радика мы отдадим нашим доблестным правоохранительным органам. Ты сделаешь то же самое, что сделал недавно со своим боссом, дашь дезинформацию.
– А почему бы его просто не пришить? – хмуро спросил мужчина. – Проблем меньше.
– Это решение может не понравится некоторым вашим общим друзьям. Сразу, знаешь ли, станет понятно, кто его заказал. А шумиха нам не нужна. Иногда зверя выгоднее отдать в зоопарк, чем сделать из него чучела.
– Комы выгоднее? – переспросил Макс.
– Зоопарку, – усмехнулся Даниил Юрьевич.
Вопрос был решен. Вскоре все произошло именно так, как планировал глава Смерчинских, а Евгений Борисович и его коллеги прижали хвосты некоторому количеству преступников в городе.
* * *Дэн вернулся минут через десять, поцеловал меня в лоб и сообщил, что все в порядке – его дед и мой отец во всем разберутся, а мне просто надо пока побыть с ним тут, в этом особняке, в котором еще вчера мне было бы неловко находиться, а сегодня было все равно. Я отходила от шока, который иглами впивался в кожу после погони. Это чувство было сродни затеканию ноги. Сначала не чувствуешь, но стоит распрямить ее, как все начинает болеть. Внутри пока что было как-то пусто, казалось, что все мое внутреннее население: милейшие существа – головастики лежат в глубоком обмороке. Среди нас самым веселым казался Челка, но он был бледнее обычного, а его шутки стали еще более плоскими, чем обычно, – он все же волновался, хотя пытался бодриться. Возможно из-за Плесени, которая буквально отключилась в конце беседы.
– Может быть, ее в комнату перенести на первом этаже? – предложил Денис, глядя на свою фанатку. Во сне она была куда милее, чем обычно. И не посягала на моего личного Смерча. Впрочем, сейчас я об этом не думала.
– Можно. Я тоже спать хочу, – сознался Челка и сладко зевнул. – На одной кровати и уснем.
– Эй, – вмешалась я из-за женской солидарности. Мало ли, вдруг он к ней приставать начнет? Челочник, пока Смерча не было, уже предложил ей лицо разрисовать «для прикола! Заманчивое, конечно, предложение, но не сейчас… – На разных кроватях поспите! И вообще, тут на диванах тоже можно неплохо поспать.
В результате они меня не послушали и Челка потащил Таню в комнату, причем тащил так, что едва не уронил на пол – как она не проснулась, сама не знаю. В темной прохладной спальне Влад уложил Плесень на кровать и даже заботливо укрыл тонким летним одеялком. А сам демонстративно устроился на диванчике в этой же комнате, хотя я была уверена, что как только мы уйдем, он переляжет к Тане.
– Все нормально, Маша, – поймал мой обеспокоенный взгляд Денис. – Он же не дурак.
– Ты лучше знаешь своих друзей, – вздохнула я. Хоть я и пыталась выглядеть смелой, мне до сих пор было страшно, а сердцебиение все еще билось быстрее обычного. Я устала, безумно устала.
Мы поднялись по лестнице в малую гостиную и устроились на широком угловом диване перед открытыми окнами. Смерч, какой-то до сих пор странный, неразговорчивый, с поникшими плечами, принес поднос с водой и чем-то сладким, поставив его на низкий прозрачный столик. Мы оба все еще приходили в себя после произошедшего, а потому разговаривали мало. Дэн успел подзарядить свой мобильник, я переставила сим-карты и написала еще одну эсэмэс маме – что я сейчас с Денисом и буду ближе к вечеру. Звонить ей и все объяснять у меня не было никаких сил. Хотелось закрыть глаза и провалиться в легкий сон.
Денис улегся, положив голову на мои вытянутые колени, а моя ладонь покоилась на его груди. Через открытые окна на нас светило ласковое солнце. Я, если честно, и не заметила, как растворился в небе закат, а солнце поднялось над горизонтом. Казалось, прошла целая вечность с того момента, как мы стояли на набережной, хотя прошло совсем мало времени.
– Я тебе, наверное, жизнью обязана, – сказала я вдруг. Пальцы сами собой сжали ткань его футболки.
– Нет, это я перед тобой в долгу, – твердо ответил Дэн и вдруг резко поднялся, сев напротив меня на колени, уперев ладони в диван и склонив голову. Кажется, слова давались ему с трудом. И только солнце, ничего не понимая, светило ему в лицо. – Маша, прости меня. Это я… Это из-за меня ты оказалась в опасности.
Да что же это такое! Опять он винит себя!
– Смерчинский! Ты снова это делаешь! – воскликнула я, чувствуя, как в груди пульсирует негодование.
– Что? – Волосы закрывали его глаза.
– Снова себя во всем винишь!
– Но если это правда. Им нужен был я. А ты оказалась со мной. Но я хочу, чтобы ты знала – я бы ради тебя все сделал. Чтобы с тобой все было хорошо. Если ты захо…
– Перестань, – перебила его я и с силой стукнула по спинке дивана. Я подалась вперед, и наши лбы соприкоснулись. – Перестань, – повторила я более мягко и обняла его. – Ты такой умный, но порой говоришь такие глупости…
– Давай поговорим откровенно?
– А мы не разговаривали вчера вечером? – улыбнулся по привычке широко и дружелюбно Смерч и опять опустил взгляд.
– Видимо, не до конца, – грустно сказала я, и сердце вдруг опалило пламя. Я должна была сказать все это ему. – Денис, пожалуйста, пойми. Ты ни в чем не виноват, а то, что я была с тобой – это мой выбор. Я не такая умная, как ты, и многого не знаю, но я хочу сказать, что ты бываешь редкостным дураком. – Он внимательно смотрел на меня, не мигая. – Извини за то, что я тебе скажу, но… Ты не был виноват в том, что случилось с Инной. Об этом мы говорили вчера. И ты не виноват в том, что случилось с твоей мамой.
