Сулейман Рагимов - Орлица Кавказа (Книга 2)
Дело в том, что его чуткое ухо уловило, что каблучки любезной его исстрадавшемуся сердцу Клавдии Петровны простучали мимо двери, которая вела в ее гостиную. Нетрудно было прикинуть, что княгиня прошла прямо в конец коридора, где размещалась комната врача. И тут у генерал-губернатора впервые зародились смутные подозрения.
Нет, ревнивым он не был - слишком уверенным в себе он прожил жизнь. Но при нынешних обстоятельствах!.. Змея ревности шевельнулась в его сердце.
"Впрочем - что за вздор? - сказал себе князь.- С чего бы это подозревать достойнейшую супругу, с которой столько вместе пройдено?.. Нет никаких оснований..."
Беда в том, что ревность не склонна прислушиваться к голосу рассудка. Генерал-губернатор постарался вернуться к карте, на которой не успел отметить главных вех, необходимых для проработки боевой обстановки - но карандаш сломался и полетел в угол комнаты. Генерал гулко хлопнул ладонью о стол. Надо было бы написать наместнику, известить о начале операции, просить сообщить необходимое в столицу - но отложил на потом, так как разболелась голова, и пришлось двумя руками тереть седеющие виски...
Нет, ему никогда не приходило раньше в голову искать в главном враче губернии возможного поклонника Клавдии Петровны. Но ведь у женщин с докторами возникают особые, весьма доверительные отношения, а Клавдия не раз сетовала на разные недомогания... Кроме, того, внезапно понял старый муж, врач вообще мужчина привлекательный. А тут - совместные путешествия, всегда рядышком... Ах, как же раньше об этом не подумалось? О боже, непонятно, что предпринимать... Но ждать - немыслимо. Может, прямо сейчас отправиться на розыски супруги, как бы для того, чтобы обсудить с ней план операции до того, как он будет предложен на рассмотрение господам офицерам? В этом случае можно подойти неслышно к комнате врача и прислушаться, затаив дыхание, не донесется ли оттуда звук страстного поцелуя или обрывок фразы, который превратит мрачное подозрение в уверенность?
Конечно, это ужасно, подслушивать под дверью - фу, недостойно... Но - что делать?
Губернатор поднялся из кресла и неслышными шагами подошел к двери кабинета и приоткрыл ее. Дверь пронзительно заскрипела. Звук ее должен был разнестись по всему дому и уж, наверное, донесся до слуха осторожных влюбленных.
Губернатор решительно прикрыл дверь и вернулся к столу. Нет, этого позора допустить нельзя. Пусть он сгорит на медленном огне, но Клавдия Петровна никак не должна узнать, что ко всем болезням ее светлейшего супруга прибавилась еще одна. Что он перестал ей доверять, ревнуя - и к тому? К человеку, который боится своей тени, к штатскому, штафирке, клистирной трубке... Недопустимо! Этак можно лишиться не только очаровательной жены, но и друга, незаменимого советчика...
И тем не менее, застыв над картой, к которой он больше не мог обратить свой взгляд, князь с замиранием сердца прислушивался к немногочисленным звукам, рождаемым сумрачным чревом большого пустого дома, в надежде услышать в коридоре знакомый неторопливый перестук каблучков.
Глава семьдесят девятая
У губернатора, как у всякого стареющего мужчины, был повод ревновать свою обворожительную супругу, повод более, чем достаточный, но только не теперь. Княгиня Клавдия Петровна терзалась проблемами государственными. События последних дней не могли оставить ее безразличной, это ясно. Но в ней возникли и прорастали подозрения куда более опасные и мрачные, чем должны бы рождаться у великосветской дамы.
Главное - а случайна ли эта непрерывающаяся цепь поражений и неудач?.. В чем причина непонятного и странного отступления имперской мощи и где - на краю цивилизованного мира, который называется Зангезуром - имя, едва ли известное раньше кому-либо, кроме здешних аборигенов.
Конечно, часть вины лежит на генерал-губернаторе. Тут и отрицать что-нибудь бесполезно. Но ведь он не юноша, не чиновник. Он храбрый воин и сумел это доказать неоднократно при столкновениях с сильным, вооруженным до зубов и грамотным врагом. Почему же он спасовал именно здесь?
Вывод оказался неутешительным: очевидно, здесь князь встретился с противником, которому уступал по боевому духу и воле к победе. Подумать только, нашлась даже женщина, которая сумела сломить его в словесной схватке! Ну, можно предположить, что у этой Хаджар действительно необыкновенные волевые качества и другие многочисленные достоинства, но, чтобы она оказалась сильнее, чем генерал-губернатор, неограниченный властитель здешних мест...
