Максим Горький - Том 27. Статьи, речи, приветствия 1933-1936
Нам следует знать и помнить, чт подлецы не родятся, а создаются подлейшим обществом. Действуя в настоящем как посланные гнусным прошлым, они пытаются задержать приближение будущего, а потому и должны быть уничтожены. В характере этих героев, вместе с их лицемерием, хитростью, лживостью, есть нечто мелодраматическое, и мы, изображая их, забываем отметить это качество. Не следует жалеть ярких красок для изображения врага.
Волчья психика крупного мещанства, лисья — мелкого создаёт лгунов, лицемеров, предателей, убийц из-за угла непрерывно, с механической точностью машины на бойнях скота. Честный человек по кодексу морали всемирных лавочников и церковников — это человек, который ворует у своего хозяина не очень много, но готов обокрасть, оклеветать, уничтожить любого человека, на которого укажет хозяин.
На грандиозных стройках общегосударственного, всесоюзного значения мы «перековываем» сотни и тысячи людей «социально опасных» в честных людей, предоставляя им возможность обнаружить свои способности и таланты в процессах труда, который, быстро изменяя лицо нашей страны, показывает пролетариям всех стран, как должен и может хозяйствовать пролетариат. Но ещё есть люди, которых не вылечишь и этим способом, ибо основное стремление этих людей — возвратить прошлое, то есть деление людей на классы, спрятав классовое начало в теорию расы. Они хотят остановить локомотив истории, положив на рельсы сноп соломы.
Книгу «Две пятилетки» следует начать рассказом о плане В.И.Ленина электрифицировать всю страну в десять лет, то есть, снабдив её дешёвой энергией, технически, индустриально преобразовать. Этот его план и завет почти выполнен работой партии под руководством И.В.Сталина. Затем необходимо ним широко развернуть картину тех условий, в которых партия начала борьбу с малограмотностью масс и работу идеологического и технического воспитания, организацию тех кадров, той коллективной энергии, которая выполнила первую пятилетку в четыре года. Нужно дать очерк наследства, которое получили Советская власть и партия после разрушений гражданской войны и голода 1921-22 годов, после того как тысячи квалифицированных рабочих были уничтожены на фронтах империалистской войны лавочников и геройски погибли в битвах против армий белых генералов, вооружённых капиталистами Европы. Показать рост комсомола, перерождение крестьянина-индивидуалиста в коллективиста, освобождение женщины, рост сознания её достоинства, понимания ею культурной ценности её труда.
Основная тема — «Две пятилетки и люди, которые их создали». Но нужно понять, что, в то время как первая пятилетка была наполнена интенсивным и всесторонним строительством, вторая является ещё более сложной и трудной: она не только продолжает и расширяет строительство, но в её срок входит освоение достижений первой пятилетки. Это освоение, как мы видим, является могучим средством воспитания новых людей на фабриках и на полях. Завоевание Арктики, построение новых городов, открытие новых запасов нефти, угля, обогащение страны рудными и нерудными ископаемыми, машино- и станкостроение, авиация, ярославский завод синтетического каучука, звероводство, введение новых сельскохозяйственных культур, работа научно-исследовательских институтов и десятки, сотни других начинаний, процессов, достижений — всё это должно быть показано как колоссальная всесоюзная школа, воспитывающая новых людей.
Всесоюзность нужно особенно резко подчеркнуть, ибо люди всех братских республик и автономных областей делают одно и то же великое, всемирное дело. Нужно, чтоб каждый читатель получил возможность найти в нашей книге отражение его участия в этом небывалом, героически творимом деле.
Что выигрывает коллектив литераторов в работе над этой книгой? Не говоря о чести хорошо сделать такую книгу, каждый литератор в процессе этой работы получит возможность приобрести комплексное знание о жизни своей родины, о её всемерном росте, об изумительном разнообразии характеров и типов её людей. Именно такое знание и необходимо советским литераторам, только такое обширное знание и придаст им силу создать яркие книги, которых всё более настойчиво требует читатель-друг, какого никогда, нигде литература не имела. Такого друга не было и не будет у литераторов буржуазных стран, не будет до той поры, пока они не решатся встать на широкий, прямой путь революционного пролетариата и не сбросят дряхлую власть жадных, подлых лавочников, которые готовы затеять ещё одну кровавую бойню и уничтожить десятки миллионов молодых, здоровых рабочих и крестьян.
Литература и кино
Товарищи! Хотелось бы потолковать в той форме, как определил товарищ Щербаков: совершенно дружески и откровенно.
