Дмитрий Вощинин - Купола
Он не создавал иллюзий, а строил. И очень неплохо. И народная кличка «хозяин» не родилась на пустом месте.
Сейчас принято его осуждать, но давайте приглядимся, что его заставило это сделать.
На международной арене – это слабость и трусливость европейских политиков в 40-ые годы, в национальной политике – проявление предательства среди некоторых народов Советского Союза и, по большому счёту, нежелание ряда людей в стране самоотверженно работать.
В самые тяжёлые времена ошибиться и разрушить страну всегда просто. Мы – то теперь это прекрасно знаем. А для того, чтобы преодолеть трудности и выстоять, нужна воля, решительность и талант руководителя.
Сейчас многие доморощенные писатели всё до мелочей описали и «поняли» в его жизни: как тяжело встал, что-то сказал, закурил. Но ни один из них не побывал в его шкуре… Давайте же лучше вспомним самое важное.
За 29 лет правления, включая тяжелые годы войны, была создана лучшая в мире разведка, победоносная армия, неподкупная милиция, прекрасная дипломатия, национальная фундаментальная наука, одна из лучших в мире бесплатная система образования, патриотическая идеология. И не он раздавал кредиты иностранцам и исконные русские земли под юрисдикцию Украины и Казахстана. Не увлекался он бредовыми сельскохозяйственными идеями и построением коммунизма за 20 лет.
Всю свою жизнь терзался певец революции Горький: он – то, со своими поисками, ближе всех был к «творцам счастья». Из его последнего и неоконченного романа ясно, что в каждом дремлет подобие Иуды и ждёт своего часа.
Для новой жизни нужны были образы, которые совпадали с идеями вождей и привлекали молодёжь.
И не случайно новая власть большое значение придавала новому искусству, новым ярким героям. Причём они могли быть не обязательно образованными или духовно сильными.
Здесь не обязательны героические страдания, наоборот, геройство стало подменяться… популярностью.
Среди способов популяризации, конечно, кино – самый удобный: здесь художник – не главное лицо. Средства здесь другие: крупный план, нужная интонация и песня. Вам позволяют смотреть то, что считают нужным.
И это кино уже поёт гимн Эйзенштейну, надуманно жестокие кинематографические находки которого, в «Броненосце Потёмкине», напоминают методы запевал революции, потом уже его сценарии правит «хозяин». И не случайно. Потому как хочется угодить. И замахнулся на крупное, а России не знает. «Хозяина» все считают несмышлёнышем в делах искусства, а он приглядывается внимательно, наследие-то получил не простое…
Оркестр давно уже играет, персонажи на сцене поют взахлёб, увертюры никто уже не помнит. Появляется Александров с его стерильными героями, кинокомедиями, мягко высмеивающими новую жизнь.
Правда, для некоторых печально смотрятся мордобои и приход стада к столу в «Весёлых ребятах» с далеко не простым Утесовым. И что-то это напоминает. Ушла куда-то былая культура тонкого восприятия жизни, зато властям нравится и толпа ликует.
Вслушайтесь в тревожную музыку Дунаевского к фильму «Дети капитана Гранта». Все тогда были похожи на этих воспитанных, умненьких детей и верили в счастливый конец действия.
Только в тюремной камере Мейерхольд понял, чего от него ждали власти. Хотел сразить их своим новаторством в «Мистерии Буфф». Видно, что талантливо увлёкся, но тогда нужна была только полногрудая конкретика в лице девушки с веслом.
В старой России мало кто из родителей отдал бы своего сына или дочь учиться лицедейству. Русский мужик мудр: блудлив и горек хлебушек на этой почве. Во все времена настоящих-то художников были единицы.
Менделеев искренне переживал и винил себя, что вовремя не удержал любимую дочь от желания работать на сцене. Да и сама Любовь Дмитриевна позднее поняла, что принесла этим решением глубокие страдания себе и своим близким. Муж её, Александр Блок, писал: «Не люблю я актеров, милая, постоянно мне больно, что ты хочешь играть. Тут стыдное что-то. Спасает только гений. Нет гения – стыдно, скучно, не нужно».
Не сразу, но становится ясно, почему не тронул «хозяин» Шолохова или Булгакова. Думаете, не читал он «Собачье сердце» или «Мастера и Маргариту»? Если бы не «он», не поставили бы на сцене «Дни Турбинных». Значит, понимал и ценил истинное.
