Максим Горький - Пожары
- Догадался, что медицина - наука слепая.
У него в городе - "Кефирное заведение и торговля болгарской сывороткой с доставкой на дом по способу И.Мечникова".
- Расскажите что-нибудь, - настаиваю я.
- Удивляюсь вашей ненасытности! И куда вы складываете всю эту труху слов людских? Что же рассказать?
- Что видели.
Н-ну-у! Это - на год. Видел я всё, что полагается, все препятствия. Почему - препятствия? А - как это назвать? Отчалит пароход от пристани, перекрестишься, ну, везите куда назначено. И плывёшь день, ночь, день, ночь; кругом - пустота моря и небес, а я человек спокойный, мне это нравится. Однако - гудок, значит: приехали куда-то. Остановка эта и кажется препятствием. Как будто - шёл ночью и вдруг наткнулся на забор.
- Н-ну, тотчас на палубе зачинается истерическая суета этих бесподобных пассажиров. Пассажиры - совершите особенный тип народа, самый бессмысленный тип. Человек в море, на палубе судна, приобретает смешную детскость, не говоря о том, что почти всех унизительно тошнит. И вообще - в море замечаешь, что человек - ещё больше пустяк, чем на суше, - в этом я и вижу поучительное достоинство морских путешествий. В заключение же прямо скажу: на поверхности земли и воды нет ничего хуже пассажиров.
- Для бездельника - везде скучно, а на морях скука особенно ядовита, пассажиры же, по натуре своей, все - бездельники. От скуки они даже сами себя теряют до того, что, несмотря на высокий чин, ордена, богатство и прочие отличия, обращаются с кочегаром как с равным себе; я самолично наблюдал такой случай. Как собаки на овсянку, бросаются они к бортам наслаждаться окрестностями чужих берегов. Пожалуйста, наслаждайся, но - не суетись! Однако у них немедленно начинается топот ног и разногласие: "Ах, смотрите, ах, поглядите". Между прочим - смотреть не на что: всё вполне обыкновенно - земля, постройки, люди меньше мышей. И всегда, в этот час, разыгрывается какая-нибудь несчастная случайность: в Александрии проклятая горничная растяпала у меня драхмовую склянку ацидум карбоникум (т.е. склянку с одной дозой углекислоты - Ред.), конечно запах по всему первому классу (здесь - ошибка: углекислота не пахнет. По-видимому, в склянке был фенол углекислоты ("карболка") - антисептическое средство - Ред.), помощник капитана обрушил на меня такие слова, что какая-то дама, в раздражении чувств, подала жалобу капитану, но, по ошибке, тоже на меня. Или, например: прищемило девочке палец амбулаторной дверью, а папаша её тычет мне палкой в селезёнку, потому что он дипломат. И всё в этом роде: неожиданно и глупо.
- Кратко говоря - на этом земноводном шаре я не видел ничего необыкновенного; везде одинаково оскорбляют и словом и действием; особенно прилежно на азиатском полушарии, но и на других тоже. Два полушария, говорите? Я считаю это ошибкой умозрения: если, взглянув на дело строго практически, резать этот шар наш по линии любого градуса от полюсов, то мы обязательно получим столько полушариев, сколько имеем градусов, а можно и больше. Дайте папироску!
Закурив, прищурясь, он сказал:
- Курить не следовало бы, перепел дыма не любит.
И продолжал спокойно, вполголоса:
- Изредка бывают случайности интересные, но для спокойствия души лучше, чтоб их не было. Например: в Китайском море, - есть и такое, хотя от других морей ничем не отличается, - так вот: идём мы этим самозванным морем в Гонконг с большим опозданием, и ночью, в кромешной тьме, замечен был вахтой необыкновенный огонь. Я, младший помощник капитана, боцман и буфетчик играли в преферанс, вдруг слышим:
- "Пожар на море..."
- Конечно - пошли смотреть, даже не доиграв пульку. Когда люди находятся в долгом плавании, то всякие пустяки возбуждают их интерес, даже на дельфинов смотрят с удовольствием, хотя несъедобная рыба эта похожа на свинью, в чём и заключается весь комизм случая. Итак - наблюдаю: обыкновенная, душная ночь, жирно, точно в бане, небеса покрыты чёрным войлоком и такие же мохнатые, как это море. Разумеется - кромешная тьма, далеко от нас цветисто пылает небольшой костёрчик и так, знаете, воткнулся остриями огней и в небо и в море, ощетинился, как, примерно, ёж, но большой, с барана. Трепещет и усиливается. Не очень интересно, к тому же мне в картах везло.
