З Вендров - Наша улица (сборник)
- Какая неосторожность! Разве можно везти большую сумму денег в ручной сумке?
Посыпались всевозможные советы, требования остановить вагон, всех поголовно обыскать...
Но остановить вагон на крутом подъеме нельзя было.
Конка остановилась на своей обычной остановке у Сретенских ворот. Кондуктор дал свисток, и на месте происшествия сразу появился городовой, который тут же начал следствие:
- Кто стоял рядом с вами, мадам? Не заметили ли вы, кто напирал на вас сзади, толкал вас?
Дама, потрясенная несчастьем, возбужденная, полными слез глазами смотрела на окружающих:
- Откуда я знаю?.. Многие стояли рядом со мной...
Полный вагон людей... Не пошевельнешься... Откуда мне знать? - Вдруг ее взгляд остановился на мне. - Вот этот молодой человек стоял позади меня, все время проталкивался вперед... Я не знаю...
- Обыскать его, немедленно обыскать! - раздались голоса.
Кровь бросилась мне в лицо.
- Что вы говорите, мадам?! Вы все время своей тяжестью сталкивали меня с подножки, и я был занят только тем, чтобы удержаться. Ни на секунду не мог отнять руки от поручней.
Пассажиры обрадовались - наконец-то нашелся "виновный".
Все настойчиво требовали, чтобы меня обыскали.
- Позвольте проверить карманы.
И, не дожидаясь моего разрешения, городовой проверил мои карманы. Их содержание не удовлетворило ни его, ни даму, ни публику. Денег не оказалось. Паспорт тоже был в порядке, прописан в Москве, все честь-честью. Публика, однако, не унималась.
- Знаем этих мазуриков! Они всегда работают на пару.
Тот, кто таскает из карманов, никогда не оставляет у себя краденою, а передает товарищу, который тут же скрывается. И мазурику тогда нечего бояться, смотрит невинной овечкой. Отведите его в участок, непременно в участок!
- Подозрение на него имеете, мадам? - обратился городовой к пострадавшей.
- Почем я знаю? Вагон был набит до отказа. Он все время напирал на меня...
- Что тут долго разговаривать? Отведите его в участок! - требовали со всех сторон. - Там уж разберутся.
Там с ним иначе поговорят... Может, вы еще сегодня получите свои деньги обратно, мадам.
- Пойдем, что ли... - неохотно потянув меня за руку, сказал городовой. - И вы, мадам, пойдемте с нами.
Трудовой день в участке давно уже кончился. В большой приемкой царил полумрак. Только один стол, стоявший недалеко от кафельной печи, был освещен лампой под зеленым абажуром.
В освещенном круге виднелась коротко остриженная голова дежурного околоточного надзирателя, погруженного в чтение "Полицейской газеты".
В сторонке в полутьме сидел городовой в расстегнутом мундире, без оружия и совсем по-домашнему набивал папиросы.
При нашем появлении околоточный поднял глаза от газеты и широко зевнул:
- А-а-а! Ночные гости уже начинают собираться, а-а-а!
Кто там у тебя, Ефремов?
- Да вот, ваше благородие, у этой дамы украли в конке, между Трубной площадью и Сретенскими воротами, деньги из сумки. Дама подозревает, что это они украли, - указал на меня пальцем городовой.
Видно, из уважения к моей приличной внешности он говорил обо мне во множественном числе и старался возложить ответственность за возможные последствия на пострадавшую.
Околоточный, которому осточертели всякие такие истории, даже не потрудился взглянуть, кто стоит перед ним.
- Хорошо. Обыщем его и пока задержим, - сказал он безразличным голосом и обратился к даме: - А вы что скажете, сударыня?
С дамой снова началась истерика. Шестьсот рублей наличными и выигрышный билет. Это все, что они с мужем имели... Я стоял сзади, все время напирал на нее. Она покончит с собою... Она не смеет показаться мужу на глаза...
Шестьсот рублей и выигрышный билет...
- Ну-ка, господин хороший, выкладывайте из карманов все по порядку, приказал околоточный.
К тому, что нашел у меня Ефремов, ничего не прибавилось.
Околоточный вышел из-за стола и для верности провел руками по моим карманам.
- А сейчас составим протокол.
Сначала он записал имя, отчество, фамилию и местожительство пострадавшей, где и на какую сумму ее обокрали. Потом, записав мое имя, отчество, фамилию и адрес, спросил:
- Ваше занятие?
Слегка поколебавшись, я пробормотал:
- Лакей.
Мой ответ прозвучал неубедительно. Околоточный пристально посмотрел на меня. Как внешность, так и одежда не отвечали названной мною профессии.
- Лакей? - переспросил околоточный. - У кого служишь лакеем? - На всякий случай он перешел со мной на "ты".
- У адвоката Гольского.
- У Аркадия Вениаминовича Гольского?
- Да, у адвоката Гольского.
- Гм... Странно! А ну-ка, давай сюда паспорт! - Он перелистал паспорт с первой до последней страницы, проверил дату прописки, печати.
- Да, как будто все в порядке. А все же здесь что-то неясно. Вы, сударыня, можете идти домой. В случае чего известим вас. А тебя, парень, мы временно задержим, до выяснения твоей личности.
Я запротестовал:
- Как так задержите? На каком основании? Не имеете права.
- Ну, что касается права, ты можешь положиться на нас. Право - это не твое дело... А задержим тебя потому, что сомневаемся насчет твоей личности. Нам надобно выяснить, действительно ли состоишь лакеем у адвоката Гольского. Уж ты не обижайся...
В последних словах явно прозвучала ирония.
- Господин околоточный, Аркадий Вениаминович будет жаловаться обер-полицмейстеру на незаконное задержание его человека. Как бы не получилась неприятность.
Лучше позвоните по телефону моему барину, и он сам подтвердит, что я у него служу.
Намек на могущие возникнуть неприятности возымел свое действие.
- Ладно. Это мы можем. Позвоним. Ефремов, отведи-ка его в приемную и подожди там с ним, пока не позову.
4
Долгий день напряженной работы, а потом нелепая передряга, в которую я попал, совершенно обессилили меня.
Я сидел в передней, опершись головой на руку, и дремал, когда услышал знакомый голос лакея Гольского - настоящею его лакея - Афанасия:
- Так что, ваше благородие, к нам телефонировали отсюдова, из участка, значит; барина нашего просили сюда пожаловать, потому, значит, будто задержан вами наш лакей. А барина нашего дома нет. Они с барыней в театр уехавши. Вот я и пришел доложить вашему благородию, что меня, ихнего лакея, значит, не задержали. Выходит, ошибка. Я, значит, вполне на свободе.
В таких, можно сказать, ясных выражениях отставной солдат Афанасий, ныне лакей Гольского, докладывал о себе околоточному.
- Вы служите лакеем у присяжного поверенного Аркадия Вениаминовича Гольского? - спросил околоточный, из уважения к важной осанке и "генеральским" бакенбардам Афанасия обращаясь к нему на "вы".
- Так точно. Мы у них служим старшим лакеем.
Прежде мы служили у председателя окружного суда действительного статского советника Сергея Николаевича Никифорова, а теперь - у присяжного поверенного Гольского. Хорошая служба, ничего не скажешь, хотя они и евреи, жаловаться не можем...
- А других лакеев, помимо вас, барин не держит? - остановил околоточный словоохотливого Афанасия.
- Как не держать? Держим. Пятачок Мишка есть, то есть звать-то его Мишка Данилов, но мы его кличем Пятачком, потому...
- Погодите, погоднте-ка, - снова перебил его околоточный, - а где сейчас этот самый Данилов?
- Так что я его оставил в прихожей. В случае чего дверь открыть. Нельзя же оставить дом безо всякого призора...
- А сколько лет этому Мишке?
- Еще совсем молокосос, пацан, даже пушка на губе нету, а с девками уже балуется... И выпить не дурак...
Барин говорит...
- Постой, постой! Я тебя не спрашиваю, - потеряв терпение, околоточный перешел на "ты", - любит ли Мишка девок или не любит. Ты вот что скажи мне: кроме тебя, других лакеев, постарше Мишки, у вас не имеется?
- Нет, я самый старший. Разве только повар, так он ведь чухонец...
- А сколько лет повару?
- А черт его знает. Не очень еще старый. Голова гладкая, как колено. Ни одного седого волоса.
- А лакеев, кроме тебя и Мишки, они, говоришь, не держат?
- Как не держать? Держат. Судомойку держат, горничную. Так вить они женского полу. И харчей своих не стоят...
- Я тебя о лакеях спрашиваю, а ты мне о горничных да судомойках. Говори толком!
Афанасий пожевал свою бритую губу.
- Так что из мужского пола, кроме меня и Мишки, больше слуг у нас нету.
- Ефремов! Введи задержанного! - приказал околоточный.
Увидев меня, Афанасий, прежде чем околоточный успел слово сказать, воскликнул не то с удивлением, не то с испугом:
- Ба-тюш-ки! А вы-то что здесь делаете, барин?! Тоже по поводу нашего задержанного лакея пришли? Так его, то есть меня, вовсе не задержали... Я их блаюродию об этом докладывал.
Совершенно сбитый с толку околоточный переводил взгляд с меня на Афанасия и с Афанасия на меня.
- Ты его знаешь? - наконец обратился он к Афанасию.
- Как не знать? Аркадия Вениаминовича помощник Они у нас в канцелярии работают. Новенький.
