Мила Романова - «Аленка» шоколадка
Меня всегда передергивало, когда я слышала что-то из серии: «все англичане чопорные и сухие… все немцы слишком педантичные… все американцы туповатые… все русские любят выпить…» Вот это словечко – «все», меня коробило и напрягало. Что же касается любви с первого взгляда, то тут вообще загадка, эх…
И именно в этот момент я снова убедилась, что Женька не права…
Я повернулась на бок и вдруг увидела, как к нам направляется Джон. Его лицо было сосредоточенным. Он шел через пляж большими шагами.
– Жень, вон Джон идет. Похоже, к нам, – только и успела сказать я. В это время он подошел и сказал:
– Доброе утро.
– Доброе утро, – ответила ему Женька на плохом английском.
Он улыбнулся широкой добродушной улыбкой. Он не был «ни чопорным, ни сухим». Он был открыт, немного взволнован и очень дружелюбен.
– Как ваши дела? – продолжил он.
Женька открыла сумку и достала выстиранный и аккуратно сложенный носовой платок. Тот самый, что он ей дал вчера. Она протянула ему его и снова на английском сказала:
– Спасибо.
Вдруг Джон повернулся ко мне:
– Пожалуйста, переведи ей, то, что я сейчас скажу.
– Хорошо, – ответила я, а потом, обращаясь к Женьке, добавила: – он что-то хочет тебе сказать.
Он сосредоточился, и лицо его немного покраснело, видно было, что он волнуется.
– Я уже не молод, – начал Джон.
Женька удивленно глянула на меня, после того, как я перевела эту первую фразу. «Многозначительное начало», – мелькнуло у меня в голове.
– Я был женат и имею двух детей. Но дети давно выросли, создали свои семьи и живут своей отдельной жизнью. Моя жена умерла много лет назад. Она была хорошим человеком, мы с ней дружно жили, но я тогда не знал, что такое любовь. А после ее смерти я подумал, что жизнь закончилась. Я просто доживаю свой век. Я знаю – это звучит глупо и абсурдно, но когда я встретил тебя, – он показал рукой на Женьку, – я понял, что снова хочу жить. И любить! У меня нет времени на длинные ухаживания, поэтому… – он остановился и перевел дух:
– Поэтому я хочу просить ее, – повернулся он ко мне, – спроси ее… – его голос стал глухим, – я хочу просить ее стать моей женой… – замолчал, и, повернувшись к Женьке, добавил: – пожалуйста…
Я переводила, не останавливаясь, и внимательно смотрела за Женькиной реакцией. Я боялась, что она может ответить резко, что было совсем в ее стиле. Мне так не хотелось обижать этого такого большого и такого безобидного человека. Видно было, что он долго думал, прежде чем прийти с этим разговором к нам. Он стоял перед нами и говорил, говорил, говорил…
Женька молчала. Сначала на ее лице отразилось удивление, потом крайняя форма изумления, потом некая растерянность.
– Ты можешь не отвечать сразу, – продолжал Джон, – я понимаю, тебе нужно подумать… Но не говори сразу нет… пожалуйста, – добавил он, глядя на Женьку.
Я продолжала переводить и чувствовать внутри невероятное волнение. Меня даже знобить начало, хотя на улице было жарко. «Только бы она ему не нагрубила», – мелькнуло в голове, – «пусть хоть корректно откажет» – почему-то мне было искренне жаль Джона.
Женька продолжала молчать и смотреть на Джона широко распахнутыми глазами, потом вдруг встала, подошла к нему. Рядом с ним она казалась маленькой и беззащитной. Она очень серьезно посмотрела на него снизу вверх, прямо в глаза. Потом протянула к нему руку и взяла его ладонь в свою. Джон замолчал и как будто бы замер.
Женька тоже несколько секунд молчала. Потом заговорила:
– Мира, скажи ему… Я согласна. У меня есть много недостатков… я не знаю английского, боюсь пауков, я разговариваю во сне, не люблю дождь и не прощаю предательства. Но… если он не передумает… я согласна.
Я удивленно уставилась на Женьку:
– Ты это серьезно, подруга?
– Абсолютно.
– Хорошо, я сейчас переведу. Но… не нужно его обижать. Он хороший человек, видно же. Ты потом передумаешь, а он страдать будет…
– Не передумаю, – Женька резко повернулась ко мне, – я чувствую в нем, то, что давно уже не чувствовала. Он мужчина. Понимаешь?
– Понимаю, – вздохнула я.
Джон напряженно ждал. Он не понимал, о чем мы разговариваем, но чувствовал, что его судьба тоже решается именно в эту минуту.
Я повернулась к нему и быстро начала переводить. Он осторожно улыбнулся, и его улыбка была светлой и чистой. Кажется, напряжение оставило нас всех троих сразу.
