Михаил Веллер - Кавалерийский марш с вариациями
– Не слыхал, – продавец, глядя мимо, жует резинку.
– Жестянка, – небрежно цедит мальчик. – Еще!…Продавец демонстрирует им шикарную тачку:
– Коробка-автомат. Ручник, – двигает. – Дисковые тормоза. Будете брать? – Он явно издевается.
– Оформляй, – хамовато-небрежно бросает мальчик.
Продавец перестает жевать, смотрит внимательно, впечатлился.
– Как платить будете? – смесь подобострастия и ехидства.
– Налом, – баском бросает мальчик.135. Мальчик с пачкой бумаг в руках, негритянка рядом, идут по коридору, минуя ряд дверей. Он читает вывеску «Директор» – и решительно входит.
В приемной секретарша спрашивает из&за стола с компьютером:
– Вы к кому?
– У себя? – обрывает ее мальчик, кивая на дверь за ней. – Ждет! – И, не сбавляя шага, негритянка следом, входит в директорский кабинет, хлопнув на секретарский стол флакон дорогих духов.136. Директор за столом. Поднимает глаза на мальчика и негритянку:
– В чем дело?
Мальчик с расстановкой достает записку и кладет перед ним.
Директор читает.
Мальчик забирает записку обратно и кладет бумаги на машину.
– Вы присаживайтесь, – говорит директор.
Читает, задумывается.
– Какие проблемы? – весомо спрашивает мальчик.
– Одну минуточку, – директор тянется к телефону.
– Не надо звонить, – медленно, ему в глаза, велит мальчик.
– Вот это лишне, – делает гримасу тот, тыча в кнопки.
На него смотрит ПМ – мальчик щелкает предохранителем.
Негритянка раскрывает бритву и заходит за спину директора – со зверским видом.
– Подпишите, пожалуйста, будьте так любезны, – интеллигентно просит мальчик – и начинает тянуть спуск.
– Осторожно! – говорит директор. – Вы что это здесь, честное слово…
Ставит подписи, шлепает печати.137. Мальчик садится за руль, негритянка рядом. Он неумело трогает машину.
Машина дергается, глохнет, заводится снова, прыгает назад, едва не сталкивается с другой, виляя едет по проходу, еле вписывается в поворот и исчезает.
…Директор следит за эволюциями машины из окна. Она исчезает за поворотом – и он хватается за телефон.138. Все трое у машины в кустах.
– Совершенно неприметная машинка, – усмехается старик.
– Мог взять «Запорожец» с ручным управлением, – обижается мальчик. Руки его в краске.
Супертачка – с другой стороны грубо выкрашена в дикий цвет.
Негритянка увлеченно мажет малярной кистью.
– Вот так лучше, – одобряет старик, подъезжая.
– Я бы таких маляров повесил, – жалеет машину мальчик.
– Тебя ждет куча помощников, – откликается старик.
Мальчик показывает ему старый автомобильный номер и привинчивает его.
– Украл? Молодец, – говорит старик.
Негритянка утирает лицо рукой в краске – наводя на черную кожу боевую дикарскую раскраску.…Мальчик берет несколько нот на скрипке, кладет ее в футляр, снимает петельку пучка волос с конца смычка – и в машине привязывает пучком трость смычка к педали газа. Садится за руль, пробует, как можно давить газ, держась правой рукой за смычок.
139. Ночью спят в машине: старик и негритянка откинулись спереди, мальчик скорчился на заднем сидении. Одинокое инвалидское кресло стоит в темноте на траве.
140. Рассвет, балкон городского дома: орет и бьет крыльями петух.
Куры спят в углу балкона: кормушка, клетка.
141. Утро в машине.
Старик зачеркивает последний день в табель-календарике. Цепь крестиков уперлась в сегодняшнюю субботу, обведенную кружком.
Снаружи мальчик протирает мокрое от росы стекло.
Негритянка достает из сумочки «спикере» и бритвой старика режет на три части – завтракать.…Трогаются с места. Машина буксует на скользкой траве: сыро.
– Подтолкнуть надо, – говорит старик.
Мальчик с негритянкой вылезают и, упираясь сзади изо всех сил, толкают буксующую машину, пока не выезжают на дорогу.142. Едут: старик за рулем – правая рука на смычке-газе, негритянка рядом – левая рука на ручном тормозе, мальчик сзади – рядом с креслом старика.
В зеркальце заднего вида – догоняет БМВ с мигалкой.
Старик давит смычок до отказа, но БМВ близится.
– Хотел пострелять? Ну вот, давай, – говорит старик мальчику.
Мальчик смотрит назад, достает пистолет, открывает окно.
– Я не могу, – в отчаянии говорит он.
В окно БМВ высовывается автомат.
– Огонь!! – приказывает старик.
Мальчик целится, но оставляет попытку.
– Я не могу!! – почти плачет он.
Навстречу едет огромный фургон. Почти поравнявшись с ним, старик резко – его рука на рычаге на руке негритянки – тормозит!
