Константин Серафимов - Армения - записки спасателя
- Из моей квартиры в первый же день украли 8,5 тысяч денег и на 7 тысяч золота жены. Только и осталось, что машина, - говорит ювелир, чьи вещи мы снимаем с развалин. - На стоянке стояла, только одна из всех и уцелела, остальные в лепешку. Ну да ничего! - улыбается он, и я вижу в этих глазах неподдельное счастье. - Живы! Я еще заработаю.
...Эти расплющенные в блин, окровавленные машины труднораспознаваемой марки до сих пор пугают взгляд на улицах города.
- За 10 дней до этого застраховал квартиру! Жена говорит, тебе что - 6 рублей жалко? Теперь 4 тысячи получаем.
...Деньги, деньги, деньги. Стальные двери почти во всех квартирах, паркет стоимостью 5 тысяч рублей, потолок с лепниной на 3,5 тысячи, пачки денег на лопате среди мусора, что это?
Да, и это тоже Армения.
Сегодня ко мне на лестнице дома, откуда мы снимали вещи, подошел молоденький парнишка, лет семнадцати:
- Подожди, пожалуйста. С тобой мать поговорить хочет.
На лестнице полумрак, стоит пожилая женщина с забинтованной рукой:
- Подойди, пожалуйста, - сует в руку объемистую пачку 25-рублевок сотен на пять-шесть. - Вещи сыми, сынок.
Рядом еще двое мужчин, стоят, смотрят.
- Мать, - говорю, - ты лучше нас в гости пригласи на новоселье, глядишь, и приедем! А вещи и так сейчас снимем.
Деньги за работу совали многие. Потом, видно, пошел слух, что эти не берут, - стали по-человечески прощаться. Радость на лицах деньгами не измеришь.
Утром в комсоштабе новороссийцы поведали, что к ним на съеме вещей подошли парни из Ростова, с ножами. Вежливо приказали уйти и не сбивать им цены. Мы, говорят, по 6 сотен на каждого в день имеем, а вы бесплатно работаете.
Вот кого надо стрелять!
Весь день на Треугольнике присматривались - были готовы перехватить бандитов. Благо, в отряде больше половины специально обученные бойцы и бывшие десантники. Не увидели. Жаль.
Но по сути, это не наше дело. Вот бы чем заняться милиции, ее здесь в избытке.
И снова ночь, сидим в своем фойе. Вспоминаю пожилую армянку и ее деньги. Неужели не колыхнулось во мне, когда давали деньги? Ведь там моя полугодовая зарплата! И никто из парней не видел.
Колыхнулось. Но и только. Так же как таится где-то внутри стопор, не позволяющий выпить лишнего, напиться, как это принято на Руси. Четкая внутренняя граница.
Парни смеются. Шынгыс - мастер на все руки, рассказывает о своих армейских приключениях:
- Я в армии всем часы ремонтировал. У меня такса была - булочка и четыре банки сгущенки.
- И ты с одной булочкой четыре банки?
- Запросто! Открывай, покажу, как это делается!
Неожиданно вспыхивает очередной конфликт:
- Мы с Шынгысом обещали Папе, - говорит Юра Бессергенев. - Завтра, пока не найдем, с дома не уходим. А вы, конечно, можете идти...
Ержан вражедбно морщится:
- Ну и пойдем.
- Ну и пойдите, - не выдерживаю я.
Что это, продолжение конфронтации? Значит, ее корни не вырваны.
Возникает резкий разговор о работе, о том, для чего сюда прилетели.
Группа все более заметно поляризуется. "Ударники" во главе с Шынгысом и Юрой все нетерпимее относятся к стоящему в оппозиции Ержану. А тот, чувствуя слабость своей позиции, все чаще срывается на грубость. Почему когда хамят твоей матери, мы, не раздумывая, вступаемся, а когда просто рядом - молчим?
С большим трудом мне удается пригасить перепалку, восстановить подобие перемирия.
Выпустив пар, мужики снова начинают перешучиваться. Кто-то вполголоса травит анекдоты:
- Армянскому радио задают вопрос: можно ли за одну ночь обслужить 1000 женщин? Можно, отвечает Армянское радио, если ночь - полярная, а бригада ударная!
- Тому же радио задают вопрос: на какие виды делятся мужчины? Армянское радио отвечает: мужчины делятся на два вида - половые гиганты и гигантские половички!
Смех. Лучше худой смех, чем добрая ссора.
И как бальзам на издерганные нервы дружеская перепалка Гвоздя с Хардиковым:
- Короче, Серега. Выльешь нифеля, помоешь посуду, допоешь за меня песню и допишешь дневник. Об исполнении доложишь.
- Те нифеля уже спят. И я буду. Рапорт сдан!
- Рапорт принят, - бормочет, засыпая, Олег. - Зарядить бы тебе в дыню...
23 декабря.
----------
Вчера снова были небольшие толчки, но я их не почувствовал - заметил Игорь Петренко.