Нас, людей искусства, назвали «инженерами душ». Этот титул дан нам как аванс. Мы пока ещё не инженеры. Инженеры работают по плану. Вся наша страна работает по плану, и влияние плановой работы выявлено у нас исключительно ярко. Организующая идея Маркса — Ленина обнаружила свою организующую силу с невероятной, сказочной быстротой. Тяжёлая, тёмная страна, каковой была наша до Октября, за 17 лет этой работы достигла результатов, значение коих буржуазия начинает понимать. Нас рассматривали как народ совершенно безнадёжный. Немцы особенно упорно утверждали, что славянская народность — ни к чему не годный навоз и что вообще — лишние люди на земле. Это утверждали Трейчке, Вирхов, Моммзен и бесчисленное количество очень крупных мудрецов мещанства. Теперь нас уважают, слушают и ещё того лучше — нас боятся и ненавидят. Ненавидеть можно только сильного, очень сильного, нас ненавидит буржуазия и всё более крепко любит пролетариат всех стран. Эта любовь обязывает нас особенно хорошо работать, особенно дружно жить. Все мы, люди разнообразных искусств, делаем одно и то же дело.
Я не буду говорить об успехах советского искусства, достигнутых за этот короткий срок нашей литературой, нашей кинематографией, нашей музыкой. Кстати: мы мало ценим те успехи, которые сделала музыка за это время.
Хотелось бы то же самое сказать о живописи, но пока приходится воздержаться. Она слишком фотографична. Она уступает другим видам искусства в деле выявления своих сил, талантов и т. д. Хотя уже есть интересные молодые художники. Они, конечно, явятся в большем количестве и с большей яркостью талантов.
Сделано много, но всего этого мало для страны. Надо усилить нашу творческую энергию. Нам следует к двадцати годам Советской власти дать некоторый итог всего, что сделано нами. Нам надо выразить успехи в каких-то больших вещах, в больших произведениях, в разных областях искусства.
Я глубоко уверен, что мы способны на это. Все предпосылки для этого есть. Ещё раз повторяю: есть для этого руководящая единая идея, которой нет нигде в мире, — идея, крепко оформленная в шести условиях Сталина, из коих для нас особенно важно понять и освоить четвёртое условие — условие «равенства», как его понимает марксизм.
У нас есть план, есть цель и есть источник энергии, заключённый в той универсальной идее, которая освещает все явления социальной жизни.
Что нам надо делать? Нам надо в наших разнообразных работах сомкнуться в единое целое.
Кинематография, несомненно, за последние годы достигла всеми справедливо признанного успеха. У нас есть «Чапаев». Недавно я видел удивительный фильм — «Граница», пожалуй, столь же красивый фильм, столь же мощный и столь же насыщенный, как «Чапаев».
Есть ещё много кинематографических вещей, достойных похвал, но это есть только первые победы, и всё-таки работа не так хороша, как должна бы быть.
Почему? Мне кажется потому, что нет, — как бы это сказать, чтобы не обидеть, — нет достаточной социальной грамотности, нет достаточно ясного представления о том живом материале, который мы изображаем.
По этой причине, подходя к делу с добрым намерением, в хорошей картине «Крестьяне» показаны мужики пожирающими — именно пожирающими — в поте лица пельмени. Совершенно нелепо и безграмотно и совершенно невозможно, чтобы мужик, который знает цену хлеба так, как мы этого не знаем, пельмени выкидывал в окошко. Этого не может быть. Лирический кулак и убийца, играющий на дудочке, — неправдоподобно.
Промахов такого сорта мы насчитываем много, и картин без этих промахов, за малыми исключениями, почти нет.
В картине «Юность Максима» автор-режиссёр, — не знаю кто, — не имея достаточного представления о подпольной работе, допустил немало фактических ошибок.
Недавно видел я две, правда, уже старые, картины товарища Довженко. В «Земле» он дал весьма много плоти, много натурализма, но типаж плоти подобран неудачно, в нём мало рубенсовской силы, и режиссёр актуального искусства прибегает к демонстрациям скульптурной неподвижности. «Иван» — картина внутренне неорганизованная, хаотичная, в ней человек не властвует делом, а раздавлен тяжестями вещества материи. На собрании рабочих женщина идёт к столу президиума так долго, что, кажется, она потратила на этот короткий путь минут десять. Безграмотны картины Петрова-Бытова, «Гармонь» Жарова и целый ряд других. «Пышка», «Лётчики», «Чапаев» и десяток подобных особенно выигрывают на фоне неудачных картин. Почти в каждой из них можно заметить тот или иной технический «трюк», режиссёрскую выдумку, и это говорит о том, что кинодеятели могли бы работать лучше, авторы сценариев — писать грамотнее.
