Василий Катанян - Лоскутное одеяло
Поставили в Инниной комнате новую немецкую балконную дверь.
Элик ездил на 10 дней в Париж просто так, ему на юбилей подарили билеты.
Приезжал Саша Васильев из Парижа, была презентация его толстенной книги "Красота в изгнании" - о домах моды, портнихах в эмиграции. Том толстенный, дорогущий (500 р.), материалу собрана уйма, но мне было не слишком интересно.
Я понял наконец, в чем разница между нашими фильмами и мексиканскими сериалами. У нас вся мебель стоит по стенке, а у них шикарно разбросана по комнате, вперемежку с лампами - у них много места, комнаты большие.
В очередных "Киноведческих записках" беседы с Н.Михалковым и С.Соловьевым - такая заумная фигня. Сами не знают, чего говорят.
Относительно того, как врут и подличают знаменитости не хуже базарных торговок. В войну Брехт в Голливуде регулярно встречался с Елизабет Бергнер и ее мужем, чтобы разработать свой замысел. Тем временем Бергнер нащупывала почву и выяснила, что продюсеров этот замысел не интересует, и она не стала продолжать работу. Муж ее, однако, обратился с этой идеей к Билли Уайлдеру, и один из знакомых Уайлдера купил ее за 35 тысяч долларов. И стали работать без Брехта, не заплатив ему ни цента. Брехт пишет в дневнике, что, кроме одного эпизода, версия совпадает абсолютно. Инцидент послужил ему поводом для написания стихотворения "Стыд".
Когда меня ограбили в Лос-Анжелесе, городе,
Где торгуют грезами, я поймал себя
На том, как схватил за руку вора,
Такого же изгоя, как и я,
Читателя моих стихов...
А тут - Ваксберг. Сошка, но не такая уж мелкая.
16 ноября. Вчера вернулась Инна из Израиля, куда летала повидать Мишину семью. Там все плохо, он в плохом состоянии, Лия его отринула, он без работы и т.п. Только Марк оказался толковым мальчиком. На ковер, который Инна ткала все лето, не разгибаясь, для новорожденной племянницы, еле взглянули и швырнули в угол. Все там как-то безнадежно.
6-го я выступал на вечере памяти Галича в ресторане, вечер устроило "Яблоко". Три дня жил у Элика на даче, там прелестный маленький домик, из которого выехали жильцы.
Смотрел фильм о Рембо и Верлене с Ди Каприо про двух негодяев - Рембо по отношению к Верлену, а Верлена по отношению к жене. Ни одного стихотворения в фильме. Попробовал читать Рембо, ничего не вышло, и покончил с ним навсегда. Смотрел еще раз "Невинный" Висконти - прекрасно, но тоже про мерзавца.
Хоронили милейшего человека, Валерия Зарубина, после операции опухоли на мозгу. Сидел человек у себя в музее и вдруг упал в обморок. Стали обследовать и нашли эту опухоль. Ужасно его жаль. Только что вышел из печати его второй том "История балета ГАБТ", первый - об опере. Серьезный, интереснейший труд. Очень Зарубина жаль.
Вернулась Демидова после отдыха на Женевском озере. Говорит, что само озеро на третий день вызвало у нее жестокую депрессию. Оказывается, так со всеми. Ну и ну!
18 ноября в день рождения Рязанова ему вручали во французском посольстве орден Искусства и литературы. Очень заслуженно. Красивый особняк, и был пир.
Федю подправили в больнице, он дома, уже был в концерте и в конце месяца собирается играть "Идиота". Слава Богу!
Сыграл. И угощал нас в ресторане бранчем, всех, кто за ним ухаживал в больнице. Было шикарно.
С пятницы на субботу в Петербурге убили Старовойтову. Ужасно! Хоронили ее в 8 вечера, и Гайдар призвал всех по ТВ в знак траура погасить у себя в квартире на две минуты свет. Мы погасили и посмотрели в окно: свет погасили в считанных окнах! Какое бездушие, серость, равнодушие. Чего же хотеть от такого бесчувственного быдла...
Читаю книгу из серии "100 великих...", в данном случае любовниц. Конечно, не обошлось без Л.Ю., целиком списано у меня - тут уж никуда не денешься. Но вот что интересно - слова "любовник" и "любовница" во времена СССР были синонимами чего-то нехорошего, постыдного. На этом мы воспитаны. А сейчас читаем, что у такой-то было столько любовников, а этот не пропускал ни одну и никого это не шокирует. И никого не шокировало бы по отношению к Л.Ю. Однако с нею дело особое - ее любовное поведение с другими мужчинами заставляло страдать великого поэта, мучиться, искать утешения у других женщин, которые не могли заменить ему Лилю, и чем это кончилось - известно. Вот почему она исторически вызывает такую неприязнь и чем дальше - тем у большего числа людей. Ведь почти никого не осталось, кто помнит ее живую, обаятельную, щедрую, умную, и скоро не останется никого. Останутся ее измены, нелюбовь и смерть гения. Хотя, как известно, сердцу не прикажешь.