Смешными и нелепыми кажутся попытки Никиты Сергеевича «по-шахтёрски» рулить искусством. Зато стало понятно, что погорячился Владимир Ильич с очередным своим лозунгом: «Каждая кухарка может управлять государством».
Одним из преступных действий новой власти против России было лишение гражданских прав самостоятельного имущего населения или, как сейчас говорят, «среднего класса». В полной мере к ним можно отнести священнослужителей.
Все эти русские люди, добровольно отдавшие нажитое честным трудом, в самые сложные времена перестройки государства не участвовали в выборах и не имели равноправия. Это жестокое заблуждение новой власти принесло экономическую разруху и затормозило развитие России на 20 с лишним лет.
В апреле 22-го Отец Серафим был приглашён в городской Уездный Исполнительный Комитет.
В назначенное время он открыл обшарпанную дверь с табличкой:
«Нач. хозчасти, комната № 11, тов. ТРАУТМАН» и увидел за столом лысоватого человека в кожаной куртке. Теперешние представители власти, особенно в подобных «театральных» одеяниях, вызывали у него неприязнь.
Уверенным жестом человек власти указал на стул напротив.
– Отец Серафим или гражданин Константинов Николай Александрович, как у вас говорят, в миру.
– Да, точно так.
– Я пригласил вас, чтобы вы приняли участие в акции по добровольной сдаче церковных ценностей, то есть утвари из золота и других ценных металлов и драгоценных камней.
– Кому это сдать?
Отец Серафим на минуту задумался с оттенком некоторого замешательства.
– Вы знаете, что власть Советов национализирует все ценности бывшего государства. Церковь – составная часть этого государства, так что вам должно быть всё понятно.
– Понятно только новой власти. Все эти ценности приобретены на пожертвования прихожан. Юридически это похоже на грабёж и самоуправство.
– Не надо спорить. Решение принято. Уже начала работать подкомиссия УИК по изъятию церковных ценностей.
– Решение принимают после раздумий и понимания. Но вы, я вижу, далеки от этого.
– Вы знаете, я много слышал о вас, как о добром и порядочном человеке. Я не советую вам так резко высказываться против власти, особенно здесь. Тем более, что изъятие церковных ценностей производится в пользу голодающих Поволжья.
– А кто довёл их до голода? Лучше бы ваша власть начала заниматься экономическими проблемами, тогда бы и голода в стране не было. Меня год назад тоже вызывали, также говорили о моих положительных качествах и предложили докладывать то, что я слышу на исповеди.
Ваша власть не понимает всего ужаса этого кощунства.
– „Мы с вами заочно знакомы. Помните, два года назад местный глава еврейской общины просил вашего ходатайства за одного мальчика.
– Да, помню. Взял грех на душу.
– Почему так?
– Душа молодая могла быть светлой, а сейчас я не уверен в её будущем.
– С вами трудно разговаривать.
– Да, это не слепо командовать.
– Ну, так как насчет участия в сдаче?
– Нет уж. Увольте от греха.
– Вы же понимаете, что этим ничего не измените. Будет кто-то другой.
– Если найдете, пусть будет. Статистов у нас много, а я – истинно верующий.
– Я вынужден буду доложить, что вы отказались. Несмотря на то, что вы мне когда-то помогли.
– Вы и себе помочь не сможете.
– Ну, вы много на себя берёте. И даже более. Мы построим общество независимых свободных людей.
– Для того, чтобы построить, надо изучить эту страну. А вы же её не знаете и не понимаете.
– Как раз мы понимаем лучше и считаем церковные догмы вредными.
– А совсем недавно мне говорили, что вы верующий иудейской веры.
– Заблуждался. Нашёл в себе силы изменить взгляды…
– Знать, не глубокие были взгляды. Конечно, для нынешней власти, церковь – догма. Власть – тоже испытание. Вижу, что мало там дальновидных людей.
– Революционеры – самые дальновидные люди.
– Если бы власть хотела блага народу, она никогда бы не уничтожала веру. Ваши революционеры не добьются ничего, кроме лозунга. Вот где главная западня.
– Почему же? Мы создаём новые отношения в городах и в деревне.
– Жестокостью? Странно, много евреев вижу во главе новой власти. Но, что самое интересное, не верующих евреев, а наоборот, восставших против религии. Я раньше не мог представить, что они могут быть настолько агрессивными.
– Значит, вы нас ненавидите?
– Люди тут ни при чём. Я всех людей уважаю… Просто я хочу объяснить разницу верующего и безверия.
– И в чем же разница?
– С верой человек чище душой, а это уже немало.
