Юрий Дружников - Отец на час
ГРИША. Почему две половинки, а не целое?
БОРОДКИН. Молодежь! Всему вас учить приходится. Перенимай опыт, не жалко. Потому что в двух половинах больше положат мяса, чем в одной целой порции, ясно?
ГРИША. Учту.
БОРОДКИН. Закурим?
ГРИША. Спасибо, не балуюсь.
БОРОДКИН. И правильно! А я вот имею этот отдельный недостаток... Давай, сынок, малость подремлем на солнышке. На последнем, на осеннем, подремлем, примем дозу лечебного сна. (Устраивается поудобнее, закрывает шляпой глаза.) Жизнь, сынок, борьба. По-грузински, брдзоли. До обеда брдзоли с голодом, после обеда - брдзоли со сном.
ГРИША. Вам в школу нужно.
БОРОДКИН. Мне? Что-то не помню... Так это тебе нужно! Это твоя брдзоли. А я должен расхлебывать, рисковать, можно сказать, своей честью, своей незапятнанной репутацией. Я - лучший полотер участка, так я считаю. Надо понимать! Пойду к твоему директору, буду нервную энергию затрачивать. А нервные клетки в организме не восстанавливаются. Лично читал в "Науке и жизни" и на себе проверил. Получается, ты меня посылаешь на вредные условия трудовой деятельности. Соображаешь?
ГРИША. Мы же договорились...
БОРОДКИН. Договорились! (Обиженно.) Добавлять надо, начальник.
ГРИША. Сколько добавлять?
БОРОДКИН. Сколько? За расход нервных клеток - еще на бутылку. Итого ты мне должен две.
ГРИША. Ладно, только сейчас нету.
БОРОДКИН. Отдашь! Не тяни - курс фунта стерлинга в Англии падает читал? Поспать ты мне не дал, разгулял. Пошли! Где твоя школа?
ГРИША. Да вон, через улицу. Как в дверь войдете, налево канцелярия, а рядом кабинет директора. Только не забудьте, вы мой отец.
БОРОДКИН. Не бойсь! Как же я забуду, когда ты мне на две бутылки должен? Карауль тут аппаратуру. (Идет, возвращается.) Да, имя-то с фамилией у тебя есть?
ГРИША. Фамилия Лосев. Гриша.
БОРОДКИН (смеется). Лосев...
ГРИША. Лосев. А что?
БОРОДКИН. Выходит, на сегодняшний день я тоже Лосев? Я тебя вроде усыновил.
ГРИША. Это я вас у... упапил... Упаперил.
БОРОДКИН. Только без матерщины... Я пошел. Разбирайся пока. (Крестится. Уходит.)
Затемнение.
Кабинет директора школы. СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ за столом напевает свое любимое, изображая духовой оркестр. Листает бумаги. В дверь стучит и входит БОРОДКИН.
БОРОДКИН. Извиняюсь за беспокойство, вы будете директор? Очень приятно. Я, можно сказать, прибыл, явился, одним словом. Вызывали, начальник? Я хотел сказать, товарищ директор. Я являюсь папой Лосева Григория из этого... как его... Сами знаете, чего мне вам объяснять?
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Вы - отец Лосева?
БОРОДКИН. Вот именно. Такая нагрузка. Извиняюсь, может, не вовремя?
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Нет, очень даже вовремя. Да, нагрузка у вас тяжелая. Хорошо, что зашли, я хотел с вами посоветоваться.
БОРОДКИН (обретая твердость). Правильно делаете. С народом надо советоваться. Мой-то Лосев натворил чего? Верно, что родителей на помощь призываете. Родители - это сила. (Показывает кулак.) Мы мобилизуемся и примем все меры!
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Нет-нет, товарищ Лосев. Все меры принимать - зачем же? Для беспокойства пока нет оснований.
БОРОДКИН. Когда основания будут, тогда поздно. Надо сейчас, сразу бить по основанию. Будьте спокойны, я ремешочек берегу, солдатский. И если что, не сомневайтесь...
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Ни в коем случае! Прошу: никаких таких мер. Просто ваш сын - человек в нашей школе новый. В коллектив еще не вошел. Новенький - всегда кот в мешке.
БОРОДКИН. Значит, мой сын - кот?
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Это просто образ... Я вас пригласил познакомиться со школой. Школа наша, должен сказать, в районе на очень хорошем счету. И нам хотелось бы выяснить, какая обстановка у вас в семье?
БОРОДКИН. Обстановка нормальная. Гарнитур чешский за семьсот двадцать пять, холодильник ЗИЛ сделал, стиральная машина "Рига", швейная...
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ (перебивая). Я про обстановку в ином смысле. В духовном.
БОРОДКИН. Намек понял. И в духовном - ажур. Телевизор цветной "Сони", транзистор, конечно, импортный, проигрыватель, пластинки имеются, есть одна симфоническая. Сонату на балалайках исполняют.
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. А отношения у вас в семье? Не бывает похолоданий, грубости?
БОРОДКИН. Грубости? Никогда. Я домой пришел - с женой лишнего слова не говорю. Дай, убери - и никакой грубости. Она, правда, грубит. Это бывает, если под дозой придешь.
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Как?