Положительно, необходимо было повидаться с этой странной дикаркой, без этого княгиня Клавдия Петровна не могла никак понять истинную расстановку сил и многое, что из этого вытекает.
Вообще, надо сказать, память человеческая знает не так уж много примеров, когда нежные женские руки брались за узду лихого скакуна истории, ну, может, десяток имен и можно наскрести, если постараться. Десяток - за тысячелетия, в которые человечество уже умело передавать накопленное от отцов к детям, а от них к внукам и так далее, дабы сохранить в этой веренице поколений самое главное - и навсегда. И каждый раз новое женское имя было связано с событиями необыкновенными, потрясениями, которые переживали общество и народы - великая Юдифь, сгубившая Олоферна, бесстрашная Жанна Д'Арк, остановившая англичан, прекрасная Елена, вызвавшая Троянскую войну...
Будучи человеком всесторонне образованным и мыслящим, Клавдия Петровна неоднократно задумывалась о том, что предвещает для зангезурского края появление здесь новой легендарной воительницы, к чему бы это...
Смятенные раздумья измучили Клавдию Петровну, но, тем не менее, собираясь выйти из своих комнат в мужскую половину дома, она не преминула постоять несколько минут перед зеркалом, сооружая на голове хитроумный убор из нухинского шелкового платка, прекрасно оттенявшего ее золотистые локоны.
И не зря. Потому что кабинет ее сиятельного супруга был заполнен офицерами, созванными на военный совет.
Завидя красавицу княгиню, офицеры вскочили, звонко щелкнули каблуками. Офицерские головы - русые, с гладкими проборами, буйные кудри и лысины склонились перед ней в почтительном поклоне. Генерал-губернатор также поднялся из массивного кресла.
- Воюем, господа? - спросила губернаторша, придав голосу оттенок чуть игривой легкости, желая дать понять этим, что ничего особенного в Зангезуре не происходит; так, просто господа офицеры развлекаются в провинциальном безделье.- Ну, что, составили план? По всем правилам военного искусства?
- А как же, сударыня!-принял ее тон полковник, командовавший пехотными частями.- Играть, так играть, все козыри на стол.
- Могу ли я поинтересоваться, с чего вы начнете? Генерал-губернатор нахмурился:
- Придет час, матушка-княгиня, все узнаете.
Клавдия Петровна подняла крутую бровь, но спорить с супругом при его подчиненных сочла бестактным. Потому только спросила:
- Ну, хоть скажите мне загодя, когда я могу заказать молебен, дабы восславить господа, ниспославшего нам легкую победу? Генерал-губернатор ответил сумрачно:
- Скажем, княгиня, скажем. Не торопи события, рано.
- Под началом его превосходительства шахство можно завоевать, не то что рассеять горстку разбойников! - угодливо выскочил вперед недавно прибывший в полк капитан из Петербурга.
Княгиня ответила ему уже вполне серьезно, без тени улыбки:
- Не переоцените свои силы, господа. Вы могучи, но туземцы быстры и ловки; их просто так не ухватишь.
- Перед мощью империи все спасуют! - не унимался петербуржец. Но старые кавказцы явно не разделяли его непомерного пыла. Почувствовав в общем молчании неудовольствие своей пылкостью, капитан стушевался. Пауза становилась грозной.
Дабы спасти положение, полковник обратился к губернаторше:
- А вы, ваше сиятельство, сами уже повидали эту "кавказскую орлицу"? Говорят, прелюбопытно-с...
- Нет, не видала. Генерал все обещает мне устроить это маленькое развлечение, но никак времени не выберет.
- Никакая она не орлица! Просто ворона с обломанными крыльями и черным хвостом, из которого уже успели понадергать перьев,- мрачно сказал поручик из зангезурских беков, которому Гачаг Наби успел в свое время основательно насолить.
- Нет-нет! - запротестовала княгиня.- Унижать достойного врага - значит уменьшать весомость своей победы. Конечно, эта женщина - явление незаурядное. И вообще, если все так просто, господа, что же вы собираетесь в столь обстоятельный поход, не забыв и артиллерию прихватить?
- Любой поход Российской Империи против дряхлого Востока должен выглядеть внушительно,- продолжал не желающий смиряться бек.
- Ну, в таком случае я желаю вам успеха! - весело сказала княгиня, которая никак не желала закончить этот разговор на столь грустной ноте.- Благословляю вас, господа!
Она стояла посреди комнаты - красивая, пышущая здоровьем, раскрасневшаяся, и офицеры впрямь почувствовали себя не провинциальными вояками, уже забывающими, с какого конца заряжаются ружья, а смелыми и бравыми рубаками, которых провожает на подвиги прекрасная дама. Все они смотрели на губернаторшу восхищенно, и полковник не выдержал первым:
