Виктория Токарева - Тихая музыка за стеной (сборник)
По вечерам вместе ужинали.
– Как ты можешь жить в Москве? – удивлялся Ося.
– Но ведь ты жил, и ничего, – отвечала Ада.
– Твое счастье знаешь в чем? Ты не знаешь, как ужасно вы там живете. Никаких законов: ваши суды – это конкурс взяток. Попробуй заболеть – к тебе без денег никто не подойдет.
Ариадна вздохнула. Что правда, то правда. В Англии Леон бы не умер.
– Москва очень похорошела, – сказала Ада, как бы в оправдание. – На дверях золотые ручки.
– А под ногами говно, – уточнил Марик.
И это – правда. Лондон – чистый город в отличие от Москвы.
Ариадна стала раздумывать.
Ося – бывший муж, можно обойтись. Но Марик – сын. Она им восхищалась. Замечательный молодой человек, без вредных привычек: не пьет, не курит, не балуется наркотиками, и даже не бабник. Имеет девушку, и ни на шаг влево. Правда, через четыре года он ее бросит на ровном месте, и заведет новую девушку и опять на четыре года. У него цикл – четыре года.
До сих пор не женился, но в конце концов женится и родит внуков. И тогда Ариадна перестанет быть одинокой, будет кого любить, о ком беспокоиться, кому передать наследство.
Однако, в Москве у нее могилы: мама, дедушка, бабушка, Леон. Ее держали мертвые.
Ариадна жила на половине Марика.
Марик работал целыми днями. Его специализация – гинеколог. Стоял у врат любви.
Ада помогала ему по хозяйству. Готовила обеды.
Рядом с домом – магазин экологически чистых продуктов. Яблоки с червяками, и пахнут, как яблоки. Не то, что в московских супермаркетах: яблоко – безукоризненное на вид, блестит, как будто его натерли воском, и пахнет каким-то формалином. Хоть бери и рисуй. Рисовать его можно, а есть – нельзя. Вернее, можно, но никакого удовольствия.
Рыба в экологических магазинах – дикая, из моря, выловленная утром. В московские супермаркеты красную рыбу привозят из специальных водоемов. Там их выкармливают генетически измененным кормом, чтобы быстрее росли. Они и растут. И непонятно, что ешь и как это на тебе отразится в конце концов.
Да, в Англии жить лучше. Недаром сюда метнулись все богатые и дальновидные. Здесь понятно: что ешь, что пьешь, не страшно заболеть – тоже не последнее дело. И не страшно потерять бизнес – законы работают. Но… Телефон молчит. Ни ты никому не звонишь. А кому? Ни тебе никто. А кто?
Ариадна привыкла к тому, что в Москве телефон разрывается. А здесь, в Лондоне, – тишина. Как на Луне.
Ариадна задыхалась, словно в безвоздушном пространстве.
Ну, поела. Ну, погуляла по парку. Ну, съездила на экскурсию, посмотрела Тауэр, подивилась на черных таинственных ворон, гуляющих по площади. А дальше что?
Ариадна стала потихоньку складывать чемодан: подарки для подруг, обновки для себя: сумку из крашеного питона и короткую шубу из крашеной обезьяны. Бедная обезьяна. Но так надоела норка. В Москве все проститутки ходят в норке и все дипломатические жены. Норки – не из леса, а из питомника, звериного концлагеря, где они мучаются, болеют, страдают и едят всякую мерзость. Мех от этого тускнеет, становится непрочным. Его шьют гнилыми нитками, которые быстро расползаются, равно как и шкуры.
В Лондоне меха почти не носят. Влияние «зеленых», которые выступают в защиту природы.
Вторая жена Оси (Люда) поводила Ариадну по правильным магазинам – там, где относительно дешево, но сердито.
Люда понравилась Ариадне. Ее любимое занятие – праздность. Она – талантливая бездельница. Можно перемогаться от безделья, а можно им наслаждаться.
Люда ложилась спать в два часа ночи и вставала в два часа дня. Потом очень долго, с удовольствием принимала ванну, долго пила кофе. Кофе она любила горячий, сладкий, с коньяком. Приводила себя в порядок где-то часам к пяти, когда люди уже возвращались с работы.
И вот, когда все возвращались – усталые и серые, она являла себя миру – отдохнувшая, красивая, в хорошем настроении. А впереди – целый вечер и половина ночи, театр, ресторан, ночной клуб – что захочешь. Или просто – прогулка на машине по ночному Лондону. Жизнь – нескончаемый праздник. Работать – не обязательно. Зарабатывать – не надо. Ося заработает.
Любила ли она Осю? Безусловно. Иметь богатого, уважаемого мужа, который обеспечивает ей жизнь без заморочек.
Любил ли Ося Люду? Он мало замечал вторую жену, так же как и первую. Для него главное – работа.
Ариадна выбрала удобную минутку и прямо спросила:
– Ты ее любишь?
