Эльмира Битаева - Шанс (сборник)
– Выучись сначала, – вспылил он, – обалдуй!
Парень вышел, хлопнув дверью, и Марьям в ужасе поняла, что ей следующей придется занять это место.
– Кто теперь? – недовольно обратился мужчина к пишущим и, вперившись взглядом в несмело подошедшую девушку, громко проворчал: – И долго мы будем стоять?!
От этих грубых слов она едва ли не села мимо стула. Удрученно сцепила пальцы, подняла глаза.
– Ну же! – нетерпеливо подогнал он.
Марьям молчала, чувствуя, что стоит ей только открыть рот, как из него вырвется не ответ, а нечто нечеловеческое, сродни мычанию. И от этого ей все меньше хотелось его открывать.
– Первый курс? – помягче спросила молодая, обаятельная преподавательница, и, улыбаясь, добавила: – как мне это знакомо…
– Светлана Игоревна, вы экзамен принимать пришли или что? – вредно осведомился Марат Магомедович, оборачиваясь. – У меня нет лишнего времени, пусть приходит на пересдачу, когда научится говорить.
Девушка знала, что на пересдачах часто занижают баллы, и получить устраивающую ее оценку окажется куда сложнее, и наверно потому дар речи вернулся к ней.
Она прочитала первый вопрос и стала неуверенно говорить. Но чем дольше Марьям рассказывала, видя одобрение в их лицах, тем смелее становился ее голос. Она даже перестала запинаться и сутулиться, выпрямилась и заулыбалась.
– Хорошо, – сказал главный преподаватель, как бы тем самым подытоживая ответ девушки, – а скажи-ка ты мне…
Она заерзала на стуле, даже не ожидая простого задания, но вопрос оказался уместным и не таким уж и сложным. Однако Марьям кое-что упустила, и Светлана Игоревна ее поправила.
– Ладно, давай зачетку, – раздраженно произнес он, и на вопросительное выражение девушки прибавил: – четверка.
– Нет! – вскрикнула она, отодвигая синюю книжечку со стола. – Не ставьте!
Его рука остановилась.
– Что за выходка?!
Марьям успокоилась и потише пояснила:
– Мне нужна пятерка.
– Пятерка? – издевательскипереспросил Марат Магомедович, – а кому она не нужна?
– Но я же отвечала…
– И получишь, то что заслужила.
– Но…
– То есть тебя не устраивает, моя оценка?
– Нет, но…
– А может ты считаешь, что я занижаю баллы?
Возможно, мужчина был не в настроении или первый отвечающий его разозлил, потому что уступать он и не собирался. Мало того, девушка запоздало поняла, что надо было соглашаться и на четверку, так как теперь она рисковала остаться ни с чем.
– Пробубнили три слова и возомнили из себя великого ученого? – не унимался он. – Молодежь, привыкшая ко всему готовому, абсолютно не приспособленная к жизни…
– Марат Магомедович! – осадила его молодая преподавательница.
Мужчина успокоился, но устало закончил:
– В таком случае, жду вас на пересдаче. Тогда и увидим, кто чего стоит.
Марьям на ватных ногах покинула кабинет. Ее сразу же обступила толпа студентов, но говорить ей не хотелось. Она только сказала, что будет пересдавать и ушла.
Какое это странное, незнакомое ей ощущение, когда тебя, точно последнего неуча, выставляют за дверь. И стыд, и обида, и злость. Девушке хотелось поскорее спрятаться где-нибудь ото всех, и не попадаться больше никому на глаза. А еще – заплакать, но она уверяла себя, что какой-то там экзамен не стоит ее слез. Ничего, пересдаст…
Марьям доковыляла до безлюдного парка и села на скамью, равнодушно глядя на неработающий, полный мусора фонтан. Наверно когда-то он поражал окружающих своей красотой и величием, теперь же представлял жалкое зрелище падения городской экологии и культуры. Потрескавшийся асфальт, исписанный фломастерами памятник, летающие пакеты – все это навевало незримую тоску. Девушка думала о последнем экзамене, о том, как объяснится маме, о решительности, так подведшей ее в самый ответственный момент. Наверно, если бы она отвечала увереннее, то оценку бы ей не занизили, хотя что уж там – по разбитому кувшину не плачут.
В итоге, Марьям засиделась довольно долго – погода была теплой, весенней. Она невольно подумала о том, что экзамен вероятно уже закончился, или идет к концу, но убедилась в том окончательно, заметив проходящего мимо Марата Магомедовича.
Он всегда возвращался через парк, и девушка об этом знала, так как часто видела его здесь. Иногда, когда Марьям шла на занятия пешком, то встречалась с ним по дороге, но он никогда не подавал виду, как и сейчас, проходя дальше. Несмотря на то, что девушка все еще злилась на него, сейчас ей неимоверно стало жаль этого вечно хмурого, лишенного счастья и радости, человека.