- У людей, как я заметил, есть эдакое идольское пристрастие к огню. Вы тоже знаете, что высокоторжественные царские дни, именины, свадьбы и другие мотивчики человеческих праздников - исключая похороны - сохраняются иллюминациями, игрою с огнём. Также и богослужения, но тут уже и похороны надо присоединить. Мальчишки даже и летом любят жечь костры, за что следует мальчишек без пощады пороть во избежание губительных лесных пожаров. В общем скажу, что пожар - зрелище, любезное каждому, и все люди стремглав летят на огонь, подобно бабочкам ночным. Бедному приятно, когда богатый горит, и у всякого зрячего человека есть своё тяготение к огню, это известно.
- Пассажиры выметнулись на палубу и, наслаждаясь зрелищем, ведут лёгкий спор: что горит? Как будто им неизвестна очевидность - в море могут гореть только суда различных наименований; среди таких обширных вод все другие человеческие постройки невозможны, как это понятно даже и глухонемому ребёнку. Удивительно, что пассажиры не понимают простого: обилие лишних слов не может способствовать рассеянию скуки жизни.
- Ну-у, я скромно слушаю оживлённый разговор заинтересованных зрелищем, и - вдруг женский возглас:
- "Но ведь там должны быть люди!"
- Я даже усмехнулся: какое легкомыслие! Само собою понятно, что ни одно судно не может выйти в море без людей, а она только сейчас догадалась об этом. И снова кричит:
- "Их нужно спасти!"
- Начался спор: одни соглашаются - нужно, другие, поделовитее, указывают, что мы и без этого идём с опозданием. Но дама оказалась женщиной навязчивой и бойкой, - после я узнал, что она ехала из Карса в Японию, к сестре, которая была замужем при посольстве, а также по причине туберкулёза лёгких, - так, говорю, оказалась она весьма назойливой, - требует спасения погибающих людей и подбивает пассажиров послать капитану депутацию просить его о помощи горящему судну. Ей основательно возражают, что, может быть, судно китайское и люди на нём - тоже китайцы, но это нисколько не успокоило её, наоборот: истерическим визгом она довела каких-то троих до того, что они отправились просить капитана и, хотя он опирался на опоздание, доказали ему, что будто есть морской закон о подаче помощи в несчастиях, и даже пригрозили составить протокол.
- К полному торжеству забияки, капитан изменил курс, и потёпали мы по мохнатому морю, по кочкам волн, в кромешную тьму, на огонь этот. Команда, серчая, трудится, готовясь спустить шлюпки; подъехали мы близко, видим: горит дрянненькое китайское судёнышко о двух мачтах, около него ныряют две лодочки с людьми, орут люди, воют, а на горящем судне, на носу его, стоит высокий, тонкий человек; стоит и стоит. Огонь полышет совершенно серьёзно, корма уже вся в огне, мачты - как свечи, даже на кубрике хлещет пламя, а человечек этот точно часовой - недвижим. Видно его очень прозрачно.
- Наша команда приняла людей из лодки, - было их семь человек, из другой лодки трое, от преждевременного страха, бросились в воду, все утонули. Спасённые объявили, что на судне остался хозяин их и желает погибнуть вместе с имуществом. Матросы наши очень звали его: "Прыгай, чёрт, в воду!" Но - ведь не арканом же его тащить? Возиться с его упрямством было некогда, капитан пронзительно свистит. В самые те минуты, когда огонь охватил носовую часть судна, видел я очень прозрачно, как этот азиат запрыгал, вдруг весь вспыхнул огнём, схватился за голову руками и нырнул в огнище, словно в омут.
- Но суть случая, конечно, не в поведении китайца, народ этот совершенно равнодушен к себе по причине своей многочисленности и тесноты населения; они даже до того дошли, что в случаях особо заметного избытка людей жеребий бросают: кому умирать? И жеребьёвые умирают вполне честно. Когда же у них в семье родится вторая девочка, так её швыряют в реку; больше одной девицы на семью не выносят они.
- Но суть, говорю, не в них, а в поведении чахоточной этой дамы, кричит она капитану, почему он не приказал погасить огонь на судне? Он ей внушает:
- "Сударыня, я не пожарный!"
- А она кричит:
- "Но ведь погиб человек!"
Ей объясняют, что это очень обыкновенный случай даже и на суше, а она - своё:
- "Знаете ли вы, что такое человек?"
- Конечно, - все насмешливо улыбаются.
- А они, как собачка комнатная, прыгает на всех и верещит:
- "Человек, человек..."
- Зрители, обижаясь, отходят от неё, тут она - к борту и плакать. Подошёл к ней один сановник, так сказать - вельможа, - забыл я имя его! - и внушительно предложил успокоиться:
- "Сделано, - сказал, - всё, что можно было сделать..."
- Но она с ним обошлась невежливо. Тогда я говорю ей совершенно почтительно:
- "Сударыня, позвольте предложить вам валерьяновых капель..."
