Дмитрий Артемьев - Жлоб на крыше (сборник)
Вечером я набрал номер. После представлений и коротких объяснений Зоя Ивановна попросила меня подъехать. Жила она недалеко, и я просто прошелся до ее дома. Это был элитный дом с двумя квартирами на каждом этаже. Я понял, что мне сильно повезло.
Зоя Ивановна оказалась приятной интеллигентной женщиной. Так мы и познакомились. Квартира выдавала и ее отменный вкус, и ее материальное положение. Хозяева такой квартиры, несомненно, могли иметь жилье в другой стране.
Меня угостили чаем. Потом начался разговор. Я сказал, что гарантирую сохранность квартиры, упомянул про нотариально заверенный договор и, если нужно, страховку. Зоя Ивановна легко согласилась, сказала, что страховка не нужна, квартира застрахована. Затем немного удивила меня, когда замахала руками на предложение обсудить оплату проживания. Договорились, что я буду платить только за коммунальные услуги.
Что касается сроков, то она пока не знает, как скоро уедет. Недели через две – три. Муж уже там, в Греции, а она вот немного задержалась. Взяла номер моего телефона и обещала позвонить, как только закажет билеты. Это чтобы я заранее мог договориться с бригадой ремонтников.
Я тепло распрощался с хозяйкой квартиры и ушел совершенно окрыленный. Квартира рядом, ухоженная, удобная и практически бесплатно.
Прошло чуть больше двух недель. За это время удалось договориться с бригадой, которая только ждала команды начать рушить стены и создавать европейский дизайн нашей старомодной квартиры. Так, по крайней мере, высказался бригадир. Надо было определяться со сроками. Я решил не ждать звонка, а позвонить самому. Зоя Ивановна сообщила, что только что заказала билеты на следующую пятницу, но позвонить мне еще не успела. Хорошо, что я позвонил первым. Я сказал, что приготовлю документы для нотариуса и через пару дней мы с ней все оформим. Зоя Ивановна согласилась.
Когда я подъехал отвезти Зою Ивановну оформлять документы, она сказала, что достаточно расписки. Дело в том, что она немного простыла и нужно отлежаться до отъезда. Тут же мне был выдан комплект ключей от квартиры и подъезда, показаны замки от окон и электрическое управление шторами. Я оставил подробную расписку и откланялся, спросив, не надо ли проводить ее в аэропорт. Зоя Ивановна сказала, что еще созвонимся.
В среду, за день до отлета, я позвонил Зое Ивановне узнать, когда ее проводить. Она сказала, чтобы я не беспокоился. Она уедет от сестры, которая живет близко от аэропорта. Так что я могу заселяться прямо завтра. Я пожелал ей приятного путешествия, она поблагодарила.
Утром следующего дня я собрал сумки с необходимыми вещами, подъехал, припарковался, поднялся на этаж. Стал отпирать замок.
– А ключи не подходили, да?
– Да, не подходили. Я нажал на кнопку звонка, вышли какие-то люди. Даже слова не успел сказать – спустили меня с лестницы. Вот и все.
Навалилась усталость. Всегда после этого рассказа наваливалась страшная усталость. Глаза слипались. Я подложил еще лист картона на верхней площадке перед дверью чердака, улегся удобнее, накрылся ватником, – недавно раздобыл его на стройке, когда работяги ушли на обед. Начал засыпать. Боже, как я измучен. Хорошо хоть, что соседи по старой памяти жалеют меня. Позволяют жить на лестничной площадке. Все помнят, как жена, сволочь, выкинула меня из квартиры, продала ее и уехала с этим мужиком в Грецию. А я, болван, и знать ничего не знал. Теперь сплю на куске картона. Только во сне забываюсь.
Тут эта дура старая опять меня рукой тыркает:
– А что дальше? А? Ты меня проводил в Грецию или что?
– Проводил, – проворчал я, – и сейчас провожу по харе, если будешь мешать спать.
Пьяная она, Зойка-то. Весь флакон лака для волос выпила. Нашла в мусорном контейнере и не поделилась. А лак на нее всегда плохо действует. Опять залилась слезами.
Мечты сбываются
Николай работал старшим менеджером в фирме, распределяющей нефтепродукты. Удачно работал. Каждая трансакция, которую он проводил, приносила ему откат, превышающий и без того немалую месячную зарплату.
Николай был неглупым человеком. И на работе, и в быту. Жену он взял приезжую, из Саратова, чтобы пореже встречаться с родственниками. Жена сама регулярно ездила в родной город. Деньги он не транжирил, пыль в глаза не пускал и жене не позволял. Жили они с маленькой дочкой в нормальной квартире в обычном доме. Хотя, конечно, мог позволить себе вип-жилье с повышенным уровнем обслуживания.