Просвет дороги закрыт.
Избегая внезапного столкновения, БМВ выворачивает вправо.…И БМВ перепрыгивает кювет и вязнет по брюхо в топком лугу. С трудом открыв дверцу, вылезает мент с автоматом – и смотрит вслед исчезнувшей машине…
143. Старик, мальчик и негритянка едут в машине по Москве.
Старик смотрит на часы и останавливается у тротуара.
– Свободны, – объявляет он, не оборачиваясь.
– К-как?.. – растерянно спрашивает мальчик.
– Пока, пионер. Привет, черная пантера.
Мальчик и негритянка выходят из машины.
– А есть кому тебя пересадить? – спрашивает мальчик.
– Дверцу прихлопни, – говорит старик и уезжает.144. Мальчик и негритянка в авиакассах. Она считает деньги.
– Есть только бизнес-класс, – печально говорит она.
Мальчик достает деньги и сует ей.
– Откуда у тебя? – отказывается она. – Нет, не надо.
– Это пять кило меня, – вздыхает он. – Плати за свой комфорт!145. Мальчик провожает негритянку в аэропорту.
Они крепко обнимаются и стоят так… Потом она поднимает свою сумку и уходит. Машет ему уже за контролем – издали.
И он машет ей.146. Ресторан, маленький зал, богатый стол, десяток зрелых мужиков. Старик среди них – оживлен, как и все.
Гомон – но без суеты, все фразы различимы, отдельные:
– А вода на Бермудах хуже, чем на Пицунде.
– Лучшие бабы – жены наших офицеров.
– А лучшая рыба – ерш! – В фужер сливается «Абсолют» и пиво.
Едят, накладывают – но каждая реплика выслушивается всеми.
– Шестнадцать процентов – за полгода это сколько?
– Девяносто шесть.
– Значит, надо семнадцать. – Кивок.
На другом краю стола:
– Время вынуть десять лимонов из водки и вложить в землю.
– Юго&Запад занят.
– Дать долю в порту.
– «Ты же меня спа-ас в порту, но, говорит, загвоздка есть, русский я па па-аспорту…» – Спевший эту фразу амбал в наколках натыкается на остановившийся взгляд собеседника – красавчика.
Амбал, меняясь в лице, осторожно берет бутылку и льет ему.
Тот берет рюмку, не отрывая взгляда от его глаз – и улыбается.
Облегченно улыбается и амбал: чуть не случился инцидент.
– Этот отвязок мой, – говорит старик.
– Не держатся у меня «мерсы», – реплика.
– А на «ролсах» только арабские шейхи ездят, – реплика-ответ.
– И утонул пароходик. Уж так они огорчались.
– Железо – оно всегда потонуть может, – как бы сочувствие.
Стук в дверь. Один из двух охранников у двери открывает – берет у официанта блюдо с лебедем: сидит как живой.
Ставит блюдо на стол. Чучело-чехол снимают с жареного лебедя.
Режут его. Жрут.
– Собака этого не стоила, – говорит старик.
– Не сто'ит, так и не сто'ит, – шутит один.
– Да что ты всё э'то. Всё понятно, – машет другой.
Третий наливает старику, чокается с ним, и все тянутся или подходят с ним чокнуться.
– Так как решает суд? – спрашивает (с хорошим лицом) старик.
– Это двести цистерн. Десятитысячник. – Реплика в стороне.
Сосед кладет старику руку на колено – весело, легко:
– Да мы тебе не судьи.
– Бог тебе судья, – дружелюбно говорит сосед напротив, выковыривая жареную улитку из раковины.
Старик меняется в лице. Обводит взглядом стол. Никто не обращает на него внимания. Избегают его взгляда.
– Полсотни шмар одним грузом! Они весь Гамбург натянут!
Смех.
– Я берег людей, – мертвым голосом говорит старик.
– Ты что, такой катала, по стольнику штук на буре снимает.
Он уже списан. Разговор без него.
– Поедем, сыграем.
– Ну что. Вроде все и обсудили.
Все начинают вставать, вытираются салфетками, отодвигают стулья, выходят.
Старик остается один за столом с объедками. [10]147. Главарь сидит бледный на стуле посреди проходного зальчика. Четверо охранников в креслах по углам. При появлении паханов все встают. Ждут приговора. Паханы, проходя, молча пожимают главарю руку. Он расцветает и уходит с ними – последним.
148. Старик лежит на досках, обнаженный.
Два нагих атлета с лицами убийц приближаются к нему.
В их руках веники. Это парилка. Умело, крепко они парят его.
…Старик сидит на скамье у стены в «зале» бани. Один атлет, в джинсе, подает чистые белые кальсоны, старик начинает надевать их на ноги. Атлет держит наготове белую нижнюю рубаху.
…Старик, одетый, в своем кресле, в том же дощатом банном «зале», сидит у стола. Второй атлет, уже в спортивном костюме, наливает в стоящий перед стариком стакан водку до краев и придвигает тарелку, на которой лежит ломоть черного хлеба.