– Я ее мало вижу, – ответил Ося. – Я ухожу, она спит. Я прихожу – ее нет.
– Ты не ответил.
– Как сказать… Ты была родная жена, а она – двоюродная.
– А если я перееду, как мы будем жить?
– Как ты скажешь. Это будет твое решение.
Ося смотрел прямо ей в глаза. Ждал.
– Но ведь Люда пострадает, – напомнила Ада.
– Материально не пострадает. Это в России бросают жену на ржавый гвоздь. А здесь я обязан ее содержать до тех пор, пока она не выйдет замуж.
– Понятно, – сказала Ариадна.
И это все, что она сказала.
Ариадна не собиралась сходиться с Осей. Не собиралась переезжать в Лондон. На Западе не принято, чтобы дети и родители жили вместе.
Ее вопрос «если я перееду» был задан не для примерки, а для самоутверждения. Приятно осознавать, что ты что-то значишь для кого угодно, хоть для того лося, который прошел мимо окна.
– А лоси – это кто? Кони или коровы? – спросила Ариадна.
– Свиньи, – ответил Ося. Обиделся.
Ариадна вернулась в Москву.
Продолжала крутить свой бизнес. Открыла маленькое кафе на Цветном бульваре. Кафе требовало непрестанного внимания: не халтурят ли? Не воруют? Главное – все наладить и запустить, а потом пойдет на автопилоте. Главное – начало.
Старт был задан. Кафе процветало.
Репутация была безукоризненной, но однажды случилось чепе.
В кафе зашел член Государственной думы, и у него украли плащ.
Общей раздевалки в кафе не было. Изящные вешалки стояли возле столиков, как на Западе. Подошел к столику, разделся и сел.
И вдруг – украли плащ, и у кого? У ВИП-персоны.
Администратор Гриша пригласил пострадавшего в свой кабинет, дал листок бумаги и попросил переписать содержимое плаща. Кафе было готово оплатить материальный ущерб.
Думец записал в столбик: плащ – тысяча евро. Бумажник, в котором были десять тысяч долларов. Швейцарские часы – восемьдесят тысяч долларов и золотая зажигалка. Общая стоимость – сто тысяч долларов. Плюс моральный ущерб.
Администратор Гриша схватился за голову. Дело не в деньгах, страдала репутация. И в деньгах тоже. Ничего себе, слуги народа. По десять тысяч носят в карманах.
На другое утро в ресторан зашел молодой небритый парень в очках. Сказал администратору, что вчера вечером сидел с компанией, перепился и спутал плащи. Свой оставил, а взял чей-то похожий.
И предъявил плащ думца.
Администратор Гриша обшарил карманы. Там лежал чистый носовой платок и запечатанный презерватив. И это все.
– А больше ничего не было? – спросил Гриша.
– Я не знаю. Я не смотрел.
– Карманы проверяли? – уточнил Гриша.
– Да нет. Зачем?
Парень не врал. Это было видно. Администратор умел читать человеческие лица. На них все написано. Как в меню.
Позвонили думцу. Тот приехал. Забрал плащ.
Протянул Грише сто долларов. Добавил:
– За оперативность.
«И за молчание», – понял Гриша.
Гриша глубоко, понимающе кивнул головой.
Перечень с убытками он порвал на две части и выбросил в корзину.
* * *Ариадна жила в московской квартире, но на выходные уезжала на дачу. На свежий воздух.
Кухарка Галя ставила перед ней полный обед: холодную закуску, первое, второе, десерт.
Ариадна сидела над супом, не поднимала ложку со скатерти. Просто сидела, и все. Галя ждала, когда хозяйка начнет есть и даст оценку ее кулинарным способностям. Но в глазах Ариадны набухали слезы, медленно текли по щекам и падали в суп. Одна за другой.
Ариадна отодвигала тарелку и уходила во двор. Обнимала дерево, припадала к нему виском и рыдала в полную силу.
У нее было все: сын, дело, деньги, но она не видела смысла в этой жизни без любви. Жить просто для себя она не умела и не могла.
Отплакав, Ариадна садилась в машину и возвращалась в Москву. Она металась в тоске. Страдала. Еда казалась безвкусной. Люди неинтересные, плоские. Ночи – нескончаемые.
Подруги пытались помочь, выбить клин клином. Метались в поисках жениха для Ариадны. И нашли. Кто ищет, тот всегда найдет.
Жених имел достоинства и недостатки.
Достоинства: генерал в отставке, не старый (до шестидесяти), вдовец, жена умерла семь лет назад, дети выросли. Порядочный. Все семь лет жил бобылем, не с кем поговорить, кроме кобеля по кличке Бим. Не бедный, можно сказать, – обеспеченный. Имеет бизнес в малой авиации (вертолеты). Бизнес прибыльный и устойчивый.
Недостатки: косой глаз, золотой зуб впереди. Когда улыбался, зуб сиял начищенным золотом. Говорит примитивно, словарный запас – минимальный, много слов-паразитов. Например, «блин».