В этот самый момент я поняла, что должна уйти и оставить их вместе. Я не задумывалась, как они будут общаться. Я точно знала – это у них получится. И сейчас и в дальнейшем.
Я сделала шаг в сторону и достала из сумки англо-русский словарь, который всегда носила с собой и протянула его Джону:
– Подарок, – сказала.
– Спасибо, – он улыбнулся и добавил: – спасибо за все.
Я быстро пошла, понимая, что это самое лучшее, что я сейчас могу сделать.
Спустя час и, вдоволь нагулявшись по пляжу, я решила отдохнуть.
Дойдя до бара, я выпила чашку кофе, я вдруг вспомнила, что обещала Кире прийти к его столу. «Интересно, он сейчас на месте?» – подумала.
Он был на месте и, очень обрадовался, увидев меня. Я была рада видеть его тоже.
Я вспомнила, что Женька назвала Киру «своим» во время самой первой встречи. Наверное, так оно и было, потому что, спустя несколько минут, я сидела напротив, и беседовала с ним, как с давним знакомым.
– Скажи, Кира, – спрашивала я его, – почему я чувствую тебя так хорошо? И Женька тоже говорит, что тебя так чувствует.
– Потому, что мы, и правда, родственные души, – улыбался Кира, – хочешь я расскажу тебе одну сказку?
– Конечно, хочу, – я приготовилась слушать.
– Давным-давно в одном лесу жила стая волков. Лес был большой и дремучий… как тайга в России, – добавил он и улыбнулся, – так вот. Жили эти волки очень дружно и всегда понимали друг друга с полуслова или полурыка… – и Кира снова улыбнулся.
Я улыбнулась тоже:
– А что было дальше?
– А еще обладали эти волки знанием и мудростью. Особым знанием. Никто, кроме них им не владел. Собрал однажды вожак всю стаю и сказал, что пора этому знанию научить всех лесных жителей. И велел волкам разойтись по всему лесу и учить зверей: лис, зайцев, медведей, оленей… Всех-всех. Волки разошлись и стали учить зверей. Но лес был большой-большой. А стая была совсем маленькая. Волки разошлись и растерялись…
– Ну, как же так, – возразила я.
– Это жизнь, Мира… так бывает, – Кира замолчал, а потом добавил: – но они иногда встречают друг друга в этом огромном лесу. И сразу узнают своих. Ведь они – одной крови, они из одной стаи…
– И мы с тобой? – спросила я тихо.
– Да, – просто ответил он и замолчал.
Я опустила свою руку в сумку и достала свой талисман, свой крестик.
– Посмотри, – я разжала ладонь.
– Откуда у тебя этот крест? – спросил Кира, разглядывая мой талисман.
– Мне его подарили, – ответила я, – это мой амулет. Он приносит мне уверенность и удачу.
– Удивительно, – Кира улыбнулся, – он похож на наш, коптский крест…
– А может он и есть коптский? – спросила.
– Может, – ответил Кира, – ну с таким амулетом, вся удача будет твоя, – он снова улыбнулся.
Я хотела что-то сказать, но он продолжил:
– Скажи Мира, ты никогда не писала?
– Писала? Что? – не поняла я.
– Ну, не знаю… – Кира замялся, – рассказы, стихи, повести… статьи в газету… разное.
Я замерла. Я действительно писала. Стихи и рассказы, повести и статьи в газету. В юности мечтала стать журналистом. Но юность прошла, образование получено, и не одно. Но образования журналиста среди моих «трех высших» так и не было. Писать, конечно же, продолжала. Потому как не писать не могла. Это то, что помогало мне жить. Это было для меня самой жизнью. Моя личная «таблетка от стресса».
Все, кто читал мои произведения, считали их талантливыми и говорили о том, что мне нужно издавать свои книги. Но время шло, я продолжала писать, стопка моих трудов в шкафу росла… и все.
Откуда он узнал? Я удивленно смотрела на Киру и молчала. Он ответил сам:
– Помнишь, Мира? Мы с тобой одной крови… мы из одной стаи… Тебе нужно писать и издавать свои книги. Обязательно. У тебя есть те самые знания, ради которых наша стая разошлась по лесу…
– Это просто невероятно, – только и смогла ответить я.
– И еще тебе нужно помнить, что ты королева… чтобы не случилось, – он смотрел на меня своими теплыми темными глазами и я сразу почувствовала свою королеву, которая проснулась у меня внутри.
– Я сумасшедшая, – улыбнулась я, вспомнив ситуацию с мужчиной на черном джипе.
– Да, – с улыбкой подтвердил Кира, – ты сумасшедшая королева…
Оставшиеся дни отпуска пролетели быстро. Женьку я теперь почти не видела. Они вместе с Джоном купались, загорали, обедали и гуляли по городу. Джулия, как и я, приходила в ресторан одна, кивала мне головой в знак приветствия и, выбрав место на террасе, закуривала.