Она встала, поняв, что и ей пора идти домой. Преподаватель уже отошел на некоторое расстояние, и Марьям рефлекторно потянулась следом.
Деревья вокруг успели озелениться и расцвести, но к сожалению здесь не росло ни одной ее любимой березы. Только тополя, сосны и редкие ели. Впереди шумела трасса – ее пока не было видно, однако запах выхлопных газов, чувствовался и сейчас. Людей так и не прибавилось, было тихо и глухо.
Внезапно, откуда-то из кустов вынырнул невысокий парень, и со скоростью понесся к Марату Магомедовичу. Сначала, Марьям решила, что он просто хочет поздороваться, или что-то сказать, но его действия убедили ее в обратном – не о каких добрых намерениях тут и речи быть не могло.
Мужчина хрипнул от вонзенного ножа, и беспомощно выпустил вырванную из рук папку. Парень, не оглядываясь, бросился наутек и скрылся в долю секунды.
Девушка остолбенела от неожиданностей событий и, пытаясь совладеть с собой, приблизилась к преподавателю, неестественно сгорбившемуся, но по-прежнему стоящему.
– Что с вами?
Его плечо истекало кровью, тонкими ручейками струящейся по прижатым пальцам. Она вздрогнула, огляделась: помочь было некому.
– Вот, – выдохнула Марьям, доставая из сумки белый платок, – снимите пиджак!
Преподаватель корчился и ничего не предпринимал. Тогда девушка сама ему помогла: разорвала рубашку, приложила к открытой ране платок и крепко подвязала висящим обрывком рукава. Она не знала, правильно ли делает, да и не видела в своей жизни пореза подобной величины, но интуиция подсказывала, что так кровь можно будет приостановить.
– Сможете идти? – участливо спросила Марьям, обежав его с другой стороны, – обопритесь на меня.
Пиджак девушка в суете бросила на землю и сейчас пренебрежительно отшвырнула ногой, как ненужную тряпку.
– Это вы мне за четверку мстите? – вдруг подал голос мужчина. Она недовольно качнула головой и сердито возразила:
– Сдалась мне ваша оценка!
Медленными шагами они вышли к дороге. Почему-то Марьям была уверенна, что стоит кому-нибудь из прохожих их увидеть, как помощь сразу же подоспеет, но ошиблась. Люди даже не посмотрев на раненого, безразлично проходили мимо.
– Что же это такое?! – восклицала девушка, больше обращаясь к самой себе. – Помогите!
Ее спина совершенно онемела под весом постепенно теряющего сознание мужчины. Тогда она опустила его на ступени ведущие в парк, и сошла с бордюра.
Машины проезжали мимо, видя всклоченную, испачканную в крови девушку. Она нахмурилась и полная решимости выскочила на дорогу.
Первая же иномарка с визгом затормозила, и в окне показалось свирепое лицо водителя.
– Ты что делаешь?! – взвился он, выходя.
– Помогите, пожалуйста!
– В чем дело?!
– Человек умирает!
Мужчина запоздало заметил раненого и в удивлении быстро спросил:
– Скорую вызвала?
– Нет…
– Так… – водитель задумчиво оглянулся на свою машину. – Сам я его не повезу.
– Почему?! – испугалась Марьям.
– Он же мне салон испачкает! – возмутился мужчина.
– Но как же тогда я… – она уже была готова разрыдаться от этого бездействия. – Как можно думать о таких мелочах, когда…
– Мелочах? А оплачивать эти «мелочи» потом ты мне будешь? – Но…
Девушка чувствовала себя прям как на недавнем экзамене, только пятерку заменяла жизнь. И если в первый раз она еще имела шанс ее пересдать, то во второй раз такой возможности могло и не быть.
– Если вы сейчас же не посадите моего преподавателя в машину, я сама разорву ваши сиденья в клочья! А вдруг он не доживет до приезда скорой помощи?! Что тогда? Знайте, его смерть останется на вашей совести!
Водитель страдальчески нахмурился, в последний раз решая, стоит ли ему вообще ввязываться. И бывает же подобное невезение! А так бы ехал себе спокойно дальше.
– Ладно, – сдался он, резво направившись к тротуару, – помогай, хотя бы.
Марьям поддерживала как могла. Вместе они уложили раненого на заднее сидение.
– Ну, куда отвозить? – спросил мужчина, заводя двигатель. – Во вторую городскую?
– До ближайшей! И я с вами.
Всю дорогу девушка ерзала и оглядывалась, нервно повторяя: «быстрее, быстрее…» Марат Магомедович хрипел и что-то тихо бормотал, как в бреду.
– Учитель значит? – Водитель удивленно усмехнулся. – И что же ты так сильно за него трясешься?