Говорят уцелевшие:
- Сейчас, если кто найдет своих погибших - уже улыбается. Он может сам их похоронить.
Пока мы снимали вещи в Треугольнике, бригада Шынгыса в завале на улице Ширакаци нашла-таки девочку директора книготорга. И еще одного парня. Многие погибли на лестничных клетках в попытках бежать после первого толчка.
Не могу забыть, как откопали на лестничной клетке сразу группу погибших. Кран поднял плиту и в куче штукатурки показались девичьи волосы. И мужчина из стоявших вокруг узнал, припал к этим волосам, гладил их, счищал песок, пока его не подняли, не отвели в сторону.
Когда расчистили лопатами завал, увидели всю картину. Они выбегали на лестничную площадку, когда дом сложился. Могучего телосложения мужчина лежал ничком, пробитый насквозь арматуриной. А девочка, лет четырнадцати, с прекрасным чистым лицом так и осталась в проеме двери - в бегущей позе со вскинутыми руками. Страх и боль на нетронутом этом лице.
Писать нет сил.
В душе все спекается коркой.
Слишком громко пишу. Но какие найти слова, чтобы выразить, не забыть потом все это?
Вечером подняли стаканы за упокой души найденной нами девочки и всех погибших в Армении.
ЛЕНИНАКАН - ПОСЛЕДНИЕ ДНИ.
24 декабря.
----------
Наш последний рабочий день.
Сегодня работали в одном очень страшном доме. Этажи просели, полы качаются, часть стен выпало наружу. Еще рядом где-то начали взрывать развалины, дрожит все. Мышеловка.
Вчетвером очистили от вещей 4 квартиры. Мужики тоже работали на соседних домах. Кое-как хватило веревок на три четверки.
В одной из квартир увидел в комнате воробья. Бедолага залетел и не знал, как выбраться из-за сохранившимся на удивление целыми стекол. Взял кирпич и долбанул по окну - лети, птичка! Иногда вспоминаю, думаю - кто бы и для меня вот так по стеклу...
Вчера чуть не сорвал спину, спуская стальную дверь с шестого этажа. Мужик очень просил, даже сам залез на дом помогать. Слухом земля полнится. Сегодня тоже подходили просить опустить стальные двери, но хорошенького помаленьку.
В одной из квартир видел и сфотографировал чудо-шкаф в стиле Рококо: сплошная резьба, пурпур, алый атлас, позолота, гнутые ножки и вычурные ручки. Из Лувра его сперли, что ли?
До последнего дня не устаем удивляться разнообразным запасам дефицитнейших материалов и вещей почти в каждой квартире. Многие квартиры перестроены на свой лад: внутренние перегородки снесены, полы перестелены, море цемента в мешках и просто насыпанного в различные емкости, вплоть до ванн. (А вот на стены и перекрытия не хватило!) Импортный кафель, керамика и сантехника всех цветов радуги.
А есть и нормальные по нашим меркам квартиры. Всюду есть всякие люди. Есть они и в Армении.
И очень больно выслушивать благодарность людей, кому мы помогаем. Нет слов. Только усталость и глубокое удовлетворение
Уже в потемках нас привозят домой на "Жигулях". Стараемся незаметно забыть в машине банки с компотами, которыми нас одарили. Весь день вместо обеда пили эти компоты со льдом! Тепло прощаемся в дверях. Только расстались, мужик вовращается груженый "забытыми" банками!
Завтра мы уезжаем домой. В 10 часов утра будет автобус в Ленинаканский аэропорт. Шалыга приносит из комсомольского штаба красную Почетную Грамоту:
"ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ ЛКСМА НАГРАЖДАЕТ КЛУБ СПЕЛЕОЛОГОВ "СУМГАН"
За большой вклад в работу по ликвидации последствий землетрясения.
Это приятно. До сих пор храню Грамоту как одну из самых дорогих реликвий.
Заходит на огонек Саша Бомбин. Он остается дольше, собирается переезжать в глубинные горные районы, где до сих пор практически ничего не делалось. Решаем отдать ему наш почти нетронутый запас продуктов, привезенный из Усть-Каменогорска. Саша с радостью соглашается.
21.20. Все почти в сборе, нет только четверки Юры Бессргенева. Ребята работали на съеме вещей, и вот почему-то задерживаются. Начинаем тревожиться.
На память приходит позавчерашний разговор с агитатором от движения Карабаха. Что мы знали об этом движении? Что мы знаем до сих пор?
Агитатор пришел под вечер, завязался разговор. Этот парень, Вартан, хорошо говорил. Он против геноцида. Мы тоже. Только в одном не смог его понять и убедить его не смог. Говоря о вражде к армянам со стороны азербайджанцев, он приводил множество фактов со времен турецкого геноцида.
- Они враги нам, и мы должны быть готовы защищаться. Мы будем стрелять, если нас вынудят к этому.
- В кого стрелять, Вартан?
- В наших врагов.
- Но ведь азербайджанцы - это не только мужчины, но и женщины, и старики.