БОРОДКИН. Неужели не понимаешь? (Показывает.)
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Ах вот что! Ясно...
БОРОДКИН. Но ты не думай, я свою меру знаю... Раньше, правда, бывало...
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Грубость?
БОРОДКИН. Бывало, и посуду бить приходилось. Приходишь - а она тебе мороженое подает. Она у меня мороженым торгует, а сейчас как раз в санатории профзаболевание излечивает - радикулит. Я, значит, мороженое в рот не беру, мясо уважаю, а она... Зачем мне мороженое? Пускай ребенок кушает.
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Я вижу, жизненные условия у вас весьма хорошие, а вот...
БОРОДКИН (настороженно). Это как понимать ваши слова - хорошие? Выходит, если хорошие, школе и делать нечего? Парень лентяй, труда чурается. Чтоб курил, этого, правда, нет, но моральный облик...
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. То есть?
БОРОДКИН. А кто его знает, где он вечерами с приятелями шляется. Может, и выпивает с приятелями, разве уследишь? Алкоголь в молодом возрасте не полезен. Я, понимаешь, требую, чтобы школа не чикалась. По всей строгости закона с ними надо. Забалуете, а мы, родители, отвечай. Они ведь разные вещи вытворяют, обманывают нас, как малых детей...
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Сын вас обманывает?
БОРОДКИН. А ты что думал? Еще как!
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. У вас есть факты?
БОРОДКИН (одумавшись). Не, фактов нету. Но вы тут, понимаешь, дисциплину крепите, а то...
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ (устало). Ладно, ладно, товарищ Лосев, обещаю вам крепить в школе дисциплину. Обещаю исправиться и мягко с детьми не поступать. И насчет вашего сына я буду иметь в виду. Но и вы, пожалуйста, имейте нас в виду... Скованы мы с вами одной цепью.
БОРОДКИН (с опаской). Какой цепью?
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Детьми. У меня к вам, как к родителю, просьба. Школа испытывает некоторые трудности. Это касается внутришкольных дел: оборудования кабинетов, оформления коридоров, уборки. Не готова выставка наших работ, паркет до сих пор не натерт... Не все могут ребята сами, тут важно родителям на общественных началах...
БОРОДКИН. Натирать паркет? На общественных началах? Мне? (Изображает полотера.)
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Ну, зачем вам? Каждый может сделать, что ему по силам. Вы чем занимаетесь?
БОРОДКИН. Я?.. Я в сфере бытового обслуживания населения.
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Замечательно! Мы бы вам нашли применение. Было бы только у вас желание.
БОРОДКИН. Знаю! На общественных началах... Дело в том, начальник, что с желанием в этой области у меня как раз туго. Доступно говоря, времени дефицит... Вот и сейчас я тут у вас прохлаждаюсь. А работа горит. Я пошел, если все в ажуре...
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ. Понимаю! Спасибо, что зашли, давайте держать контакт, помогать друг другу. Не забывайте про нас, у нас ведь с вами цели одни.
БОРОДКИН. Ясное дело, будем держать! Ладно, директор, дай пять! (Жмет руку.) Покедова! Будь! (Поспешно уходит.)
СТАНИСЛАВ ПЕТРОВИЧ трубит нечто грустное.
Затемнение.
Перед вторым занавесом аллея парка. Появляется БОРОДКИН. Тяжело топает к сидящему на скамье ГРИШЕ с кулаком, поднятым над головой.
ГРИША. Как дела, папа?
БОРОДКИН. Своего отца с инфарктом бережешь, а меня, значит, чуть до инсульта не довел?!
ГРИША. Да нет у моего отца никакого инфаркта! Просто не живет он с нами. Зачем отец, когда их и так сколько угодно? Заплатил за вызов - и вся любовь. Верно?
БОРОДКИН. У, парень! Я думал, у тебя так, шуточки. А ты всерьез... Я стараюсь, конфликты заглаживаю, на сделку с совестью из-за него иду, а он... Но ты учти: если что, я тебя покрывать не стану, нет! Так и знай! И на кой ляд я в это дело ввязался? Вредная работа. Нервные клетки не возобновляются. А у меня их и так мало. Все на учете. Когда долг отдашь?
ГРИША. Завтра достану - отдам.
БОРОДКИН. Доставай больше. Еще добавить надо - сверхурочные, понял?
ГРИША. Я давно все понял.
БОРОДКИН. Правильно! Ладненько, давай сюда аппаратуру. Рабочий день кончается, а у меня еще четыре наряда. (Листает.) Двухкомнатная... Двухкомнатная... И две однокомнатные. Придется встать на трудовую вахту. Одной ногой - двухкомнатную, другой - однокомнатную. (Зевает. Уходит.)
Затемнение.
Квартира Бородкина. Вечер. Много мебели, тесно. АНЯ сидит на тахте, закутавшись в кусок пестрой материи, как в шаль. Играет на гитаре, поет страстный цыганский романс о безумной любви, встает, пританцовывает.
Танцуя, достает тетради, в руках пляшут учебники. Входит БОРОДКИН, с любопытством останавливается у двери, ставит инвентарь, держит в руках газету.
АНЯ (продолжая петь). Уравне-енья, и-эх, не ре-шены-ы!..