Единственную поблажку Николай себе делал с машинами. Пока он ездил на «мерседесе», но мечтал, что, как только поднимется до завдепартамента, купит себе «бентли». Сейчас такая покупка могла вызвать нездоровый интерес, а для завдепартамента «бентли» – это по рангу.
И еще одно увлечение было у Николая. Он собирал настоящий хрусталь. В доме собралась прекрасная коллекция бокалов, компотниц, ваз и прочих хрустальных изделий. Посудой своей Николай очень гордился. В минуты отдыха он любил взять какой-либо бокал и любоваться игрой света в его резных гранях.
С деньгами Николай поступал тоже грамотно. Он открыл счета и себе, и жене в банке, который обслуживал их фирму. И не только обслуживал, но и являлся одним из ее подразделений. Сотрудникам фирмы банк открывал депозиты с огромными процентами. Николай, просматривая ежемесячно счета, довольно потирал руки. Был у него и страховочный вариант – умный человек все должен предусматривать. Николай пересылал часть денег двоюродной сестре жены, которая жила в Австрии с мужем-пианистом. По расчетам Николая в Австрии, уже скопились суммы, с лихвой перекрывающие стоимость «бентли» с самыми пижонскими наворотами.
Жизнь Николая изменилась в один момент. Рок навис над ним. Неожиданно было отправлено в тюрьму все руководство фирмы, а президент, постоянно живущий в Англии, попросил там политическое убежище. В тюрьму также угодило все руководство банка, в котором оказались миллиардные долги. Выплаты, естественно, прекратились. Весь старший персонал был уволен. Так Николай оказался и без работы, и без денег. Все коллеги были в отчаянии, но Николай держался уверенно. Имея австрийский страховочный депозит, можно было переждать трудные минуты.
Но рок! Сестра жены поехала с мужем отдохнуть в Ниццу. По дороге они попали в ужасную аварию. Пришлось разрезать автомобиль, чтобы достать их тела. Надежда на заграничные деньги растаяла как дым.
Редкие семьи в таких ситуациях не разваливаются. Вот и жена Николая не выдержала испытания. Она потребовала развода. Она потребовала продажи хрусталя и продажи квартиры, потому что уезжает с дочкой в Саратов. У нее была давняя связь с влюбленным в нее человеком, настоящим отцом ее дочки.
Как Николай не сошел с ума, он и сам не знает. Все было продано, жена забрала большую часть денег, мотивируя это оставшимся у Николая «мерседесом». И уехала с ребенком.
Николай снял квартиру и стал безнадежно искать работу. Он опускался в своих требованиях все ниже и ниже, а выпивал все больше и больше. Однажды вечером решил добавить и поехал за водкой. Удивительно, как он остался жив, попав под двадцатитонный трейлер. Его «мерс» превратился в кусок рваного железа. Николай сообразил удрать с места аварии, чтобы хотя бы сохранить права. Но он напрасно надеялся сохранить их. Если преследует рок, то… Через пару дней пьяный до беспамятства Николай уснул с сигаретой. Вытащили его соседи еще до приезда пожарных. Сгорели все его вещи и документы. Сгорела хозяйская мебель. Он остался в майке и трусах.
Николай наврал окружающим, что быстренько сгоняет к брату за одеждой и деньгами. Никакого брата у него не было. Соседи снабдили его старой курткой, рубашкой, брюками и башмаками. И он с благодарностью и обещаниями немедленно вернуться помчался к «брату».
В подлежащем реконструкции доме появился еще один бомж. Он прижился: так же, как и другие, ходил по помойкам, так же собирал бутылки и жестяные банки, так же воровал оставленные без присмотра вещи. Иногда, выпив бутылку чистящего средства, Николай вспоминал свой хрусталь, и ярость волнами охватывала его крупное тело. В такие минуты лучше было находиться от него подальше. Сейчас прежние знакомые не смогли бы узнать Николая в человеке с багровым опухшим лицом, красными глазами и трясущимися руками. А сожители-бомжи начали побаиваться приступов его немотивированной ярости.
Но однажды на Николая нашло умиротворение. Разбирая сумку с найденными в мусорных баках бутылками, он издал радостный крик. В его руке оказалась хрустальная бутылка из-под дорогой водки. Бомжи собрались вокруг, разглядывая необычный сосуд, сверкающий гранями в свете тусклой лампочки.
– Повезло, – сказал один.
– Ага, – подтвердил другой, – ее можно выгодно сменять.
– Или продать, – сказал кто-то, – и купить пару пузырей и ливерной колбасы.
Лица бомжей осветились мечтами. Все смотрели на Николая. Тот поставил бутылку на ящик и любовно посмотрел на нее.
