К Енко - Частная жизнь Гитлера, Геббельса, Муссолини
В этот же вечер он дал девушке пример своей мужской силы, воли и твердости характера. Во время выгула собак Принц проявил какое-то непослушание, и Гитлер на глазах испуганной Мицци избил своего пса до полусмерти. Понятно поэтому, что при расставании она отказала ему в традиционном поцелуе. По словам девушки, он пришел в бешенство, но справился с ним и ещё раз продемонстрировал ей свою мужественность: вытянулся во фрунт, выбросил руку в нацистском приветствии и прокричал: "Хайль Гитлер!" Его лицо стало суровым: "Мы не должны больше видеться", будто бы сказал он. Однако маленькая Райтер не была дурочкой. Она написала ему: "Возвращайтесь". Адольф вернулся и во время первой же прогулки поцеловал подростка в губы. Почти мгновенно Мцци сдалась и перестала сопротивляться. Гитлер страстно обнял её и произнес: "Я хочу тебя раздавить!"
Были ещё свидания, во время которых фюрер флиртовал с Мицци, а его приятель - с её сестрой Анни. Однажды они вчетвером катались в просторном "мерседес-бенце". Гитлер сидел с Мими на заднем сиденье и все время пытался закрыть её глаза пальцами, утверждая, что она должна заснуть и увидеть сон, а он в это время будет её охранять. Другой раз он привез её на кладбище и произнес, задумчиво глядя на могилу матери: "Я ещё не так далеко зашел!". Затем, повернувшись к девушке и обхватив её плечи руками, добавил: "Я хочу, чтобы ты называла меня Волком!". Все это казалось ей странным и врезалось в память.
Мицци хорошо запомнила и такой случай. Однажды они с Адольфом пошли в лес, где на траве "возились как дети". Потом он опять стал серьезным и подвел Мицци к огромной ели. "Он поставил меня перед ней, поворачивая то налево, то направо. Затем отошел назад и попросил стоять совершенно спокойно, как модель художника... "Знаешь, кто ты теперь? Теперь ты моя лесная фея", - сказал он".
Мицци, восприняв все в шутку, весело расхохоталась и поинтересовалась, что все это значит. Гитлер сурово пресек смех: "Это ты поймешь, Мицци, моя девочка, гораздо позже, и никогда не смейся надо мной!"
Фюрер подарил ей свой экземпляр "Майн кампф", а Мцци, по обычаю немецких девушек своего времени, вышила Адольфу подушку свастиками. Они продолжали встречаться и в Мюнхене, где Гитлер поговаривал о том, чтобы снять квартирку и жить вместе, а Мими мечтала о браке.
Она попыталась покончить с собой в июле 1928 года, когда, вернувшись в Берхтесгаден, узнала, что Адольф здесь, но увлечен другой женщиной. В отчаянии Мицци взяла бельевую веревку, обмотала один конец вокруг шеи, а другой привязала к двери. Она избежала смерти в последний момент - муж сестры, Готфрид, нашел девушку, когда её ещё можно было спасти.
Избавившись от психических и физических травм, Мицци 10 мая 1930 года вышла замуж за владельца отеля. Брак оказался неудачным. По одним сведениям, в конце 1931-го, а по другим - в начале 1932 года Гесс, по желанию фюрера, пригласил её к Гитлеру. Не раздумывая, Мицци собирает вещи, оставляет мужа и едет в Мюнхен Адольф сказал ей: "Останься сегодня ночью со мной!". В его квартире на Принцрегентенплац, она проводит памятную ночь после чего скажет: "Я позволила ему делать со мной все, что он хотел".
Мицци настаивала на браке, но Гитлер отказался наотрез, обещая ей все, если она согласится стать его любовницей. Райтер тогда не согласилась. И все же она развелась со своим мужем и в 1934 году пришла к Адольфу ещё раз. Все повторилось, но он Гитлер опять не согласился на брак. Больше они как будто не виделись.
В 1936 году Мария вышла замуж за гауптштурмфюрера СС Кубиша. Когда в 1940 году он погиб в бою, Гитлер послал ей сто алых роз.
ДВЕ ЖЕНЩИНЫ,
КОТОРЫЕ ПОМНЯТ И ЛЮБЯТ
Хелена Ханфштенгль так описывает свою первую встречу с Гитлером: "Мы ехали в нижнюю часть города (Мюнхена) на трамвае, когда в салон вошел Гитлер. Я быстро посмотрела на этого мужчину, который интересовал, если не сказать - очаровывал, столь многих... В то время это был стройный, застенчивый молодой человек с отсутствующим выражением своих очень голубых глаз. Одет он был, можно сказать, убого: дешевая белая рубашка, черный галстук; поношенный темно-синий костюм, с которым носил неподходящую темно-коричневую кожаную куртку...
И мой муж познакомил меня с ним".