Вот кто ее сейчас, в 98-м, хорошо помнит, то есть часто видел? Мы с Инной, Плучеки, Луэлла, Кома Иванов, Успенский, Мирочка Уборевич, Вознесенский и Зоя, Соснора, Добровольская, Кулаков, Смехов, Майя и Щедрин, Флора Тышлер, Н. Волкова... Тина и Мариолина. Во Франции Фриу - остальные эпизодически. Но никто не пишет о ней, а если пишут, то сплетни.
4 декабря. Вчера с Андреем Ереминым, коллекционером и наследником Фиалки Штеренберг, были у нее в квартире. Вещи Штеренберга неописуемой красоты. Особенно нам запомнился портрет его работы двадцатых годов - Кики, обнаженная. Очень красивая, и она, и портрет. Картин в коллекции - уйма.
Ольга Викторовна Третьякова (Гомолицкая) была выслана за мужа Сергея Третьякова. Таня, ее дочь, каждый свой отпуск ездила к ней в деревню, куда-то далече. Л.Ю. два раза давала ей деньги на билеты. А однажды мы с Л.Ю. зашли в "Восточные сласти" на Арбате и встретили Таню, которая собиралась ехать к маме, что-то ей покупала. Лиля сказала: "Таня, я хочу послать Оле кофе, ты возьмешь?" Та смутилась, а Л.Ю. купила два кило кофе, смолола его в магазине и отдала счастливой Тане. "Там, наверно, нет у нее кофемолки?" Поцеловалась с Таней, и мы пошли по своим делам.
Опять чудесные новеллы Миши Ардова про Ахматову в связи с записными книжками. Оказывается, ей подарили пустой экземпляр "Тысячи и одной ночи" и она туда все записывала, я с интересом прочел. А нам подарили пустой экземпляр "Библии", огромный, но мы туда ничего не записываем, сделали гостевую книгу, кому она нужна?
Успенский читает лекции в Чили, обменяли на Пиночета.
В Думе взбесились окончательно - хотят восстановить памятник Дзержинскому. Соскучились. У меня нет слов.
Приезжал Яков Иосифович* из Нижнего Новгорода с сыном. Привез корректуру папиных и маминых воспоминаний о Маяковском. Все прочитал, сокращал, писал предисловия, искал иллюстрации - замучился. В понедельник должны заехать его курьеры и забрать вместе с моим письмом:
Уважаемый Яков Иосифович!
С Вашими наркокурьерами посылаю:
Выправленный в силу способностей текст. Кое-где я, может, перестарался с купюрами (особенно в последней части), так Вы восстановите.
Три предисловия отпечатаны и вставлены куда надо.
(ВАК, ГДК, "Хроника")
Именной указатель
Фото по Вашему списку почти все - нет только нас всех на диване в объятиях феминистки. Чего нет в фотографиях, то есть в книгах - Будетлянин, Эльза Триоле и Родченки. Берегите их как зеницу ока и Будетлянина верните при первой возможности - остальные есть в дублях. "Фининспектор" есть в двух книгах Родченки.
Непонятно мне, как будет называться книга на обложке - ЗАпечатанная бутылка или РАСпечатанная бутылка. Мне кажется, что лучше РАСпечатанная.
Мы с удовольствием прочли Евстигнеева, Гафта не успели - замучила работа из Новгорода...
Если чего еще надо - звоните, пишите. Все сделаем.
Инна кланяется. Привет Володе.
Пока что в ясном уме и твердой памяти
честь имею
Москва, 3 дек. 98, холодно и противно.
7 декабря. В издательстве ЭЛЛИС ЛАК, где работают над перепиской сестер и куда нас сосватал покойный дорогой Зарубин, вышли "Неизданные сводные тетради" Марины Цветаевой. Мне было и скучно, и неинтересно.
"Вагриус" попросил, чтобы я принял участие в смутной телепередаче о книгах и всяких интересных историях. Пока что делают пилот. Вчера я рассказывал нечто. Там до меня Козаков, Окуневская, Нахапетов. Посмотрим - или не посмотрим.
Совершенно зашиваюсь в фотоархиве. Ничего нужного не могу найти. Надо придумать какую-то систему и разложить. Правда, я так делал не раз, но не помогает. Очень от этого устаю.
Теперь взялась Инна, возится уже несколько дней, а конца не видно.
12 декабря. Позавчера был вечер памяти Юрия Никулина в "Общей газете". Очень смеялись, и прекрасный был народ. Хорошо выступали Гурченко, сын Никулина, А.Герман и др., плохо, общо - Баталов, Этуш.
На сегодня Гурченко пригласила нас на свой мюзикл, но утром позвонила, что Таранда сломал колено... Вот несчастье.
Прочитал мемуары Ольги Чеховой в "Вагриусе". Интересно предисловие Вульфа и ее глава о жизни в Москве с Михаилом Чеховым. Все остальное - один большой зевок, масса брехни, путаницы, которую Виталий называет тайной. И написано примитивно. Уж лучше бы играла да шпионила, а писали бы за нее другие.