Мужем Хелены был Эрнст Ханфштенгль (друзья звали его Путци), в то время доверенное лицо Гитлера, талантливый пианист и наблюдательный писатель. После разрыва с Гитлером эмигрировал в США, где стал советником президента Рузвельта.
"После того как мы обменялись несколькими словами, - продолжала Хелена. - я пригласила его приходить к нам на ланч или обед, когда у него будет время; и с того дня он стал постоянным визитером, наслаждавшимся тихой и уютной домашней атмосферой; время от времени он играл с моим сыном Эгоном, а также часами говорил о своих планах и надеждах по возрождению Германского рейха. Казалось, что ему нравилось бывать в нашем доме больше, чем во всех других, куда он был приглашен; может быть, потому, что у нас его не мучили постоянно завистливыми вопросами и не представляли другим гостям "как грядущего спасителя" и он мог, если хотел, спокойно сидеть где-нибудь в углу, читая или делая заметки. Мы не делали из него знаменитость...".
Гитлер, как считали в семье Ханфштенглей, находился с Хеленой в тайной связи, хотя очаровательная супруга и говорила мужу, что смотрит на Адольфа, как на импотента ("абсолютный сексуальный нуль"). Однако за время их многолетней дружбы Гитлер каждый год на её день рождения посылал Хелене букет кроваво-красных роз. Даже тогда, когда она в 1936 г., разведясь с Путци, вернулась в Америку, чтобы там вторично выйти замуж, Гитлер не изменил своей привычке и продолжал посылать даме розы.
Хелена была настоящей леди, подлинной аристократкой. Таких Адольф прежде не встречал. Ее остроумная, провоцирующе-уклончивая манера вести беседу, тонкое воспитание и врожденный здравый смысл очаровали от природы чувствительного к расовому совершенству Гитлера.
Даже спустя десятилетия, вспоминая это счастливое время, Хелена скажет, что она была "одной из немногих женщин в его жизни, кто мог высекать в нем случайные искры веселости". Удивленно и несколько изумленно вглядываясь в фюрера, Хелена находила в нем дарование настоящего актера. Его любовь к драме - очевидна. Гитлер сам рассказывал, что в детстве его самым горячим желанием было стать проповедником.
Когда провалился пивной путч, Гитлер в панике бежал в дом Ханфштенглей, где спрятался в платяном шкафу Хелены от преследовавших его полицейских. Увы, дом в Уффинге был хорошо известен и полиция уже шла по следам Гитлера. На следующее утро Хелена забрала у него из рук пистолет, чтобы предотвратить истерическое самоубийство. Вращая глазами, Гитлер, рыдая, говорил: "Все кончено... Финиш! Это уже конец!"
Но все ещё только начиналось. Вскоре Хелене, по её собственным словам, опять пришлось спасать Гитлера от самоубийства, когда он вдруг стал отказываться от всякого приема пищи в первое время своего тюремного заключения.
Как и при других любовных похождениях Гитлера, обе стороны, по-видимому, умели очень хорошо прятать все концы туда, где их не сумели найти до сих пор. Тем не менее, сын Хелены Эгон засвидетельствовал-таки один любопытный инцидент интимной биографии фюрера. В тот раз он сидел один в гостиной с Хеленой на низкой софе при гаснущем вечернем свете.
"Гитлер испытывал эмоциональное и физическое влечение к моей матери, вспоминал Эгон. - Что-то в ней особенно взывало к нему. Возможно, то, что она никогда не поощряла его чувств. Она смотрела на него, как на сексуальное "ничто", хотя лично я думаю могла и ошибаться. Я уверен, что она была для него чрезвычайно привлекательна.
Момент самый подходящий: вместе, одни, полумрак смягчает очертания вещей, его обычная сдержанность должна была отступить. Совершенно внезапно он оказался на коленях у её ног - его темная голова искала что-то в складках её платья.
- О, если бы, - он рыдал, - у меня был кто-нибудь, чтобы позаботиться обо мне!..
Миг или два успели пройти, прежде чем молодая дама смогла понять, что происходит: Адольф на свой собственный странный манер занимается с ней любовью. Его руки обвивали её колени, их объятия становились все сильней. С максимальной деликатностью, на которую она была способна, Хелена оттолкнула его в сторону.
- Послушайте, это не поможет, - сказала она своему кавалеру, будто плачущему малышу.
Гитлер шатался, его руки висели как плети, он казался обессиленным, когда вновь сел на софу. Но она вела себя совершенно спокойно. Наверное, больше всего ей хотелось по-женски его утешить, но, как светская дама, она не могла рисковать и должна была отвергнуть его патетическое притязание. Поэтому Хелена сделала вид, будто ничего не произошло, и просто спросила:
- Почему же тогда вы не женитесь? Ведь, конечно...
Он разрыдался, прерывая ее:
- Я никогда не смогу жениться. Моя жизнь посвящена моей стране!
